Я открыла глаза, сидя на мокром песке, пока холодный темный океан ласкал мои ноги. Я молча следила за горизонтом, не в силах оторвать взгляда от того места, где луна буквально сливается с землей, пуская длинные отражения в темноту воды. Ещё были звезды. Такие далекие и яркие, что просто захватывали дух. Будто кто-то неуклюже рассыпал бриллианты по черному бархату, заставляя засверкать небо светло золотыми и серебристыми переливами.
- Почему ты сидишь одна в темноте, mio bambino? (с итал. «моё дитя») – зазвучал спокойный глубокий голос за моей спиной.
Это был не первый раз, когда незнакомая брюнетка приходила в мои сны, поэтому я в какой-то мере даже ждала её. Только она всегда давала мне ответы, на мои вопросы.
- Мне нравиться смотреть на ночной океан, - таким же спокойным голосом проговорила я, оглядываясь на неё через плечо. Женщина была облачена в белые одеяния, подвязанные на талии золотым шнурком, отчего смотрелась в темноте очень странно.
- В последнее время ты слишком часто находишься в тени, - покачала она головой серьезно, нахмурившись. – Ты отчего-то прячешься?
Больше смотреть в её темные карие глаза я не могла, поэтому просто отвела свой взгляд, возвращаясь к рассматриванию звезд на темной глади воды.
- Прячусь? Возможно, - созналась я. – В тени мне спокойнее. Люди в последнее время часто заставляют меня нервничать.
Она скорбно выдохнула и села рядом со мной, опуская ноги в холодную воду. Мы молча сидели несколько минут, но это молчание не было неловким, по крайней мере, у меня не было желания заполнять его пустой болтовней.
- Ты не должна забыть о том, кто ты, mio bambino, - неожиданно заговорила она, заставляя меня вздрогнуть. – Скоро тебя ждут сложные испытания, и ты должна быть к ним готова. Страх и неуверенность не дадут тебе силы в этой борьбе.
- Ты считаешь, что я должна согласиться на предложение Колина? – просто спросила я, устав от загадок.
Женщина развернулась ко мне и наши взгляды встретились. Я увидела в её темных, словно сама ночь глазах печаль и многолетний опыт, боль и любовь, прежде чем она подняла руку и бережно погладила меня по щеке кончиками своих пальцев.
- Это лишь твое решение, mio bambino, и никто не вправе навязывать тебе своих мыслей. – С серьезным лицом сказала она, все ещё всматриваясь в мои глаза. – Я пришла, чтобы предупредить тебя об опасности и заставить простить себя. Ты заслуживаешь прощения. А теперь ты должна вынырнуть из омута боли.
Я хотела спросить её, о какой опасности она мне говорит, но женщина просто столкнула меня в океан, и, даже не смотря на то, что плавала я прекрасно, я вдруг почувствовала, что просто не могу выплыть на поверхность. Как бы я ни старалась, меня словно что-то тянуло ко дну невидимыми оковами, и только перед тем, как потерять сознание, я поняла, что именно мой крест тянул меня вниз.

Я с громким криком села на кровати, отчаянно хватая ртом воздух. Будто бы я тонула в том океане или уже долгое время задерживала дыхание, и теперь с бешеным рвением пыталась пополнить недостаток воздуха в легких. Минуты мне хватило, чтобы перестать хаотично сжимать в кулаках простыни. Ещё минута, и я почти вспомнила, как нужно нормально дышать. В горле все пересохло, но это была наименьшая моя проблема в это утро.
Все ещё пытаясь восстановить дыхание, я рухнула на подушки и укрылась с головой одеялом, пытаясь спрятаться от всего мира в темноте. Я не находила слов, казалось их вообще не было в нашем языке, чтобы описать то, как уже осточертело мне все это. Как осточертело постоянно бояться, что король соизволит посетить нас и перережет наши глотки, бояться, что Колин решит, что от меня больше проблем, чем пользы, и выгонит. Да, он говорит, что никогда так не поступит, и я верю ему. Правда, верю, но мне так жаль, что ему приходиться терпеть мои выходки. Приходится мириться с моей мрачностью и закомплексованностью. Он не заслужил этого. Или заслужил?
Именно шериф втянул меня в тот бардак, которым стала моя жизнь. Именно он и его вампиры лишили меня моей прекрасной жизни, отобрав самое важное и близкое для меня. Тогда почему страдать должна только я? Кто эгоистка? Я эгоистка?
Перевернувшись на живот, я с отчаяньем выдохнула в подушку. Как же мне сейчас хотелось, чтобы этот ублюдок, которого я сейчас обвиняла во всех смертных грехах, просто оказался здесь. Обнял меня, прижал к своей груди, окуная мое тело в спокойствие своей силы.
«Это как наркотик», - подсказало мое сознание, но я просто пропустила это мимо ушей, поскольку у меня сейчас были мыслишки и важнее. Вчера я впервые в жизни пошла ему на уступки, но и этого для нас было недостаточно. Мы были слабы из-за меня, лишены твердой почвы под ногами в тот момент, когда нас уже начали окружать аллигаторы.
Опасность, о которой говорила моя незнакомка, - вспомнила я, - неужели она исходит от нашей сегодняшней гости?
Я резко села, вновь ловя ртом воздух. Страх заполнял меня, словно мое тело было тонувшим кораблем, отсеки которого стремительно заполоняет вода. Отсек за отсеком, пока полностью не поглотит его и не утащит в морскую пучину. В моем случае это может перерасти в истерику, которая мне сейчас точно не была нужна. Нужно было что-то делать, подумать о чем-то другом, кроме нашей возможной гибели уже сегодняшним вечером.
- Ева, - раздался голос за дверью, - от тебя за километр несет страхом! Ты в порядке? Я могу войти?
Я знала этот голос. Черт, всего за несколько недель знакомства я уже очень отчетливо знала эту гребаную интонацию.
- Да, - просто ответила, натягивая одеяло до самой шеи, прикрывая обнаженное тело в шелке молочных простыней.
Дорогая резная дверь из красного дерева резко распахнулась, но первым, что ворвалось в комнату, был не молодой человек, а его энергия. Такая стремящаяся, обжигающая и просто неудержимая, заставляющая вас извиваться и с силой сжимать руки в кулаки, чтобы не начать кричать в голос. И лишь потом в комнату вломился виновник этого действа – Кристиан Деккенс. Он был не высок, примерно моего роста, голубоглазый и с телом стриптизера. Его ровные белоснежные, словно только что выпавший снег, волосы беспорядочными завитками обрамляли прекрасное лицо с правильными мягкими чертами и струились волнами до самых плеч. Он был первым в моем списке парней, которому действительно шли длинные волосы и не портили его красоты. Крис был почти на грани той красоты, которую едва можно разделить на мужскую и женскую, умело скользя по её краю, но было что-то в глубоких небесных глазах, что заставляло вас понимать о непростой жизни их обладателя.
А ещё он был перевертышем. Это такие существа, которых показывают нам в фильмах, называя их оборотнями – стопроцентные животные, умеющие перекидываться когда захотят, а не только в полнолуние. Кристиан был леопардом, и Колин часто повторял, что нам очень повезло, что он решил остаться у нас. Возможно все дело в том, что он сильнее обычного человека и быстрее, что лишь помогает шерифу спокойно засыпать днем, не опасаясь за свою безопасность, но мне кажется, что ему просто льстит, что в его город попало такое редкое существо и соблаговолило остаться. Крис работает дневным менеджером «Темной стороны», в подвалах, точнее катакомбах которой и находиться логово шерифа.
Раньше я думала, что у всех вампиров огромные особняки и шикарные спортивные машины, но все оказалось намного сложнее. Все удобства им нужны в основном для того, чтобы умирать с рассветом не опасаясь, что кто-то поможет тебе не проснуться. Это место – подвалы клуба – Колин считал самым безопасным укрытием, и я ему верила. Верила потому, что сложно сомневаться в мужчине, прожившем уже тысячу лет и знающем толк в том, как себя обезопасить днем.
Иногда мы ночевали и у меня дома, но в последнее время я и большая часть моих вещей перекачивали сюда из дома, который я с таким упорством отвоевывала у родственников. Колин говорил, что это лишь на время, пока нам угрожает опасность от короля и его свиты, но я в этом глубоко сомневалась. Ведь было бы странным, если бы нам пришлось разъезжаться по домам после обмена кровью и совместно проведенного вечера, когда нас соединяли семейные узы.

Крис в секунды преодолел расстояние между дверью и кроватью, останавливаясь у самой её спинки. Он внимательно рассматривал меня, завернутую в шелк, пока его ноздри резко раздувались, вдыхая запах.
- Ты не ранена, - твердо произнес он с утверждением, так как с его обонянием очень сложно было бы не почуять свежую кровь. – Что случилось?
Я замялась, поерзав на кровати, и виновато ему улыбнулась.
- Прости, похоже, это всего лишь страшный сон.
Он вслух рассмеялся, и вся серьезность покинуло его лицо. Теперь он смотрел на меня так, как смотрит на женщину мужчина, любуясь её обнаженностью. Его голова слегка опустилась вправо, а белоснежные зубы завладели нижней губой.
- Я рад, что страшный сон дал мне возможность увидеть тебя практически в неглиже, малышка, - нагло улыбнулся он, все ещё продолжая на меня пялиться.
Было что-то в Крисе, что выводило меня из себя. Что-то, что до чертиков пугало, но сейчас я была безмерно благодарна его наглости, ведь именно в ней я была уверенна и её не боялась. Она ощущалась как нечто твердое и способное служить опорой в моем чокнутом и непостоянном мире, заставляла меня быть хоть в чем-то уверенной на все сто процентов.
Я сделала единственное, что мы оба от меня ждали – показала ему средний палец и улыбнулась.
- Ох, как же я люблю твою воспитанность, моя маленькая леди! - вновь засмеялся он, качая головой.
Впервые когда он назвал меня этим преуменьшительным ласкательным, я хотела ему врезать, но когда поняла, что это у него просто такая манера общения с девушками и ничего личного здесь нет, решила просто игнорировать. К тому же и Колин был бы явно не в восторге от столь явного проявления моих чувств. Помниться он сказал мне «Ma femme, если ты будешь постоянно препираться с нашим котиком, он решит, что мы его не любим, и уйдет искать другое место, где ему предоставят более жирные сливки и более мягкий клубочек для игр». Я решила вести себя как хорошая девочка и позволить «нашему котику» играться в свои игры хотя бы до тех пор, пока он не начнет царапаться.
Я опустила палец, все ещё улыбаясь, потому что, глядя в глаза цвета летнего неба, просто не возможно было сердиться на их обладателя. Было в нем что-то располагающее к себе. Какая-то детская непосредственность и вера в то, что страшного монстра на самом деле под кроватью не существует, и он не накинется на тебя, если ты выключишь свет. Я просто не понимала, откуда в мужчине, прошедшему и испытавшему на себе столько боли, сколько пришлось испытать Крису, все ещё остался этот светлый мальчик с непринужденной улыбкой ангела. Его отец начал зарабатывать на нем деньги, когда парню было всего десять, сдавая его богатеньким извращенцам садистам, которым намного интереснее было «играть» с существом, имеющим такие восхитительные свойства к регенерации, как у перевертыша. В пятнадцать он убил своего отца и сбежал из дома. Сейчас ему девятнадцать и я даже думать боюсь, что он делал эти четыре года.
- Мне греет душу, что ты так заботливо решил проверить как я, готовый надавать по ушам моим обидчикам, - хитро прищурилась я, все ещё крепко удерживая на себе простыню.
- Не думаю, что шериф был бы в восторге, если бы тебя убили в его доме на его кровати, а я бы ничего не сделал, - задумался он, будто действительно проигрывал в голове подобный вариант. Но, стоило его взгляду столкнуться с моим, как вся настороженность покинула его тело. Он снова был девятнадцатилетним юношей, разглядывающим полуголую девицу. Обидно было только то, что этой полуголой девицей была я, а так все пучком.
- Ты не обязан защищать меня, - возмутилась я, на что он лишь примирительно вскинул перед собой руки, будто показывая, что в них ничего нет.
- Я вообще-то шел к тебе передать послание твоего мастера, - он прокашлялся и начал говорить тем глубоким, немного хрипловатым голосом, которым обычно говорит шериф, - «Кристиан, скажи, ma femme, что сегодня нам нельзя ударить в грязь лицом перед нашей гостьей. Пусть она позабудет о своей привычке вечно опаздывать и не позднее половины пятого прибудет в клуб».
Я засмеялась, поскольку пародировать Колина у него получалось просто шикарно.
- Тебе можно начинать отвечать за него по телефону, - выдавила я сквозь смех.
- Ну конечно, - улыбнулся перевертыш, поворачиваясь к двери и медленным, грациозным шагом, раскачивая бедрами, пошел к ней, параллельно говоря со мной, - но я бы предпочел выполнять за него его супружеские обязательства, моя маленькая соблазнительница...
К моему недовольству из-за чертовой супер скорости он успел выскочить и прикрыть дверь до того, как подушка, четко нацеленная мной в его затылок, добралась до места дислокации. Дважды черт.
Я медленно встала и пошла в ванную, оборудованную здесь ещё несколькими десятилетиями назад. Колин любил принимать горячие ванны, поэтому я даже не хочу упоминать о размерах этого мраморного чудовища, занимавшего почти всю площадь помещения совмещенного санузла. Лично я больше любила душ, которого здесь не было, а подниматься ради него в верхние помещения было, по правде говоря, просто лень, поэтому пришлось довольствоваться тем, что было. Приняв быструю ванну, так как будильник уже дважды проиграл в комнате, напоминая о том, что пора вставать, я быстро высушила феном свои непослушные кудрявые волосы и, завязав их в любимую «мальвинку» (прическу, при которой приподнимаются лишь пряди с висков и закалываются на затылке), нанесла легкий макияж и оделась. Вся моя одежда также перекочевала в широкий шкаф в спальне вампира, который он любезно передал мне в пользование. Честно говоря, я считаю, что где-то в этих коридорах есть отдельная комната, в которой он хранит свои вещи, поскольку очень сложно жить на свете тысячу лет и иметь всего пару рубашек и джинс. По крайней мере, я бы так не смогла.
Выходя из ванной, я ещё раз взглянула на устрашающих размеров кровать и грустно вздохнула.
- Я слишком много у него отнимаю, - прошептала я в пустоту.
Это была чистой воды правда, ведь кроме одного из его «детей», я отняла у него свободу выбора, если считать наш вампирский союз браком, его шкаф и даже кровать, поскольку перспектива проснуться на рассвете в одной кровати с трупом меня нисколько не прельщала. Он из-за меня даже лишился своего любимого мраморного пола - не в силах приучить меня обуваться, прежде чем встать с постели, бедняге пришлось постелить ковролин, чтобы я не дай бог не захворала. По моему мнению, с ним комната только выиграла. Пушистый ковер принес в неё какую-то законченность и уют, что ли.
Подхватив с глубокого черного кожаного кресла, стоящего у декоративного камина, свой портфель и любимую кожаную куртку, подаренную моим вампиром, я вышла в коридор. Ощущение было таким, будто вы окунаетесь в эпоху, когда женщины ещё носили бальные платья с неудобными корсетами и позволяли себе ругаться лишь по-французски. Стены были кирпичными, с резными позолоченными канделябрами, которые были единственным источником света в этой части коридора, отчего он казался каким-то нереальным и таинственным. Спальня шерифа была единственной в этом «крыле» и плавно переходила в широкую светлую гостиную, стены которой были оббиты шелковыми тканями. Возможно, во мне говорила моя клаустрофобия, но эта комната была слишком вычурной. Создавалось впечатление, будто ты находишься внутри праздничной коробки, стенки которой были молочными, а вся мебель белоснежной. Эта единственная комната во всем его царстве, выполненная в светлых тонах, но почему-то мне она казалась самой грустной и пустой.
Быстро преодолев тридцатиметровую главную залу, которую обычно использовали для приема гостей, я выскользнула в широкий коридор, разделявшийся ещё на три. Первый шел в крыло спален, где спала своим дневным сном основная часть вампиров Спрингфилда, второй вел к дополнительным залам, а третий к широкой кирпичной лестнице, ведущей наверх. Позволив себе отпустить грустный взгляд в темный коридор, где в одной из комнат спал шериф, я грустно улыбнулась и пошла вверх по ступеням.
«И тренажерного зала не нужно», - отметила про себя я, преодолевая энную ступень.
Дверь, ведущая в коридор клуба «Темная сторона», была тяжелой и металлической, и закрывалась на тяжелый засов, защищая наш дом от нападений. Я замерла в дверях, боясь принять свою последнюю мысль. Неужели я действительно подумала об этих катакомбах, как о своем доме? Вот черт…
Днем в клубе было пусто и тускло, но, тем не менее, сохранялась атмосфера таинственности. От одного взгляда было ясно, что клуб создан не для широкой семейной аудитории. Выскочив на свежий воздух, я тут же поежилась. Декабрь только начинался, но зима уже спешила вступить в свои владения, окутав землю пронизывающим ветром и минусовой температурой. Зимы в Спрингфилде вовсе не похожи за зимы жителей Беверли Хилз, где для них мороз значил необходимость надевать теплую кофту, выходя из дома. У нас же зимы настоящие, с сильными снегопадами и морозами. В детстве мы часто вместе с родителями катались на санках, зарывались в сугробы и лепили снеговиков, но детство для меня уже закончилось. Навсегда.

- Ну, наконец-то! - вспыхнула Лиз, дожидаясь пока я сяду на соседнее от водителя место, чтобы она смогла завести мотор и тронуться. – С каждым днем ты становишься все наглее и наглее, - наигранно обиженно покачала головой девушка, поворачивая ко мне голову. – Колин не давал спать?
Лиз была новой подругой Стена, бармена в нашем клубе, поэтому она часто ночевала вместе с ним в его комнате внизу. Колин вообще не часто разрешал приводить в свое тайное логово простых смертных, но Стен привязал Лиз узами, отчего она автоматически вошла в категорию «своих». Плюс ко всему, она училась в колледже недалеко от моей школы, поэтому доставляла меня «с ветерком».
Девушка была не слишком высокой, но большую часть её роста составляли ноги, растущие прямо от ушей. Свои длинные пшеничные локоны она недавно отстригла, сотворив на голове что-то среднее между каре и шапочкой. Лиз не входила в число моих близких друзей, поэтому и не знала о нашей особенности в личной жизни с шерифом, отчего позволяла себя отпускать подобные шуточки.
- Прости за опоздание, - нахмурилась я, придумывая, что ответить на второй её вопрос. – Колину нужно было решить несколько вампирских вопросов, поэтому мы поздно легли. Кстати, - решила сменить тему я, пока она не начала допытываться до подробностей, - сегодня у нас будут гости со стороны, поэтому до восьми вечера в клуб лучше не суйся. Или отсидись внизу.
Блондинка поменялась в лице. Все её радушное настроение словно рукой сняло, заменив его настороженностью и страхом в глазах.
- Стен мне что-то подобное говорил ночью, но я подумала, что он просто осторожничает, - тихим голосом проговорила она, пытаясь спрятать эмоции в своем голосе. Неудачно. – Все так серьезно?
Мне никогда не нравилась роль няньки, особенно для такой девушки, как Лиз. Я ведь была даже младше неё на три года, тогда почему я ощущала, что это не так?
- Мы пока точно не знаем, - тяжело вздохнула я, - но мне не нравиться, что на наши земли съезжаются чужаки. Очень не нравится.
Лиз не ответила. Она просто кивнула и погрустнела ещё больше. Будем искать в этом плюсы, она хотя бы перестала доставать меня с расспросами о сексе с шерифом. Ура!

Я выскочила из серебристого Ауди сразу же, как он остановился у Средней школы Спрингфилда, и уверенным шагом зашагала к входной двери. Ребята, как обычно, ждали меня справа от входа и сегодняшний день исключением не стал.
- Привет, учащимся! – поздоровалась я, обняв попеременно Хлою и Клер. – А Макс где?
- У звезды нашей команды по плаванью утренняя тренировка, - фыркнула Клер, обиженно надув губки. Черт! Нужно попросить её и меня так научить… удобная вещь!
- Ну и чего ты злишься? – засмеялась Хлоя, выпустив меня из приветственных объятий. – Наоборот должна гордиться парнем-спортсменом!
- Да уж, - выдохнула блондинка, - тебе легко говорить, не тебя ведь сегодня опрокинули с утренним сексом.
Мы одновременно засмеялись, не в силах выдержать страдальческого выражения её лица. Она была одной из тех девушек, которые каждую свою проблему считают умопомрачительно сложной, решить которую не сможет никто на земле. Хорошо только, что она забывает о них так же быстро, как и придумывает их для себя.
- Ну ничего себе! – вскрикнула блондинка, смотря куда-то впереди себя. – Девочки, держите меня!
Мы с Хлоей одновременно проследили за её взглядом, пока не поняли, что она засмотрелась на парня. Кто бы мог подумать???
- Он новенький? – вздохнула рядом со мной подруга, поддерживая за руку Клер, которая уже махала одной из своих фрейлин.
Молодой человек в дальнем конце коридора ожидал своей очереди к секретарю, скорее всего, чтобы получить бланки книг и расписание занятий. Он был не слишком высокий, примерно на полголовы выше меня, со спортивным, но не накачанным телосложением. Скорее мускулистым, чем хилым, грамотно подчеркнув широкие плечи светло серым пиджаком, а узкий таз черными брюками. Под пиджаком на нем была надета голубая рубашка, отлично дополняющая стильный образ. Он развернулся к нам, будто заметил, что мы на него пялимся, но я не смогла отвести взгляд. Я смотрела сквозь длинный школьный коридор, сквозь мелькающих передо мной одноклассников в его красивое, по-детски правильное лицо, обрамленное кудрявыми русыми волосами до плеч, пока он смотрел на меня в ответ. Была секунда, когда я словила себя на мысли, что начинаю делать шаги к нему навстречу и это меня отрезвило. Словно кто-то окунул меня в ледяную воду. Вновь появилась способность дышать прямо и мыслить. Что, черт возьми, со мной такое?
- Кто тот новенький? – уже расспрашивала одну из своих девочек Клер. Та слегка покраснела и расплылась в торжествующей улыбке, будто все это утро ждала этого самого момента, когда королеве школы понадобиться её помощь.
- Его зовут Даниэль Хитклифф, - гордо произнесла она, растягивая на гласных его имя.
- Хитклифф? – переспросила Хлоя, - как у Бронте?
Низенькая брюнетка, слегка полноватая в талии, лишь пожала плечами, говоря тем самым, что она, скорее всего, и не знает кто такая эта самая Бронте.
- В общем, он переехал из Лондона, его отец торгует компьютерами или чем-то подобным, - задумалась она. – Насколько я знаю, он постоянно переезжает. Даниэль будет вместе с нами на французском, математике и физкультуре.
Девушка расплылась в улыбке, ожидая похвалы.
- Спасибо, Марси. Сегодня можешь сесть вместе со мной на химии, - улыбнулась ей Клер и, дождавшись, когда она отойдет подальше, повернулась к нам с горящими от восторга глазами. Я знала этот взгляд. Именно с такими чертиками в них она заставила меня неделю назад подписаться на участие в постановке пьесы к новому году. – Мы должны узнать о нем больше!
Мы с Хлоей осторожно переглянулись.
- Клер, милая, ты ведь помнишь, что у тебя есть парень? – осторожно поинтересовалась я.
- Какой парень? – не поняла она, заставляя нас ещё раз осторожно переглянуться, затем звонко засмеялась. – Поверили? Глупые! Я не собираюсь бросать Макса из-за того, кого вижу впервые. Просто, когда на горизонте появляется новый принц, королеве нужно подготовиться к встрече с ним.
С этими словами блондинка подхватила нас под руки и с деловитым лицом зашага к лестнице в нужный нам кабинет биологии, где страшный профессор сегодня собрался разделывать бедную лягушку, чтобы гении зоологии, то есть мы, могли воочию рассмотреть её содержимое. Обычно в таких случаях я бы прикинулась приболевшей и пересидела это групповое насилие над ни в чем неповинными животными дома, но так как теперь родителей, которые написали бы мне записку в школу нет, а мой опекун сбежал от меня как только мне стукнуло восемнадцать, я оказалась в ловушке собственной самостоятельности. Часть меня хотела отсидеться где-нибудь в укромном местечке, но совесть штука сволочная, достанет любого. Поэтому, скрипя зубами, я вошла в класс и заняла свое место, слева от Хлои и поближе к окнам. Клер, как и всегда, села передо мной, позволяя мне прятаться за своей спиной и россыпью пшеничных локонов.
Можете меня поздравить – сознание перед всем классом я не потеряла, но после звонка вылетела в коридор и на всех порах помчалась в туалет. Меня вырвало дважды… Меня! Ту, которая пьет кровь вампира почти каждый день! Ту, которая в своей жизни насмотрелась ТАКОГО в воспоминаниях людей, до которых дотрагивалась, что после этого видела страшные кошмары ночами. Но, никто не говорил, что жизнь - штука логичная.
Умывшись, я смыла весь свой макияж, так как он и так был угроблен.
Пятнадцать минут утра потрачены впустую, - грустно подумала я, поправляя волосы перед зеркалом. Мне очень повезло, что следующий урок посещала только я из нашей четверки: у Клер и Макса английский (исключительно каприз блондинки), а у Хлои её любимая философия, которую я хоть убейте понять не могла. Как можно часами разговаривать о том, почему стул - это стул? И как доказать, что это не стол, например. У меня по расписанию следующей шла литература, поэтому я резвым шагом зашагала во второй корпус к мистеру Штэльману. Он мне нравился, хоть и был немного помешан на своем предмете. Профессор Английской литературы, как гласил его диплом, висящий над широкой школьной доской, был низкого роста, с седеющей головой и пивным животиком, поэтому мы иногда называли его «мистер Шарик» за глаза. Он любил Шекспира, поэтому мы с ним легко смогли найти общий язык и поладить. Хоть профессор и считал, что если бы не моя лень, я могла бы с легкостью поступить на факультет литературы, в моих планах университета не было вообще.
- Мисс МакКалистер, вчера читал ваше сочинение, - улыбнулся мистер Шарик, сверкнув в мою сторону своими маленькими карими глазками. – У тебя очень странное видение той ситуации, но мы поговорим об этом на уроке.
Я лишь кивнула и села за свою парту, уставившись в окно, где с неба снова начали срываться огромные белоснежные снежинки. Вчера мы писали сочинение на тему того, как мы видим ситуацию, произошедшую между Отелло и его супругой в знаменитой шекспировской трагедии. Многие разглагольствовали о его ревности и несправедливости, ведь у каждой женщины должно быть право выбора, некоторые писали о том, что понимают Отелло, а я написала о том, какой, по сути, дурой была Дездемона. Да, именно дурой, ведь она просто умерла. Ни одна женщина, как бы сильно она не любила, не смогла бы просто сложить лапки и умереть, пускай даже от рук того, кому принадлежало её сердце! Любая женщина бы дралась за свою жизнь.
Вдруг все мои мысли просто пропали, словно их сквозняком вынесло в открытое окно. Я просто не могла думать. Мое тело, чувства и эмоции потянулись ко входу, и я рефлекторно повернула туда голову. На пороге стоял он. Тот самый новенький ученик нашей школы, Даниэль Хитклифф. Я смотрела в его серо-голубые странно прозрачные глаза и не могла понять, что, черт возьми, со мной опять происходит. Я чувствовала, как участился мой пульс и пересохло горло, как задрожали колени и пальцы непроизвольно сжались, будто пытаясь схватиться за что-то невидимое. Он двигался ко мне, не разрывая нашего зрительного контакта, будто нас связывала невидимой нитью. Его шаги были грациозными и осторожными, будто он скользил по линолеуму, а не наступал ногами. Слишком хищный, и это меня действительно напугало, но одновременно со страхом было ещё что-то. Какая-то обреченность, что ли. Словно у меня не было другого выхода, кроме как смотреть на него, тонуть в холодном океане его глаз и ждать момента, когда он ко мне прикоснется.
- Эй, ты что не видишь, что здесь сижу я? Место занято, чувак! – хриплый голос моего соседа по парте отвлек нас, заставляя разорвать зрительный контакт и взглянуть на ничего не понимающего парня. Я из-за всех сил потянула в себя воздух, отворачиваясь к окну.
- Прости, - тяжело выдохнул новенький, будто ему было так же тяжело дышать, как и мне, - я тебя не сразу заметил.
Его голос был таким же тягучим и сладким, как и лицо, поэтому мне понадобился весь мой самоконтроль, чтобы вновь к нему не повернуться. Я изо всех сил сжимала края парты, параллельно пытаясь восстановить дыхание, что оказалось не так просто сделать, как я думала. Он медленно перевел взгляд в кабинет, в поиске свободного места, и сел справа от нашего стола.
Весь урок я чувствовала на себе его взгляд, будто он имел вес, который давил меня к полу. Мне можно было не оглядываться, чтобы понять, что серо-голубые глаза не отрываются от моего лица, в поиске чего-то. Я постаралась закрыться от него, потянуться к той сущности своего тела, которая соединена кровными узами с вампиром, но сейчас был полдень и он спал крепким сном, мертвый для мира и для меня. Я была предоставлена себе и только себе. Чертовая самостоятельность в её лучшем проявлении.
Какого черта со мной происходит? – выпытывало мое сознание, но ответа на этот вопрос у меня не было. Я знала, что с ним что-то не так, но что именно понятия не имела, и это просто выбивало землю из-под моих ног. Понимание того, что мне просто необходимо коснуться его, вызывала во мне такой вихрь эмоций, что становилось банально страшно за свое душевное состояние. Только Колин во всем моем окружении мог так притягивать меня, а с ним мы были повязаны силой и кровью. Что же тогда тянет меня к этому парню?
Я решила, что мне нужно прочесть его, а для этого нужно было сделать мелочь – всего лишь коснуться того, от взгляда которого я почти впадаю в панику. Пустяки! Я просто случайно должна коснуться его в коридоре и все. Дело в шляпе. Спускайте занавес…
Последний раз я так нервничала, когда подвыпившая Клер вытащила меня с собой на сцену в «Трике» петь караоке, и это, поверьте мне, был тот ещё позор. Но тогда у меня хоть был кое-какой план: закрыться волосами и покраснеть до такой степени, чтобы меня никто не узнал, а сейчас все было в тысячу раз хуже. Я боялась Даниэля почти так же сильно, как и хотела оказаться в его руках и, когда я позволила себе в этом признаться, стало только хуже.
Звонок с урока прозвенел так неожиданно, что я вздрогнула и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Быстро схватив со стола книги и сумку, я выбежала в коридор, надеясь, что новенький не последует за мной. Движимая собственным страхом и неопределенностью, я на всех парах влетела в столовую и устремилась в самый центр, где за главным круглым столиком уже ждал Макс. Он как раз разговаривал с парнем из своей команды, когда я с испуганным лицом упала на стул, слева от него.
- Ева! – воскликнул он, - У тебя такое лицо, будто ты бежишь от привидения. Ты что Каспера в туалете увидела?
Он расплылся в одной из своих улыбочек, заставляющих собеседников улыбаться ему в ответ, но я была не в настроении шутить. Подарив ему хмурый взгляд, означающий «лучше меня сейчас не трогать», я осторожно покосилась на вход.
- Что случилось? – уже с серьезным лицом, придвинувшись ко мне ближе, прошептал Макс.
- Я не знаю, - выдохнула я, качая головой. – Ты видел новенького?
Макс кивнул.
- Даниэль, да у нас была общая физкультура первым уроком. Скажу тебе этот парень просто машина! – восхищенно взмахнул руками друг. – У него отличные подачи. Тренер почти весь урок уговаривал его присоединиться к нашей команде по лакроссу.
Снова восхищенный взгляд, - отметила я для себя, - возможно у этого парня какие-то способности, которые заставляют его нравиться людям?
Ещё раз покосившись на вход, я шумно выдохнула и облокотилась на спинку стула, на котором сидела. Мысли крутились, жужжали в моей голове, словно рой пчел, перебивая друг друга, но ничего стоящего я так для себя не нашла среди того мусора, что копился в моей голове. Я просто не понимала, что он делает со мной и это мне очень не нравилось.
Вдох, выдох и я поняла, что больше не могу вздохнуть. Это было так, словно я нырнула в океан и не могу выплыть на поверхность, чтобы сделать новый вдох – почти больно, почти необходимо, но все-таки почти. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что в столовую вошел мой мучитель. Он приближался, и уже через мгновенье я услышала звонкий смех Клер и шуршание флисовой юбки Хлои.
- Макс, милый, познакомься с Даниэлем, - слишком эмоционально начала Клер, - его семья переехала в наш город, и теперь он будет учиться с нами.
Я не сводила взгляда с белой поверхности пластикового стола, за которым сидели мы с другом, концентрируясь на том, чтобы не смотреть на подошедших к нам людей. Я почувствовала, как он напрягся рядом со мной, и мысленно улыбнулась, ведь если он чувствовал себя рядом со мной так же, как и я, то, возможно, он сам захочет уйти. Я бы ушла. Черт, да если бы это не выглядело слишком глупо и по-детски я бы уже вскочила со стула и устремилась куда глаза глядят, но подальше от этого нового принца в нашем маленьком царстве.
- Кстати, Ева, - начала Хлоя, присаживаясь на стул рядом со мной, - дом Даниэля находится на твоей улице…
В конце предложения она так странно на меня посмотрела, что мне тут же захотелось превратиться в невидимку или провалиться сквозь землю. Было что-то в её взгляде, что я не привыкла видеть в зеленых глазах Хлои, что-то томное и пошлое. Будто она на что-то намекала, но я была слишком глупа, чтобы уловить что именно.
Клерстон села рядом с Максом, поэтому нашему новому знакомому ничего не оставалось, кроме как сесть между девочками, оказываясь напротив меня, что ну никак не способствовало моей попытке случайно не наткнуться на него взглядом. Именно идея взглянуть в его странные полупрозрачные глаза пугала меня больше всего, но, так как особого выхода у меня не было, я смело подняла взгляд к нему навстречу.
- Мы знакомы с Даниэлем, Клер, - махнул парню Макс и дружески улыбнулся, как умеют только парни, - у нас была общая физкультура. Хочу сказать, что из него получится отличный нападающий, если он согласится.
Даниэль слегка смущенно улыбнулся и опустил взгляд к столу, что меня удивило. Неужели он тоже старается на меня не смотреть?
- Спасибо, Макс, - в его голосе слышался французский акцент, как тот, что иногда проскальзывал у Колина, когда он переходил на свой любимый «язык любви». – Мы действительно отлично сыграли, но я не уверен, что готов вступить в команду. Мы только недавно переехали у меня много пропущенных часов учебы, поэтому я пока планирую полностью погрузиться зубами в гранит науки.
Клер весело засмеялась, как часто делают девчонки, когда симпатичный парень шутит. Я никогда не понимала этой игры, но, как объяснила мне более опытная в этих делах блондинка, оказывается мальчикам нравиться, когда их считают веселыми. Мне кажется глупым смеяться над не смешными шутками, но в последнее время я стала замечать, что Хлоя также иногда наигранно смеётся над шутками Мика. Возможно, это и значит флиртовать?
- А ты, Ева, уже успела познакомиться с Даниэлем? – хитро улыбнулась королева школы, которой сейчас больше подходило звание главной сводницы Спрингфилда.
Подарив ей один из своих самых гневных взглядом, под которым она даже не поежилась, продолжая хищно улыбаться, показывая свою идеальную голливудскую улыбку «А-ля тридцать два зуба», я уже подыскивала в своей голове какой-нибудь грубый ответ, но меня опередили.
- У нас была общая литература, но познакомиться мы так и не успели, - нахмурился новенький, и повернул свое лицо ко мне, стараясь не смотреть в глаза. – Даниэль Хитклифф.
Я смотрела на его протянутую ладонь, понимая, что это единственная моя возможность прочесть его, но боялась это сделать. Ведь если один его взгляд заставлял мой организм забывать дышать, что может сделать контакт с его кожей?