Сиэтл, особняк Калленов, 16 октября 2010 года

Особняк Калленов всегда пугал ее своей роскошью, а сейчас, когда он весь переливался, словно новогодняя елка, вообще вгонял в панический страх. Когда она поднималась по ступенькам, у Изабеллы было такое ощущение, что она заходит в клетку с тиграми. Даже нет, в террариум, кишащий гремучими змеями. И если бы Эдик так крепко не обнимал ее за плечи, она бы уже давно дала деру.
В который раз она жалела, что не осталась дома, ведь можно было избежать неприятного для нее визита под предлогом плохого самочувствия. Но уже поздно, поэтому на ее лице играла соответствующая случаю улыбка. Скорей даже не улыбка, а маска, которую Изабелла всегда одевала на людях. Вроде как перед Калленами не надо было притворяться, изображая из себя человека. Но тем не менее эта маска была необходима и здесь. Для Эдика вновь обретенная семья очень важна, и ради него она готова выдержать эту пытку. Тем более она многим ему обязана, если бы не его участие, она бы просто сошла с ума после того, что сделал с ней Мейсон.
В огромном холле, заставленном цветами, их встречали все Каллены. Дизайнерская одежда, украшения, все самое модное и самое дорогое, Изабелла не понимала этого снобизма. К чему все это? Они хотят выглядеть, как богатое человеческое семейство, но ведь вокруг никого нет. И эта помпезность раздражала.
Хотя сейчас ее раздражало буквально все, и виной тому было ее интересное положение. Первые подозрения появились пару дней назад. Слабость, тяжесть в животе, все это можно было списать на ломку. Но когда сегодня утром она еле успела добежать до туалета, где ее буквально вывернуло на изнанку, никаких сомнений не осталось. Что касается времени зачатия, скорей всего дней десять назад. Как раз когда ее похитил Мейсон. Но вовсе не факт, что ребенок от него. Тогда утром она была с Эдиком, а ночью ее уже насиловал Мейсон. Можно ли будет вообще определить, кто из них отец? Ведь они похожи, как две капли воды.
Сказать о своей беременности Эдику она не решилась. А уж Калленам и подавно, даже страшно представить, как они воспримут тот факт, что она нагуляла ребенка непонятно от кого. И, тем не менее, несмотря на все предстоящие проблемы, она уже любила существо, которое росло внутри нее. И знала, что пройдет через все, лишь бы этот ребенок родился. И был счастлив. Тем более материнство ей, как сплиту, суждено познать всего один раз.
Знала она и то, что ее беременность будет протекать тяжело, самой ей не справится. И что в мире есть всего один врач, способный ей помочь.

Вопреки ее страхам, их встречали вполне радушно, даже Розали выдавила из себя что-то наподобие улыбки, когда Эдик вручал ей корзину с цветами. После первых приветствий и поздравлений именинникам все проследовали в столовую, где был накрыт роскошный стол. На пороге Изабелла умудрилась споткнуться на высоких каблуках, что не удивительно, ведь нервы были на пределе.
– Белла сегодня с утра плохо себя чувствовала, – тут же пояснил вовремя подхвативший ее Эдик в ответ на полные насмешки замечания Эммета.
Все взгляды тут же обратились к ней, ей даже показалось, что собака Калленов, белый дог Маркиз, глянул на нее с подозрением, слегка прищурив свои огромные, словно блюдца, глаза. И Изабелла инстинктивно прикрыла рукой живот, пряча своего ребенка от навязчивого интереса. И тут же поймала слишком уж внимательный взгляд Карлайла, профессионально ощупывающий ее тело. Видимо, доктору не понравилось увиденное, он нахмурился, и вдруг глянул прямо ей в глаза.
И вот тут ей стало по-настоящему страшно. Потому что доктор наверняка все понял. Если Эдику в силу мужской недальновидности по этой части даже мысли такой в голову не могло прийти, то мистера Каллена ей не обмануть.
Она в любом случае не сможет долго скрывать свою беременность, это вопрос нескольких дней. Нужно на что-то решаться. Или признаться, или сбежать пока не поздно. А что если Мейсон заявит права на этого ребенка? Что тогда? Хотя зачем ему дети? Он своей дочкой никогда не интересовался.
Она опустила глаза. Что же теперь будет? Но доктор Каллен даже если и понял, не стал выдавать ее положения, за что она была ему бесконечно благодарна.
Во время ужина она ела мало, натужно улыбалась и односложно отвечала на обращенные к ней вопросы. Что не удивительно, ведь напротив нее сидела Бри.
Изабелла так и не знала, по какой причине эта девочка ее подставила. Может быть, Мейсон просто запугал ее. Или угрожал. Во всяком случае, Изабелла не стала ее выдавать, когда говорила с Джаспером. Просто сказала, что Мейсон угрожал ей расправиться с кем-либо из Калленов. И сейчас ей показалось, что Бри виновато опускает глаза в тарелку, но она не знала, то ли это родители провели воспитательную беседу, то ли девочка действительно ощущала вину за свой поступок.
Но Бри ее сейчас меньше всего волновала. Главное было, как отнесется Эдик к ее беременности. Она бы многое отдала, чтобы это был ребенок от него. Но что случилось, не исправить.
– Я хочу подышать воздухом, – шепнула она Эдику, когда ужин, наконец, был закончен.
Через заднюю дверь они вышли в небольшой сад, разбитый прямо за домом. Устроились на подвесной скамейке, расположенной над крутым обрывом. Там, внизу, мерно плескались волны, разбиваясь о прибрежные валуны. И то ли свежий морской воздух, то ли присутствие рядом любимого мужчины, немного успокоили ее, на время развеяли тревожные мысли.
Они сидели обнявшись, слегка раскачивались и молча смотрели в морскую даль, думая каждый о своем. Изабелла тихонечко скосила глаза, исподтишка разглядывая его лицо. Эта жесткая морщинка вдоль лба, она появилась только в последние дни. И Изабелла прекрасно знала причину, Эдик догадывался, что с ней произошло. Они понимали друг друга без слов. И она очень боялась, что он будет мстить за нее Мейсону.
– Увези меня отсюда, – тихонько попросила она.
Эдик осторожно повернул ладонью ее лицо, заглянул в глаза. Она с трудом выдержала его пристальный, полный тревоги взгляд. Слишком больно было его обманывать. Она бы хотела быть с ним откровенной, но боялась и всячески оттягивала неприятный разговор.
– Хорошо, я сейчас попрошу отца, чтобы он тебя осмотрел, и поедем домой, – согласился он.
– Нет, не сегодня, – мягко возразила она, пытаясь унять ускоряющийся ритм сердца, – не хочется отвлекать его от семейного торжества.
И потянулась, целуя в губы. Заставляя его и себя забыть обо всем. Утонуть в этом поцелуе. Все, что она сейчас ощущала, его руку на своем затылке, его обжигающие губы, и его горящее ответным желанием тело. Вся кровь прилила к щекам и отдавалась в висках в учащенном ритме.
Нестерпимо хотелось ответить на признание, сделанное в ту страшную ночь после ее возвращения. Шептать, что любит его больше жизни, что хочет принадлежать только ему, дарить тело, кровь, тепло. Душу. А больше ей и предложить-то нечего.
Но сейчас, когда, возможно, под сердцем у нее ребенок от другого, такие признания прозвучат крайне фальшиво. А что, если все-таки это ребенок Эдика? Имеет ли она право скрывать от него правду?
Наверное, сейчас самый подходящий момент сказать, тем более и Карлайл уже в курсе, но она не смогла, не хватило духу. Боялась, что Эдик отвернется от нее, боялась потерять это ни с чем несравнимое ощущение покоя и умиротворенности, которое наступало, только когда он был рядом. И поэтому просто наслаждалась поцелуем, тянулась навстречу, синхронно отвечая на каждое движение губ, выгибаясь, льнула к его теплой груди. А правду она ему обязательно скажет, сегодня же ночью, но наедине, как только они попадут домой. И будь что будет.
– Эй, влюбленные, – насмешливый голосок Элис вырвал ее из сладкого забытья, – вас там все ждут. Будем фильм смотреть, – загадочно добавила она.
– Мы уже уходим, – Эдик поднялся с качели, подавая Изабелле руку.
– Ну пожалуйста, – Элис умоляюще сложила ладошки домиком, – я его столько времени готовила… там всего на полчаса, а потом сразу домой поедите.
Эдик вопросительно посмотрел на Изабеллу, предоставляя право выбора ей. И она согласилась, не хотелось расстраивать светящуюся от счастья девушку. В конце концов, полчаса ничего не решат.

Эта комната была оборудована под небольшой кинозал. Закрытые плотными шторами окна, два дивана и несколько кресел расставлены перед огромным, практически во всю стену экраном. Изабелла даже не сомневалась, что техника самая современная, иначе в доме Калленов и быть не могло.
Все уже расселись, ждали только их. Даже огромный белый дог возлежал на ковре у ног Эсме, блаженно щурясь, когда она слегка почесывала его за ухом. И снова Изабеллу накрыла паника, она чувствовала себя неуютно под чужими взглядами. Перед глазами слишком явно нарисовалась картинка, как узнав о ее беременности, ей презрительно указывают на дверь.
Эдик чутко уловил ее замешательство, потянул за собой, помогая устроиться рядом на диване, крепко прижал к своему боку. И в его уютных объятиях страх отступил, она расслабилась, предвкушая скорое возвращение домой, где они, наконец, останутся наедине. Осталось всего немного потерпеть.
– Дорогие Джаспер и Розали, – тоненький голосок Элис звучал торжественно, – этот скромный подарок я посвящаю вам. Семья вас очень любит и всегда будет рядом. И я хотела в этот день напомнить самые светлые моменты из вашей жизни.
Элис щелкнула пультом, и на экране замелькали первые кадры. Черно-белые фотографии, на них два белобрысых карапуза, похожих друг на друга, как две капли воды. У обоих слегка вьющиеся волосы, и даже сразу не различишь, кто из них мальчик, а кто девочка. На одной из фотографий с ними Эсме, на ее лице милая улыбка, но глаза печальны.
Дальше уже мальчик и девочка постарше, у Розали волосы заплетены в две тугие косички, а Джаспер коротко стриженный. И уже виден характер, он стоит чуть впереди, прикрывая Роуз плечом, готовый, если нужно, защитить сестру. Изабелле даже стало завидно, у нее никогда не было такого брата.
Все, как у людей, школа, выпускной, институт. Перед глазами прошла вся история семьи. Если не обращать внимания на даты, можно было бы принять Калленов за типичную человеческую семью.
Свадьба Розали и Эммета. Вот здоровяк легко несет невесту на руках, на ней шикарное подвенечное платье. И она улыбается, как будто светится изнутри, Изабелла никогда не видела ее такой счастливой. Джаспер с маленькой Элис на руках. Элис и Бри плещутся в море, и заливисто хохочут, окатывая друг друга россыпями брызг.
Краем глаза Изабелла наблюдала за реакцией Эдика. Он почти не дышал, жадно всматриваясь в экран. И она понимала, о чем он сейчас думает. Ведь Мейсон лишил его всего этого, родителей, безмятежного детства, проведенного в кругу дружной семьи.
Изабелла незаметно накрыла его ладонь своей, легонько сжала, выражая свое участие и сожаление. Он на секунду оторвался, посмотрел в глаза, ободряюще кивнул, показывая, что ценит ее внимание. Притянул к себе еще крепче, и снова обратил взор на экран, продолжая легонько ласкать пальцами кожу на плече.
Когда она увидела следующую картинку, сердце ухнуло и провалилось куда-то вниз. Рука Эдика застыла на плече, и казалась теперь тяжелым грузом. Она не отрывала глаз от экрана, и не потому, что хотела видеть, что там происходит, а просто боялась посмотреть по сторонам и увидеть реакцию остальных.
– Ну ничего себе, – присвистнул Эммет, – вот это да.
А она позволила себе поверить, что Мейсон отказался от нее. Он просто хотел еще больше унизить ее, втоптать в грязь. Хотя куда уж больше. Она, наивная, думала, что страшнее того, что произошло в том доме в лесу, быть уже просто не может. Как же она ошибалась.
К горлу подступил комок тошноты, в глазах потемнело, она уже не видела, что происходит на экране.
А там теперь ничего и не было, кто-то догадался остановить порнофильм с ней в главной роли. И теперь все лица были обращены к ней, ожидая пояснений.
В просторном зале вдруг стало нестерпимо душно, ей необходим был хотя бы глоток свежего воздуха. Бежать, подальше отсюда, от этого роскошного дома, в котором ей нет места.
Поднялась она с трудом, и ладонь Эдика безвольно соскользнула с плеча. Он не стал ее удерживать и даже не посмотрел в ее сторону. Что она могла сказать в свое оправдание? Кто ей теперь поверит?
После первого же неуверенного шага резкий толчок в животе заставил согнуться от боли. Комната поплыла перед глазами, обращенные к ней негодующие лица превратились в размытое пятно. А потом и вовсе наступила темнота.

Первым опомнился Джаспер. Вырвав пульт из рук растерявшейся Элис, резко ударил по кнопке, останавливая этот ужас. И повисшая в зале тишина давила похлеще, чем удавка на шее. А сам Эдик находился как в тумане, продолжая тупо глядеть в погасший экран. Как будто ожидая чего-то еще, может быть, объяснений, или слов, что это чья-то злая шутка.
Да, именно неудачная шутка. Он готов был сейчас поверить во что угодно, любым, пусть даже самым фантастическим пояснениям. Потому что такого не могло быть. Он не мог так ошибиться в ней. Не мог. Это какое-то наваждение, страшный сон, и сейчас он проснется у себя в кровати, сжимая ее в объятиях. И не будет ни все еще стоящих перед глазами неприличных картинок, ни полных сочувствия взглядов родственников, ни этой давящей боли где-то в районе грудной клетки.
Краем глаза он видел, как встает Белла. Как делает неловкий шаг в сторону и начинает медленно оседать на пол. Как Карлайл в последний момент таки успел подхватить ее на руки. И понес прочь из комнаты.
Наверное, надо было пойти следом, узнать, что с ней, мелькнула запоздалая мысль. Но он так и не сдвинулся с места.
Оставшиеся в комнате родственники были шокированы увиденным не меньше, чем он. Но, в отличие от него, быстро приходили в себя.
– Откуда это? – строго поинтересовался Джаспер у поникшей Элис.
Она была явно расстроена, ведь подарок, который так долго и с такой любовью готовила, был безнадежно испорчен. Но какое Эдику дело до какого-то подарка, если сейчас рухнула в пропасть его жизнь.
– Там ничего такого не было, – принялась быстро оправдываться Элис, – только семейные снимки и домашнее видео. Даже представить не могу, откуда взялись эти кадры.
– Но не из воздуха же они взялись, – продолжал наседать Джаспер, – я хочу знать, кто это сделал.
– А я говорила, – надменно поджала губы Розали, – от нее можно что угодно ожидать. Эдвард, неужели тебе с ней спать не противно?
– Не смей так говорить о ней, – заступилась за Беллу Эсме.
– Подумаешь, – Розали поднялась с дивана и гордо расправила плечи, – надеюсь, ее больше не будет в нашем доме. Во всяком случае, я больше не собираюсь улыбаться этой двуличной твари. И находиться с ней в одном помещении.
И, независимо покачивая бедрами, направилась к выходу. Эдик проводил ее невидящим взглядом. В другой раз он бы поставил на место эту заносчивую красавицу. Но не сейчас. Потому что впервые зародились сомнения, а если она действительно права? Перед глазами все еще стояли последние кадры.
– Я хочу досмотреть, – он протянул руку, намереваясь забрать у Хейла пульт.
– Эдвард, тебе не стоит, – Джаспер предусмотрительно завел руку с пультом за спину.
Но Эдик был полон решимости увидеть все. Потому что еще надеялся, что найдет хоть какую-нибудь зацепку, доказывающую, что это неправда, монтаж, что всего этого на самом деле не было.
– Не всегда то, что мы видим, соответствует действительности, – попробовал успокоить его Хейл.
И все-таки под требовательным взглядом Эдика отдал ему пульт.
– Я разберусь, – сухо отрезал Эдик, – и я бы хотел остаться один.
Он бросил красноречивый взгляд на оставшихся родственников. Притихшая в уголке Бри тихо выскользнула из комнаты первой, как будто только и ждала удобного момента, чтобы сбежать. Мать поднялась медленно, ее взгляд был полон тревоги. Но так ничего и не сказала. Белый дог грациозно потрусил вслед за ней, напоследок посмотрев на Эдика полными печали глазами.
– Я правда не знала, – начала снова оправдываться Элис, но Джаспер порывисто обнял ее за плечи и увлек за собой к выходу.
– Мужик, ты это… – неуверенно пробормотал Эммет, прежде чем закрыть за собой дверь, – держись, что ли.
Эдик еле дождался, пока остался один. Дрожащие пальцы не попадали в кнопки, когда пытался найти нужное изображение. Наконец, тот кусок, где Белла пьет кровь. Он замер, внимательно всматриваясь в экран. И хоть уже знал, чего ждать, но когда увидел голую Беллу, его снова словно хлыстом ударили.
Вот она наступает, парень пятится назад. В его глазах страх. Хищник играет со своей жертвой. Резкий удар ребром ладони, и парень оседает на пол. Но Белла не дает упасть. Приникает к артерии на шее. Пьет кровь. Жадно, с удовольствием. И в то же время завораживающе красиво, как это может делать только она. А дальше…
Дальше уже другая обстановка, крупным планом развалившийся на диване Мейсон. Осторожными шажками к нему подходит обнаженная Белла. Опускается на колени между его ног. Расстегивает шорты. И…
Эдик сжал руки в кулаки. Вовсе не так он все представлял. Она делает все сама. Мейсон лишь снисходительно принимает ее ласки. Как будто привык, для него это было будничным занятием. Что она вот так вот спускает ему штаны и обслуживает ртом. И ему при этом очень скучно. Можно даже сказать, что ему это надоело, но не отказываться же, если женщина так хочет.
Потом она двигается на нем, запрокинув голову назад, опираясь руками о его коленки. А он лежит на полу, закинув руки за спину, все с тем же скучающим выражением на лице.
А она… никогда Эдика так не предавали женщины. Хотя ни одну из них он не допускал к себе настолько близко, чтобы могла вот так больно его задеть.
До этого момента он даже не представлял, что такое боль. И как истинный мазохист, жадно всматривался в экран. Просто необходимо было увидеть выражение ее глаз, убедиться, что она вытворяет все это не по своей воле, что ее вынудили. Целует, ласкает, гладит руками, страстно отдается другому. Но как назло, лицо все время было прикрыто волосами. Не отдавая себе отчета, Эдик с силой сжал деревянный подлокотник дивана, превращая его в щепки.
Он старался заставить мозг думать, чтобы не концентрироваться на сути происходящего на экране. Съемка велась с двух камер, и сюжет был потом смонтирован и довольно профессионально. Но никаких сомнений в подлинности записи не было, идеальное зрение позволило бы сразу определить подделку. Да и Эдик прекрасно знал ее тело, эту ее грациозную, слегка ленивую манеру двигаться, и обмануться не мог. А так хотелось.
Досмотрев все до конца, Эдик машинально выключил телевизор. Наклонился вперед, запуская пальцы в волосы, оттягивая так сильно, что причинил себе боль. И попытался сосредоточиться. Но не на том, что увидел на экране, это было просто невыносимо. А на режиссере, который это видео снимал.
Этот чертов любитель техники и электроники просто не мог не насладиться произведенным эффектом. А значит… Эдик наклонился к стоящему перед ним журнальному столику, быстро прощупал обратную сторону столешницы. Ничего. Залез по диван, но там его тоже ждала неудача. И под креслами ничего. Запустил руку под подоконник, и нашел-таки, что искал. Осторожно отсоединил прикрепленный скотчем микрофон, поднес его ко рту.
– Ты ведь слышишь меня, – он говорил тихо, так, чтобы его не было слышно за стенами зала. – Есть разговор. Жду тебя через полчаса на том месте, где ты хотел меня подставить.
И, швырнув микрофон на пол, яростно раздавил его ботинком. Остатки тщательно запихал под диван. Теперь надо уйти так, чтобы никто ничего не заподозрил. Натянув на лицо маску равнодушия, спустился в холл.
– Эдвард, нам надо поговорить, – окликнул его Карлайл.
– Белла? – тут же заволновался Эдик.
А ведь она упала в обморок. Хотя может быть, это просто игра? Она все время его обманывала, умело имитируя ответные чувства. Вот только зачем? Если ей так дорог Мейсон, зачем было изображать страсть по отношению к Эдику? Разве он удерживал ее силой, разве принуждал к чему-либо?
Надо признать, актриса она великолепная, а какие выразительные глаза… прямо претендентка на Оскар. Он ведь ни разу не усомнился в правдивости ее слов. Какой же он все-таки наивный.
– В данный момент с ней все в порядке, – быстро успокоил его Карлайл, – Эсме поит ее своей кровью. Но речь пойдет именно о ней.
Очевидно, отец хотел обсудить увиденное, но Эдик был не готов сейчас думать об этом, не то что говорить.
– Тогда потом, – вежливо, но решительно возразил он, – мне надо подышать свежим воздухом.
– Эдвард… – Джаспер попробовал преградить ему путь.
– Я просто хочу побыть один, – рявкнул Эдик, – через пару часов вернусь, – добавил он уже более спокойно, обуздав рвущие через край эмоции.
– Хорошо, – вдруг легко согласился Джаспер, – только пообещай мне не делать глупостей.
– Обещаю, – нетерпеливо кивнул Эдик, – и у меня к тебе просьба. Никуда не отпускай Беллу, пока я не вернусь.
Выйдя из особняка Калленов, достал из кармана сигареты и зажигалку. Жадно затянулся, пытаясь успокоиться и привести в порядок мысли. Как он поступит с Беллой, он пока не решил. Он не готов был об этом думать сейчас, слишком больно было. В любом случае он собирается еще раз посмотреть в ее лживые глаза. И спросить, зачем она его обманывала.
Раздраженно откинув далеко в сторону так и не докуренную сигарету, нащупал на боку пистолет. Сначала он должен решить другую проблему. Раз и навсегда. И он сделает это сам.

Жду ваших комментариев на ФОРУМЕ!