Китнисс

Осталось совсем немного до конца игры. От этой мысли мне становиться очень страшно. Что я буду делать, если мы с Питом останемся вдвоём? Конечно, он потребует, чтобы я убила его – пожертвует собой ради той, которая даже не готова пожертвовать собой так же, как он. Не хочу, не хочу этого… Как можно избежать неизбежного?!
Сейчас он нежно обнимает меня. Его теплое дыхание щекочет шею. В такие моменты мне становиться так противно, что Пит любит меня. Именно меня, совершенно недостойную этого чувства девушку. Я с самого детства решила для себя, что не хочу семьи, ничего не хочу такого. В этом ведь нет смысла. У тебя всё равно отберут самое ценное и дорогое. Так зачем плакать, страдать или, наоборот, со страхом ждать этого?!
- Ты опять не спишь, Китнисс? – ласково произнёс Пит, дотрагиваясь до моей руки.
- Угу, - промычала я.
Иногда у меня складывается ощущение, что Пит совершенно не думает об игре, о семье, о будущем, как я. Он только постоянно твердит о том, что я достойный победитель, что я должна выжить. Между тем он перевернулся на другой бок. Ореол теплоты исчез, щекотание тоже. Внезапно мне захотелось повернуться к нему, крепко обнять и ни за что не отпускать.
Боже, я не смогу его УБИТЬ! Нахлынули слёзы. Я резко встала и выбежала из пещеры. Не думая об опасностях, пришла в лес. Чёрное небо, такая же атмосфера вокруг - смерть Руты.
- Китнисс, Китнисс… - кричал Пит где-то вдалеке.
Он безумец! Как хорошо, что разум по привычке не притупляется эмоциями. Я побежала к нему. Плевать, что нас снимают. Прекрасный кадр для жителей Капитолия.
Увидев Пита, я с разбегу накинулась на него, чтобы обнять.Он еле удержался на ногах. На его лице видно смятение. По привычке, наверное, Пит тоже крепко обнял меня.
- Чтобы завтра не случилось, не сдавайся, прошу тебя, - прошептала я ему на ухо. Он хотел что-то сказать в ответ, но я закрыла его рот своей рукой. Не надо ничего говорить, я всё знаю наперёд.
Отойдя от Пита, я слабо улыбнулась и попросила оставить меня одну.
Потом пошла к реке. Закрыла глаза. Если забыть про настоящее, то мир кажется не таким плохим. Просто ты попала не в то место, не в то время. Но возможно наоборот.
Я хочу жить. Это страсть к ней во мне есть. Но после смерти отца это чувство притупилось. Ежедневная рутина, борьба за жизнь, за сохранность семьи почти убили её. Я живу злобой на этот мир: ненавистью к несправедливости. Всё, чего я хочу, это убежать отсюда как можно дальше и начать жить заново в другом мире, не похожем на этот мир, управляемый страхом. Но это лишь мечты.
Я знаю, что не могу убить Пита и не сделаю этого. Только рядом с ним я поняла свой эгоизм, свою ничтожность. Кроме этого, он очень похож на моего отца характером.
Да есть один выход из этой игры. Я сделаю то, что должна.


Мы остались лицом к лицу с Питом. В отчаяние он смотрит на меня. Голос над трибуной требует одного победителя.
- Не бойся, - шепчет он. - Ты будешь победителем.
Неожиданно он резко стаскивает с меня мой портфель, ища нож. Никогда не знала, что он может так ловко делать такие вещи. Моё замешательство дало ему фору на 10 секунд. Но всё-таки я бегаю быстрее. Догнав Пита, я заставила его упасть на землю и выхватила нож с большим усилием.
- Прости, Пит, - холодно сказала я.
Никакой жалости я не могла показать ему. Пусть уж лучше запомнит меня такой. Я врезала ему со всей силы, что у меня была. Пит отрубился.
Медленно поднялась. Камера в ту же секунда подлетела ко мне. Голос торжествовал, почти поздравлял с победой, продолжая настаивать на убийстве Пита. Я лишь ухмыльнулась в камеру.
- Я ухожу из этой грёбаной игры никем, - всё, что мне хотелось сказать.
Моя ненависть, наверно, отражалась в моих глазах.
Затишье. Вдох. Поднятый обеими руками нож я вонзаю в живот как можно глубже. Боль? Ужасная боль охватывает меня. Я падаю. Ещё мгновение и ВСЁ.





- Я ухожу из этой грёбаной игры никем,- звучало со всех экранов Панема.
Неслыханная дерзость участника Голодных Игр. Но в то же время мысль, давно живущая в умах людей.
Больше нельзя терпеть. Ещё одна невинная смерть. Это должно закончиться.

Так началась революция - борьба за свободу. Сейчас это лишь даты в учебнике истории. Числа, за которыми стоят живые люди и их судьбы в этой революции.