2024-5-2

16

0

0

Металлические решетки камеры были холодными. Я знал это, потому что моя спина была прижата к ним с тех пор, как меня забросили в эту комнатушку. К моему облегчению, мне выделили отдельную камеру. Офицер объяснил, что это нужно для моей защиты. Судя по всему, стриптизерши были слабым местом здешних обитателей, а я как раз ударил одну. Мне это показалось забавным. Арестанты были отрезаны от внешнего мира, но все равно откуда-то знали мое имя, профессию и причину моего ареста еще до того, как я вошел в здание. Это было примечательно. Конечно, они все хотели перерезать мне горло за то, что я посмел прикоснуться к какой-то шлюхе и отправить ее в больницу, но все же их забота о ней и изобретательность в поисках информации были впечатляющими.

Всю ночь я просидел в дальнем углу. Спать, мать их так, было невозможно. О том, чтобы есть жижу, которую они называют едой, не могло быть и речи. Я всегда считал больничную еду самой омерзительной из подаваемых в публичном месте, но теперь убедился, что бывает и кое-что похуже.

Я мог обойтись без сна, еды и разговоров. Пыткой было ожидание. Я воспользовался правом на единственный разрешенный мне звонок, когда у меня взяли отпечатки пальцев и сделали фото крупным планом. Большинство стали бы звонить своим женам. Я же позвонил своему адвокату. Он был уверен, что к полудню вытащит меня отсюда, и это хорошо, потому что мне нужно успеть на вечерний обход в больнице. Предварительное слушание было назначено на десять часов утра. В это время судья решит, стоит ли назначать залог, и мой адвокат предположил, что потребуется немного денег, чтобы своевременно вытащить меня отсюда. Залог по обвинению в нападении не должен быть уж очень большим. Он продолжал спрашивать, есть ли мне что добавить к своей истории, любые крохи информации, которые ему были нужны, чтобы убедиться, что не последует никаких дополнительных обвинений. Я заверил его в том, что ему известны все факты. Я знал, что ему не нужно быть в курсе всего. Ему было нужно лишь то количество информации, которое необходимо, чтобы вытащить меня из этой дыры.

Признаться честно, я не собирался никого ранить прошлой ночью. Это все была вина той сучки. Дарси? Дэйзи? Я не помнил ее чертово имя. Ей стоило заниматься своими гребаными делами. Я, наконец, заполучил Беллу в свои руки. Мое тело среагировало так, как реагировало всякий раз, когда я позволял себе представить, каково это ощущать ее тело. И теперь у меня была не только воображаемая картинка. Теперь я знал. И это было невероятно.

Впервые я увидел ее пару месяцев назад. Я пришел на мальчишник друга, и к моменту приезда в клуб мы все уже изрядно набрались. Это был один из лучших стрипклубов Сиэтла – гораздо шикарнее обычных баров, по которым я шлялся в течение всего своего брака, но никогда не тратил время на то, чтобы часто посещать этот клуб.

Я предпочитал не такие вычурные места на окраинах, где меня вряд ли кто узнал бы. Я был квалифицированным специалистом, в конце концов. Я был чертовым врачом. Женатым мужчиной. Мне нельзя было попадаться в такого рода заведениях.

Мне было плевать, узнает об этом моя жена или нет. Наш брак развалился четыре года назад, когда я обнаружил ее оседлавшей босса на рождественской вечеринке компании. Но, несмотря на обоюдные измены и взаимную ненависть, мы так и не развелись. Мы предпочитали делать друг друга несчастными, мне нужна была статусная жена, а ей нравились преимущества замужества с врачом. Так что мне было наплевать, что моя жена думала по поводу моей страсти к стрипклубам. Но моя репутация в обществе и в больнице была важна, так что я ходил в отвратные притоны, где шансы быть узнанным кем-то были ничтожны. Это не имело значения. Одни сиськи не хуже других, так ведь?

Моя теория пошатнулась, когда я впервые увидел ее. Она была великолепна. Длинные волосы цвета красного дерева ниспадали по ее плечам водопадом локонов. Потрясающие карие глаза в обрамлении длинных густых ресниц, которые трепетали от яркого света. Она была чертовски изысканна. Я помню, что был тверд до боли, пока она танцевала под светом ламп, и нетерпеливо облизывал губы, с жадностью дожидаясь, когда она снимет одежду.

Но она не стала раздеваться.

Я еще никогда в жизни не был так взбешен. Поэтому вернулся на следующую ночь. И на следующую. Нетерпеливо ожидая, что она, наконец, покажет мне себя. Чего она так и не сделала.

Как она посмела прятать от меня свое тело? Это стало для меня вызовом. Я подружился с одним из вышибал, который сообщил мне ее расписание. Я не спрашивал ее имени, решив, что у нее все равно здесь какой-нибудь хренов псевдоним, и он никогда не будет в достаточной мере совершенным. Наверняка это было бы что-нибудь поверхностное и глупое, а ее имя было достойно быть прекрасным, восхитительным.

Я фантазировал о ней в течение дня. Воображал, как трахаю ее на одной из коек своих пациентов. Или в своем кабинете. Или на своей яхте. Или на заднем сиденье моего «Лексуса». Мне было плевать где. А в те ночи, когда она работала, я наблюдал, сидя за своим привычным столиком, как она танцует, запоминал форму ее изящных ног и воображал, каково было бы чувствовать их обвитыми вокруг моей талии. Она продолжала прятать от меня свое тело, а я становился все более и более нетерпеливым. Мне было любопытно, пряталась ли она специально, чтобы заманивать меня назад ночь за ночью. Если таков был ее план, то он работал как чертовы чары.

Конечно, я видел Эдварда с каким-то парнем, когда они зашли туда около месяца назад. Они, казалось, были зациклены на ней, как и я, но я по глупости не взял в расчет их внимание. Я привык к тому, что на нее пялятся мужчины. Но она была моей, и очень скоро она, черт возьми, узнала бы об этом. Мне до смерти хотелось добраться до нее. Услышать ее голос. Назвать ее по имени.

А вчера я увидел копну волос цвета красного дерева при дневном свете, на парковке перед больницей. Подойдя ближе, я пришел в ярость, увидев, как он присосался к ней, заталкивая язык ей в горло. Всем в больнице было известно, что у «Доктора Ка» есть подружка. Его привычная подавленная гримаса сменилась не сходящей с лица улыбкой, которая могла значить лишь то, что с сексом у него все в порядке. И осознание того, что женщина, бывшая объектом моих фантазий рейтинга R, стала причиной этой улыбки, накрыло меня слепой яростью. Каллену чертовски повезло, что он жив.

Я намеренно припарковался на соседнем месте, и теперь поздороваться с ними было вопросом вежливости. В конце концов, мне было нужно играть свою роль. И я был взволнован тем, что мы с ней наконец встретимся лицом к лицу. Я был уверен, что она узнает меня. Я смотрел, как она танцует ночь за ночью, и ощущал связь. Я знал, что она тоже это чувствует.

Каллен представил ее как Беллу, ее имя было идеальным. Я перекинулся с ними парой фраз, не отрывая взгляда от ее стройного тела. Ее голос был ангельским, я запоминал каждый жест, каждый вздох. Я сделал вид, что не знаю, чем она занимается, а она призналась, что работает танцовщицей. Она не сказала, в каком стиле танцует, и от этого я захотел ее еще сильнее. Она не должна стыдиться своих танцев. Но стыдиться того, что прячет от меня свое тело. Я решил, что сегодня мы поправим эту ситуацию.

Забросив пару файлов в свой кабинет, я перекусил и поехал в клуб. Я не ел в баре. Я был слишком увлечен, чтобы заниматься чем-то, кроме как разглядывать ее, пока она танцевала для меня – а она действительно танцевала для меня. Однако я заказал выпивку и с обожанием смотрел, как она завершает выступление. Под конец ночи я дожидался ее появления из-за сцены. И когда она появилась, я решил официально представиться.

Наши взгляды встретились, и огонь в ее глазах лишь усилил мою эрекцию, упирающуюся в слаксы. Кому-то вспышка в ее глазах могла показаться страхом. Но я-то знал лучше. Она тоже меня хотела. Я видел это. Я играл с ее волосами, а она сделала вид, что вырывается из моей хватки. Я понимал. Это все зависит от восприятия. Она не могла дать другим понять, что тоже хочет меня. Она пыталась уйти, и я взмолился, чтобы она позволила мне проводить ее до машины. Я был уверен, что на улице, под лунным небом, она изменит свое решение, и мы сможем наконец познакомиться как следует.

Она начала брыкаться, вырываясь из моих объятий, и я схватил ее за талию, таща к гримерке. Я притянул ее к дивану, моля вести себя тише. Мы должны быть осторожны. Никто не должен знать. Я шептал ее имя с благоговением, стремясь к тому, чтобы она поняла, как сильно я ее хочу. Как я, черт возьми, жажду ее до смерти. Она начала плакать, но я знал, что ее просто захлестнуло чувство счастья. Мы, наконец-то, можем быть вместе. Было так приятно чувствовать ее, и я поднял ее руки наверх, держа их у нее над головой, смакуя мягкость ее кожи. Я рассказал ей все: как наблюдал за ней месяцами, как ненавидел, что и краем глаза не мог взглянуть на то, что скрыто под ее костюмом. Я поигрывал молнией на ее толстовке, а она вырывалась подо мной. Это заводило меня еще сильнее, и я решил, что, будучи джентльменом, должен сначала поцеловать ее.

Но прежде чем я успел коснуться своими губами ее губ, что-то врезалось мне в затылок. Я застонал от боли и, обернувшись, увидел одну из танцовщиц с разбитой бутылкой из-под вина в руках. Повернувшись к этой дряни, я ударил ее со всей силы, что была во мне. Шлюха вскрикнула слишком громко, дверь внезапно распахнулась и в комнату ворвался бармен. Он ударил меня в лицо, я попытался отбиться, но это было бессмысленно. Я пытался найти Беллу своими заплывшими глазами, убедиться, что с ней все в порядке, и увидел ее в объятьях другого мужчины. Она шептала мое имя, и мое сердце закричало от радости. Она любила меня. Она хотела меня. Я нашел утешение в этом факте, когда двое полицейских вытащили меня из комнаты, заковали в наручники и привезли в этот гадюшник.

- Кто-нибудь может сказать мне, сколько сейчас времени? – прокричал я, пытаясь взглянуть вдаль по коридору. Очевидно, что сейчас было утро, но мне не терпелось выбраться отсюда. Мне нужно было проведать Беллу. Она, должно быть, испугалась, когда меня увезли прошлой ночью. Мне нужно убедиться, что с ней все хорошо.

- Сейчас девять утра, Митч, - голос эхом разнесся по бетонному коридору. Мои глаза пытались присмотреться к темной фигуре, и я с удивлением увидел лицо Эдварда Каллена, который пристально смотрел на меня, подходя к камере. Рядом с ним был полицейский, который упрятал меня сюда прошлой ночью. Они обменялись взглядами, и я отвращением заметил, как Каллен сунул что-то копу в ладонь. Тот улыбнулся мне, прежде чем скрыться в коридоре.

- Подкуп правоохранительных органов, Каллен? Лучше будь осторожней. Меня освободят всего через пару часов.

- Нет, если я что-нибудь скажу по этому поводу, - пробормотал он. Ревнивый дурак. Конечно, Белла призналась ему в своих чувствах ко мне. Он здесь, чтобы признать свое поражение. Я улыбнулся, осознав это, и плюхнулся на койку.

- Я знаю, почему ты здесь, - радостно улыбнулся я. – Хотя это было совсем не обязательно. Просто знать, что у нас есть твое благословение, было бы достаточно.

Его глаза потемнели. – Мое благословение?

- Конечно, - пожал я плечами. – Прости, Эдвард. Ты хороший парень. Отличный врач. И я знаю, что она делает тебя счастливым. Но ты должен знать, что она принадлежит мне. Мне жаль, что ты узнал об этом так… - я замолчал. – Кстати, как она? Надеюсь, она не слишком сильно волнуется обо мне?

На лице Эдварда сменилось множество разнообразных эмоций, и ни одну из них я не мог понять. Его голос был резким. – Ты думаешь, что она принадлежит тебе?

- Я знаю это.

Он прищурился:
- Ты, мать твою, бредишь, если думаешь, что Белла тебе принадлежит.

- Ох, но она принадлежит мне, - прошептал я, и он побагровел от ярости. – Прости, Эдвард. Знаю, ревность, наверняка, пожирает тебя заживо. Представь себе, каково мне было вчера смотреть, как вы целуетесь на парковке. Мне хотелось придушить тебя. Могу только представить, как ты сейчас планируешь мою смерть.

- Ты псих. Я тебя на хрен грохну! – прорычал Эдвард, вцепившись пальцами в прутья решетки. – Если ты подойдешь к ней ближе, чем на сто миль, я клянусь, я вырву твое чертово сердце.

Я рассмеялся, и звук эхом отразился от бетонных стен. – Ты за этим сюда пришел? Чтобы угрожать мне?

- Да, - просто ответил он. – И я хотел убедиться, что ты здесь, и что здесь ты и останешься. Если мне есть что сказать об этом, тебе не дадут выйти под залог. Ты лучше молись любому Богу, который, как ты считаешь, услышит твою сумасшедшую задницу, чтобы тебя не выпустили под залог.

- И это почему же? – сухо спросил я.

- Потому что эта чертова решетка – единственное, что сохраняет тебе жизнь.

Я поразмыслил над его словами. Я знал, что он совсем не имел это в виду. Он просто ревновал. Белла выбрала меня, а не его. И конечно, это вывело его из себя.

- Я понимаю, Эдвард, - посочувствовал я, подходя к нему. Лучше всего было сказать это в лицо. – Она совершенна, не так ли? Так красива. Я понимаю, почему тебе так нелегко отпустить ее.

Он зарычал и, просунув руку через прутья, схватил меня за галстук и дернул, сокращая расстояние между нами. Его рука была сжата в кулак, лицо исказила злобная гримаса. Я бы даже испугался, если бы не сочувствовал этому ублюдку. У меня были небольшие проблемы с дыханием.

- Я дал ей обещание, - прошипел он мне прямо в лицо. – Я пообещал, что не стану тебя убивать.

Я не смог скрыть улыбки. Конечно, она заставила его пообещать это. Она любила меня.

- Но, - пробормотал он, сильнее потянув меня за галстук. – Я, не задумываясь, откажусь от своего обещания, если ты каким-нибудь чертовым чудом выйдешь из-за решетки и попытаешься приблизиться к ней. Держись от нее подальше. Если я хоть заподозрю, что ты подумываешь о том, чтобы встретиться с ней, я, мать твою, уничтожу тебя. Усек?

Я лишь улыбнулся, когда он ослабил хватку на моем галстуке. Рассеянно потерев шею, я неторопливо побрел в свой угол, и в этот момент в коридоре появился мой адвокат.

- Доктор Каллен, надеюсь, я ослышался, и вы не угрожали убить моего клиента.

Лицо Эдварда было непроницаемым, когда он вперился взглядом в юриста.
- Именно это вы и слышали. Если хотите, чтобы ваш клиент остался жив, вам стоит убедить его держаться подальше от Беллы Свон. Он предупрежден, теперь я предупреждаю вас. Если вам каким-то чудом удастся вытащить его отсюда, лучше держите его подальше от моей семьи. Это последнее мое предупреждение вам обоим.

Мы оба смотрели вслед удаляющемуся по коридору Эдварду.

- Я думал, что стриптизерша одинока, - пробормотал Джон. – Во что ты, черт возьми, вляпался, Митч?

- Ни во что, с чем не смог бы справиться, - тепло улыбнулся я. – Итак, сколько будет стоить мое освобождение? Мне нужно кое с кем увидеться.

BPOV

Я посмотрела на часы уже в сотый раз за последние полчаса. Время идет так медленно, когда наблюдаешь за тем, как стрелка ползет по циферблату. Элис была рядом, следя за каждым моим движением в ожидании очередной истерики. Я отчаянно пыталась держать себя в руках ради малыша, втиснувшегося между нами на диване.

Я начала разваливаться на части, едва Эдвард ушел. Не успел он отъехать от подъездной аллеи возле дома Элис и Джаспера, как я рухнула на колени посреди ее гостиной. К счастью, Джаспер повел Сета на ланч в «МакДональдс», так что я могла позволить себе по-настоящему выплеснуть свой страх без оглядки на вспыльчивый нрав Эдварда. Уверена, что перепугала Элис своим плачем, за что много раз извинилась перед ней. Но мне нужно было выпустить адреналин. Мне было плохо от того, что я так много всего скрывала от Эдварда, но я должна быть сильной с ним. Он готов был убить Митча Кэмерона, так что я должна была держать себя в руках в его присутствии.

Сначала он пообещал остаться со мной, а не гоняться за моим преследователем. Испытав от этого облегчение, я уснула в его объятьях. Но пока я спала, Джаспер назвал ему имя нападавшего, и Эдвард попытался скрыть от меня мучившие его чувства вины и гнева. Я уверяла его, что он не виноват. В конечном счете, Митч совершил бы этот шаг, даже если бы Эдвард не познакомил нас у больницы. Но он не слушал меня. Ему было так стыдно, он так страдал от чувства своей вины, прося прощения за то, что сообщил тому мое имя. Мне пришлось утешать его. Пообещать ему, что у всего этого не будет каких-либо затяжных последствий. Со временем со мной все будет в порядке. Это действительно так. Митч не причинил мне физического вреда. Но мои сны были полны кошмаров, в которых я видела его лицо, и мне было непросто отдохнуть. Я подскакивала от любого незначительного шума и безумно беспокоилась о Дэйси. Я хотела навестить ее в больнице, но Эдвард отказал, сказав, что ему нужно сделать одно дело. Он привез меня сюда, чтобы я могла провести время с Сетом, но мое воображение сводило меня с ума мыслями о его таинственном «деле».

Так что от всего этого напряжения я разваливалась на части у Элис на глазах. Она обнимала меня, пока я плакала, а я испытывала облегчение от возможности излить душу.

- Какое дело может быть важным прямо сейчас? – размышляла вслух Элис, когда мои всхлипы, наконец, стихли. Я объяснила ей, что Джаспер назвал Эдварду имя мужчины, и ее лицо исказилось от страха. Уверена, что выражение ее лица зеркально отображало мое собственное.

Но он обещал мне.

Я продолжала повторять эти слова про себя, желая поверить в них. Он пообещал, что не станет убивать его. Но не потеряло ли его обещание свою силу, раз он лично знал нападавшего? Было ли этого обещания достаточно, чтобы удержать любимого от того, чтобы стать убийцей?

Джаспер с Сетом вернулись около часа назад, и мы все устроились на диване и стали смотреть «Спанч Боба», серия за серией. Джаз поцеловал меня в лоб и тихо извинился, а я лишь улыбнулась, не желая обсуждать события той ночи перед Сетом. Он вздохнул и сказал, что ему нужно заехать в клуб. Я понимала, что он все так же должен был вести дела и убедиться, что танцовщицы и клиенты появятся в клубе этой ночью.

- Я больше не вернусь туда, Джаспер.

Он кивнул:
- Я и не ждал этого, Белла. Хотя нам будет не хватать тебя. Но я действительно не ждал, что Эдвард позволит тебе вернуться в клуб.

Я покачала головой.
- Это не из-за Эдварда. Это мое решение. Я планировала заняться учебой. Я еще никому об этом не сказала и не собиралась уходить из клуба так скоро, просто… я просто не могу вернуться, Джаспер. Просто не могу…

Он обнял меня и сказал, что все в порядке. И что он гордится мной и моим решением пойти учиться. Я объяснила, что хочу открыть свою танцевальную студию, а для этого надо пройти пару бизнес-курсов. Элис с Джаспером сияли, когда я рассказала им о своих планах. Теперь мне нужно было сообщить о них Эдварду.

Я лишь надеялась, что мне не придется говорить ему об этом через решетку тюремной камеры.

EPOV

Я увидел, как Митч Кэмерон, пританцовывая, вышел из здания городской тюрьмы вместе со своим адвокатом, и со злостью вмазал кулаком по рулю в машине Джаспера. Подонок явно внес залог.

Я предупредил его. Теперь я дам ему немного времени. Если я хотя бы заподозрю, что он пытается связаться с ней – он покойник. Все просто.

Я пообещал Белле, что не стану его убивать. Мне нужно было найти способ обойти это обещание, если Митч вздумает испытать меня. Он будет просто идиотом, если попытается.

Он сумасшедший. Даже если дело дойдет до суда, то его наверняка выпустят. Временное помешательство уже на протяжении долгих лет позволяло многим виновным оказаться на свободе. А у Митча был один из лучших адвокатов в городе. Деньги решают все. А у Митча их было полно.

Я пытался сосредоточиться на Белле и Сете. На нашей семье. Но когда Джаспер назвал мне имя Митча, меня захлестнуло чувство вины. Это я виноват. Я должен был все исправить. Я должен защитить ее. Защитить и сдержать свое обещание. Я сделаю это ради нее. Ради нас. Но мне понадобится помощь.

Я открыл телефон и пролистал список контактов. Голос на том конце звучал приглушенно. Может быть, с похмелья.

- Каллен слушает.

- Эммет, - пробормотал я. – Мне нужна твоя помощь.