Светало.
Я видела, как солнечные лучи проскальзывают сквозь трещины мутных окон моей камеры. Солнечный свет не должен был попадать сюда, но едва ли что-то могло бы его остановить.
Это заставило меня захотеть, чтобы некоторые вещи были настолько же неудержимыми, как солнце и вода.
Но было ли у меня основание ждать того, что он приедет и заберет меня отсюда?
Я смерила взглядом заляпанный потолок и покрытые плесень углы камеры. Все, что я могла делать – это лишь смотреть и дышать. Все – от макушки до кончиков пальцев на ногах – болело.
Моя левая рука была сломана. Один из наемников сломал ее, когда я попыталась сопротивляться. Теперь она лежит, раздутая и недвижимая, вдоль моего тела. Попытка пошевелить пальцами причиняла дикую боль. Нижняя губа, ближе к уголку рта, была очень глубоко разбита. Жутко жгло и болело, но и близко не было так больно, как при попытке дышать носом. Я не знала, что нос можно так охренительно сильно разбить.
Но сильнее всего болело там, где соединялись мои бедра. Эту боль я ненавидела больше всего, и не чувствовала ее с 2006 года. Воспоминание о ней и возвращение в рутину прошло удивительно легко. Эту боль я знала, с ней я могла жить. Ее легко было проигнорировать ввиду других, более важных вещей.
Этот парень, Алек. Он сказал, что я ему не нужна, но он использует меня в качестве оружия против Джаспера. Я попыталась объяснить ему, что Джаспер не даст за меня и ломаного гроша, на что он ответил, что в это трудно поверить, поскольку он, не раздумывая, кинулся искать меня в горящем доме. Это ввело меня в ступор.
Почему?
Я слишком глубоко вторглась на его территорию в тот день, и я знала это. Я прекрасно понимала, что я вторгаюсь в его личное пространство, которым он жутко дорожил. Я понимала, что я рискую, думая, что если мне удастся вытащить его из своей раковины, он сможет посмотреть на меня по-другому.
Но, как и обычно, когда эмоции вышли из-под его контроля, инстинкты его тела взяли верх. А его тело сказало ему, что я охренительно близко. Я знаю, что он думал, будто я не понимаю, где границы его личного пространства.
Но он ошибался. Он был склонен недооценивать способности окружающих понимать его, осторожно влезать ему под кожу. Как мы могли любить друг друга, если ни один из нас никогда не открывался полностью? Мы выбрали для влюбленности самое худшее время. Мы были в разных мирах. Он пытался оправиться от травмирующих событий, из-за которых он был эмоционально закрыт столько лет, а мое терпение уже изрядно исчерпали мужчины, и я все больше и больше злилась каждый день.
Мне кажется, что я просто выбрала не то время.
Но опять же, я всегда была слишком высокомерной, а у него никогда не хватало терпения на женские выкрутасы. Холодное обращение с Джаспером никогда не срабатывало - если я чего-то не хотела говорить, то он и не стремился это узнать. Он не собирался играть в угадайку с кем-либо, не говоря уже о девушке, с которой он хотел построить длительные отношения.
Однажды мне даже удалось по-настоящему его расстроить. Он тогда встал с дивана, одел пальто и уже в дверях обернулся ко мне:
- Я борюсь со всем остальным миром, Элис. Я приезжаю к тебе не для того, чтобы и с тобой бороться. Если ты считаешь, что я не так отношусь к тебе, то я готов обсудить это. Если нет, то я не считаю, что это моя проблема.
И он ушел.
Он не играл в загадки.
И это значило, что Алек впустую тратил время.
Я медленно моргнула и проследила взглядом за золотыми лучами, скользившими по полу. Я хотела почувствовать их тепло, но я не могла двигаться. По крайней мере, я успела одеться и не замерзну, блядь, до смерти сильнее, чем когда они сделали со мной это.
Я знала, что случится дальше.
Надежда на то, что Джаспер, рискуя своей жизнью, придет за мной, была призрачной даже в самом лучшем случае. Он был зол и ранен, и сколько бы он ни отказывался признаваться в этом самому себе, но он был чувствительным человеком.
на Розали тоже надеяться не стоило. Она не будет рисковать своей жизнью ради моей. Мы еще во время резни пришли к соглашению о том, что самым важным для нас было защитить Старый Город, и это было превыше наших жизней, и мы должны были придерживаться этого вне зависимости от создавшейся ситуации.
Дверь открылась с металлическим лязгом. Я безразлично посмотрела на нее.
- Вставай, - безразлично произнес охранник из-за двери. Он неприятно улыбнулся. - Тебя освобождают.
Мои глаза округлились и я села.
Нет.
Джаспер, что ты сделал?
Здесь не мог не вмешаться Эдвард. Раньш у него была репутация человека, который не сдается. А через пять лет, когда он вышел из тюрьмы, в первый же день он отправился искать свою девушку. Он бы никогда не перестал искать ее. И я знала, что он не позволит мне вот так просто умереть. Он будет бороться за меня, будет бороться даже с Роуз и Джаспером, гребаный идиот. Он добьется того, что перебьют нас всех.
Если, конечно, он не придумал какой-нибудь блестящий план.
Стоп.
Эдвард и сам по себе блестящий. Вернее, считается, что он супер умный или что-то в этом роде.
Возможно, что он придумал какой-нибудь хитроумный план, чтобы вытащить нас всех живыми - подумалось мне с ликованием.
Пожалуй, Пантера вместе с Эдвардом смогли бы уничтожить всех живых существ в Бэйсин Сити меньше чем за неделю. Я всегда задавалась вопросм, почему Пантере так понравился Эдвард. Да, он действительно невероятно умен, чрезвычайно упрям и энергичен, но было ли этого достаточно для того, чтобы привлечь внимание Джаспера?
Я медленно поднялась, чувствуя себя одним сплошным ушибом, и двинулась к двери, стараясь держать голову высоко. Меня можно было избить, измотать и заставить голодать, но это еще, блядь, не значило, что я чувствовала себя побежденной.
Охранник ухмыльнулся мне, когда я проходила мимо него по коридору. Он намеренно толкнул меня плечом, я покачнулась, но осталась стоять на ногах, бросив на него взгляд через плечо. Я не поломанная фарфоровая кукла. Пошел ты!
Другой охранник похотливо уставился на меня, но я просто отвернулась. Ему это не понравилось, но он меня не ударил, что показалось мне странным. Возможно, соглашение включало в себя то, что меня больше никто не тронет, и Алек приказал им придерживаться данного слова.
Ну и черт с ними.
Меня проводили в огромный вестибюль; я немного хромала, но старалась держаться с достоинством. Ну, насколько это было возможно в моем положении. Свалиться и смогу и позже, когда мы всей компанией будем в безопасном месте.
Хотела бы я знать, что придумали Эдвард с Пантерой. И я хотела бы знать, смогу ли я помочь им; но я была совсем не в той форме, чтобы кому-то помогать. Но я бы и не хотела мешать им, чтобы они не делали. Я всегда могла лечь на землю или прижаться к стене, чтобы меня не было видно. Разговор между Алеком и Джаспером должен быть весьма жарким, да и Эдвард, как и любой другой мальчишка, едва ли захочет оставаться в стороне.
Я признавала, что было что-то гипнотизирующее в кошачьей грации Джаспера – я видела это тысячи раз, когда он дрался – но я всегда считала это ненормальным. Пантера был жесток в схватке; он не видел имен и лиц, он видел лишь врагов и препятствия.
Ни я, ни Эдвард не захотели бы оказаться под перекрестным огнем. Эти двое – Алек и Джаспер – уничтожат все, пока не останется один из них.
Высокая брюнетка резко втолкнула меня в комнату, и я снова споткнулась, но опять сумела устоять на ногах.
Я быстро и нетерпеливо оглянулась, но нашла лишь одного Эдварда, который был здесь вместо Пантеры.
Один Эдвард.
Мои глаза поползли на лоб, а кровь застыла в жилах.
- Что ты творишь? – прошептала я.
Эдвард не отвечал. Алек, стоявший перед ним, услышал мои слова и повернулся, ухмыльнувшись мне. Если бы он не был психопатом, я бы посчитала его по-мальчишески симпатичным.
- Элис, как хорошо, что ты присоединилась к нам. Чувствуешь себя лучше?
Я подошла к Эдварду и схватила его за руку. Его другая рука мягко легла мне на плечо, помогая держаться прямо.
- Что ты делаешь? – отчаянно требовала объяснений я.
Алек рассмеялся.
- Неужели не ясно? Он сам себя доставил сюда.
Я уставилась на безмолвного Эдварда.
Нет.
Ни в коем случае.
Только не Эдвард.
Почему Эдвард?
Разве Джаспер не приедет и не попытается спасти меня? Разве ему совершенно не важно..?
Стоп. Сам себя доставил?
- Нет, - прошипела я. – Ты этого не сделаешь.
Он не ответил.
Я с размаху влепила ему пощечину. Его голова резко дернулась вправо, и он отступил назад, обескуражено моргнув. Мне хотелось схватить его за грудки обеими руками, но моя левая рука не действовала, и я могла ударить его только одной правой.
- Элис, - мягко произнес он, поймав мою руку.
- Нет! Как ты мог? Ах ты ублюдок! Она же ждала тебя! Пять гребаных лет мы все ждали, когда ты вернешься к ней, а ты устраиваешь тут такое! Да ты просто кусок дерьма! Какого хрена Джаспер тебе это разрешил?
Ответом мне было его гробовое молчание.
Я застыла, внезапно пораженная одной мыслью.
Тихое хихиканье Алека окатило нас, как ледяная вода.
- Дражайший Джаспер, кажется… Немного нездоров сейчас. Позволь сказать, что он ни коим образом не одобрял этого.
Я продолжала пялиться на Эдварда.
Мне хотелось ударить его, но я не могла.
Я видела его глаза, и я уже знала этот взгляд.
Я помнила яркую синеву его глаз тогда, впервые у меня на кухне, когда он был счастлив после ночи любви с Беллой.
И я вспомнила безжизненный лед глаз Джаспера, когда я сказала ему (соврав), что я не способна любить. Его глаза стали мертвыми, пустыми и стеклянными, как у куклы.
Эдвард пришел сюда, чтобы умереть. И он был к этому готов.
- Почему? – я почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.
- Потому что я не могу позволить кому-либо сделать этот выбор, - прошептал он, мягко поглаживая мои волосы. – Я должен был сделать все сам и избавить их от бремени этого выбора.
Я попыталась выдернуть руку, но он крепко ее держал.
- Возвращайся в Старый Город и позвони Белле. Иди.
Я схватила его за запястье, но он мягко выдернул руку.
- Иди, Элис.
- Я заставлю всех приехать и спасти тебя, - отчаянно прошептала я. – Я найду его пришлю к тебе!
Он мягко улыбнулся, и я знала, что он не верит в то, что Джаспер успеет вовремя.
Что он с ним сделал?
- Ладно, хватит терять время, - произнес Алек, внезапно появляясь у меня за плечом.
Он попытался схватить мою сломанную руку, но Эдвард резко дернул меня вправо, позволив избежать его захвата.
- Хватит играть, Алек. Мы заключили сделку, - холодно сказал он.
Алек ухмыльнулся.
- Я просто хотел вывести ее отсюда.
Брови Эдварда съехались в одну линию, как и губы сжались в ниточку. На его лице не было ни единой эмоции – чистый лист без единого чувства. Но то, как сильно он сжимал мою руку, выдавало его; он явно нервничал или был расстроен, или даже испуган. Его безэмоциональное выражение лица было маской, очень хорошей маской, но после стольких лет, проведенных рядом с Джаспером, я могла видеть то, что крылось за показным безразличием, да и Эдвард Кален не был настолько же холодным и бесчувственным, каким иногда бывал Джаспер.
Я не могла его вытащить отсюда… Если он не смог меня вытащить, то что я могла для нас сделать? Если бы у меня было оружие и если бы я не была ранена… Но я была ранена и, хоть я и уверена в том, что Эдвард был в прекрасной форме, все же его способностей было недостаточно для того, чтобы защитить нас обоих.
Сама я не могла ему ничем помочь, но я могла убраться отсюда на хрен и привести Джаспера, чтобы спасти Эдварда.
Моя цель была ясна: убраться к черту отсюда как можно быстрее, с учетом моей хромоты и больной руки, и добраться до Пантеры.
Я сжала руку Эдварда и он наконец-то отпустил меня.
Алек показал мне на дверь.
- Можешь идти. Ты свободна, как птица. Убирайся. Уходи. Счастливо!
Он широко улыбнулся мне и положил руку на плечо Эдварда. Я видела, как он вздрогнул при таком фамильярном жесте и отвернулся. Это было похоже на Алека – ему нравилось прикасаться. Ему нравился непосредственный контакт.
И кусать ему нравилось тоже.
Мне хотелось подойти и оттащить Эдварда. Мне хотелось бежать, кричать и звать на помощь, не важно кого, хоть кого-нибудь, лишь бы мы оба остались живы.
Вместо этого я проковыляла к двери и вышла из здания в холодный зимний воздух. Уже шел снег. Жаль, что я не могла оценить красоту всего этого. Холод окутал меня сразу же – на мне была лишь кое-какая обувь, джинсы, рубашка и никакой верхней одежды. Я обхватила себя здоровой рукой и сжала зубы.
Старый Город. Добраться до Старого Города.
Это было все, что я должна была сделать. Отдохну тогда, когда смогу позвонить Белле и поговорить с Джаспером о том, что надо выручать Эдварда. Тогда я смогу отдохнуть.
Я пошла. Все между моих бедер охренительно болело, и я чувствовала, как кровь просачивается на мои джинсы. К счастью, я не столкнулась ни с кем из тех немногих полицейских, которые патрулировали этот Богом забытый город. Я не должна попасть в отделение полиции.
Блядь. Это и так понятно.

Ах да, меня похитил и изнасиловал психопат-убийца, чтобы отомстить своему другу детства за небольшое недоразумение, возникшее у них, когда оба учились на убийц мирового класса. А теперь он обменял меня на Эдварда Каллена. Ну, вы знаете, его – это тот парень, который в розыске, и который был когда-то детективом, но потом его обвинили во всякой херне. Да, он же еще и лучший друг Пантеры. Ой, я еще хотела сказать, что мой бывший бойфренд – Пантера, который скрывается под личностью Чейза Коннора. Ну, этот миллионер-плейбой.

Ну да, точно.
Снег скрипел у меня под ногами.
Мои волосы и руки покрылись снегом, шея покрылась мурашками и почти полностью застыла. У меня зуб на зуб не попадал от холода. Дыхание, только слетев с моих губ, тут же превращалось в густое облако белого пара.
Раньше мне всегда нравилось наблюдать за тем, как с моих губ срываются облака белого пара. Но сейчас мне было не до этого. Мне не хотелось зря расходовать остатки своего тепла.
Я не знаю, сколько времени я шла под снегопадом. Несколько раз мне приходилось останавливаться, чтобы отдышаться и сосредоточиться на том, чтобы не обращать внимания на боль.
Я не имела ни малейшего представления о том, сколько прошло времени и как далеко я успела зайти.
Уже светало, когда я подошла на угол Третьей Диагон-Авеню и Пэмпа-стрит. Именно тогда черный автомобиль пересекал улицу на бешеной скорости, но прекрасно управляемый.
В этом гребаном городе есть только один «Астон Мартин».
С оглушительным визгом шин автомобиль остановился рядом со мной, резко открыв дверцу. Облегчение, нахлынувшее на меня, было таким огромным, что мои колени подогнулись, и я упала на землю. Джаспер был рядом со мной секунду спустя, и, обняв меня, приподнял мою голову.
- Элис, - выдохнул он. – Элис, посмотри на меня.
- У него Эдвард, - произнесла я, вцепившись в его пальто и отчаянно заглядывая в его глаза. – Он убьет его.
- Я знаю.
Он повернул голову и что-то кому-то сказал, и я тут же почувствовала, как меня заворачивают во что-то сухое и теплое. Я посмотрела через плечо и увидела, как рядом со мной наклоняется перепуганный Эммет. Белла сидит на коленях рядом с Джаспером, схватив меня за руку.
Что она здесь делает?
- Нет! Джаспер, ты не можешь взять ее с собой! Алек не должен схватить ее!
Я сжала его руку, но его глаза лишь скользнули по мне. Когда она снова посмотрел на меня, его взгляд был до странного безжизненным.
- Как давно ты оставила их, Элис?
- Я… Я не знаю.
Он покачал головой, поднимаясь. Я почувствовала, как его руки выпускают меня, и тут же схватила его за запястье.
- Он убьет его!
Он мягко взял мои руки в свои и прямо посмотрел в мои глаза.
- Я не дам этому произойти. Я не позволю никому причинить боль, Элис. Я не подведу тебя снова.
- Ты не подводил меня!
- Эммет отвезет тебя в больницу, а мы с Беллой…
- НЕТ! Ты не можешь взять ее с собой! – я повернулась к Белле, схватив ее за руку. – Ты не можешь идти с ним! Алекс – псих! Пожалуйста, едем с нами в больницу!
Я не смогу дальше жить, если Алек положит глаз на Беллу.
Милая, невинная Белла…
Белла, к которой прикасался только Эдвард.
Никогда.
Я повернулась к Джасперу, пока Эммет запахивал поплотнее на мне его куртку.
- Джаспер, пожалуйста! Я знаю, что ты зол на меня и не доверяешь мне; я знаю, что причинила тебе боль, но…
- Сейчас все это не имеет значения, Элис, - спокойно прервал он меня. – Мы поговорим об этом позже. Теперь ты должна идти с Эмметом…
- Белла, пожалуйста, останься! Я прошу тебя, не уходи!
Белла и Джаспер обменялись одним из тех странных выразительных взглядов, которыми они обычно говорили друг другу, чего хотели и о чем думали.
Белла, похоже, разрывалась, но через мгновенье приняла решение. Она научилась у Джаспера мгновенно взвешивать возможности и принимать решения.
- Белла…
- Хорошо, хорошо, Элис, успокойся. Я пойду в больницу с тобой, - кивнула она, взяв меня за руку.
Джапер спокойно стоял, хмурый и мрачный.
Белла поймала его руку и дернула за нее. Он опустил глаза на нее, яркие и бесцветные.
- Ich werde ihn zu Ihnen zurückbringen*, - сказал он по-немецки.
Я знала, что Белла бегло говорила на немецком, поскольку Джаспер настоял на том, чтобы она изучала какой-нибудь иностранный язык в той школе с дистанционным обучением, и ей там предложили немецкий.
Какое-то мгновение Белла и Джаспер молча смотрели друг на друга, а затем он выпустил ее руку, обернулся и, вскочив в свой автомобиль, исчез в конце авеню на безумной скорости. Эммет и Белла приехали на другом автомобиле, в который вмещал в себя больше двух человек.
Эммет обнял меня и поднял, прижимая к груди и укачивая, словно я была хрупкой статуэткой. На этот раз я не возражала. Вообще.
- Белла, машину поведешь ты.
Белла открыла черную дверцу автомобиля, и Эммет осторожно сел внутрь, усаживая меня у себя на коленях так, чтобы как можно меньше потревожить. Я положила голову ему на грудь и вздохнула, согревшись в его пальто и чувствуя себя в безопасности в его руках. Автомобиль быстро сорвался с места.
Я закрыла глаза и стала прислушиваться к голосу Эммета, тихо бормотавшего… Что это такое? Это что, молитва? Да. Он молился. Какой милый мальчик!
Убаюканная его молитвой, я быстро погрузилась в сон.

--
*Я верну его тебе (за перевод с немецкого спасибо Dasha88)

перевод и редактура Bellona

Я прошу прощения за столь долгую задержку с продолжением, но увы - перемена работы не всегда позитивно сказывается на увлечениях. Всех люблю и постараюсь выкраивать время на перевод в дальнейшем! И жду ваших отзывов на форуме ;)