ВPOV

Утро наступило слишком быстро. Я хотела оставаться в объятиях Эдварда вечно. Мне до сих пор было непонятно, почему он здесь. Не знала, останется ли он. Я бы подумала, что это сон, но не могла спать. Казалось, что почти ничего не изменилось. Но это была неправда. Теперь я знала, что он меня не любит. Я больше не была мягким, теплым человеком. Я не краснела и не спотыкалась. У меня не было сердцебиения. Я не могла говорить во сне, потому что не спала. Все, что ему нравилось во мне, исчезло. Кроме того, он сказал, что не любит меня. Тогда это не имело смысла, да и сейчас тоже.

Я не лгала себе. Я желала, отчаянно желала того неведения, которое у меня когда-то было. Мне очень хотелось вернуться в то время, когда я верила, что он любит меня. Боль была такой же свежей, как если бы я все еще лежала в лесу после его ухода. Я больше не могла притворяться, как бы мне этого ни хотелось. Наступило утро. Пришло время взглянуть фактам в лицо.

Я высвободилась из его объятий. Увидела удивление на его лице, а затем понимание. Он выглядел разочарованным. Он был так невероятно великолепен. Это был тот самый ангел, которым я его называла. В то время как я… я была эгоистичным монстром, который заботился только о своих собственных проблемах. Эдвард так ошибался насчет меня.

— Нам многое нужно обсудить, — сказала я.
— Да, это так. — Похоже, ему не хотелось начинать разговор. Да и мне тоже.
— И какова история?* — легкомысленно начала я, надеясь скрыть свои истинные эмоции в сарказме.
— О чем ты?*
— Итак, — начала я, выбирая для начала наименее важный — хотя все еще жизненно интересный — вопрос… он мог решить уйти в любой момент. Я должна была заставить его говорить. Кроме того, этот временный рай был не совсем полным без звука его голоса. — Чем ты занимался все это время?*
— Так, ничем особенным.
— Ничем? Все пятьдесят лет? — Он пожал плечами, теребя шов на диване, избегая моего взгляда. Я решила оставить тему. Он явно не хотел говорить об этом. Мне не нравилось видеть его таким смущенным. Внезапно его золотистые глаза встретились с моими. Он начал говорить торопливо, будто боялся, что я перебью его.

— Я должен перед тобой извиниться. Нет, конечно, я должен тебе гораздо, гораздо больше. Но ты должна знать, что я понятия не имел. Я не понимал, какой беспорядок оставлял позади. Мне казалось, здесь ты будешь в безопасности. В полной безопасности… пожалуйста, знай, что я ничего не подозревал. Ненавижу себя, простить себе не могу даже сейчас, когда сжимаю тебя в объятиях! Я — самое жалкое оправдание… *— Неужели он действительно чувствовал себя виноватым? Виноватым в том, что я получила то, чего хотела, — стала вампиром? Хотя я хотела этого, только чтобы быть с ним, последние пятьдесят лет были пустыми, ведь его не было рядом. Не то чтобы тут был выбор, и все же тут не в чем было чувствовать вину. Неужели он действительно чувствовал себя виноватым в течение пятидесяти лет? Я не хотела быть источником вины и страданий в его жизни. Он должен быть счастлив, чего бы мне это ни стоило.*

— Эдвард, — сказала я. Его имя пылало у меня в горле. Старая рана в груди запульсировала, готовая вскрыться, едва он исчезнет. Я не представляла, как переживу это второй раз. — Это надо немедленно прекратить. Ты не можешь думать так. Ты не можешь позволить этому… этому чувству вины… управлять твоей жизнью… Я знаю, что это твоя… твоя природа — брать на себя вину за все, но… это очень безответственно… подумай об Эсме и Карлайле, и…* — Я оборвала себя. Я что-то бессвязно бормотала. Никогда так много не говорила за последние пятьдесят лет. Я посмотрела ему в лицо. Он выглядел потрясенным и смущенным. Неужели я все неправильно поняла? Неужели изменилось так много, что я уже не понимала его правильно?

— Шансы… шансы всегда складывались против нас. Ошибка за ошибкой. Никогда больше не стану осуждать Ромео…* — Он казался рассеянным, задумчивым. Я знала, о чем он говорил. В моем прошлом было так много ошибок. Надо было сказать Элис и Джасперу, чтобы они возвращались к Калленам. Мне не следовало быть такой эгоистичной. Я должна была отпустить Эдварда, чтобы он мог двигаться дальше. Это было больнее всего. Он заметил выражение моего лица.

— Белла, ты, кажется, все неправильно поняла… Я думал, что раньше уже объяснял тебе это… Я хороший лжец, Белла. Приходится. — Я так и застыла, тело сжалось в комок, будто от сильного удара. Рубец в груди запульсировал, и от боли перехватило дыхание. — Пожалуйста, дослушай до конца. Я виртуозный лгун, но ты так легко поверила… это было… мучительно… когда мы были в лесу, когда я прощался с тобой… ты не собиралась отпускать меня… я видел это. Я не хотел делать это — мне казалось, что это убьет меня — но я знал, что если не смогу убедить, что больше не люблю тебя, то пережить расставание будет куда труднее. Малодушно надеялся: если поймешь, что у меня новая жизнь, тоже начнешь все сначала.* — Надежда расцвела в моей груди, я пыталась подавить ее, но мне это не удалось. Мне так хотелось ему верить.

— Ты никогда не понимал, не так ли? — прошептала я. Я была поражена. Я думала, что Эдвард знает все. — Ты никогда не знал, как сильно я люблю тебя. — Похоже, он не слышал меня, потому что продолжал говорить.

— Я и не рассчитывал так легко тебя убедить. Думал, возникнут непреодолимые трудности и ты будешь настолько уверена в правде, что придется часами выжимать из себя ложь, дабы посеять в твоем сознании хоть зерно сомнения. Я врал… прости меня, прости, что причинил боль, прости, что мой план потерпел крах. Прости, что не смог защитить от самого себя. Хотел при помощи лжи спасти, но ничего не вышло… Только как же ты поверила? Я тысячу раз повторял, что люблю тебя, а ты позволила одному-единственному слову подорвать веру в мои чувства? Тогда я по глазам понял: ты правда поверила, что больше меня не интересуешь. Это же абсурд и нелепость, разве я смог бы жить без тебя?!* — Я была полностью сосредоточена на его словах. В них была доля правды. Это пугало меня. Могла ли я позволить себе поверить в это?

— Как же выразиться, чтобы ты поверила? Я здесь и очень тебя люблю, любил и всегда буду любить. Во время разлуки я ежесекундно думал о тебе, а закрывая глаза, видел твое лицо. Можно сказать, я богохульствовал, когда заявил, что ты мне больше не нужна…* — «Думаю, это ответ на мой первый вопрос», — истерически подумала я. Это было слишком, чтобы осмыслить. Неужели Эдвард действительно любит меня? Я так долго была в этом уверена. Его слова были светом в темноте. Если я решу поверить ему, буду ли я сожалеть об этом? Ответ пришел мгновенно: нет. Я слишком сильно любила его, чтобы сожалеть о проведенном с ним времени.

— Я люблю тебя, Эдвард Каллен, — просто ответила я. Его глаза загорелись.
— Больше мне ничего и не нужно.* — Он поцеловал меня, и мой мир был в огне.
— Не оставляй меня снова. — Я прильнула к нему. Мне было все равно, даже если это прозвучало жалко. Мне нужно знать наверняка.
— Я никуда не поеду, разве что только с тобой.* — Мое сердце запело, потому что я поверила ему. Как можно не верить ангелу? — Все эти годы, Белла, это было словно мое сердце исчезло, покинув пустую оболочку. Моя душа осталась здесь, с тобой.*
— Я думала, такое происходило только со мной.* — Он снова поцеловал меня.
— Я люблю тебя, Изабелла Мари Свон. — Я целовала его снова и снова. Я не могла оказаться достаточно близко к нему. Будто ко мне вернулась моя душа. Мир снова обрел краски, жизнь. Нам еще многое предстояло решить, но я была уверена, что мы справимся. Эдвард любил меня. Это было все, что мне нужно.

* взято из книги «Новолуние» Стефани Майер

Предыдущая глава || Следующая глава