Оставшаяся часть дня ушла на дела, связанные со смертью Аро. Я был рад, что взял выходной, потому что работы хватало и дома. Всевозможные газеты звонили с просьбой сделать заявление. И у всех сложилось мнение, что хоть мы и соперничали, но были приятелями. В какой-то мере, они, думаю, были правы. Я знал этого человека всю свою жизнь, раньше наши семьи были довольно близки, но это вовсе не означало, что он мне нравился.

Тем не менее, будучи главой семьи, я был обязан выражать соболезнования и отвечать на вопросы о том, что почувствовал, услышав новости. Только что я попросил Беллу составить заявление для прессы и дал пару интервью по телефону. У изданий были вопросы о том, знал ли я, что произошло, и имел ли к этому какое-либо отношение. Разумеется, я ответил «нет», и, как и сказал Белле сегодня утром, полиция прикрывала меня. Копы позаботились о том, чтобы мое имя не светилось в статьях.

Также часть дня я провел, заканчивая со сделкой по оружию. Завод полностью находился в Японии, но производство велось в России, недалеко от Санкт-Петербурга. Вся промышленность была сосредоточена именно там. И все это почти было моим. Оставалась пара бумаг на подпись и, возможно, короткая вылазка с проверкой, и я смогу заявить свои права в полной мере. Тогда я стану владельцем крупнейшего в мире завода по производству оружия. Forbes уже написал об этом, а USA Today пристально следили за всеми новостями, которые касались этой сделки. Я наверняка подниму в СМИ шумиху в ближайшие пару месяцев.

С наступившими выходными появилось больше свободного времени, что удивило Беллу. Она подумала, что я простудился, так что пришлось заверить ее, что мне просто нужно больше поработать дома. Когда начались рабочие будни, я стал с содроганием ждать этих гребаных похорон. Ненавижу их, а особенно, когда хоронят людей, которые мне не нравятся. А теперь я должен буду присутствовать там и делать вид, что опечален от того, какого «великого человека» не стало. Это событие привлечет большое количество народу, и я предрекал, что появление нашей семьи среди них породит много разговоров.

Дерьмо!

— Красный или синий галстук? — спросил я Беллу, стоя у шкафа утром и готовясь к похоронам.
— Хочешь надеть красный галстук на похороны? — скептично поинтересовалась она.
— А что? Так не положено?
— Думаю, будет слишком вульгарно.

Я на мгновение задумался.

— Хорошо. Тогда синий. — Я обернул галстук по шее и начал завязывать.

Белла выглядела красиво в черном платье, чуть свободном, но все же не скрывающем заметный животик так, как ей бы того хотелось. Волосы свободно ниспадали по плечам, она надела минимум украшений. Помимо обручального кольца, которое она носила постоянно, Белла добавила красивое бриллиантовое колье, которое я купил для нее. Оно сверкало в огнях подсветки в гардеробной.

— Почему ты надела его? — спросил я, указав на ее шею.
— Потому что там будет Виенна.
— И?
— И…. она всегда хвастается, что ее украшения лучше моих. Вся желтая пресса только так и пишет.

Я ухмыльнулся:
— А это не вульгарно, по-твоему?

Она нахмурилась.

— Это со вкусом, за что, кстати, спасибо тебе.
— Как скажешь, моя дорогая.

Белла надела черные туфли и вышла. Удивительно, что она могла носить такие каблуки, особенно во время беременности, но жена была полна решимости всегда выглядеть хорошо. Думаю, тут не обошлось и без моего влияния.

По закону подлости, именно сегодня должен был пойти дождь, тем самым затруднив путь Алека и Беллы до черного автомобиля, припаркованного перед домом. Уильям придерживал над ними зонт, но это не особо помогло.

— Веселый будет денек, — сыронизировал Алек, пока мы ехали по городу.
— Просто держи голову высоко и ничего не говори, — велел я ему. — И, Белла, пожалуйста, не ссорься с Виенной.
— Это ты чуть не задушил ее.
— Я не хотел этого.
— Лжец.
— Так или иначе, она заслужила.
— Так или иначе, я и пальцем ее не тронула. Так что лучше я присмотрю за тобой.

Я не ответил.

Самая большая православная греческая церковь в Чикаго была от стены до стены заполнена народом. Абсурд, будто никто никогда раньше не бывал на похоронах. Я не знал, что заставило людей внезапно стать такими религиозными, но казалось, что они во что бы то ни стало должны увидеть, как Аро Вольтури отбывает в мир иной. Я был сыт этим цирком по горло с минуты, как занял свое место рядом с Беллой в третьем ряду.

Здесь были какие-то чикагские знаменитости и бизнесмены. Прибыл мэр и пара близких друзей Аро. Или, по крайней мере, те, кого он называл друзьями. В действительности же никто не любил этого человека. Члены его семьи заняли большую часть мест. Афинодора безудержно рыдала, а Виенна была в состоянии не намного лучше. Но я сомневался в том, что их слезы были настоящими. Шлюховатая племянница Аро все еще перенимала все внимание на себя, и была в этом явно лучшей из всех, кого я знал. Отвратительно.

В здании были и Каллены, и члены других преступных семей, которые пришли выразить свое почтение. Я не видел их несколько лет. Казалось, никто не был шокирован моим присутствием, однако я слышал шепотки перед самым началом службы.

Я довольно быстро понял, что православные греческие похороны сильно отличаются от итальянских. Здесь намного больше времени уделяли отпеванию, и это показалось мне очень отвлекающим. Вся церемония шла на греческом, что не удивительно, но я недостаточно понимал язык, чтобы разобрать смысл слов. В основной своей массе люди были безэмоциональны, исключая супругу и племянницу Аро. На итальянских похоронах плакали все. Так было принято. Здесь же странно было оглядываться на семью Вольтури и видеть их стоические лица и прямую осанку.

Гроб Аро стоял впереди, но крышка была закрыта. Не знаю, делают ли так в обычных ситуациях, но на похоронах мафии гробы всегда наглухо закрыты. В общем-то, в случае с Аро он не был изрешечен пулевыми отверстиями, так что это было не так уж и обязательно.

Когда отпевание закончилось, я был готов уйти. Я проголодался и был слишком напряжен. Каждые пять секунд поглядывал на часы, молясь, чтобы время бежало быстрее.

— Похоже, все должны подойти туда, — прошептала мне Белла, когда люди с задних рядов поднимались и по очереди шли по проходу. У гроба они кланялись и целовали золотой крест.
— Это чтобы почтить память или что-то такое?
— Думаю, да. Как тогда, когда все оставляли розы для Николы.
— Я этого не сделаю, — я скрестил руки на груди. — Ни при каких обстоятельствах, черт возьми, я не встану и не поцелую икону в память об этом человеке.

Сказал — сделал.

Мы с Беллой вышли из церкви, как только служба закончилась, и встали под зонтами в ожидании рядом с семьей. Мимо нас, склонив головы, проходили скорбящие. Фотографы и репортеры стояли по другую сторону улицы.

— Может, поеди́м? — беспечно предложил Джаспер.
— Я бы с удовольствием, но нас с Беллой попросили присутствовать на погребении, — отозвался я.
— Ты меня разыгрываешь, — тихо рассмеялся Эммет. — Вот веселуха.
— Нам же не обязательно идти? — с надеждой обратился я к Белле, прикрывая ее от дождя.
— Как раз наоборот. Нужно проявить немного уважения, иначе ты попадешь в ад. — Она кивнула, как бы подкрепляя этим жестом свои слова.
— Я попаду в ад в любом случае, — закатил я глаза.

Мы обнялись и расцеловались со всей семьей, прежде чем сесть в машину. Джаспер увез Алека назад к нам, где через час мы соберемся и поедим.

Уильям вел машину сквозь дождь к кладбищу. Я специально сказал ему, чтобы он ехал длинной дорогой и помедленнее, надеясь, что нам не придется в итоге присутствовать на похоронах.

— Хоть убей, я не понимаю, зачем мы там, — сердито пробурчал я. — Церемония погребения — это время для друзей и семьи.
— Думаю, он считал тебя другом.
— Это глупость. Зачем мне с ним дружить?
— Не знаю, но мы идем в любом случае, а тебе нужно просто постоять рядом. Не драться, — многозначительно сказала она.
— Я воспитанный человек, Белла. И не стану затевать драку на похоронах. Но мы быстрой уйдем. Я не хочу, чтобы ты стояла под дождем. Чего нам не хватает, так это чтобы ты слегла с воспалением легких под конец этого фарса.

Мы подъехали к воротам кладбища, и я отметил, что это был более уединенный участок. Думаю, что-то вроде территории для захоронения только членов одной семьи. Я сказал Уильяму оставаться в машине и сам помог Белле, которая раскрыла над нами зонтик, защищая от все продолжающегося дождя.

Путь в гору по асфальтированной дорожке в сторону места погребения был коротким, и я был благодарен, что не пришлось тащить Беллу через грязь. У могилы уже собралось порядка двадцати человек, все они склонили головы, пока священник читал молитву над гробом. Несколько стульев были заняты, но большинство людей стояло. Над местом натянули зеленый тент, не дающий дождю литься на присутствующих. Я начал отсчитывать минуты до момента, когда смогу покинуть это сборище.

Я не знал никого, кроме Афинодоры и Виенны, но ни одна из них не подала виду, что знает меня. Слава богу.

Я убрал зонт, когда мы с Беллой вступили под навес.

— Тебе нужен стул? — шепотом спросил я ее.
— Нет, и так нормально.

Погребение было просто… невероятно ужасным. Я понял, что именно здесь люди дают выход эмоциям. Спустя какое-то время я уже устал от рыданий и попытался абстрагироваться ото всех. Стоящий рядом со мной мужчина спросил, не найдется ли у меня платка, но я отказал ему. Невероятно хреново.

Наконец, гроб опустили в могилу. На эту часть я обратил внимание. Я хотел, чтобы он оказался в своем последнем пристанище. Это разбудило мой интерес. С глухим стуком дна о землю вниз на шесть футов его опустило несколько племянников.

Я улыбнулся.

После люди стали выходить из-под навеса назад под дождь.

— Я рада, что мы сделали это, — сказала Белла. — Тебе полегчало?
— Если ты спрашиваешь, нужно ли мне было присутствовать на его похоронах, чтобы до конца ощутить завершение истории, то нет. Без этого я мог просто спокойно выспаться и чувствовал бы себя так же хорошо, как и сейчас.
— Эдвард, да у тебя большие проблемы, — шутливо поддела она.
— Ничего не могу с этим поделать. Его больше нет. Давай двигаться дальше.

Наши туфли тихо ударялись о дорожку, пока мы шли в сторону машины, когда нас остановил голос последнего человека, которого я хотел видеть когда-либо вообще.

— Так, так, так…

Я обернулся и увидел Джейкоба-мать его-Блэка, ухмыляющегося мне из-под темно-синего зонтика с гербом города Чикаго на белом фоне.

Белла схватила меня за руку раньше, чем я дернулся в его сторону.

— Не надо, Эдвард. Он того не стоит. У тебя будут неприятности.
— Какого хера ты здесь делаешь? — спросил я его. Мой голос был полон такой ярости, что я едва узнавал себя.
— Я пришел почтить память усопшего, — невинно пожал он плечами.

Он был крупнее, чем я помнил. Может быть, более мускулист и определенно лучше одет — без сомнения, бонусы работы на федеральное правительство. Его волосы все так же были коротко подстрижены, а лицо по-прежнему сохранило мальчишеские черты, но все, чего я хотел, — пересчитать его зубы.

— У тебя хватает смелости появиться передо мной и скалиться мне в лицо после всего, что ты сделал? — Я шагнул ближе. Белла продолжала цепляться за мою руку.
— Даже не представляю, о чем ты говоришь, — злорадствовал он. — Ты о том, что я практически свел тебя с ума, арестовав твою подружку?
— Теперь я его жена, Джейкоб, и то, что у тебя когда-то была власть надо мной, не означает, что она есть у тебя сейчас.
— Прошу прощения, миссис Каллен, — он якобы извинительно поклонился ей. — Поздравляю с грядущим пополнением. Прочитал в утренней газете. Захватывающие новости.
— Ты пришел насладиться этим, верно? — издевался я. — Знал, что я буду здесь.
— Разумеется, знал.
— Возвращайся в Вашингтон. Здесь тебе делать нечего.
— Как раз наоборот, — он огляделся, будто резко заскучал. — Я подумываю о том, чтобы вернуться назад. Моя мать теперь нуждается во мне куда сильнее, да и мне уже невыносимо в Вашингтоне. Слишком много чиновничьей волокиты.
— Ты о слишком большом количестве законов, которым приходится следовать? — огрызнулась Белла. — Да за то, что ты со мной сделал, я легким движением руки заполучу твой значок. Один звонок — и ты уволен.

Теперь уже она шагнула ближе. А я попытался ее удержать.

— Я сделал, что должен был.
— Да только не поймал того, кого надо было поймать, — теперь уже злорадствовал я. — Столько месяцев преследования — и все впустую.

Он нахмурился.

— Не думай, что у меня не было шансов поймать тебя. Я знал все твои уловки, знал, где тебя искать.
— Так что же не пришел за мной?
— Знал, что ты вернешься. Чикаго — твой дом, да и Карлайлу нужен был наследник. А это всегда был ты.
— Мне хватит сил испортить тебе жизнь, Джейкоб. Так что не доводи меня.
— Я с радостью приму вызов, доставь мне такое удовольствие, — он сдвинулся вперед на дюйм.
— Ты даже не представляешь, как сильно я хочу ударить тебя по лицу, — Белла, будучи на каблуках, приподнялась на цыпочках, чтобы быть с ним глаза в глаза, но все равно была ниже. — Как ты смеешь вернуться и запугивать нас.

Джейкоб отступил.

— Я здесь не ради распри. Но ты точно еще не раз меня удивишь.
— Ты чертовски прав, так и будет, — прорычала она. — Мне есть что сказать тебе, но я не стану делать этого здесь, на похоронах. Приходи к нам завтра на ужин. Тогда я смогу кричать столько, сколько захочу.
— Что? — Джейкоб и я одновременно пребывали в шоке.
— Да, и я приготовлю ростбиф, так что принеси красное вино. — Она забрала у меня зонт и поспешила по склону холма вниз, оставив меня под дождем, но остановилась и обернулась. — Нет, я же не могу пить. Принеси мне просто эль, два литра. Ужин в семь, так что не опаздывай, иначе до воскресенья я нарежу тебя шестью разными способами.
— Ты что, угрожаешь офицеру полиции? — Джейкоб едва не топнул ногой в гневе.
— Будь уверен в этом, — она поспешно удалилась к автомобилю.
— Лучше не опаздывай, — я презрительно ухмыльнулся и пошел следом за посланной мне самим богом женой.
— Вот же наглый осел, — фыркнула Белла, когда мы устроились в машине. — Я его на части разорву, если посмеет даже просто подумать, что ему снова сойдут с рук делишки как в прошлом.
— Знаешь, у нас не принято дружить с полицейскими, Белла.
— Ты можешь сделать исключение. Я просто хочу иметь возможность наорать на него, а затем можешь отправить его восвояси. Нам даже не обязательно обедать. Я просто подумала, что неплохо пригласить его зайти.
— Ты всегда такая вежливая, — я чмокнул ее в уголок губ. — Что ты планируешь сказать мистеру Блэку?
— Я не уверена, но я давным-давно написала речь. У меня даже где-то лежит листок с ней. — Она была в бешенстве. Я точно знал.

К моменту, когда мы вернулись домой, гнев ее все еще не стих. Она вышла из машины еще до того, как Уильям заглушил мотор.

— Она сегодня в ударе, сэр.
— Так и есть, Уильям, — я открыл дверь. — До конца дня ты нам не понадобишься, можешь идти домой. Хорошего вечера.
— Взаимно, мистер Каллен.

________________________________________

Я постукивал пальцами по мраморной столешнице в кухне и смотрел на часы в электрической плите.

18:58…

— Лучше бы ему уже быть здесь, — Белла достала из духовки изумительное жаркое и захлопнула дверцу.
— Придет, куда он денется.

Мы отправили Алека к Элис и Джасперу на ночь. Чтобы лишний раз не накалять атмосферу. Все считали, что я двинулся, раз позволил пригласить копа в мой дом, но мне нужно было покончить с этим. Этот маленький ублюдок пять лет сидел у меня в печенках. Пришло время разобраться с ним.

— Ты будешь паинькой, верно? — спросила меня Белла, расставляя на столе прекрасный фарфор.
— Это ты ему угрожала.
— Да, но я могу вести разговор, не вынимая ствол.
— Да неужели? — Я подошел к стулу, на котором она обычно сидела, и вытащил из-под него заряженный пистолет.
— Что? — невинно спросила она. — На всякий случай.

Дверной звонок разнесся по всему дому. Френсис с лаем бросился к двери и заскользил по плитке, пытаясь остановиться. Мы с Беллой спокойно пошли в сторону прихожей.

Я открыл дверь, за ней стоял Джейкоб Блэк с бутылкой вина в одной руке и имбирным элем для Беллы в другой.

— Никогда бы не подумал, что буду ужинать с Эдвардом Калленом, но вот он я.
— Пожалуйста, проходи, — Белла забрала у него бутылки.
— А у меня есть выбор? — усмехнулся он.
— Нет. — Она пошла обратно в кухню. — Вытри обувь!

Он сделал, как было велено, прежде чем осмотреться. Я закрыл за ним дверь, когда он тихо присвистнул.

— Смотрю, ваш финансовый отдел работает исправно.
— Не жалуюсь, — я скрестил руки на груди.

Френсис оценивал Джейкоба, кружил возле него, и не думаю, что ему нравилось увиденное. Он скалился, обнажая зубы.

— Он кусачий, так что не трогай его, — предупредил я.
— И не собирался. Любое твое животное обязательно будет таким же агрессивным.
— Тут ты прав.
— Знаешь, что бы я отдал пять лет назад, чтобы оказаться в этом доме? — он начал продвигаться вглубь дома, осматриваясь по сторонам.
— Ничего не трогай.
— Ах да, у тебя же сдвиг на личном пространстве, — он хмыкнул и медленно провел пальцем по девственно белой стене, оставляя на ней грязный след.

Я вздрогнул и уже был вне себя.

— Я сказал, ничего не трогай. — Я твердо стоял на месте, потому что, если я двинулся, то, вероятно, попытался бы задушить его.
— Я просто хочу пощупать, — он ткнул очень дорогую картину на стене.
— Прекрати это, — я хрустнул шеей.
— Да ты не принял таблетки от тревожности, Эдвард, — сказал он.

Джейкоб сделал шаг назад и вдруг заорал что есть мочи, когда Валентино, подкравшийся к нему со спины, громко зашипел.

— Это что еще за хрень? — Джейкоб уже готов был ползти по стене наверх.

Валентино придвинулся ближе, и его язык коснулся ботинка Блэка, пробуя на вкус.

— Ах да, ты же исключительный офидиофоб, — передразнил я его. — Кажется, я как-то читал об этом в твоем полицейском досье.
— Эдвард, это не смешно, — его голос дрожал. — Убери от меня эту тварь.
— Успокойся, трусля. — Я присел на корточки, и Валентино приблизился ко мне. Он пополз по моей руке, чтобы я устроил его на своих плечах.

Ублюдок был тяжелым, но я пронес его через весь дом на задний двор, чтобы Белла не увидела. Она убила меня, если бы узнала, что я впустил его внутрь, чтобы немного повеселиться. Я опустил его поползать по травке, позже унесу его обратно. Он свернулся на земле и затих.

— Пожалуйста, проходи, Джейкоб, — позвал я.

Блэк выглядел так, будто увидел призрака. Его обычная загорелая кожа была на тон светлее, из-за чего он выглядел болезненно.

Я вымыл руки, пока Белла носила еду на стол.

— У вас есть еще ползучие твари, шныряющие по дому? — спросил Джейкоб, приходя в себя.
— Нет, только один. — Я сел во главе стола. Белла заняла место справа от меня, а Джейкоб — слева. Я испытывал желание отсадить его на другой конец, но решил не напрягать себя еще одной ссорой с ним.

Разговоров во время ужина не было. Все было странным и неловким, но в какой-то степени мне даже нравилось. Мы с Беллой просто наблюдали за ним. Он выглядел таким сконфуженным, хотя и хорошо скрывал свою нервозность.

— Итак, Джейкоб, что же именно ты делаешь в Вашингтоне? — спросила его Белла, сделав глоток воды.
— Я работал в подразделении по борьбе с терроризмом в Пентагоне, — ответил он. — Мне предложили более… конкретное задание здесь, собственно, потому я и возвращаюсь.
— Ты здесь, чтобы следить за мной, не так ли? — кивнул я.
— Хочешь верь, хочешь не верь, но не за тобой, мистер Каллен.
— Неужели? Это что-то новенькое.

Джейкоб отложил вилку и вытер рот.

— Я больше не работаю по делам организованной преступности. В этих делах стало слишком много ограничений, а начальство хочет, чтобы я все делал по инструкции. Я не могу ловить преступников на таких условиях. Иногда приходится делать что-то неэтичное, но именно такие действия и приводят к результату.
— Как когда ты прижал меня к полицейской машине, а затем без всякой на то причины заковал в наручники? — блеснула глазами Белла.
— Ты была задержана по обоснованным обвинениям.
— Обвинения сняли, если бы я сдала Эдварда. Они не были такими серьезными, если бы ты был готов отпустить меня.
— Я лишь задержал тебя. Все остальное — дело судей и окружных прокуроров, — Джейкоб поднял руки. — Но речь не об этом.
— Тогда зачем ты здесь? — я скучающе оперся подбородком о сложенные руки.
— Вы ведь знаете, что вы живете по соседству с подпольными торговцами оружием? — он по очереди смотрел то на меня, то на Беллу.
— Ага! — Белла ударила по столу. — Я знала. Я знала, что они что-то замышляют. Виктор и Виктория?
— Я не должен говорить всего этого, но в этом бизнесе вы двое умеете держать язык за зубами как никто другой…
— Пожалуйста, продолжай, — я резко заинтересовался этим разговором.
— Мы следим за ними уже почти два года. Они поставляют оружие худшим террористическим организациям в мире: коммунистическим агентам в Колумбию, египетским революционерам, «Morzanists» в Гондурас, «Красной армии» в Японию, ирландской республиканской армии…
— Да-да, мы поняли. Они плохие ребята, — перебил я его. — У тебя есть доказательства всего перечисленного?
— Они не особо и скрываются. По документам у них все чисто, но ни для кого не секрет, кто они такие.
— Я тщательно их проверял. И никогда не слышал ничего о них или об их незаконной торговле, — сказал я.
— О, они хитры. У них поставки оружия отовсюду: Пакистан, Китай, Мексика. После получения товара они продают его через десять рук, прежде чем оно попадает конкретному заказчику. В такой цепочке первое звено теряется, и проследить путь до него практически невозможно. Таков закон мирового рынка.
— Сукин сын… — пробормотал я себе под нос.
— Я много месяцев говорила, что эти двое не чисты. Наконец, Эдвард начинает мне верить, — уверенно кивнула Белла.
— Я здесь, чтобы собрать группу, которая будет вести конкретно их, — поделился Джейкоб. — В ближайшие недели нам нужно собрать улики и доказательства, чтобы продвинуться в деле и арестовать их.

Я обдумывал всю выданную им информацию и не мог не корить себя. Как я прозевал такое? Белла твердила мне об этом с момента переезда, но до прошлой недели я не видел тому надежных доказательств. Виктор и Виктория должны исчезнуть.

— Так что дело больше не в тебе, Эдвард, — сказал Блэк.
— Что ж, и на том спасибо, — я сложил руки на груди.
— Но я в любой момент могу схватить тебя. Так что не расслабляйся.
— Убирайся из моего дома, — я больше не хотел иметь с ним дел.
— Я что, задел за живое?
— Мы закончили, — я встал.
— Ну, тогда спасибо за ужин, миссис Каллен. Все было восхитительно. — Джейкоб встал из-за стола.

Я проводил его.

— Не беспокойся, Эдвард. Я буду поблизости, — ухмыльнулся он.

Я захлопнул дверь перед его лицом и вернулся в столовую.

— У меня даже не было шанса выдать свою речь, — надулась Белла.
— У тебя еще будет время позже. Он никуда не денется. — Я сел рядом с ней, и мы продолжили ужинать.




Перевод Shantanel
Редактура Crazy_ChipmunK

Предыдущая глава || Следующая глава