Эта странная, дурацкая поездка, в которой я участвую с того момента, как Эдвард Каллен забрал меня у моей двери в субботу утром, становилась всё больше и больше похожей на какой-то сюрреализм. Я начинала подозревать, что участвую в каком-то секретном реалити-шоу, из тех самых, которые выходили с твоим участием и ты чувствовал себя глупцом, как Скрытая камера. Скоро кто-нибудь обязательно должен был выйти из-за угла и сказать, что съёмки закончились.

— Я шокировала тебя, раз ты замолчала, верно? Я не хотела набрасываться на тебя, Белла, и прости, если я тебя несколько ошеломила. Когда ты становишься матерью, ты всегда должна хорошо знать своего ребёнка. Всё, чего ты хочешь - это чтобы он был счастлив. Жизнь слишком драгоценна, чтобы упускать момент даже возможного счастья. Для меня кажется преступлением бездействовать и не признавать той особой связи, которая определённо есть между вами. Ты замечательная девушка, Белла, и мы с Карлайлом уверены в этом. Мы не могли и желать лучшей женщины для нашего сына.

— Э-э... Мы только недавно признались в чувствах друг к другу, но они постепенно накапливались, становились сильнее.

— Я не хочу, чтобы ты посчитала меня бесцеремонной; но моя интуиция подсказывает мне, что ты предпочитаешь, когда люди говорят всё как есть. Я просто вижу перед собой что-то позитивное и заслуживающее внимания и считаю, что должна сказать об этом.

Я была ошеломлена и польщена словами Эсми, но понятия не имела, что ей ответить. Поэтому я произнесла простое: — Спасибо, — и вернулась к разделке салата.

Она поставила тарелку рядом со мной и обняла меня сзади. Меня снова окружил чудесный запах мамы, и я почувствовала себя в безопасности и любимой. Её простые, успокаивающие объятия говорили лучше любых слов.

Через несколько мгновений она нарушила молчание.

— Так, я не хочу прерывать наше веселье, но мальчикам нужно прямо сейчас поджарить эти овощи на гриле. Не могла бы ты отнести это им?

— Конечно, нет. Я сейчас вернусь.

Я быстро вышла на террасу и застала Эдварда и его отца за увлечённой беседой. Они даже не слышали, как я подошла.

— Эдвард, твоя мать прямо сейчас использует свой особый вид магии. Ты же знаешь, что Белла не сможет устоять перед её чарами.

— Эм, папа, это именно то, чего я боюсь. Помнишь весь наш разговор на тему «Я не хочу ее отпугнуть»?

— Сынок, твоя мать - эксперт. Она владеет тонким искусством обольщения. Через пять минут Белла будет есть прямо у неё из рук. Дай ей час, и Белла будет умолять тебя о совместных детишках.

— Папа! Это даже не смешно!

— Я и не смеюсь. Твоя мать - умная и решительная женщина. Поскольку Белла - первая и единственная женщина, которую ты когда-либо приводил к нам в гости, она понимает, что ты настроен серьёзно. Как она неоднократно говорила тебе: «Мать счастлива настолько, насколько счастлив её самый несчастный ребенок», и она хочет, чтобы ты был счастлив.

— Я понимаю это, но всё это кажется несколько преждевременным! Я только сейчас заставил Беллу понять, как много она для меня значит! Я действительно, по-настоящему хочу, чтобы эти отношения были по-настоящему долгими, в идеале на всю жизнь.

— Эдвард, поверь мне. Твоя мать точно знает, что делает, и всё что она делает - это в твоих интересах. Серьёзно. Просто расслабься и позволь ей творить своё волшебство, хорошо? Мне удалось добиться от неё одной уступки: она пообещала не рассказывать о каких-либо неловких моментах из твоего детства во время ужина.

О. МОЙ. БОГ. Я правильно расслышала? Моё сердце забилось так быстро, что кажется, оно вот-вот выскочит из груди. Моё дыхание стало быстрым и поверхностным.

Мог ли Эдвард Каллен действительно хотеть долгосрочных отношений со мной? Я испытала странное чувство дежавю, как будто я переживала точную копию отношений Эсми и Карлайла, о которой она мне рассказала несколькими минутами ранее.

Дело в том, что, если быть честной, я хотела того же, что только что описали Эдвард и Эсми. Я так сильно хотела Эдварда, всего Эдварда. Я чувствовала себя так, словно находилась на каком-то аттракционе на карнавале, который всё набирал и набирал скорость, пока ты не начинал думать о том, что вот-вот улетишь. Наши отношения развивались с невероятной скоростью, и почти каждая клеточка моего тела вопила и приказывала мне притормозить и сделать шаг назад. Обычно я такая разумная и рациональная, но, видимо, не могла задействовать эту часть своего мозга, когда речь заходила об Эдварде Каллене. Я прекрасно знала, что мне следовало делать — никто не мог влюбиться так быстро, это просто слишком быстро и слишком рано. Мой разум, однако, не верил в эти аргументы. Он желал, чтобы я приняла реальность и шла вперёд, как будто всё складывалось именно так, как должно.

Когда я попыталась сказать о своём присутствии, единственное, что вырвалось из моего рта, — это что-то вроде писклявого полу-вздоха. Эдвард вздрогнул от этого звука и быстро обернулся. Карлайл же просто смотрел на меня с прекрасной улыбкой на лице.

— Эм... овощи? — прохрипела я, приподнимая блюдо, чтобы они его увидели.
Эдвард выглядел смущенным, но ответная улыбка Карлайла была ослепительно спокойной. Он подошёл ко мне и забрал блюдо из моих рук.

— Спасибо тебе, Белла, — произнёс он со своим потрясающем акцентом, который у него всё ещё остался, несмотря на проживание в Штатах более тридцати лет. Мне нравилось, как моё имя слетало с его языка. Он забрал блюдо из моих рук и отдал его Эдварду, который всё ещё выглядел смущённым.

— Я собираюсь освежить твои бокалы для шампанского на кухне, моя дорогая. Я вернусь через минуту.

Внезапно мы с Эдвардом оказались лицом к лицу, одни. У нас обоих был несколько шокированный вид.

— Ты слышала, о чём мы говорили? — спросил он голосом нашкодившего ребёнка.

Я не могла лгать ему.

— Да, Эдвард.

— Ты в порядке?

Я ободряюще улыбнулась ему. — А почему нет?

— Ну, я обеспокоен тем, что мои родители могут показаться несколько навязывающимся. Я пытался объяснить тебе их общий градус возбуждения от твоего приезда ещё в машине; это то, что я имел в виду.

— Каллен, твои родители действительно хорошие люди. Они богаче Креза, но они такие скромные. Твоя мама сделала всё, что в её силах, чтобы показаться милой и гостеприимной. Твой отец такой же. Серьёзно, всё, что происходит между нами, ещё необходимо принять, но я думаю, мы оба признали, что то, что между нами, что я ещё не могу описать или объяснить, глубоко и искренне. Не существует дорожной карты с правильным маршрутом, если дело касается наших отношений. Я не в состоянии анализировать это; поэтому решила просто принять всё как есть. Как думаешь?

Он сделал несколько быстрых шагов ко мне и заключил в объятия. В тот момент, когда я почувствовала, как он обнял меня, ко мне вернулось спокойствие. Он поцеловал меня в макушку, и я почувствовала себя дома, именно здесь было моё место.

Мы стояли вместе, обнявшись и наблюдая за приготовлением продуктов на гриле, тихо счастливые в объятиях друг друга. То, что мы чувствовали прямо сейчас, было не передать словами.

— Я, наверное, должна вернуться и помочь твоей маме? Я должна была только принести овощи.

— Э-э, как бы это сказать? — он засмеялся. — За эти годы я понял, что лучше оставить моих родителей в покое, когда папа идёт помогать маме, если ты понимаешь, что я имею в виду.

— О! Боже, мне бы не хотелось наткнуться на них.

— Именно. Кроме того, я не хочу, чтобы ты уходила от меня.

Я встала на цыпочки и притянула его лицо к своему. — В таком случае, давай воспользуемся их нынешним отвлечением, — я хитро улыбнулась. — Поцелуй меня.

— Я как раз собирался предложить тебе то же самое, — ухмыльнулся он.

Его поцелуй захватил мои губы его губами. Его поцелуи никогда не подводили, каждый раз, когда его рот соединялся с моим, по моему телу разливалась тёплая волна. Я чувствовала покалывание, как будто мои конечности затекли. Даже лишь едва чмокающий, стонущий звук его поцелуя заводил меня. Он начал отстраняться от меня, удерживая мою нижнюю губу зубами, и я инстинктивно пропустила его волосы сквозь пальцы и притянула его обратно к себе. Он улыбнулся, при этом продолжая поцелуй.

— Мне нужно проверить стейки, Белла.

Я забормотала: — Неееет, — и вновь атаковала его губы, но он добрался до моих рук и убрал их со своей шеи сзади, прежде чем я успела зайти слишком далеко. Я надула губы в знак протеста против такой несправедливости. Эдвард быстро чмокнул меня в губы в знак утешения. — Позже, я обещаю.

Я удивленно приподняла одну бровь. Позже? Будет —позже?

— В конце концов, это мой день рождения.

— О да. Возможно, я готова подарить тебе один поцелуй на день рождения.

Он почти зарычал, услышав моё поддразнивание. — Если я получу то, что хочу на свой день рождения, это будет больше, чем один грёбаный поцелуй, Свон.

Я решилась провести ладонью по его члену, найдя его восхитительно твёрдым.

— Какую часть слова «позже» ты не поняла? — произнес он, повторяя мою фразу, сказанную ранее в тот же день.

Я убрала руку, но не смогла удержаться от восклицания: — Ох!

Карлайл и Эсми присоединились к нам, принося посуду с кухни. Я заметила, что сейчас волосы Карлайла стали немного похожи на волосы его сына, и мне пришлось сдержать смешок, потому что я точно знала, почему так произошло.

Эсми, ты такая маленькая шалунья! Кто бы мог подумать?

Мы накрыли на стол, и Карлайл налил немного вина. Он снова поднял свой бокал для тоста.

— За семью и все радости, которые сопутствуют поеданию вкусной еды с людьми, которые важны для тебя больше всего на свете.

Я задалась вопросом, могли бы эти двое быть ещё более милыми, и решила, что ответ, вероятно, был скорее отрицательным.

Вскоре я почувствовала руку Эдварда на своём колене, но меня удивила её липкость. Я предположила, что его ладони просто вспотели от работы с грилем. Я положила руку ему на бедро и начала нежно водить пальцами вверх и вниз. Он же встретил мои прикосновения приподнятой бровью.

— Что? — спросила его я его одними губами.

Он показал на свою ногу, кивнув в этом направлении.

Я не поняла, что он пытался мне сказать. Почему для него нормально гладить мое голое колено, но я не могу дотронуться до его?

Ответ на мой вопрос пришел мгновением позже, когда я почувствовала, как что-то мокрое двигалось по моей икре. Я закричала в ответ.

Все трое Калленов в тревоге повернулись ко мне, и я увидела, как Элизабет высунула голову из-под стола.

Теперь я понимала реакцию Эдварда на то, что я поглаживала его бедро, и покраснела от смущения, и начала неудержимо хихикать. Каллены всё ещё наблюдали за мной, поэтому я чувствовала необходимость всё объяснить.

— О, я просто почувствовала что-то липкое на своём колене и подумала, что это Эдвард, пока не почувствовала, как Элизабет лизнула мою ногу. Это просто застало меня врасплох, вот и всё.

Карлайл от души засмеялся от услышанного. — Ты должна следить за ней, как ястреб, она известна тем, что попрошайничает. Она бросит на тебя жалостливый взгляд, но не покупайся на это. Ей нельзя есть со стола. У борзых очень чувствительный желудок.

После пары мгновений Эдвард поинтересовался: — Подожди, почему ты подумала, что это я? — вскоре все собравшиеся за столом начали смеяться.

—Эй, у меня никогда раньше не было собаки. Я не ожидала, что у меня на колене окажется холодный нос!

Он продолжил смеяться и слегка поцеловал меня в щёку.

Вскоре к Элизабет присоединилась Дарси, и они оказались по обе стороны от меня, ожидая, когда случайно упадёт на пол кусочек еды, как и говорил Карлайл. Время от времени кто-нибудь из них начинал облизываться каждый раз, когда в поле их зрения оказывался стейк, пытаясь показать тем самым, как они проголодались. Я изо всех сил старалась не обращать на это внимания, но каждый раз чувствовала себя виноватой, когда клала в рот кусочек стейка.

Внезапно Карлайл спросил: — Белла, я удивился, когда ты решила приостановить Блог Ночной медсестры. Когда ты снова его продолжишь?

Внезапная потребность блевать стала непреодолимой. Я действительно не хотела портить обстановку, но, если мы продолжим говорить о моём блоге, у меня не будет выбора.