Глава 5

Война значит война

В четыре часа утра меня разбудил грохот барабанов, чье-то мерзкое завывание и… голос Эдика. Он пел на английском незнакомую мне песню, и первые минут пять я была уверена, что у меня снова начались галлюцинации. От подобных мыслей меня избавил Ренат. Он тоже слышал пение на улице.

- Кто устроил этот концерт во дворе? – врываясь в комнату, взревел он. – Бероев?!

Папаша целеустремленной рыбкой нырнул под мою кровать, достал из-под нее ружье (не спрашивайте, зачем я его там храню) и вылетел на веранду. Я поспешила за Ренатом. Выстрелит в Дохляка, так пуля еще отскочит от каменного тела Рыжика и в папу попадет.

В свете уличного фонаря, прямо на крыше папиной служебной машины, колошматя руками по барабанам, в зеленом костюме со стразами Эдвард пел в громкоговоритель. Рядом с ним пристроился радостный Макс, которому доверили играть на тарелках.

Когда мы с папой оказались на крыльце, этот хор имени Зигмунда Фрейда как раз дошел до припева:

Оригинальная песня
- I`ll kill you baby (я убью тебя, милая)

I will destroy your life(я разрушу твою жизнь)

I`ll kill you baby (я убью тебя, милая)

But you can try to survive (но ты можешь попытаться спастись)

I`ll kill you baby (я убью тебя, милая)

Your death will come when I say… (твоя смерть наступит, когда я скажу…)

После первого же предупредительного выстрела в воздух Эдик и Макс запнулись и долго не могли запеть заново. После второго и не столь предупредительного выстрела и испорченного пролетевшей насквозь пулей барабана, Бероевы с воплями и мольбами о пощаде спрыгнули с машины. Музыкальные инструменты были забыты в процессе побега, хотя я слышала, как Дохляк обещал барабану, что

«отомстит за убитого товарища».

- Вы опять поссорились, – хмуро констатировал Ренат.

Я уныло кивнула, решив не рассказывать папаше подробности.

С тех пор, как мы виделись неделю назад на школьном дворе, Эдвард перешел на темную сторону. Черное ведро на голову он, конечно, не надел, и сын Люк тоже пока не объявился, но злобно хохотать и портить мне жизнь он научился превосходно.

Начиная с мелких пакостей, он докатился до откровенно больших глупостей. Эдик нажаловался моей маме, что я не хочу за него замуж и вместо этого гуляю с каким-то подозрительным парнем, у которого, возможно, уже есть не только внебрачные дети, но и противные болезни. Подговорил Мурку наложить коровью лепешку прямо на моем крыльце. Скупил все продукты в магазине, узнав, что я туда собираюсь. Это надо же! Даже денег не пожалел! Откуда только их достал, спрашивается.

И вот вчера птичка на хвосте принесла занятную весть: на выпускной Эдвард пригласил приехать его старую знакомую. Вампиршу-вегетарианку, которая давно была в него влюблена. Некую «симпатичную женщину из племени вампиров-эскимосов». Ради Эдварда она даже готова оставить свое стадо оленей, у которых начался брачный период, и приехать с Чукотки к нам в Малую Дубну.

Не то, чтобы меня испугала конкуренция за небьющееся сердце холодного мертвого рыжего таракана Эдварда с какой-то потрясающе красивой вампиршей-чукчей. У меня, в конце концов, был Андрей. Его дружба сотен чукч стоит.

Злая на прервавшего мой сон Эдварда, я стала собираться на экзамен. В этот день мне нужно было сдать математику, а я чувствовала себя хуже вареной сосиски. Эдакой недожаренной отбивной.

Спустя пару часов я сидела на экзамене и пребывала в шоковом состоянии. Потирая закрывающиеся от недосыпа глаза, я пялилась на строчащего в своей тетради без остановки Эдварда.

Не верю, что подобное действительно возможно. Этот балбес, двоечник и второгодник строчил решения задач с бешеной скоростью. И это в то время, когда я не могла написать ни строчки. Что там написать! Мой полусонный мозг отключился, пустил бегущую строку «Кофе или подушку!» и просто отказывался хотя бы осмыслить смысл задачи.

Отказываясь верить в происходящее, я заставила себя уверовать, что все решения Эдварда неверны. Сто процентов, что вторая часть заданий приведет его в полное недоумение.

Точно! Он уже отложил ручку. Конечно же, он не имеет ни малейшего понятия, как решать подобные задания. В то время как я готовилась к сдаче экзаменов, он страдал ерундой, глупостью и ревностью к Андрею.

- Что, проблемы? – ухмыльнувшись, самодовольно прошептала я.

Сейчас-то он попросит ему помочь. Я, конечно, сделаю вид, что знаю решение, но ни за что не помогу ему в наказание за его поведение.

- Никаких. Я закончил, - не моргнув, не дернув ни одной мышцей лица, не покраснев и вообще никак не выдавая своих истинных эмоций, ответил Эдик. – А у тебя, как я посмотрю, проблемы?

- Ничего подобного, - процедила я.

Дохляк хитро мне подмигнул и сообщил дежурным, что он уже готов сдать работу. Я испугалась до ужаса. У меня не было решено ни одной задачи. Если он сейчас уйдет, то мне конец!

- Молодой человек, Вы уверены, что не будете писать дальше? – удивилась старенькая надзирающая. – Прошло только полчаса.

- Эдвард, - прошептала я, зная, что он со своим суперслухом обязательно услышит. – Помоги мне, пожалуйста. Я не могу ничего решить.

Я видела, как он краем глаза смотрит в мои записи. С его зрением можно разглядеть, как микробы отплясывают лебединое озеро у меня на носу, так что о моем почерке беспокоиться и вовсе не стоит.

Бероев взял с парты листы со своим тестом и встал.

- Я все решил. Можно идти? – повторил он вопрос.

С отвисшей челюстью я наблюдала, как он покидает кабинет. Вероломный Дохляк! Никогда не прощу тебе этого предательства.

Уткнувшись в листы с каракулями собственного сочинения, я с трудом сдерживала навернувшиеся вдруг на глаза слезы. Как коварны мужчины! Второй раз он предает меня, когда я этого совсем не ожидаю. Да еще в такой сложный для меня момент.

Как назло я вспоминала все трогательные моменты, что мы провели вместе. Как я учила Эдварда играть в «мокрую курицу» в карты, как мы лепили черепашек в песочнице, пока нас не прогнала малышня, как мы танцевали пальцами на парте канкан на уроках физики. Разве могут наши отношения закончиться вот так? Спустя жалкие несколько недель после нашего воссоединения?!

Так как я все-таки разрыдалась, пришлось отпроситься выйти в туалет. Умывая лицо и пытаясь стереть черные следы потекшей туши, я услышала стук. И он доносился с улицы. Форточка туалетного окна была открыта, и из нее тянулась рука. Я уже собралась завизжать от ужаса, когда увидела в проеме форточки лицо Алисы.

- Возьми шпору. Мы с Кириллом все решили для тебя, - прошептала она. Как же все-таки хорошо иметь подругу-предсказательницу. Схватив шпаргалку и утерев слезы, я поспешила вернуться в кабинет. Меня ждали высшие баллы на экзамене по математике.

Прошло три недели, мы сдали все экзамены и готовились к выпускному. Дохляк так и не позвонил, не написал, не отстучал сообщение азбукой Морзе, не разжег сигнальный костер и даже не кинулся в меня камнем при встрече. Эдик меня игнорировал. На него даже не подействовало мое торжественное обещание Ашоту танцевать с последним все танцы на выпускном.

- Ну, всэ, мнэ нэ нада, - возразил Ашот. – Са мной многая потанцевать хочет.

Наверно, со мной все же что-то не так. Иначе, почему даже Ашот отвергает мою блистательную персону?!

Окончательно разочаровавшись в жизни, я собиралась снова впасть в депрессию и поглотить месячный запас пищи, но тут произошло страшное.

- Сашка, что-то ты толстовата стала, - заявил вечером Ренат, когда я мерила выпускное платье. – Раньше ткань так не натягивалась.

В немом шоке я не смогла произнести ни слова. Посмотрела на себя в зеркало, вздохнула и решила отложить депрессию на неопределенный срок. Надела купальник и пошла загорать.

Разнаряженный, как новогодняя елка, и светящийся от счастья, наш одиннадцатый класс выстроился на сцене. Учительница музыки торжественно села за пианино. Вид у нее был такой, будто мы выступаем на сцене Малого театра.

Раздались первые аккорды. Мы, гаденько улыбаясь, переглянулись и завели:

Пр. Лебединский
- Как в Америке живут, как бараны воду пьют
Учат в школе, учат в школе, учат в школе.
Как китайцев разбомбить, как собачку утопить
Учат в школе, учат в школе, учат в школе.

Схватившись за голову и вырывая последние волосы, школьный директор Василий Николаевич кинулся к сцене.

- Прекратите безобразие. Пойте правильно! – завопил он.

Я, Настя, Сережа и Ашот дружно захохотали. Это мы подговорили весь класс завалить выступление.

Эдик Бероев, корчивший все время выступления из себя примерного мальчика, надменно посмотрел на меня.

- У кого-то детство в попе все вертится, - со стервозненьким видом произнес он и первым начал петь оригинальный вариант куплета. Остальные бывшие одноклассники неохотно вторили его голосу.

Торжественная часть праздника прошла, и мне стало скучно. Получив диплом и всучив его папе, я осталась одна с одноклассниками и учителями. Несмотря на правила, в зал прошли некоторые друзья и родственники. Например, расплывающаяся в слепой улыбке и сияющая узкими щелочками глаз эскимоска Ауленарк, которую Эдик ласково звал Аленушкой или мисс Элен.

Сладкая парочка гордо проплыла мимо меня раз восемь, после чего осталась на танцполе, трогательно изображая медленный танец под все песни. Абсолютно под все, даже под «Все будет хорошо» Верки Сердючки.

Должна признать, эскимоска действительно была симпатичная. Ее не портила даже шкура оленя, или во что она там была одета. Хорошо хоть не в уггах пришла мне выпускной и настроение портить.

Вон как к моему Дохляку жмется. Шепчет нежно что-то на чукотском. Зуб даю, что это «неси меня, лесной олень».

Пожирая эскимоску взглядом и представляя, как обустроится в игле Дохляк, я схватила Ашота за руку и потащила на танцпол. Бедняжка как раз жевал что-то в этот момент, так что он подавился от моей неожиданной страсти.

Засовывая в рот бутерброд с икрой одной рукой и приобнимая меня другой, бравый джигит со средним законченным образованием принялся пританцовывать рядом со мной. Я стояла в оцепенении и размышляла, зачем я вообще пришла на этот унылый праздник.

Как и десятки раз прежде, меня спасла Алиса. Она схватила меня за руку и потащила вон из зала.

- Саша, идем за мной.

Она вывела меня на улицу. На школьном крыльце собралась самая странная компания, которую я видела в своей жизни. Бероевы недружелюбно пялились на Андрея и всех остальных волков из Поточино. А они-то что тут делают?!

- Мы узнали, что в Павловском Посаде появилась целая шайка вампиров. И они собираются напасть на Малую Дубну, - рассказал мне Алексей. Мой мозг так закипел, что, казалось, это можно было услышать.

- Что они вообще забыли в Малой Дубне? – пораженно спросила я. – Нет, ну скажите мне, куда бы вы пошли в первую очередь? На западе – Москва, на востоке – Владимир, где-то посередине еще куча разных городов. А они в нашу деревню?! Зачем?!

Все так выразительно уставились на меня, что я даже поежилась.

- Ребят, я не главная героиня сопливой истории, чтобы все плохие персонажи за мной охотились.

Макс громко хохотнул и щелкнул меня по носу.

- Тут еще ничего не доказано.

Полина презрительно фыркнула:

- Это, кстати, единственная причина, по которой Эдвард мог в тебя влюбиться.

За время нашего знакомства я так привыкла к ее милым замечаниям, что, скрипя зубами, пропустила и это мимо ушей.

В итоге мы принялись обсуждать план по спасению Малой Дубны от вампирской шайки, пока дохляк Эдик тряс костями на танцполе рядом со своей чукотской мечтой.

Заседание прошло на удивление мирно. Волки и вампиры даже не пытались поубивать друг друга, хотя Макс и друг Андрея Игорь все же устроили соревнование «кто сильнее». Выиграл самый глупый, когда выдрал фонарный столб и оборвал электрические провода.

- Макс! – закричала на него Ирина. – Немедленно выбрось эту штуку.

- И сотри отпечатки пальцев, - настоятельно посоветовал Кирилл. – На всякий случай.

Договориться о совместном плане уничтожения Павловопосадских вампиров мы так и не успели. Из обесточенной школы на улицу высыпали школьники. Эдвард, державший Ауленарк за руку, внимательно смотрел на меня, словно это я была виновата в отключившемся электричестве.

Пока разбирались, что случилось, кто во всем виноват и что делать дальше, я незаметно протиснулась к младшему Бероеву. Краем глаза заметила, как Алиса уводит куда-то в сторону «мисс Элен». Сотый раз спасибо мелкой вампирше. Нужно будет сделать для нее что-нибудь приятное. Начать носить каблуки, например.

- Эдвард, - тихо прогундосила я, дергая его за рукав рубашки, - давай мириться.

Рыжеволосый Комарище хитро посмотрел на меня из-под своих по-девчячьи длинных ресниц – предмета моей вечной зависти.

- Прощения попросишь?

Я надулась, насупилась и кивнула.

- Так и быть. Кричи «Эдвард, солнце моего небосклона, алмаз моей сокровищницы, варенье моего бутерброда, сахар моего чая, прости засранку!».

- Слышь, дихлофос моих тараканов, а ты часом не двинулся?! – мое перекошенное от удивления лицо ясно выразило все мои мысли о сложившейся ситуации.

- Ну, не хочешь, так и не надо, - делано грустно вздохнул Эдик. – Тогда прощай, сказка моей жизни.

Он собрался уходить, но я крепко-накрепко вцепилась в его руку.

- Прости.

- «Прости засранку», - поправил меня Дохляк.

- Прости засранку, - прошептала я.

- Громче, - капризно потребовал уксус моего рассола.

- Прости меня, засранку! – воскликнула я.

Как обычно и бывает в такие дурацкие моменты, именно в эту секунду все вдруг замолчали, и возникла такая тишина, что каждый присутствующий мог расслышать мои слова.

Что же, я могу себя утешать, что мира не бывает без жертв.

От автора: огромное спасибо моей бете Булочке), которая подбадривала меня и запретила мне не писать продолжение)