Глава 8

Прошло семь лет. Только сейчас понимаю фразу «пролетели, как один день». Мне семнадцать и сегодня моя родня празднует великую дату – появление на свет Беллы. С ужасом жду смс из Одессы и стран ближнего зарубежья – того и гляди засипят – «ешь побольше капусты», «почаще расчесывай перышки», «яка гарна дивчина, а чего не замужем», «давай мы познакомим тебя со своим племянником», «Петро до сих пор держит под подушкой твою фотографию, а тетя Соня спит и видит своей снохой»... и прочая дребедень. Ф-у-у-у-у-у-у!

Элис.
– Беллз, ты уже взрослая, сколько можно напоминать о неубранной кровати! – А ничего, что на ней уже Джеки попрыгал?
Элис опять.
– Дорогая, прибери волосы, из-за них не видно твоих красивых глаз. – Когда-то красивых: милый братец брызнул мне в глаза лаком и теперь я похожа на скунса перед атакой.
Снова Элис.
– Раз в жизни надень юбку. – Не то, чтобы я была против... но угадайте, кто прожег на ней пятно?

Самое удивительное, Джаспер до сих пор живет с нами! Вы же помните маленького эльфа, так вот она и, правда, странная и себе на уме! Пришел после того многострадального дня папаша домой, блудной дочери не обнаружил и с испугу признался жене в порочащей связи! Но кто не знает Эллис, которая всего лишь ухмыльнулась, чмокнула неудачливого бабника в щеку и сказала, тряхнув челкой, ту же загадочную фразу: «Всему есть свое время, место и цена», что-то в этой фразе неумолимо интригует...

Теперь, когда я, как громко говорит мамуля – взрослая, некоторые эпизоды дня рождения решила обделать по своему вкусу. Нет, вы не ошиблись, именно обделать – по-другому я не умею.

С утра я отправилась в парикмахерскую, дабы привести патлы, похожие на парик моей прабабушки, в нормальный, а может даже и привлекательный вид (там же из глаз мне вымыли остатки лака, а то из-за моего лица водители начинали путаться в рулевом управлении своих авто, они же не скунсы, в конце концов!).

Посмотрев на себя в отражение витрины (в зеркало парикмахерской неинтересно) я осталась довольна, шмотки подбирать не буду, как и в детстве, на мне болтаются джинсы там, где у нормальных начинаются бедра, а у меня так и остались птичьи хрящики, ну хотя бы с грудью мне повезло – второго размерчика вполне хватает. Будь она больше, меня заносило бы на поворотах.

Торопиться мне было некуда; Элис обожает готовить (сегодня я рада этому особенно). Набрав номер Эсми, услышала «занято». Я достала наушники и включила плеер. Ах, эта мелодия (Iio – It's love), как приятна она моим ногам; каждый шаг в такт, плавно покачивая бедрами. Да.

Мой блуждающий взгляд оторвался от внутреннего созерцания собственной походки и... хочу в этот мини-бар. Он называется точно так же, как и наш город – Лидс. Только название города почему-то звучит менее эротично.

Нырнув в приятную прохладу, я наткнулась на чью-то мускулистую грудь и уставилась в небесно-голубые глаза.

Глава 9

– Привет.
В ноздри ударила волна Фаренгейта. Парень крепко, но не больно держал меня за предплечья.
– Привет, может, отпустишь? – Честно говоря, у меня начала затекать шея, настоящий громила.
– М-м-м-м-м... хорошо, что ты будешь пить? – В этих глазах хотелось утонуть, их цвет напомнил мне гладь озера в нашем лесу, очаровашка, бармен, не думай, что все будет так просто.
– Мартини с тоником.
– Не рановато ли, девушка? – Он смотрел на меня с легким недоумением, а я продолжала наслаждаться Фаренгейтом.
– У меня сегодня праздник, но я постараюсь удержаться от танцев на столе. – Голубые глаза расширились, и он захохотал.
– А тебе палец в рот не клади, что за праздник?
– Страшная дата... – Я помолчала и поманила громилу пальцем, он наклонился, и я выдохнула ему в ухо, – целых семнадцать лет, почти старуха. – «Вот мне и подарок», – подумала мимоходом, снова вдыхая Фаренгейт, еще чуть-чуть – и стану токсикоманкой.
– О, да это страшная дата. – Пухлые губы (больно они у него не мужские) растянулись в улыбке, выгодно подчеркивая ямочку на подбородке. – Сейчас что-нибудь придумаем. – И он удалился красивой походочкой уверенного в себе самца.

Наивный мальчик, пусть ты старше меня, но в венах этого хилого тельца бежит такая бурная смесь, которую тебе никогда не переварить.

Пока громила ходил за заказом, я решила осмотреться. Была здесь всего пару раз и то не помню точно когда. Столики темного дерева, приглушенный свет, тихая музыка, нет вездесущих официантов, определенно надо заходить сюда почаще.

Появился обладатель аромата, провоцирующего во мне наркоманку. В руках у него был поднос, на котором покоилась отбивная, какой-то салат и бокал мартини и в центре данной картины красовалась белая хризантема (вовсе не роза, как вы подумали).

Он присел за мой столик и сгрузил все с подноса, в животе заурчало, и я покраснела.

– Как мило, тебе очень идет, давай разнообразим нашу анонимность, меня зовут Эммет. – Интересно, все люди умеют улыбаться только глазами? – А тебя?
– Белла, попрошу не называть меня Изей, не люблю ощущать себя болонкой, – надеюсь, моя улыбка была достаточно милой.
– Что ты, и в мыслях не было! – Было-было, по хитрой роже вижу!
– Я так и подумала, – плюнув на условности, я начала уплетать отбивную, мысленно прикидывая, хватит ли у меня денег.

Громила, ах да, Эммет, смотрел на меня с задумчивым видом, очевидно соображая, как в такую глисту влезает столько мяса, остановив взор на бюсте, он улыбнулся:
– Понятно, где откладываются основные калории.

Я подавилась, прокашлялась и спросила:
– Какое количество таблеток ты сгрызаешь для наращивания мышечной массы? – Эм закрыл глаза, вздохнул. – Извини... – Да мне по барабану, но с посторонними надо держать марку.

Зазвонил мобильник. Эсми.

– Ты где?
– В Лидсе.
– Через две минуты я на месте, – отключившись, я посмотрела на Эма. Он помрачнел.
– Я хочу увидеть тебя еще.
– Тогда будь повежливее, а то долго не проработаешь, – он улыбнулся и спросил: – Ну, так как?
– Жду тебя вечером, – и назвала адрес.

Надеюсь, что это не выйдет мне боком...