Расческа все еще была в ее руках, но она больше не расчесывала волосы. Сидя в полумраке комнаты, перед туалетным столиком Елена просто смотрела на свое отражение, пытаясь отыскать в нем ответы на свои вопросы. Что же будет дальше?
Сейчас, вот здесь она одна, и неизвестно, что будет дальше. Стефана в ее жизни больше нет, неизвестно, смогут ли они дружить, и если смогут то, как скоро это произойдет?
Она посмотрела на фотографии, бережно прикрепленные к зеркалу, понимая, что теперь это уже история. Она сняла их с зеркальной поверхности, перекладывая на столике. Со Стефаном в парке, в школе, на балу основателей, она методично перебирала их, одну за другой. Она и Стефан целующиеся. Она, Бонни, Керолайн и Деймон.
- Деймон, – имя вырвалось с ее губ прежде, чем она успела это осознать.
Елена повела пальцами по поверхности глянца, словно надеясь ощутить нежность и прохладу его кожи. Но кроме равнодушной бумаги она не ощутила ничего.
Собрав все фотографии кроме одной, она взяла с полки книжку и положила их между страницами, запихивая ее обратно в тесноту книжных рядов.
Все еще не выпуская расческу из руки, Елена подошла к окну и открыла его, запуская в комнату морозный воздух.
- По-моему, у тебя ненормальное отношение к холоду.
Елена вздрогнула, оборачиваясь. Деймон сидел на ее кровати, опустив глаза к хрустальному шару в своих руках. Он многозначительно потряс им, и в нем принялись кружить снежинки, накрывая маленький домик, как две капли воды похожий на их убежище.
- Решил сделать тебе подарок, - он усмехнулся, снова потряхивая стеклянным шаром
Сейчас Елене хотелось броситься к нему на шею, не слушать каких либо слов, просто почувствовать его рядом. Делая шаг в его сторону, она прошептала:
- Я все рассказала ему, Деймон
- И, возможно, это было твоей огромной ошибкой.
Она замерла, не решаясь двинуться дальше. В эту секунду все внутри нее с шумом, оглушая, словно ее ударили по голове, ухнуло вниз.
Деймон подошел к ошарашенной Елене и вручил ей хрустальный шар. Все так же глядя на него, она взяла в руки шар, по-прежнему зажимая в одной руке расческу.
Тревожно заглядывая в его глаза, пытаясь разгадать его дальнейшие действия, по ней пробежала мелкая дрожь от опасения, что он может сейчас уйти, оставив ее тут одну, и она попыталась опередить его.
- Деймон.
Но едва она произнесла его имя, он не дал ей продолжить.
- Пожалуйста, Елена, сначала я, – поднимая руку в жесте с просьбой помолчать, понимая, что если он не скажет всего сейчас, он не скажет этого никогда.
Она замолчала, сдерживая себя от желания кинуться к нему в объятия.
- Я всю свою жизнь знал лишь одно чувство – это чувство ненависти к моему брату. Но тут появилась ты, взорвала все, разнесла к чертям, порвав на клочки всю мою уверенность. А ведь я был уверен, что знаю, как жить. Ты оживила меня, возвращая в этот мир, принимая меня таким, каким я был и стал.
Он прикоснулся к ее лицу, наслаждаясь бархатом ее кожи. Елена была готова поклясться, что ее сердце перестало биться, а сама она перестала дышать, лишь бы не пропустить ни единого его слова.
- И если ты примешь меня таким, какой я есть, то обещаю, что я сделаю все, чтобы каждый твой день был не похож на предыдущий.
Слезинка счастья и облегчения скатилась по ее щеке.
- А я обещаю, что я научусь гладить твои рубашки, если я буду снимать их с тебя, - первое, что пришло в голову, ляпнула она.
Он улыбнулся, прикасаясь к ее губам, и отрываясь от нее, снова сказал:
- Я обещаю, мы будем ругаться, и будем ссориться, и не факт, что в нашей жизни будет больше солнечных дней, чем дождливых, но я обещаю тебе, я всегда буду любить тебя, и ты никогда не узнаешь, что значит жить без любви.
Он снова приблизился к ее кубам, мягко и нежно целуя и наконец, освобождая ее руки от расчески и стеклянного шара.
- Похоже на свадебную клятву, - тихо сказала она, обвивая руки вокруг его шеи.
- А это хорошая идея, – улыбаясь и продолжая целовать Елену ответил Деймон.