Снег, ровной дорожкой лежащий у ног, приветливо хрустел под натиском тяжелой обуви. Солнце, пусть и светило в полную силу, освещая пустынные улочки маленького городка, тепла не приносило: хотя какое тепло зимой?
Было около двенадцати часов по полудню, но мало кого из соседей можно было сегодня встретить на улице Делта-Джанкшена¹, носившей довольно забавное для туристов название Хили-стрит. И действительно, лишь моя одинокая фигура, одетая во все черное, отчетливо выделялась на белоснежном пейзаже, который раскинулся на много миль.
Еле передвигая ноги, я с трудом наконец-то добрался до дома и без сил опустился на ступеньки крыльца.

Мы жили в приземистом одноэтажном домике, встретить подобные в нашем городе можно было на каждом шагу. Этот дом мой отец выстроил сам, когда переехал на Аляску из Вашингтона. Они с мамой не любили рассказывать о причинах столь кардинальной смены места жительства, а я не очень и настаивал, не желая лишний раз расстраивать старика. Новенькая крыша сверкала под приветливыми лучами солнца, весело блестя новым покрытием: я лишь этим летом менял ее, поскольку старая совсем прохудилась и уже не могла служить надежной защитой во время непогоды. Мне пришлось устроиться на вторую работу, чтобы накопить достаточную сумму для закупки необходимого материала.

Да, в нашей семье не водилось много денег, наверное, я не ошибусь, если скажу, что наличность для нас вообще было роскошью. Большую часть съедала оплата нашего скромного жилища, остальное уходило на еду и вещи первой необходимости.
Став немного постарше, я сначала не понимал, почему мама не может устроиться на работу, если мы еле-еле сводили концы с концами, ведь даже я в свои неполные десять лет старался найти хотя бы какой-то заработок, чтобы мы смогли позволить себе лишний килограмм муки. И только потом, когда мама поговорила со мной откровенно, я узнал, что она-то хотела облегчить нам жизнь и пойти работать, но отец – выходец из индейской резервации – считал, что женщина в его семье ни в коем случае не станет унижаться перед другими людьми; в жизни его жены должна быть лишь одна забота: дом и дети. С какой-то стороны я понимал стремление отца, его мужскую гордость и привычки, выработанные с детства, но мне так хотелось, чтобы моя семья жила хотя бы чуточку лучше.
Не обращая внимания на обидные детские высказывания в мой адрес, на толчки в спину и стул, обмазанный клеем, я, как мог, старался выжить в столь жестоком и несправедливом мире…

- Джейкоб, это ты? – послышался за спиной взволнованный голос; худая женщина, кутающаяся в бесформенную парку, показалась вслед за ним.
- Да, мам, а ты кого ожидала увидеть? – поднимаясь, хрипло прошептал я, подталкивая мать обратно в тепло комнаты. – Ты простудишься, пойдем.
Никогда не понимал, как такое теплолюбивое создание, как моя мама, могла выжить в столь морозном штате. В отличие от нас с отцом она радовалась каждому солнечному лучику, если он нес хотя бы грамм тепла, а не только потоки света.
- Раздевайся, мой руки и садись за стол, а я пойду принесу обед, - вновь она хлопотала надо мной, словно наседка, не понимая, что я вполне вырос, чтобы приготовить себе что-нибудь самостоятельно.
- Мам, ну зачем? – в который раз спрашивал я, догоняя ее и стараясь усадить хоть на минуту. Всем в нашей семье было известно, что ей нельзя перенапрягаться, но она упорно игнорировала советы врачей и поступала по-своему.
- Джейкоб, мне не трудно. Правда не трудно, - Мария Блэк заискивающе посмотрела мне в глаза и тепло улыбнулась, пытаясь убедить меня в правдивости своих слов.
- Хорошо, - поцеловав ее в лоб, уступил я, - но это в последний раз, обещай мне, - в этот раз я не просил, а требовал от нее заботы о себе же: мне не хотелось терять и ее тоже.
- Я обещаю, но что же мне тогда делать?
- Мам, мы уже говорили с тобой об этом, ты вполне можешь занять себя любимым делом – вязанием – и продавать готовые изделия или мастерить на заказ, - я уже давно говорил ей об этом, но она словно не слышала моих доводов. Надеюсь, сейчас она поняла все мое волнение и приняла его.
Мы мирно пообедали за столиком на кухне, после я помыл посуду и отправился обратно в контору – нужно было встретить вновь прибывших туристов. Питер, мой начальник, просил зайти после обеда - маленький чартерный самолет, заказанный неким мистером Вольтури, не мог взлететь без пилота - и именно поэтому я смог забежать домой пообедать.
Благополучно добравшись до здания со скромной вывеской ‘Перелеты Питера’ на слегка покосившейся от перепадов температуры двери, я сразу же столкнулся с хозяином фирмы, который явно нервничал.
- Питер, привет, - пожав руку старшему товарищу, я почувствовал, что его большая ладонь взмокла от напряжения, чего раньше за ним не наблюдалось. – Что-нибудь случилось?
- Ох, Джейк, ты даже не представляешь, кем оказался наш новоявленный клиент мистер Вольтури. Оказывается, он один из тех трех братьев, что владеют крупнейшей сетью авиалиний. И если ему что-то сегодня не понравится, то он нас просто уничтожит, ты это понимаешь? – выжидательный взгляд был направлен прямо на меня.
Как тут было не понять скрытого подтекста?
- Все будет в лучшем виде, не волнуйся ты так, я свое дело знаю, - уверенно произнес я, ни на секунду не сомневаясь в собственных способностях и возможностях Питера.

Аро Вольтури появился в дверях нашей конторы примерно час спустя. Это был человек невысокий, худой, с бледным лицом и черными как смоль волосами. Все в его облике, начиная от бархатной накидки, небрежно накинутой на плечи и заканчивая горделивой осанкой, выдавало личность неординарную и привыкшую к высококлассному обслуживанию.
- Мистер Брайт, - легкий кивок головы в сторону Питера и ничего более. Все-таки странный это человек.
- Мистер Вольтури, рад приветствовать Вас в нашем скромном заведении. Позвольте представить Вам Вашего пилота – Джейкоба Блэка.
- Приятно познакомиться, мистер Вольтури, - вежливо поприветствовал я гостя, впрочем, не протягивая руки.
- И мне, мистер Блэк, и мне, - мне показалось, или в его взгляде на секунду промелькнула животная радость, которая вскоре исчезла, и ее место заменила ледяная вежливость.

Полет прошел замечательно – погода только способствовала потворствованию желаний нашего клиента, который захотел посмотреть места, не отмеченные в нашем маршруте. Помня наказ Питера выполнять любую просьбу этого неприятного для меня человека, я с неестественной улыбкой послушно поворачивал и пролетал над тем пейзажем, что пожелали увидеть мистер Вольтури и его молчаливый спутник. Этого молодого человека с застывшим лицом я принял за телохранителя, решив, что такая личность, как наш клиент, вполне могла себе такое позволить.



Когда самолет зашуршал шасси по посадочной полосе, к нам из конторы выбежал Питер, отчаянно жестикулируя и что-то выкрикивая.
- Джейкоб, твоя мама в больнице в тяжелом состоянии, только что звонили, - не успел я открыть дверцу, как выпалил Брайт, стараясь восстановить сбившееся от быстрого бега дыхание.
- Что?! – я мигом вылетел из кабины и спустя час уже находился рядом с ее постелью.
Прогнозы врачей были неутешительными, правда, о тяжелом состоянии мамы я мог догадаться и по ее виду: мертвенно бледное, осунувшееся лицо, неестественно черные синяки под глазами, холодные руки и отчетливо выступающие вены, но больше всего меня беспокоило ее затрудненное дыхание – казалось, каждый вздох дается ей с огромным трудом.

Два дня Мария Блэк боролась за жизнь, не желая отправляться к моему отцу. Она старалась, как могла, но, наверное, пришел ее час, как говорят. Ровно в десять часов вечера ее сердце перестало биться навечно, глаза застыли и оборвалось дыхание.
И именно в этот момент я почувствовал всепоглощающую ярость, желание убивать и калечить все и вся вокруг. Испугавшись собственных стремлений, я выбежал на улицу и побежал так быстро, как могли позволить мои натренированные упорными занятиями мышцы. Не разбирая пути, я несся по пустынной дороге, мечтая лишь об одном: скрыться от той боли - как душевной, так и физической - что сейчас разрывала меня на части. Я не понимал, что со мной происходит: мне казалось, все внутренности пожирает огонь. Еще немного, и пламя начнет вырываться из уставших легких, думалось мне.

Очнулся я уже в обличии волка и чуть не сошел с ума от произошедших изменений. Мое чутье усилилось в несколько раз; я совершенно не чувствовал усталости, которая совсем недавно раздирала конечности. А еще я стоял на четырех лапах и отчаянно бил хвостом по земле!
Я старался справиться с собой, когда уловил тонкий, едва уловимый запах живого мяса и почувствовал дикий голод. Не совсем соображая, что делаю, я понесся на этот аромат и, вылетев из густой чащи, наткнулся на стадо оленей, которые от моего появления кинулись в разные стороны. Без особого труда догнав одного из обезумевших животных, я с остервенением вцепился ему в глотку и выдрал приличный кусок плоти вместе с позвоночником.
Насытившись, я развалился под ближайшей кроной и закрыл глаза в надежде, что все это лишь сон и что, когда я проснусь, вновь буду человеком.
Но ничего такого не произошло. Солнце уже осветило своими лучами маленькую полянку – мое прибежище - а я все еще был в мохнатой шкуре.

Дни сменялись неделями, а те в свою очередь месяцами, а в моей жизни все оставалось по-прежнему: я охотился на оленей, иногда попадались бизоны, нежился под солнцем и засыпал с мыслями о пробуждении в человеческом облике – пока однажды не наткнулся на зловонный запах, заставивший меня скривиться в отвращении и закрыть нос лапами.
- О, Джейкоб, вот мы и встретились. Я так рад вновь видеть тебя. - Аро Вольтури собственной персоной стоял передо мной и премило улыбался. В его руках было какое-то смутно знакомое растение, и он постоянно крутил его в ладонях, перекатывая из стороны в сторону, словно палочку.
- Это ясень, так что не советую предпринимать опрометчивые шаги, - заметив мой пристальный взгляд, предупредил мистер Вольтури, подходя все ближе и ближе.
Угрожающе зарычав, я попытался прыгнуть на него – за эти месяцы я осознал, что моя сила во много раз превышает обычную звериную, - но был отброшен этим человеком, подобно игрушке, которую выбрасывают за ненадобностью.
- Хмм… Ты, скорее всего, не в курсе, но вот это безобидное растение, - он покрутил в руках среднего размера веточку, - отнимает все твои силы, так что в его присутствии ты обычный волк, ничего больше.
Я продолжал бесплодные попытки вырваться, когда сильные руки парня-телохранителя сомкнулись вокруг моего ослабевшего тела, но все было бесполезно…



Для меня уже привычным стало постоянное внимание посетителей. Еще бы! Ведь каждый желал посмотреть на волка-гиганта, монстра, который поражал своими размерами, необычным цветом шерсти и непривычными для семейства Псовых повадками. Я привлекал внимания многих: ученых, желающих выяснить, мутант я или же неизвестный до этого вид; натуралистов, стремящихся узнать о моих привычках – забавные все-таки это были люди, они могли часами наблюдать за моим сном и постоянно что-то писать в маленькие блокнотики - и просто посетителей, которым было интересно посмотреть на чудо природы.
Поэтому я, как обычно, улегся спиной к невежественной толпе, старающейся различными способами привлечь мое внимание. Правда, спустя несколько минут, а может, и часов - сложно было уследить за временем в обличие животного – из всеобщего гомона я различил тоненький голосок.
- Ренесми, смотри-смотри!
А потом… потом я почувствовал его: божественный запах, наполняющий легкие необычайной свежестью. Сердце, и без того постоянно бьющееся в ускоренном темпе, казалось, хотело вырвать из груди. Немного придя в себя, я лениво пошевелился и встал, развернувшись лицом к охнувшим в восхищении зрителям. С размаху опустил тяжелый хвост на землю, чем несказанно напугал пожилую женщину, что была тут с маленькими детьми. Впрочем, мне было все равно: я не видел ничего, кроме взгляда шоколадных глаз.
Осторожно огибая ненавистное растение, я подошел поближе к сетке вольера и аккуратно ткнулся носом между перекрещенными прутьями.
Когда я проделывал этот неосторожный трюк, который мог кончиться тем, что какой-нибудь гадкий ребенок щелкнул бы меня по носу, совершенно не заботясь о собственном здоровье, я совсем не ожидал, что эта храбрая девочка осторожно, но твердо протянет ладошку и погладит меня по морде. Я блаженно заурчал: прошло так много времени с тех пор, как люди прикасались ко мне с такой же нежностью и заботой. Обо мне так давно никто не заботился…
Но все хорошее, как известно, когда-нибудь кончается, вот и очарование этого момента было испорчено той самой старушкой с детьми, которая неожиданно завопила, прося администрацию убрать “ненормальную девчонку подальше от этого мутанта”. Утробно зарычав от такой наглости, я не заметил, что такой резкой сменой настроение нечаянно напугал малышку, которая выдернула руку за пределы вольера.
- Ты хочешь, чтобы я осталась? – медленно спросила она, словно и вправду сомневалась в трезвости своего ума.
Выражение ее лица было столь озадаченным собственными действиями, что я приглушенно рассмеялся, хотя в таком обличии мой смех мог больше напоминать лаянье.
Впрочем, мой смех резко оборвался, когда я заметил спешащего к нашей маленькой компании Аро. Кто, как ни он, был в полной мере осведомлен о моей необычной сущности, но это не помешало ему рассказывать небылицы моей малышке, стремясь запугать невинное дитя и отвадить от моего вольера.
- Это еще не изученный вид семейства Псовых, поэтому степень его агрессивности также не известна. Моему детищу очень повезло, когда нам разрешили приютить этого волка у себя, - он увлеченно рассказывал посетителям о своей удаче, убеждая их, что мое появление было чудом.
Хотя в какой-то степени я и был чудом, вот только, чем оно являлось, я так и не установил: уж слишком переменчивым было мое состояние, чтобы судить о его пользе или вреде для окружающих.
- Я еще вернусь, - прошептала она, думая, что Аро ее не слышит. Я согласно кивнул, надеясь, что она меня поняла, и, напоследок вильнув хвостом, направился вглубь своего жилища.



- Сэм, Сэм! Да что с тобою творится? – молоденький паренек, на вид ему нельзя было дать и больше четырнадцати, пытался докричаться до человека, стоящего рядом с ним, но совершенно не обращающего на него внимания. Объектом его интереса, как выяснилось, стал я.
- Сэ…
- Помолчи, Сет! – прикрикнул он, не отрывая от меня взгляда. – Неужели ты ничего не чувствуешь? – вопросительно изогнув бровь, поинтересовался он у… младшего брата?
Тот на мгновение задумался, а потом осторожно потянул носом, видимо, почувствовав то, что было необходимо, он в удивлении распахнул глаза и уставился на меня.
Меня?! Это меня они вынюхивали?
- Сэм, но он же, - мальчонка понизил голос на несколько октав, - оборотень, - добавил он значительно тише.
Они знают про оборотней? Или же это просто парочка тех психов, которая вечно ищет либо снежного человека, либо Лох-Несское чудовище?
Но вот Сэм подошел ближе к клетке и, ничуть не боясь, протянул руку меж прутьев.
- Понюхай, и ты убедишься, что мы не причиним тебе зла, - обратился он ко мне. Когда же я не двинулся с места, он уже настойчиво почти приказал. – Не упрямься, ты ведь ничего не теряешь!
Это было правдой, поэтому я послушно поднялся на лапы и, подойдя к упрямому незнакомцу, толкнулся в его руку носом и вдохнул окружающий воздух. Моему удивлению не было предела, когда я не почувствовал ничего: они не пахли ничем, либо же мне так только казалось, потому что запах у них был тот же, что и у меня?
- Вот, молодец, - Сэм похлопал меня по макушке и весело рассмеялся, когда я раздраженно фыркнул.

С этого дня и началось мое знакомство со стаей. Присягнув Сэму – главе стаи Ла-Пуш, которая жила в округе – я стал слышать множество различных голосов и мыслей, которые врывались в мою голову, как только кто-то из резервации перевоплощался в волка. Я больше не был одинок!
Мои новоприобретенные знакомые, ставшие мне семьей, с интересом слушали мою историю, вбирая каждую крупицу информации, которая касалась Аро и ему подобных. Я рассказал им о действиях ясеня на наш вид, но для них это не было сюрпризом: Сэм уже давно подозревал, что у вампиров есть какое-то секретное оружие против нас, которое они прячут для решающей схватки. Кто бы мог подумать, что между этими двумя расами уже много столетий ведется непримиримая борьба?
Когда Сэм узнал, что я не могу перевоплотиться обратно не из-за действия растения, а просто потому, что что-то или кто-то не дает мне этого сделать, он обратился к старейшинам. Самые мудрые жители племени припомнили одну легенду, которую до этого все считали просто местной сказкой, что нередко встречаются у коренных жителей. Весь смысл сводился к тому, что оборотень должен встретить свою половину, свою душу и сердце, и только после этого время обернется и человек перевернется. Никто из нас так и не понял, кого я должен встретить, где это искать и как мне из волка вновь стать человеком.



- Сегодня мы сможем вызволить тебя от сюда, - пронеслись слова Сэма у меня в голове. Это все еще оставалось несколько для меня непривычным, поэтому я вздрогнул всем телом и потревожил сон девушки, что, прислонившись к моему пушистому боку спиной, мирно посапывала.
- Что? – прошептала она сонно, но, не обнаружив ничего опасного или интересного, вновь провалилась в царство Морфея, на этот раз обхватив мою шею руками.
- Джей, Аро нет уже несколько дней, и наши друзья передали, что его появление ожидается лишь завтра днем – они будут задерживать его так долго, как только смогут. Сегодня ночью мы вытащим тебя.
- Я не могу уйти без Несси… - Страшная правда не укрылась от мыслей стаи.
- Несси? – это ласковое прозвище всколыхнуло все воспоминания о ней: вот она пришла в первый раз и бесстрашно протянула свою маленькую ладошку в клетку; вот она спорит с Аро и все-таки уговаривает его позволить ей навещать меня…
- Она не может пойти с нами…



Ребята проделали всю операцию очень и очень быстро: я не успел и оглянуться, как из леса показалось пять громадных, под стать мне, волков. Один из них быстро обратился в человека и поднес спичку к кусту, который за несколько минут сгорел дотла, оставив после себя маленькое пепелище. Как моя животная натура одержала верх, почувствовав свободу, и Сет отворил дверь клетки, я тут же выскочил из клетки.
Я быстрее ветра, сильнее солнца, я – целый мир!
- Джей, остановись! – лапы словно примерзли к земле, и я, не успев вовремя среагировать, проехался носом по сырой листве. – Приди в себя!
Я с рыком повернул голову, но следующий приказ альфы пригвоздил и ее к промозглой почве.

На то, чтобы окончательно придти в себя, потребовалось несколько часов: похоже, ясень сдерживал во мне гораздо больше ярости, чем я думал, поэтому, выбравшись из клетки, я стал почти неуправляемым. Не знаю, что было бы, если бы я сразу не присягнул на верность Сэму и его приказы не были бы главенствующими в моей жизни.

- Где ты, мерзкая тварь? – яростный голос Аро разносился на мили вокруг. – Ты думал, от меня можно так просто сбежать?
Неужели он думает, что я проделал это в одиночку?
- Я тут! – крикнул я, зная, что он мгновенно примчится на мой крик.
Так оно и произошло: не успела моя фраза до конца смолкнуть, как передо мною стоял этот мерзкий старикашка, вызывая во мне волну неконтролируемой ярости – наверное, расовая вражда все-таки и на мне отразилась – это была генетически заложенная ненависть.
- Плохой мальчик, ты думал оставить меня? – во взгляде Аро вспыхнула уже какая-то маниакальная искра, которая разгоралась все жарче и ярче. – Ты не справишься со мною, глупый волчонок, - рассмеялся Вольтури, впрочем, в его руках не было веточки ясеня, а значит, он действительно считал, что я здесь один, и примчался сразу же, как только обнаружил мою пропажу.
- Но хватит болтать, пошли обратно, - став серьезным, прошипел он.
- Не так быстро, - сказал я, и, словно по мановению волшебной палочки, за моей спиной встали пять громадных оборотней, готовых растерзать любого, кто попытается меня забрать. Теперь они были моей семьей, готовой на все ради сохранности «своих».
- Не ожидал такого поворота событий? – усмехнулся я, быстро переворачиваясь в волка и оскаливая зубы.
- Нет, этого не может быть! Ты! Ты последний оборотень, всех остальных давно уже вырезал мой полоумный братец.
Аро был настолько ошеломлен произошедшим, что даже не сопротивлялся толком, когда несколько пар зубов вцепилось в его хладное тело и, растянув каждый к себе, разорвали его на части.
Снова обратившись в людей, остальные члены стаи быстро сложили из останков погребальный костер и подожгли его, распространяя удушающий запах вокруг.

- Дурочка, не нужно было сходить с тропинки, - услышали мы нервный смешок и мгновенно повернулись на звук приближающегося голоса.
Несси!
- Джей, - предостерегающе бросил мне Сэм, но, увидев нескончаемое море решимости в моих глазах, замолчал и, подумав несколько секунд, продолжил. – Думаю, от одной девчонки ничего плохого не случится.
Я радостно оскалился и, быстро разрезая лапами воздух, помчался навстречу со своей малышкой.

Несси, ты будешь моей, ты будешь со мной, чего бы мне это ни стоило!

- Спустя два дня -

- Несси, - выдохнул Джейкоб в мои волосы, сжимая меня в своих объятьях так крепко, что было трудно дышать, но я и не думала жаловаться.
- Как морское чудовище из озера Лох-Несс? – хихикнув, поинтересовалась я: мне понравилось прозвище, которое он мне дал.
- Нет, Несси, как мое персональное маленькое чудо, - парень, улыбаясь, отстранился, но кольца своих рук не разорвал, лишь слегка его ослабил. – Мое маленькое чудовище, - его губы прикоснулись к моим, словно подтверждая права этого молодого человека на меня, будто клеймя меня.
Но как он не понимал, что это было совсем не обязательно: я и так была полностью его, я принадлежала ему, я растворялась в нем. Он был моим маленьким раем, заполнившим всю пустоту, забравшим все тревоги и, наконец, вырвавшим меня из личного ада.




¹ Делта-Джанкшен — город на Аляске США в 160 км к югу от города Фэрбенкс. Число жителей согласно переписи 2005 равно 897 человек. Город расположен недалеко от слияния рек Дельта и Танана.