Глава 64. Давай закончим это

BPOV

Ресторан находился на открытом воздухе, на деревянном паркете, океан был всего лишь в ста ярдах от нас. На улице располагался бар, столы со стульями и даже место для танцев, группа играла веселые мелодии, в то время как люди пытались танцевать сальсу и ча-ча. Излишне говорить, что я не буду пытать свои силы в этих танцах.
Но здесь было великолепно… черные воды океана, звук волн, едва слышимый из-за музыки, смех людей поглотили меня. Не смех незнакомых людей, которые заполняли ресторан, а смех моей семьи. Семьи, которую я бы не покинула ни за что на свете, но знала, что осталось меньше недели, прежде чем мне придется сделать это.
Я была удивлена, что на протяжении всего ужина, Эдвард вел себя прилично… большую часть времени. Но когда мы закончили трапезу, которая, как я была уверена, стоит больше, чем машина, любимый собрался подразнить меня. Я не была уверена, делал он это для того, чтобы позлить меня в этот момент, потому как мы не могли позволить себе большего, или чтобы показать, что меня ждало в эту ночь, но чем дольше он дразнил, тем сложнее мне было делать вид, что ничего не происходит.
- Так как всем спалось этой ночью? – спросил Эдвард, на его лице была идеальная маска, в то время как его рука пробралась мне под платье и скользила от моего колена к бедру.
- Мы уснули сразу же, как только добрались до номера, - засмеялся Эммет.
Все глаза сразу же выжидающе обратились на Элис и Джаспера. – Нам понадобилось немного больше времени, чтобы уснуть, - заметила Элис. – Как оказалось, мы были не слишком усталые.
- Спорю, доктор Джаспер и непослушная медсестра решили вернуться? – спросила я с дьявольской улыбкой. Если уж Элис и Розали были безжалостными, когда дело касалось моей сексуальной жизни, тогда и я буду такой же.
Это был первый раз, насколько я помню, когда Джаспер покраснел. – Нет, - твердо заявил он. – Прошлой ночью я был директором, - пробормотал он, но достаточно громко, чтобы услышали все мы, которые сразу же взорвались от смеха.
Я посмотрела на Эдварда. – Что ж, я рада, что мы не используем клише для ролевых игр, - я засмеялась, остальные решили сменить тему. Может быть, они поняли, что на сегодня уже достаточно времени проговорили о сексе в присутствии родителей.
Но ответом со стороны Эдварда была вскинутая бровь, а его губы растянулись в сексуальной полуулыбке, пока его рука продолжала путешествовать по моей ноге. Он наклонился и провел носом по моему подбородку, затем наконец-то поцеловал меня, заставив мое дыхание участиться, а сердце подпрыгнуть в груди.
Было такое чувство, что никто за столом не обращает внимания на нас, но в то же время все смотрели именно сюда. Возможно, что это было связано с тем, что он делал со мной и с тем, что они могли поймать нас в любой момент. Я покачала головой. Мы ничего не делаем. Говорила я сама себе. Они не смогут нас ни за чем поймать.
Я сглотнула и попыталась успокоиться, осмотрев сидящих за столом. Я старалась следить за разговором, но пока переводила взгляд с одного человека на другого, могла ощущать взгляд Эдварда у себя на лице. Я могла чувствовать его дыхание на щеке, как будто мы были единственными людьми в комнате, и кроме него больше никого не было рядом.
Я скрестила ноги, надеясь, что он поймет. Продолжая смотреть на свою семью, я как будто понимала, о чем они говорят. На самом же деле я сконцентрировалась на том, что если не буду контролировать свое дыхание, то вероятней всего упаду в обморок.
- Ты нервничаешь? – спросил Эдвард, его дыхание щекотало мое ухо. Я могла сказать, что он забавлялся ситуацией, но так же был возбужден.
Я повернулась к нему, мои глаза сразу же встретились с его и потерялись в них. – Я… - слова затихли, когда я увидела изумрудные озера, что смотрели на меня. Я знала этот взгляд. Это был взгляд решимости, желания и… любви.
Его рука поднялась и заправила мне прядь за ухо.
- Что ж, Беллу и Эдварда, очевидно, это не интересует, - услышала я смех Элис и резко повернула голову к ней.
- Простите, - пробормотала я, смотря вниз на белую скатерть стола с крошками хлеба, мое лицо начало гореть.
- Все в порядке. Мы тут говорили о десерте, дорогая, - улыбнулась Эсми. Мое лицо покраснело еще больше, когда я вспомнила, что пообещал мне Эдвард на сладкое.
- Не об этом, любимая, - хмыкнул Эдвард, но проговорил настолько тихо, что его услышала только я. Затем он продолжил немного громче: – Хочешь немного шоколада? – спросил он, беря десертное меню.
Я повернулась к нему. – Ты поделишься со мной? – пробормотала я.
Он повернулся ко мне с веселой и дерзкой улыбкой на лице. Я ударила его по руке. – Не в этом смысле, - добавила я. – Выброси это из головы, - я засмеялась. – Эсми, и что за парней вы вырастили?- спросила я ее, когда рука Эдварда выскользнула из-под моего платья, обняв меня за плечи… и я сразу же расслабилась.
- Из того, что я слышала, очень больших, - засмеялась Роуз.
Я посмотрела на нее. – Я сказала об этом однажды, два месяца назад. А вы двое никак не можете забыть, - защищалась я.
- Верно, но однажды после битвы групп мы все сами видели, - ответила Роуз. Мои глаза расширились, когда я посмотрела на двух своих подруг.
- Они ничего не видели, любимая, - заверил меня Эдвард. – Ты просто меня слегка возбудила, если помнишь, - прошептал он.
- Гм, Карлайл, может, потанцуем? – предложила Эсми, вставая.
- Отличная мысль, - улыбнулся он, поднимаясь со стула и беря руку жены. – Но судя по всему сказанному, он перенял эстафету своего старика, - я услышала его смешок, когда они отошли.
- Ребята. Вы не против, чтобы НЕ обсуждать мою личную жизнь при родителях? – задала я насущный вопрос.
- Успокойся, Беллс, - ответила Элис, махнув рукой. – Карлайл и Эсми не против. Господи, спасибо тебе за них, вероятно, они самые близкие люди нам. Теперь им не нужно пытаться вести себя как можно тише во время секса, и вероятно обсуждать, когда он у них будет, - засмеялась она.
- И ты не чувствуешь никакой неловкости? – спросила я. Они же, в конце концов, ее родители.
- Неа. Они воспитали нас очень открытыми. Я имею в виду, они семейная пара, разве это такая уж тайна, что они занимаются сексом? – спросила она. – Конечно, они наши родители, но также и наши друзья. И всегда будут ими. Пошли, Джас. Потанцуем, - они поднялись и присоединились к родителям на танцполе.
- Я согласен с Элис, уверен, Эдвард тоже, - сказал мне Эммет. – Мы любим их, но они знают, что мы с Роуз занимаемся сексом. Они даже говорили с нами об этом, - засмеялся он. – Вот такая мы семья. Они знают, когда нужно быть «друзьями», а когда «родителями». Поэтому у нас такие близкие отношения.
Роуз кивнула. – Я не могу дождаться, когда наконец-то официально стану частью этой семьи, - она улыбнулась Эммету, который целомудренно поцеловал ее.
- Может, потанцуем, дорогая? – спросил он, поднимаясь и протягивая ей руку.
- Потанцуем, - засмеялась она, беря его за руку и присоединяясь к остальным.
Я повернулась к Эдварду. – Мне иногда кажется, что у вас слишком много общего, - засмеялась я.
Он наклонился ближе ко мне. – Если быть честным, я бы предпочел, чтобы это ты терлась об меня, - ответил он, легко пересадив меня к себе на колени так, что мои ноги лежали по обе стороны от его. (от переводчика: как же сложно иногда перевести все двусмысленные фразы, которые использует автор. Что ж, вот какой была игра слов на самом деле. Мне очень жаль, что я не смогла оставить ее в русском варианте. В первом предложении, где Белла сравнивает Эдварда и Эммета, она использовала словосочетание «rubbing off on», которая имеет двойной смысл в англ. языке: 1. Схожесть черт характера. 2. Трение половых органов партнеров).
- Эдвард… - предупредила я.
Его руки лежали на моих бедрах, а затем заскользили по бокам к груди. – Это платье слишком соблазнительное, - произнес он, его глаза глядели не на мое лицо, а ниже, на грудь. – Ты понимаешь, что этот белый материал очень тонкий и под него ты не надела лифчик, - сказал он низким голосом, мое дыхание снова участилось.
- Но ведь здесь не холодно, - едва смогла выдавить я. – Так что это неважно.
Его руки очертили контуры моих возвышенностей, почти заставляя меня закрыть глаза. – Для меня важно, - его голос охрип. – Если я присмотрюсь ближе, смогу увидеть то, что скрывает этот материал. Прямо… здесь, - заявил он, его пальцы слегка задели мой левый сосок, отчего тот сразу напрягся.
- Эдвард, - ахнула я. Я хотела сказать, чтобы он остановился делать это на публике, но эффект от его прикосновения заставил мой голос сочиться желанием.
Его голова начала склоняться к моей груди, а губы уже приоткрылись. Я точно знала, что он собирается сделать. Я схватила его голову и подняла, наконец-то посмотрев в его затуманенные глаза, а его возбуждение начало тереться об меня.
- Почему бы нам не пойти потанцевать с другими? – предложила я, задержав дыхание. Я на самом деле не хотела этого, но если бы я позволила этому продолжиться, то оставался огромный шанс, что это закончилось бы тем, что мы бы занимались сексом на столе. На мгновение я действительно подумала, что не такая уж это и плохая мысль. Но я отогнала эту фантазию, прежде чем все это зашло слишком далеко.
Эдвард поцеловал мою щеку. – Если ты хочешь, - произнес он. – Но думаю, тебе стоит прикрыть меня спереди, - добавил он, посмотрев вниз на свои колени с улыбкой.
Я кивнула и захихикала. Идя за мной, он повел меня на танцпол, где развернул лицом к себе. Его руки опустились на мою талию, мои же обняли его за шею. И мы начали покачиваться, не обращая внимания на музыку.
Я была так счастлива, что мы могли просто быть вместе и не важно, что мы были единственными, кто танцевал медленный танец под зажигательную музыку. Мы создавали собственную мелодию, которая состояла из вздохов и поцелуев, гармонии нашего дыхания и биения сердец.
Мы танцевали собственный танец, пока я не заметила, что группа заиграла медленную песню. Подбородок Эдварда лежал у меня на плече, я чувствовала его дыхание своим ухом. Затем он начал петь для меня:

Мудрецы говорят: спешат лишь дураки,
Но я не могу не любить тебя.

Его голос был как бархат, он пел на октаву выше, чем Элвис Пресли, но столь же нежно и даже более идеально.

Если я останусь,
Будет ли это грехом?
Ведь я не могу не любить тебя.

Мы покачивались на месте, и мои глаза наполнились слезами от серенады, которую пел мне этот удивительный мужчина. Это было прекрасно. Даже Джон Кьюсак, который держал магнитофон над своей головой, который играл «В твоих глазах», не мог быть более романтичен. Остались только мы. Я и Эдвард.

Как река непременно впадает в море,
Любимая, некоторым вещам
Суждено быть...
Возьми мою руку, возьми и всю мою жизнь,
Потому что я не могу не любить тебя.

Как река непременно впадает в море,
Любимая, некоторым вещам
Суждено быть...
Возьми мою руку, возьми и всю мою жизнь,
Потому что я не могу не любить тебя.
Потому что я не могу не любить тебя...

- Не хочешь прогуляться со мной? – спросил он.
Я подняла глаза, чтобы встретиться с его, наполненными любовью и смотрящими на меня, и просто кивнула головой, прежде чем он взял меня за руку и повел прочь от ресторана. Но он не повел меня куда-то еще, мы просто направились на пляж.
Мы шли по мокрому песку, а волны накатывали на наши ноги. Эдвард же не переставал смотреть на океан. Он продолжал идти, только раз посмотрев на меня, чтобы увидеть, успеваю ли я. Я оглянулась через плечо и увидела, что огоньки, которые указывали мне на то место, где мы оставили других, становились все меньше, пока совсем не исчезли в ночи.
Только когда вокруг нас остались только песок и вода, мы остановились. Даже не предупредив меня о том, что наше путешествие закончилось, Эдвард повернулся, подошел ко мне и поцеловал, вынудив меня на мгновение шокировано застыть на месте, прежде чем прийти в себя и ответить на его поцелуй.
- Прости меня, - тихо изрек он, смотря мне в глаза и гладя волосы, которые разлетались во все стороны. – Я просто хотел, чтобы ты хоть на минутку принадлежала только мне одному, - его голос не был низким и хриплым. Его не контролировала страсть. Он был нежным и медовым. Эдвард не сгорал от похоти, а точно знал, куда шел и что собирался делать. Любовь – вот все, что я могла чувствовать вокруг нас, и это заставило мои колени подогнуться и… я упала на песок.
Эдвард ухмыльнулся мне и посмотрел вниз, понимая, что именно он заставил меня упасть. – Может быть нам лучше сесть, - улыбнулся он.
Мы сели на песок, и мой любимый даже не обратил внимания на то, что его штаны цвета хаки сразу же стали грязными. Я села между его ног, прижавшись спиной к его груди, пока мы оба смотрели на воду. Сейчас мы сидели на сухом песке, но не так уж далеко от воды.
- Разве может быть жизнь еще более совершенной? – спросила я, не до конца веря в то, насколько счастливая я сейчас.
- Ты – мое совершенство. Без тебя это мир потеряет всю свою важность.
Я покраснела, и хотя единственным светом было сияние луны, я была уверена, что он вряд ли не заметил этого. – И ты, конечно же, должен был это сказать, - засмеялась я.
Его нос прикоснулся к моему. – Может быть, но это правда, - ответил он, и я могла сказать, что он улыбался, судя по его голосу. Я засмеялась над его честностью. – Действительно ли ты хочешь, чтобы я сказал тебе правду? – спросил он.
- Всегда, - прошептала я в ответ.
- Это – идеальный момент, но так бывает каждый раз, когда я с тобой. НО… - он остановился для драматичности. - … Я так же думаю о том, как сделать этот момент еще более прекрасным.
- Поделишься со мной? – спросила я, и прислонилась своим лбом к его.
- Нет. Но я с удовольствием покажу, - прошептал он.
Его губы встретились с моими раз… два… три раза, прежде чем задержаться. Мои губы двигались вместе с его, сливаясь с ним, как никогда раньше. Его уста были единственными, которые я знала, то же самое чувствовал и он.
Мои руки поднялись к его шее, прижимаясь к нему настолько близко, насколько это возможно, его правая рука легла мне на затылок, а левая на талию. И даже когда между нами больше не осталось ни единого дюйма, мы все равно продолжали прижиматься ближе друг к другу. Я не была уверена, что из всего этого было реальным: наша фантазия, ставшая реальностью, окружающий мир, который исчез под дуновением легкого бриза, или невероятное притяжение наших тел. Вероятно, все из этого.
И вдруг он неожиданно оторвался от меня. Я посмотрела на него вопросительно, пока он не начал покрывать поцелуями мое лицо. Мой лоб, брови, щеки, нос, шею и наконец-то мои губы.
Когда я открыла глаза, чтобы снова взглянуть на него, Эдвард освобождался от своей светло-голубой рубашки, расстегивая пуговицы. Я улыбнулась ему, наклоняясь, чтобы поцеловать его идеальную рельефную грудь, позволяя своим рукам блуждать по ней.
- Белла, хотел бы я описать тебе, что ты значишь для меня, - проговорил он, хрипотца прорвалась в его голосе, но казалось, что он борется с собой. И это заставило меня посмотреть на него.
Я схватила его лицо, заставляя его посмотреть мне в глаза. – Почему ты пытаешься контролировать себя?
- Потому что я не хочу потерять контроль. Я хочу заняться любовью с тобой. Я не хочу, чтобы мной овладела похоть, как это произошло в ту ночь на пляже, - промолвил он, как будто был полон решимости и в то же время стыда.
- Эдвард, пожалуйста, перестань контролировать себя, - ответила я, медленно целуя его. – И я была не против той ночью в кемпинге, - заверила я его с улыбкой. Я наклонилась к его уху и сладко прошептала: – Делай со мной все, что хочешь.
- Как пожелаешь, - прошептал он мне на ухо соблазнительным голосом. Он больше не был бархатистым, но и не хриплым. Этот голос заставлял меня чувствовать желание и любовь одновременно. Этот голос говорил мне, что он не просто любит меня, а жаждет меня. Этот голос заставлял меня чувствовать себя самой желанной женщиной в мире. Два слова, сказанные этим голосом, могли сделать все. Мои глаза горели от возбуждения.
Его пальцы пробежались по моим бедрам, пробираясь под подол моего платья, и одним плавным движением Эдвард стянул его через голову, оставляя меня совершенно обнаженной перед ним. Он взял мои ноги и обвил ими свою талию, а затем убедился, что они крепко сцеплены у него за спиной.
Эдвард поднялся вместе со мной и положил мое платье на песок. Затем он опустился на колени и нежно положил меня поверх моего платья, сделав из него покрывало. Мой любимый снял свои штаны и боксеры, отбросив их в сторону. Без спешки. Мы понимали, что находимся на открытом пляже, да и кто-то может проходить мимо и увидеть нас, но в этот момент все это было не важно. Был только Эдвард и я, и в этот момент нам принадлежало все время мира.
Он опустился своим обнаженным телом на мое, сливая наши тела так же, как раньше были соединены губы. Я чувствовала каждый его мускул каждой клеточкой своего тела. Как будто бы мы были потерянными частями одного пазла.
Эдвард поцеловал меня, а затем отстранился со вздохом. – Ты даже не имеешь понятия, что делала со мной во время ужина одна только мысль о том, что ты полностью обнажена под этим платьем. Ты понимаешь, что я едва ли мог есть? – спросил он с тихим смешком в конце.
- Вероятно, ты чувствовал то же самое, что и я, когда вспоминаю о том, как ты однажды вошел в кухню. Опирался на дверной косяк без рубашки. Штаны, низко сидящие на твоих бедрах, и ты сам, готовый войти в меня в любой момент, - я почувствовала знакомую пульсацию внизу живота, которую мог создать только Эдвард. Одного только воспоминания о том, как он выглядел, было достаточно, чтобы подвести меня к грани.
- Должен ли я напомнить тебе, что сейчас я совершенно обнаженный и лежу на тебе? – он улыбнулся напротив моей кожи, его губы целовали мою шею. – Ты богиня, Белла. Как я мог заслужить тебя?
- Тогда ты мой Адонис.
Наши руки изучали тела друг друга, пока наша потребность друг в друге не стала невыносимой, и он не вошел в меня. Я закричала так громко, выразив все свое удовольствие в этом крике, не беспокоясь о том, что кто-то мог услышать.
Он был нежным и любящим, но в то же время грубым и уверенным. Мы смотрели друг на друга, пока не кончили, уткнувшись лицами в шею любимого и закричав от удовольствия. Удовольствия, которое заставило меня согнуть пальцы на ногах и почувствовать себя так, будто я умерла, и этот пляж с Эдвардом стал моими небесами.
Даже после этого мы продолжали лежать на песке, целуя и лаская друг друга, говоря слова любви. Решив, что мы уже достаточно грязные, я поднялась и попыталась очистить свое тело от песка. Пот от нашего занятия любовью и песок вряд ли можно было назвать презентабельным видом.
- Думаю, у меня песок повсюду, - пожаловалась я, скользнув в свое платье и пытаясь пригладить волосы.
- Я буду более чем счастлив помочь тебе, если ты пожелаешь, когда мы вернемся, - сказал Эдвард, обвивая свою руку вокруг моей талии, когда мы возвращались в ресторан.
- Эй, Эдвард? Думаю, мне понравится мысль о нудистстком пляже, если там будем только мы, - проговорила я, пока мы шли.
- Думаю, я бы не возражал показать всем, что ты принадлежишь мне, - он улыбнулся мне. – Любить тебя на пляже в лучах солнца. Подожди, я меняю свое мнение. Если мы снова займемся этим на пляже, я бы хотел снова превратиться в пещерного человека, - ухмыльнулся он. – Мне действительно это понравилось.
- Ох, не волнуйся, мне тоже.

EPOV

Наш день в Канкуне подошел к концу, и мы встретились со своей семье, которая подшучивала над нами, когда мы вернулись. Нам понадобилось два часа полета, чтобы вернуться в Акапулько, а затем лимузин отвез нас в отель.
По дороге обратно в отель Белла сидела у меня на коленях. Я не позволил ей отойди от меня дальше, чем на расстояние протянутой руки с тех пор, как мы вернулись с пляжа. И, пока она наслаждалась разговором, мои мысли были в тысяче миль отсюда. Я думал о том, как прекрасно все было на пляже и мне было интересно, столько еще таких моментов будет в нашей жизни.
Однако меня вытолкала из моих романтичных мыслей Белла, которая ерзала у меня на коленях, приводя меня в боевую готовность. Она смеялась над чем-то, что сделал Эммет, и пока она откинула голову, смеясь, ее грудь поднялась, и я понял, что одно мое легчайшее прикосновение, и я смогу видеть, как ее соски потянутся ко мне. От этой мысли мое собственное тело возбудилось.
Любимая снова поерзала, и я понял, что она почувствовала это. Серьезно, не было ни шанса, что она не почувствует. Белла повернулась ко мне и улыбнулась, прежде чем отвернуться к моей семье. Разговаривая с кем-то, она поворачивалась на моих коленях лицом к нему, медленно терзая меня. Я сжал челюсть, чтобы не застонать, и подумал, что мои зубы сокрушатся от такой силы.
Как только лимузин подъехал к отелю, я наконец-то заговорил, стараясь, чтобы мой голос звучал, как обычно. – Что ж, мы поднимемся в нашу комнату. Не хотим, чтобы лимузин заполнился песком. Всем спокойной ночи.
Как только машина остановилась, я выпрыгнул из нее, желая, чтобы Белла поскорее оказалась в моих руках, и направился в уединение нашей комнаты. Но я напомнил себе о спокойствии и позаботился о сумке, которую брала с собой Белла, в которой лежали полотенце и купальник, не говоря уже о том, что я использовал ее, чтобы скрыть свою проблемку.
Белла медленно направилась к лифту. Но как только двери закрылись, я прижал ее к стене и грубо поцеловал. Я хотел наказать ее за то, что она мучила меня. Я уже был готов нажать на «стоп» и взять ее здесь, но затем передумал и вместо этого решил растянуть весь процесс на как можно большее время, заставив ее умолять меня.
Всю поездку в лифте она стонала мне в рот, а один только взгляд на ее припухшие от поцелуев губы возбуждал меня. Но с «динь» двери открылись.
Я грубо схватил ее и понял, что мой голос будет жестким и хриплым. – Пошли, - приказал я, разворачивая ее к двери. Я видел, как ее тело задрожало от моего приказа, и мне понравилось, как она изменялась, когда я доминировал и был пошлым.
Когда я открыл дверь наших апартаментов, Белла прошла внутрь, а я сразу же запер дверь. Когда я повернулся к ней, она стояла с сексуальной улыбкой на лице и начала медленно стягивать свое тонкое, белое платье.
- Прекрати, - приказал я и она застыла. Через мгновение я увидел, как ее глаза сузились в замешательстве, и я понял, что она думает, будто сделала что-то не так. И она сделала. Она пыталась контролировать меня. В другую ночь я бы наслаждался ее доминированием. Но не в эту. Сегодня мой черед.
Я подошел к ней и положил руки ей на бедра. Я наклонил голову к ее левой груди и начал сосать ее сквозь материал. Я мог чувствовать, как затвердел сосок у меня во рту, а затем я подул на него, когда закончил с этой грудью. Я сделал то же самое с другой. Под конец я посмотрел ей в лицо.
Глаза Беллы были закрыты, а губы приоткрыты. – Возьми свой фотоаппарат, - приказал я. Она не спросила меня зачем, а направилась к своей сумке с купальником и достала камеру. Я выхватил ее у Беллы и осмотрел ее еще раз.
Она стояла передо мной, два мокрых пятна было у нее груди, ее напряженные соски прекрасно было видно сквозь мокрый прозрачный материал. И они были так остры, что могли порезать стекло. Я чувствовал, как твердею от одного этого вида.
Не раздумывая, я сделал фотографию того, что видел. В любом случае, это же цифровая фотокамера и мы всегда сможем удалить эти фото позже.
- Эдвард, что ты делаешь? – спросила она, но ее дыхание было тяжелым и я знал, что она так же возбуждена, как и я.
- Эта единственная, я обещаю, - заверил я ее. – Мы сможем позже ее удалить.
Беелла подошла ко мне и обняла меня руками за шею. – Если ты продолжишь то, что мы делали, я позволю тебе сохранить ее, и может быть, если ты будешь хорошим мальчиком, позволю сделать еще несколько, когда мы разъедемся в колледжи, - проговорила она, ее пальцы расстегивали мою рубашку. Она была так очаровательна, такая уверенная, но я мог видеть, что ее лицо краснеет от ее же смелости.
- Это похоже на фантастическую сделку, - сказал я ей. Я наклонился и медленно поцеловал ее, но этот поцелуй был далек от романтического. Это был поцелуй, который так и кричал о сексе.
- Сними свое платье и сядь на кровать, - сказал я ей. Она сделала так, как я ей приказал и, отбросив платье, села на край кровати.
Ее бледные, молочные ноги были сжаты вместе, и я только слегка видел ее лобок, все остальное было скрыто от меня. Но она была здесь, выглядя такой невинной, кусая свою губу и сидя обнаженной. Я чувствовал, как она смотрит на меня, как медленно раздвигает ноги… предлагая мне себя.
Я видел, что ее киска уже была мокрой, и она взывала ко мне, чтобы я заполнил ее. – Не хочешь сыграть? – невинно спросила она. Ах, моя маленькая шалунья.
Я в мгновение сбросил всю одежду с себя и сделал еще один снимок Беллы, когда она сидела в этой позе, прежде чем подойти к ней. Я опустился на колени между ее ног и наклонился, чтобы поцеловать ее мокрые складки. Ее бедра поднялись мне навстречу, и я улыбнулся этой реакции.
- Белла, ты ужасно непослушная, - пробормотал я. Я снова поцеловал ее киску и посмотрел на девушку из-за ее расставленных ног. – Но я могу быть еще более непослушным, чем ты.
Она заскулила, и этот звук послал дрожь по всему моему телу. Никто не должен быть таким чертовски сексуальным. Из-за нее же самой дразнить Беллу было невероятно трудно. Но я встал и подошел к выключателю, чтобы выключить свет, который она раньше включила. Я вернулся к кровати и откинул покрывало. Я сел посредине и поманил ее к себе, предлагая присоединиться. Она подползла ко мне, сев на меня и широко расставив ноги, я мог чувствовать, как ее влажная киска скользит по мне.
- В следующий раз, если ты будешь дразнить меня на глазах у всех в лимузине, я возьму тебя прямо там, клянусь Богом, - сказал я ей, целуя кожу на сгибе ее шеи.
- Это все, что ты хочешь сделать со мной? – спросила она, почти захныкав. Мне нравилось то, что она делала сейчас все охотно, но также я знал, что она делает это только потому, что хотела повторения Вегаса.
- Чего я действительно хочу, так это войти в дверь гостиничного номера и увидеть тебя в постели полностью обнаженную. Я хочу, чтобы ты лежала, а твои ноги были разведены широко в стороны, чтобы я мог видеть тебя, - прошептал я ей на ухо, мои пальцы скользили вдоль ее торса, пока я говорил.
- Я хочу, чтобы ты смотрела на меня своими полузакрытыми от желания глазами, точно так же, как я смотрю на тебя. И когда я посмотрю на тебя в постели, я разденусь, готовясь к грядущей ночи. Но прежде, чем я заберусь на тебя, я буду смотреть, как ты скользнешь двумя пальцами в себя, - сейчас я теребил ее клитор подушечками пальцев, пока моя вторая рука лежала на ее бедре. Она двигалась как раз напротив моей эрекции, даря мне невыразимое удовольствие.
- Я хочу, чтобы ты кричала мое имя, когда будешь кончать от своей собственной руки, думая обо мне. Я хочу знать, что одна только эта мысль – все, что тебе нужно. Что ты так сильно желаешь меня, что тебе больше ничего и не нужно.
Она стонала и скулила, мои руки прекратили ласкать ее. Грудь Беллы высоко вздымалась от ее глубокого дыхания, заставляя ее подпрыгивать перед моим лицом. И я не мог справиться… я начал лизать одну из них, заставляя ее дыхание участиться еще больше.
Я выпустил ее грудь, а затем прижался своими губами к ее уху. – А затем я хочу трахать тебя.
Она простонала и осела напротив меня. – Я хочу трахать тебя так грубо, что твоя киска набухнет, и ты будешь чувствовать пустоту, когда мы наконец-то закончим и я выйду из тебя. Я хочу, чтобы ты продолжала стонать, даже если будешь слишком усталая, чтобы продолжать. Чтобы ты умоляла меня трахать тебя, пока ты спишь, чтобы просто испытать это чувство наполненности. Я хочу, чтобы мой рот исследовал каждую часть твоего тела, посасывая его, чтобы узнать, каков твой вкус. Я хочу, чтобы ты кончила мне в рот, чтобы твои сладкие соки потекли в мое горло и стали частью меня.
- Эдвард, пожалуйста, - умоляла она. – Я не могу…
Она упала обратно на мои ноги, ее же ножки все еще лежали по обе стороны от меня. Это было самым эротичным зрелищем, которое я когда-либо видел. То, как она выгнулась, как тяжело вздымалась ее грудь. Холодный воздух, который проносился по коже, где мгновение назад сидела она, и я знал, где именно она была, потому что теперь моя кожа была покрыта ее соками. И я знал, что не смогу больше сдерживаться. Мне нужно было это так же сильно, как и ей.
Я прижал ее тело к своему, а затем перевернул нас так, что она лежала подо мной. Я позволил головке моего члена слегка войти в ее мокрый вход на мгновение, дразня ее, прежде чем сразу же выйти.
- Эдвард, - простонала она. – Эдвард, прекрати дразнить меня. Пожалуйста, ты нужен мне.
После этих слов я ворвался в нее на всю свою длину, зарычав, когда она застонала. Как только я почувствовал, как она сжалась вокруг меня, весь контроль был утерян. Больше не было поддразниваний, не было фантазий, были только она и я. Эдвард и Белла, которые стали одним целым. Даря друг другу наслаждение, которое только можно представить.
Мои толчки были, какими угодными, но не нежными, и я чувствовал, как кровать двигается под нами, когда вошел в свою женщину до конца.
- Господи, Белла, - выдохнул я, не в силах поверить в то, как хороша она была. – Ты потрясающая, - я толкнулся в нее еще раз под другим углом, заставляя ее закричать.
- ДА! ОХ, да, здесь, Эдвард! Прямо здесь!
И я дал ей то, что она хотела. Я двигался там же, пока не почувствовал, как ее стенки начали сжиматься вокруг меня, и я понял, что мы оба близки. Ворвавшись в нее в последний раз, мы вместе кончили, и я перевернулся так, что она рухнула мне на грудь.
Я вышел из нее и мы оба вздохнули, нам не понравилось это чувство пустоты, которое мы оба испытали. Наши торсы тяжело поднимались, когда мы попытались контролировать свое дыхание, сладкий пот струился по нашим телам. Из-за этой погоды мы всегда были потные.
Она поцеловала мою грудь, а я погладил ее волосы (единственное место, до которого смог дотянуться, не двигаясь).
- Я люблю тебя, - сказал я ей.
Она счастливо вздохнула. – И я тебя.
Мы знали, что нам не нужно говорить это. Мы никогда не говорили. Все, что мы могли сказать, за нас говорили наши прикосновения. Но для меня это казалось не совсем правильным. Засыпать, не говоря эти три слова. Я хотел, чтобы была какая-то другая фраза или что-то, что не было бы общепринятым клише после секса. Все говорил это, иногда даже когда не имели это в виду. Но Белла и я? Мы всегда говорили именно то, что чувствовали. Казалось, что тот, кто не имел в виду этого, просто украл эту фразу. Мы же с Беллой хотели выразить свои чувства, и я хотел бы найти другие слова, которые мог бы говорить ей вместо этих. Что-то, что сказало бы ей, что я люблю ее, но это была бы только наша фраза. Что-то, что было не столь испорченным.
- Ты моя жизнь.

Конец 64 главы