Эдвард нервно мерил шагами помещение, теребя в руке развязанную бабочку. В горле всё пересохло, а голова кружилась от предстоящего события, которое должно было стать самым важным в его жизни после встречи с Беллой. Он достал из бара полупустую бутылку виски и, налив немного пьянящей жидкости в один из прозрачных бокалов, осушил его до дна. Напиток обжёг его горло, медленно спускаясь к груди и заполняя хмелем вены.
Эдвард достал из заднего кармана своих брюк мобильный телефон и медленно набрал до боли знакомый номер.
- Надеюсь, ты не планируешь опоздать на открытие моей выставки? – спросил он, как только услышал заветное «Алло».
- Нет, Эдвард, - Белла рассмеялась, - Все ведь будут любоваться моей фотографией, а опоздать на собственный дебют было бы полнейшей глупостью и просто непростительной оплошностью!
- Умеешь поднять настроение человеку, у которого от страха и волнения сейчас сердце в пятки уйдёт!
- Неужели мой Эдвард волнуется?
- Да я потею! Потею, как грешник на исповеди, ей Богу! – воскликнул Эдвард, - Хочется убежать!
- Ты так долго пытался сделать эту фотографию, так рвался к поставленной цели, не оглядываясь назад, мчался сломя голову, а теперь, когда твоя самая заветная мечта наконец-то осуществилась, и ты добился того, чего хотел, ты хочешь взять и отступить назад? Я тебе не позволю. Мне хочется, чтобы сегодняшний день стал самым счастливым в твоей жизни, ведь сегодня открывается твоя выставка, собственная выставка Эдварда Каллена в самом центре города!
- Мне просто нужен кто-то, кто будет держать меня за руку в самый ответственный момент. Мне нужна ты, Белла.
- Я приеду, Эдвард, - нежно прошептала девушка, - Только заберу своё платье, переоденусь и сразу же приеду к тебе. Я ведь обещала.
- Я люблю тебя.
- И я тебя люблю, милый, очень сильно люблю. Жди, буквально через полчаса я уже буду стоять рядом с тобой и крепко сжимать в руке твою ладонь.
Эдвард отложил в сторону свой мобильный телефон и прислонился к холодной стене. Странное чувство засосало под ложечкой, ладони затряслись, а на лбу выступила лёгкая испарина. Необъяснимое беспокойство, волнение и, быть может, даже страх овладели им полностью, накрывая с головой, словно девятый вал, только что сошедший с одной из самых знаменитых картин Айвазовского… Сердце невольно дрогнуло…
За окном скапливались серые тучи, и первые дождевые капли уже падали на землю. Он стоял перед зеркалом и завязывал бабочку, она надевала чулки и разглаживала складки на своём длинном шёлковом платье цвета шампанского. Он пытался привести в порядок свои волосы, она сооружала на голове изящный пучок. Он поливал себя одеколоном, она наносила капельки дорогих духов на тонкую стройную шею. Он начищал свои чёрные лаковые ботинки, она застёгивала на щиколотке аккуратную пряжку своих туфелек.
Он стоял перед дверью, морально готовясь к выходу на публику, она садилась в машину, стараясь не запачкать подол своего нового платья. Он нервно перебирал свои пальцы от волнения, она нервно стучала тонкими изящными пальчиками по рулю, боясь опоздать. Он отвлёкся на звук упавшего на пол и разлетевшегося на сотни осколков стеклянного стакана, она замерла от скрипа колёс. Сделав глубокий вдох, он открыл дверь и вышел в огромный зал, вздохнув чуть ли не в последний раз, она крепко зажмурила глаза. Его встретили овации и аплодисменты, её - несущийся на бешеной скорости грузовик. Его сердце было готово вырваться из груди от радости, её же – издавало последние слабые удары. А мысли их отчаянно вращались вокруг друг друга… Расталкивая людей и на пути стягивая с себя удушливую бабочку, Эдвард мчался по длинному больничному коридору, стараясь найти Беллу. Его сердце бешено стучало, внутри всё переворачивалось, а на лбу выступала лёгкая испарина. Ещё никогда ему не было так страшно, ещё никогда его руки так не дрожали, а грудь не разрывалась от подступающей боли и истерики. Судорожно опираясь о белую стену, он медленно шёл, стараясь привести в порядок сбившееся от бега дыхание. Все мысли Эдварда были сосредоточены на его девушке, его Белле, которая сейчас в одной из этих безликих холодных палат борется один на один со смертью.
Как только Эдвард добрался до нужной палаты, он изо всех сил толкнул дверь, и она распахнулась настежь. Белла лежала на больничной койке. Глаза прикрыты, светлое платье перепачкано кровью, руки забинтованы, а волосы растрёпаны. Она была совсем не похожа на ту Беллу, которая ещё буквально полчаса назад смотрела на него с той самой идеальной фотографии, она была её полной противоположностью. Инстинктивно, Эдвард сделал несколько шагов назад и вжался спиной в твёрдую стену. Обхватив руками свою голову, он медленно сполз по ней вниз на холодный паркет, издавая утробный стон.
- Мистер, Каллен, - светловолосая медсестра потрясла его за плечо, - Мне очень жаль, очень жаль, мистер Каллен, - лепетала она, прислонив ко рту свою худощавую ладонь, - Доктор говорит, что она долго не протянет. Повреждения и травмы очень серьёзные, на неё нёсся грузовик… На бешеной скорости. Он буквально впечатал её в сидение. Мы сделали всё, что могли… Она пришла в себя, но вряд ли справится…
- Неужели нет никакого выхода?
- Нет, мистер Каллен, - медсестра отрицательно покачала головой, стирая со щёк слёзы, - Никакого.
Сделав глубокий вдох, Эдвард откинулся назад. Происходящее до сих пор не укладывалось в его голове, а разум отказывался принимать мысль о том, что с его любимой женщиной могло произойти что-то страшное. Несчастье могло случиться с кем-то другим, но только не с ней, ведь Белла – это ангел, а ангелы не умирают, они всегда стоят за твоим плечом, всегда с тобой, всегда рядом. Эдвард медленно сводил себя с ума, необъяснимое чувство вины разрывало его грудь и сжирало изнутри, ведь, когда Белла решила поскорее добраться до галереи, в которой проходила его выставка, он даже не потрудился сказать ей о том, чтобы она ехала осторожно.
- Оставьте нас, - холодно бросил Эдвард в сторону девушки и медленными шагами направился в сторону Беллы. Как только дверь в палату захлопнулась, он упал на колени и припал губами к её холодной руке.
- Белла, Белла, милая, ты слышишь меня, ты слышишь меня, моя девочка? Открой глаза, прошу тебя, не оставляй меня, только не оставляй меня!
- Эдвард, - едва слышно прохрипела девушка, - Ты здесь? Ты уехал с выставки?
- Ну, конечно, я здесь, Белла, я здесь.
- У меня всё болит. Такое ощущение что меня трамвай переехал. Доктор говорит, что шансов нет, слишком много крови потеряно… Я рада, что могу взглянуть на тебя в последний раз… Как всё прошло?
- Белла, ты – единственная девушка, которая может думать о другом человеке и его дурацкой выставке в подобный момент.
- Но ведь твоя выставка не дурацкая, - она простонала, приподнимая голову, - Твоя выставка чудесная…
- Всё прошло просто замечательно. Все были в восторге от твоей фотографии, - он крепче сжал её ладонь.
- Я рада, - Белла прокашлялась, - Рада, что моя последняя фотография всем понравилась.
- Ох, милая, прошу, не говори ерунды! Я сделаю ещё сотню, нет, даже тысячу твоих фотографий! Я же говорил о том, что мне никогда не надоест фотографировать тебя, ведь ты моя муза!
- Я умираю, - тихо прошептала Белла, вцепившись тоненькими пальчиками в нежную кожу на внутренней стороне ладони Эдварда.
-Нет, нет, милая, что ты такое говоришь! – губы Эдварда растянулись в грустной улыбке, - Они обязательно что-нибудь придумают и помогут тебе. Ты выкарабкаешься, ты же сильная.
- Я проваливаюсь куда-то, в темноту. Мне так холодно, - Белла крепко зажмурила глаза, - Мне страшно. Я не хочу умирать, Эдвард…
- Нет, Белла, ты не умрёшь! – воскликнул парень, вскакивая со своего места, - Ты не можешь умереть. Мы же только начали жить! Мы собирались поехать отдыхать на море, ты помнишь? Мы планировали пожениться и нарожать кучу детишек, чтобы потом жить в каком-нибудь уютном домике загородом и ежедневно слышать детский смех и топот маленьких ножек по паркету…
- Я люблю тебя, Эдвард, - Белла приподняла свою ладонь и аккуратно провела ей по его щеке, - Всегда буду любить. Даже там, наверху, когда буду наблюдать за тобой с небес. Обещаю, что я изо всех сил постараюсь уговорить Господа сделать меня твоим собственным ангелом-хранителем, - небольшая прозрачная капелька скатилась по её бледной щеке.
- Ещё рано прощаться, ты слышишь, рано! – из глаз Эдварда брызнули слёзы. Прижавшись лбом к холодной руке Беллы, он издал пронзительный стон, - Ты умрёшь старой женщиной. Не здесь, не в этой больничной палате с холодными белыми стенами, а в тёплой постели у себя дома, в окружении близких, любящих тебя людей. Я не допущу того, чтобы ты умерла. Могу смело пообещать тебе, - он усмехнулся сквозь слёзы, - Что я умру первым.
Белла распахнула свои затуманенные слезами глаза и вплела тонкие пальчики в светлые волосы Эдварда, перебирая в руках его шёлковые кудри и притягивая ближе к себе. Она жадно вдыхала его запах, любовалась его лицом, стараясь запомнить каждую его чёрточку, чтобы там, наверху, рассказать о нём своим покойным родителям. Эдвард аккуратно прильнул к её приоткрытым бледным губам.
- Тебе нужно отдохнуть, - тихо прошептал он у самого уха Беллы, - Нужно поспать.
- Я не хочу. Мне страшно. Я боюсь, что не проснусь завтра, - дрожащим от страха голосом произнесла девушка, впиваясь ногтями в гладкую кожу на руке Эдварда.
- Я обещаю тебе, что завтра, с первыми лучами солнца ты распахнёшь свои глаза, а когда проснёшься, я буду рядом, здесь, буду так же держать тебя за руку. А сейчас, - он провёл ладонью по её покрытому лёгкой испариной лбу, - Просто закрой глаза, - Если бы Эдвард знал о том, что видит её прекрасные глаза в последний раз в своей жизни, никогда бы не попросил об этом…
- Я люблю тебя, - едва слышно произнесла Белла, опуская тяжёлые веки.
Сердце Беллы перестало биться ранним утром, когда первые солнечные лучи пробрались в светлую больничную палату. Она умерла. Умерла, крепко сжимая в руке изящную ладонь Эдварда и до последней секунды, до последнего вздоха хрипло шепча о том, как сильно она его любит… Он откинулся в кресле и прикурил. Серый дым заполнил его лёгкие и помещение вокруг, оставляя за собой едкий запах. Голова кружилась, а дрожащие пальцы то и дело подносили к губам тонкую сигарету, позволяя тем самым делать одну затяжку за другой.
В его памяти всплыли образы Беллы из недавнего счастливого и переполненного безграничной радостью прошлого. Вот она стоит на краю отвесного утёса, повернув лицо к солнцу, а её каштановые волосы струятся по ветру у неё за спиной. Вот сидит на тротуаре и читает потрёпанную книгу, внимательно вглядываясь в каждое слово на пожелтевших от времени страницах. Вот лежит в его кровати на белоснежных простынях и растягивает свои пухлые губы в широкой улыбке, звонко смеясь и стараясь увернуться от фотоаппарата. Белла любила жизнь всем своим существом, любила каждый глоток воздуха, который жадно вдыхала. Она любила крайности, любила солнце, любила весь мир вокруг, а Эдвард любил её за это.
Белла улыбалась ему с одной из чёрно-белых фотографий, что мирно покоились на углу его письменного стола. Её огромные глаза светились бесконечным счастьем, а пухлые губы растягивались в широкой улыбке, обнажая идеально ровные белоснежные зубы. Он взял в руку её изображение и крепко прижал его к своей груди, к тому месту, где сейчас бьётся его сердце. Эдвард что-то беспорядочно шептал себе под нос, так тихо, что услышать было практически невозможно, но абсолютно любой мог понять, что с его приоткрытых бледных губ срывались слова любви.
Сложив фотоснимок пополам и убрав его в карман на груди, он поднялся на ноги и затушил свою сигарету о лакированную поверхность письменного стола, совершенно не задумываясь и не жалея дорогого дерева. Застегнув все пуговицы на своей рубашке, он достал из вазы один белоснежный цветок лилии, который, благоухая, разбавлял своим присутствием мрачную обстановку, что царила в полупустой, холодной и серой комнате на протяжении нескольких месяцев.
Он медленно шёл между коваными оградами в поисках нужного клочка земли, который в последнее время стал домом для его любимой женщины и местом, где он проводил большинство своего времени. Холодный, пронизывающий насквозь, осенний ветер раздувал его волосы, заставляя сильнее укутаться в воротник тёмного драпового пальто, а жёлтые листья, кружась в воздухе, словно в вальсе, медленно падали на грязную землю.
Опустившись на колени перед надгробием цвета мокрого серого асфальта, Эдвард аккуратно провёл кончиками своих изящных пальцев по выгравированной надписи. Его сердце сжалось от боли, а перед глазами всё закружилось. Ещё несколько месяцев назад ему казалось, что он счастлив, что он наконец-то обрёл всё, о чём мечтал, полюбил лучшую девушку и исполнил свою самую заветную мечту, но в один момент всё рухнуло, рассыпалось, словно карточный домик под потоком воздуха.
Она навсегда останется его любимой женщиной, навсегда займёт самое главное место в его сердце, ведь именно она была той девушкой, от одной лишь мысли о которой оно начинало бешено стучать. Он никогда её не забудет, ведь на память о ней у него осталось чувство благодарности, безграничная любовь и целая стопка фотографий, каждая из которых была идеальной. Аккуратно положив белоснежный цветок на сырую землю, он прильнул губами к холодному камню.
- Здравствуй, любимая…
Одинокая слеза скатилась по его бледной щеке…
Источник: http://twilightrussia.ru/forum/58-4683-1 |
...что у нас на сайте есть собственная Студия звукозаписи TRAudio? Где можно озвучить ваши фанфики, а также изложить нам свои предложения и пожелания? 
0
