За год до академии...
Эдвард:
Еще не открыв глаза после сна, я понял, что уже наступило утро. По дому начали бегать многочисленные его обитатели. Сначала я не понял причины, но, быстро вспомнил, что сегодня отец устраивал прием - на днях решалась судьба его карьеры. Оставались последние дни до голосования, в связи с этим он решил пригласить влиятельных людей, чтобы укрепить свое положение. Мой отец уже двадцать лет был в политике, и теперь наступила пора снова подняться по служебной лестнице. На этот раз его целью было стать кресло министра финансов США, и состоять благодаря этому в президенский Кабинет. Вообще-то, на это место его должен был назначить президент страны, но так же его кандидатуру должен был утвердить Сенат. Президент с благосклонностью относился к отцу, так что можно было считать, что место у него в кармане. Но для подстраховки он, собственно говоря, и пригласил членов Сената к нам. У слуг сегодня было полно дел, поэтому они и носились по дому, не думая о том, что кто-то еще может спать. Открыв глаза, я увидел разложенный на стуле около меня идеально отглаженный костюм, в котором я должен был сегодня предстать перед гостями. При виде его мне захотелось, чтобы все поскорее закончилось. Видимо, пока я спал, здесь кто-то прибрался. Я точно помнил, что после вчерашней вечеринки разбросал вещи по комнате. Но, к сожалению, меня озадачивало не только это. Я знал, что до отца дойдут слухи о том, что я вчера пил и покупал сигареты, и он скоро придет задать мне трепку, потому что я веду себя безответственно, особенно в преддверии таких больших перемен в его жизни. Я не соответствовал высокому статусу своих родителей. В свои без пяти минут восемнадцать я уже много пил, курил и часто снимал девушек, чего отец не выносил. Мать пыталась заступаться за меня, но мистер Мейсон не слушал ее.
- И какого черта ты вчера снова пил?! - как я и думал, отец не заставил себя ждать.
Он залетел ко мне в комнату с грозным видом, позади него, не закрывая дверь, стояла мама. Я посмотрел на нее, но затем опустил глаза.
- Может, ты поговоришь со мной спокойно. Может у меня проблемы, - ответил я, вставая и начав одевать джинсы.
- Какие могут быть проблемы?! Ты не работаешь, но у тебя полно денег, огромный дом с прислугой, - рявкнул он на меня.
- Это все ложные ценности, - ответил я, натянув футболку.
- Ты мне будешь об этом говорить?! Ты вчера прогулял десять штук этих, как ты говоришь, ложных ценностей, - снова рявкнул он, кинув мне чек, видимо, распечатанный с моей кредитки.
- Возможно, - лишь ответил я, даже не глядя на него.
- Зачем ты так орешь, ведь ничего не случилось, - сказала мама вмешавшись.
- Он тот, кто меня заменит. Его репутация должна быть идеальной с самого рождения, только тогда я смогу сделать его своим преемником, - на этот раз он накричал на нее.
- Я не хочу быть тобой, я хочу быть актером, - рявкнул я на него.
- Да какой из тебя актер? - засмеялся он.
- Мы еще посмотрим, - сказал я, схватив куртку, и вышел из комнаты.
- Вернись, скоро прием, - закричал отец мне в след.
- Не волнуйся, я приду и буду примерным сыном, а пока здесь нет господ сенаторов, брось притворяться, что тебя волнует, буду ли я там, - сказал я ему, на секунду остановившись и посмотрев на него. Затем, закурив, продолжил свой путь.
Когда я ругался с ним, а это происходило часто, я ходил на бейсбольное поле и успокаивался только играя. Я представлял, что когда я битой бью по мячу, то мяч - это отец. Поиграв так пару часов и выпустив пар, я возвращался домой. К сожалению, у меня не было друзей, так же как и постоянных игроков в команде. Я просто приходил на поле и играл с ребятами, которые были там. Всегда разные люди. Отец тщательно отбирал людей для моей компаний, а если появлялись те, кто ему не нравились, то он подкупал их или запугивал, так что больше я их не видел. У меня почти с пеленок появилась девушка на роль моей жены, которую выбрал для меня отец. Мери, дочь вице-призидента США. Шикарная партия, если не считать, что ей сейчас около тридцати и у нее двое детей, но это меня не должно было волновать. Мое мнение никто не спрашивал. Сев на лавочку около забегаловки, я купил пиво и решил сегодня не идти играть в бейсбол. Люди проходили мимо меня, не зная, кто я. Отец всегда прятал меня от лишних глаз. Никто не видел меня. Все внимание доставалось моей старшей сестре. Говорят, что отцы всегда мечтают о сыновьях, но мой был исключением. Он мечтал о преемнике, а пол был не важен. И когда Оливия Мейсон проявила интерес к политике, то обо мне все забыли. Я всегда сидел дома, а отец брал с собой Оливию на все значимые дела в его практике, чтобы показать, как надо себя вести. Он всем представлял ее как свою дочь, отличницу, а о сыне- двоичнике предпочитал умалчивать. Оливия была старше меня всего на три года, но активно участвовала в жизни школы, став ее президентом. Ходила с отцом на все собрания и поступила в Принстон. Там она и училась, когда ее не стало. В тот день за ней должен был заехать отец вместе с охраной, ведь все прекрасно знали, кто она такая и для нее было опасно ходить одной по городу. Но по дороге президент пригласил отца на ужин и тот, позабыв обо всем, отправился к нему. Было уже темно, и шел дождь. Телефон отца не отвечал и она шла ближе к дороге, чтобы поймать такси. Там-то ее и убили. В переулке за поворотом на нее напал парень и ударил ножом. Конечно, его сразу поймали и он все объяснил. Оказалось, что на днях отец продвинул закон об отмене каких-то льгот для военных, в результате чего многие люди потеряли большие для них деньги. Закон он подписывал в прямом эфире, в этот момент рядом с ним стояла Оливия. Парень так и не вышел из тюрьмы, его убили там. Наемники отца. Я не был против, хотя для него это и не имело значения. Кто-то винил только убийцу, но я винил еще и отца. После ее смерти все его надежды перешли на меня. На этот раз он не совершал такой ошибки и не показывал меня всему миру. Мою внешность знали единицы. Все разговоры обо мне в газетах шли без фотографий. Я был тенью отца и Оливии. Я был призраком. Докурив, я встал, понимая, что если не приду на прием, на котором заявлен как главный герой, отец очень разозлится. Вернувшись домой, я стоял около зеркала, примеряя костюм, когда в комнату снова ворвался отец.
- Что это? - начал кричать он, кинув мне газету.
- Газета, - ответил я, не разворачивая ее.
- Прочитай, что там написано, - продолжал кричать он.
- " Вчера вечером на одной из вечеринок был замечен сын Дилана Мейсона. Парень громко ругался и выпивал, при этом около него было много девушек легкого поведения..." - начал читать я. В статье не было ни одного фото.
- Ну и?! - ждал ответа отец.
- Это утка. Здесь нет ни одного фото, никто не знает как я выгляжу, - ответил я, пожав плечами, и кинул газету на кровать.
- Но ты же вчера был на вечеринке, они не с потолка это взяли, - продолжил кричать он.
- Гости пришли, - сказала мама, войдя в комнату.
- Мне лучше уйти, - сказал я и, сняв пиджак, с силой кинул его на кровать.
- Ты никуда не пойдешь, - рявкнул отец, схватив меня за руку.
Я скинул ее и вышел в коридор. Быстро спустившись по лестнице, я заметил несколько людей из Сената. Сняв при них галстук, я, не обращая внимания на их взгляды, бросил его на пол.
- Стой, - снова крикнул отец и схватил меня за руку.
- Надо было лучше присматривать за дочерью, тогда у тебя бы не было больше таких проблем, - рявкнул я, посмотрев на него.
Отец с силой ударил меня по лицу. Я отшатнулся назад. Гости из конгресса, а именно несколько мужчин подбежали, чтобы нас разнять.
- Как ты смеешь, щенок, - закричал он.
- Больше я здесь не появлюсь. - сказал я ему спокойно и вышел из дома.
Это был последний раз, когда я видел маму. Через месяц она умерла от сердечного приступа. После этой вечеринки отец не получил места министра. Сенат решил, что стоит повременить с тем, чтобы давать такую власть человеку, склонному к агрессии. Я так и не вернулся домой. Мои карточки были заблокированы. Я голодал, но меня приютил один старик, сказав, что я похож на его покойного сына. Через полгода я увидел статьи в газетах, в которых было написано, что Дилан Мейсон подтверждает смерть своего сына, Эдварда Мейсона. Фото не прилагалось. Я понял, что отец хочет, чтобы так было на самом деле, что если всплывет хоть одно упоминание обо мне, то он приведет заголовки газет в действие. Сменив фамилию на Каллен, я ждал, что все обо мне забудут. Так пи произошло буквально через три дня. Я видел отца по телевизору, видел то, как он пытался всех убедить в своей скорби. Спектакль продолжался не долго. Через три месяца обо мне все забыли. Теперь я мог жить свободно и решил, что стоит осуществить мечту. Стать актером. Став работать в массовке в театре, я постепенно стал возвращаться к нормальной жизни. Продолжал ходить на то поле, где играл в бейсбол, находил друзей. В один из таких вот обычных дней я и встретил Карлайла Таланта. И в то, что он мне предложил, не мог поверить долгое время. Подписав с ним контракт, я поехал с ним, не догадываясь о том, что когда-то буду жалеть об этом.
Эдвард Каллен...