Глава 5.

Эдвард

Дни тянулись медленно и мучительно. Мои нервы были как взведенный курок, и мы жили как на вулкане, в ожидании большого взрыва.
Будучи человеком рациональным, я решил, что семью не надо пугать раньше времени, но, тем не менее, скрепя сердце составил завещание и написал письмо на имя отца. Я попытался раскрыть ему глаза на ситуацию и объяснить наш выбор. Я заранее знал, что мама никогда бы не приняла его, но я также был уверен, что Карлайл и Джаспер все поймут. Каллены никогда не убегали от проблем, и до последнего вздоха я собирался соответствовать своей фамилии.

Последние дни до освобождения Чана я провел с Беллой. Она как тень всюду следовала за мной, мне так было удобно, да и спокойнее. А я продолжал посещать свои тренировки и занятия по стрельбе. И хоть Белле и было страшно осознавать, почему я это делаю, но ее глаза все же заворожено светились, когда я поражал цель или удачно проводил очередной спарринг. Теперь я чувствовал себя намного увереннее и определенно делал успехи, особенно в стрельбе.

Постепенно я поборол свой внутренний страх…
Воспоминания того вечера, когда я убил Джеймса, долго преследовали меня, я помнил как свистели пули, вгрызаясь в его тело, я все еще слышал, как хлюпает его вытекающая кровь… Я не говорил о своем печальном опыте инструктору, он был слишком молод и не мог понять мою нестабильность в занятиях… Пока я стрелял по обычной цели, то бил четко и метко, всегда около десятки, и никогда в «молоко». Когда же дело доходило до стрельбы по манекену или движущейся мишени, то мои руки отказывались слушаться. Страх, воспоминания, отчаяние - все мешало сосредоточиться.
И я буквально ломал себя, учась поражать «человека»…

Путем нереальных усилий я стал провоцировать себя, а инструктор научил меня вырабатывать злость и адреналин, думать только о пуле, только о цели, абстрагироваться от всех мыслей. Он заставлял меня забыть, что на пути моего пистолета может возникнуть живая плоть, повторял, что надо думать о цели, как о заклятом враге, как об угрозе, всегда вспоминать причину, по которой ты берёшься за оружие, всегда помнить, почему ты это делаешь. Я впитывал каждый совет, ведь я точно знал в лицо вероятного врага и причину… Она лежала на поверхности: мне нужно научиться защищать Беллу, смысл моей жизни…

****
Она всегда с интересом наблюдала за моими занятиями. Я видел, что оружие заводит ее, и глаза завораживающе темнеют, когда я хладнокровно, пытаясь унять сердцебиение, на выдохе разряжаю магазин своего магнума…

Мой инструктор, видя ее «нездоровый» интерес, предложил ей тоже попробовать. Белла неуверенно посмотрела на меня, ожидая одобрения, но я лишь горько улыбнулся. Она осторожно взяла оружие - оно было ей не по руке и тяжеловато… Но Белла старательно училась заряжать и снимать с предохранителя, увлеченно рассматривая холодную сталь. Когда же дело дошло до самой стрельбы, я почувствовал резкий укол ревности…

Этот юнец так нахально обнял мою жену, уча правильно держать руку, так плотно прижался к ней бедрами, когда она неумело целилась в мишень, что я чуть ли не взорвался. Я однозначно испытывал проблемы с самоконтролем.

Я испепелял его глазами, искренне надеясь, что тот прочтет мою злость, но он, казалось, получал удовольствие, общаясь с моей женой, полностью игнорируя меня. Не выдержав и пяти минут, мне пришлось действовать…

Поразмыслив пару секунд, я решил, что бить его нельзя, Белла испугается. Медленным шагом я подошел к ним сзади и не без интереса решил испытать на нем пару новых приемов. Резкое уверенное движение кистью и я поразил его нервное окончание в локте, точно в радиальный нерв, и его правая рука, поддерживающая Беллу, моментально безвольно упала вдоль тела. Паренек, наконец, что-то осознал и как-то виновато посмотрел на меня, но он все еще медлил, забывая отступить от моей жены подальше. Чисто для профилактики я пнул ногой в болевую точку на икре. Самец, наконец, отступил, прекрасно понимая свою ошибку, гримаса боли и недоумение отчетливо читалась на его лице. Но когда Белла оглянулась назад, она увидела двух невинно улыбающихся мужчин. Белла ничего так и не поняла…

Разочарованно опустив пистолет, так и не сделав ни одного выстрела, она сказала, что стрельба явно не для нее…

Вот и чудесно, подумал я, мне совсем не хотелось видеть Беллу в образе Лары Крофт. Все это мужские игры, и в глубине души я остро осознавал, что если я когда нибудь еще раз увижу Беллу с оружием в руках, это будет означать только одно - я где-то облажался…

Судорожно вздохнув, я отогнал мысли прочь и увлек Беллу в свои объятия, тренировка меня раззадорила… Сегодня был особенный день, тяжелый день, последний «спокойный»… последний «безопасный»… Завтра на свободу выпустят Чана, и это означает только одно: над нами заработает невидимый детонатор, который в любой момент сможет поднять все верх дном и разрушить нашу жизнь …

Крепко взявшись за мою руку, Белла подарила мне мимолетный поцелуй, и, улыбнувшись, попросила поехать домой…

Попрощавшись с инструктором, я глазами извинился за причиненное неудобство, но, похоже, тот понял свою ошибку, и наконец, разглядел во мне угрозу, а не просто очередного ученика, ищущего развлечений и адреналина.

Пока мы ехали домой, я гнал, чувствуя напряжение…
Вся эта внезапная ревность бурлила в крови и Белла, откровенно говоря, сводила меня с ума. Желание захлестнуло меня, и я вел машину, как на автомате …

Она молчала, только бросала на меня двусмысленные взгляды, читала меня как открытую книгу и полностью манипулировала моим сознанием…
Она знала, какой эффект производит на меня, когда ведет себя подобным образом, и как только мы припарковались, я просто силой вытащил ее из машины и, закинув на плечо, понес в дом…

Я собирался побить все наши рекорды, я собирался любить ее до полусмерти, до ломоты в теле, до последнего стона, на сто лет вперед…

Мы оба понимали что наша «вечность» может быть коротка и надо использовать каждый миг, чтобы насладиться друг другом…

Не сговариваясь, мы оба чувствовали, что скоро наша жизнь поменяется кардинальным образом, почему-то на душе было ощущение подступающей грозы и понимание, что гром обязательно грянет…
Видимо поэтому ночь была особенно чувственной и горячей…

Чувство необратимости доминировало и когда, под утро, Белла изможденно заснула, я даже не попытался сомкнуть глаза… Светало, и мой организм выработал столько эндорфинов, что я вопреки всему, чувствовал себя бодрым и полным сил. Я просто лежал в постели, обнимая любимую женщину, и раздумывал, что принесет этот день. Когда часы показали полдень, я решил, что пора покинуть наш маленький рай и позволил себе тихо включить телевизор. Я знал, что телевидение обязательно будет вести прямой репортаж с места освобождения Йена Чана.

Прикинув, сколько обычно уходит времени на подписание бумаг для освобождения и как долго приставы будут оформлять последние документы, я самоуверенно решил, что этот сюжет обязательно будет в дневных новостях.
Как я и предполагал, горяченькие новости были на подходе…

Диктор передал слово корреспонденту с места событий. Девушка возбужденно начала говорить, рассказывая основные данные по делу Чана, затем, наконец, камера устремилась к массивным воротам, из которых нетвёрдой походкой вышел Йен Чан собственной персоной …

С момента нашей последней встречи он стал выглядеть еще бледнее, под глазами лежали глубокие тени. Он постарел… Под обе руки его поддерживали двое мужчин, оба китайцы, один что-то нашептывал ему на ухо…

Сделав пару шагов навстречу корреспондентам и камерам, Чан устало оглядел всех присутствующих, затем его взгляд устремился выше, на крыши соседних домов, потом он вообще запрокинул лицо в небо и стоял так пару долгих секунд…

Наконец вернувшись из своего транса, Чан в одиночку сделал шаг вперед и положил правую руку себе на сердце… Дикторша заверещала что-то про вероятный сердечный приступ, но я чувствовал, что это не так…

Потом китаец церемонно склонил голову, одновременно поднимая руку высоко над головой. В его ладони что-то светилось золотом, но камера не смогла показать что…

Через секунду к Чану вновь подошли его охранники и, подхватив под руки, повели сквозь толпу. Чан не сказал ни слова, и даже не посмотрел в камеру… Он сел в черный линкольн и тот, резко стартовав, уехал…

Бессмысленный сюжет закончился, а я так и сидел в растерянности. Оставалось только ждать и гадать, что все это значит.

Белла тихонько заворочалась, и я легонько поцеловал ее в плечо…

Решив дать ей еще поспать, я задумчиво побрел на кухню, с острым желанием выпить кофе. Когда я спускался по лестнице, то боковым зрением заметил какое-то движение.

Машинально повернув на легкий звук голову, я заметил чью-то тень. Почувствовав опасность, я решил не идти в лобовую атаку, а осторожно прижавшись к стене, заглянул в гостиную.

Сквозь узкую форточку моего окна вылезал человек… Его маленькая юркая фигурка, облачённая в черные облегающие одежды, бесшумно выскальзывала на улицу… Решив действовать, я резко окрикнул гостя, но тот, сделав сальто, уверенно приземлился на моем газоне и убежал. А я так и стоял в гостиной, полностью обескураженный и сбитый с толку…

То, что это человек Чана, я не сомневался… Наряд у этого визитера был очень колоритный, он явно принадлежал мастеру кунг-фу и то, что он не атаковал, меня порадовало. Но тогда возникал резонный вопрос, что ему было здесь надо? Может, что-то связанное с Беллой?

От страха за ее жизнь ладони моментально вспотели и ноги сами понесли меня в спальню, я буквально ногой открыл дверь. Белла резко проснулась и теперь смотрела на меня с ужасом. Наверное, она услышала, как бьется мое сердце, потому что буквально побелела от неожиданности. Быстро успокоившись, я рассказал ей о нашем утреннем госте и о своих подозрениях…

Не решаясь впредь оставить ее одну ни на секунду, я подождал пока она примет душ, и только потом мы отправились завтракать…

Проходя через гостиную, я невольно опять огляделся, и мой взгляд тут же наткнулся на инородный предмет. На столе лежал конверт – его здесь точно не было. Моментально вскрыв послание, я попытался понять хоть что-то… На пожелтевшем от времени листе бумаги было начерчено тушью восемь иероглифов…

Красота надписи завораживала, и я долго в абсолютной тишине разглядывал странные знаки. Белла обеспокоенно следила за каждым моим движением, и сгорала от нетерпения и желания разгадать загадку. Минуты тянулись как вечность, но постепенно, буравя взглядом иероглифы, на меня снизошло озарение. Картинка стала четкой и ясной. Я все понял…

Победно вскинув бровь, я загадочно улыбнулся Белле и притянул ее в объятия. Настроение мое улучшилось, тем более, если я прав, все не так уж и плохо…

Автор: Lelka13
Бета: Эсгет