- Кстати, мы пришли – добавила она, махнув рукой на оригинальное невысокое здание, с узорчатым орнаментом и скругленной крышей, окруженное ровным газончиком – Тут я живу.
- Спросить больше ничего не хочешь? – усмехнулся я, пытаясь подсчитать насколько большего всего, спросил у нее я. Белла хитро улыбнулась.
- Хочу. Когда ты в последний раз был на охоте?
Мои глаза в шоке округлились. Из всех вопросов она спрашивает именно – когда я был на охоте? Ничего не понимаю…
- Вчера – растерянно ответил я, пытаясь угадать ход мыслей Беллы. Как будто бы это было возможно.
- Твои глаза. Они должны быть золотистыми. Но я никогда их такими не видела. Они… они карие… с неяркими золотыми вкраплениями, почему?
Ах глаза. Все ясно. Я пожал плечами.
- Не знаю – честно ответил я – Это… это уже давно я сам… сам не понимаю…
Я знал, что цвет моих глаз зависит еще и от настроения, но происходящего я и вправду не понимал. Как то это было… слишком. Я никогда не встречал такого прежде. Но мои глаза не светлели – меняясь не сильно от черного состояния, словно огонь, потухший однажды во мне погасил и свет в глазах.
- Давно? – тихо спросила Белла.
- Пять лет…
Белла со вздохом отвернулась, покачав головой.
- Глаза – зеркало души… - тихо пробормотала она, и я сморщился от боли. Души. Ха. Да была бы у меня душа, я никогда бы не причинил столько боли любимой девушке. Хотя нет. Душа у меня была. А я от нее собственноручно отказался. Кого можно винить? Я знаю кого. Только не хочу. Надоело. Ничего все равно не измениться.
- У меня нет души, Белла – досадливо протянул я, не зная, как объяснить ей то, что я чувствую. Внутренне, я уже инстинктивно ожидал, что она начнет спорить со мной, как всегда делала раньше – но она не стала. Вместо этого она усмехнулась, и неожиданно сделала то, что в списке того «что может выкинуть Белла Свон сегодня ночью» стояло явно на последнем месте, если стояло там вообще. Вчера, может быть… Но не сегодня.
Так что я оказался полностью не готовым и дезориентированным, когда она неожиданно подошла ко мне, положив руки мне на плечи, слегка привстала на носочках и мягко прижалась нежными губками к моим губам.
Ошеломленный и шокированный, я резко вдохнул не нужный в принципе воздух, но мои внезапно охваченные огнем мозги вряд ли понимали это, отдаваясь каким-то древним инстинктам. Белла воспользовалась тем, что я приоткрыл рот, и обхватила мою нижнюю губу. Наверное, за всю свою долгую жизнь я впервые так радовался тому, что я вампир где-то на задворках взбрыкнувшего подсознания, потому что это было много. Слишком много. Слишком много и слишком неожиданно, и в сознании и стоячем положении я явно остался только потому, что не могу грохнуть в обморок в принципе. Каким-то еще более крохотным уголком подсознания я себя проклинал за то, что веду себя хуже первоклассника на свидании – но я не мог ничего поделать, ощущая мягкость и нежное, сладкое, душераздирающее и попросту невероятное тепло ее бархатистых губ. Словно в той маленькой и темной западне меня ослепил очередной взрыв. Но на этот раз он ослепил не только своей силой, но и своей красотой, вспыхнув, словно умирающий феникс… Умирающий, чтобы снова возродиться. Возродиться в новой. В другой жизни, в которой больше нет боли и ошибок. И от этого взрыва тысячи непроницаемых стекол в этой тюрьме со звоном полопались, разлетаясь в разные стороны, но на этот раз уже не причиняя мне боли, сгорая в пожаре, охватившем меня с ног до головы. И в маленькую комнатку щедро упали первые лучи настоящего, солнечного света, заставляя меня задохнуться от его великолепия. Хотелось смеяться. Смеяться, кричать от радости, закружить ее в объятиях… но сил не было – тело словно застыло от передозировки напряжения, вытянувшись в струну, и только судорожно прижимая ее к себе за талию, чтобы не потерять это чудо, в которое успело поверить еще только сердце, отплясывающее румбу на бордовых осколков, в которых уже запекшаяся кровь ярко отливала всей красотой яркого цвета на долгожданных лучах солнца.
Белла отстранилась, и я инстинктивно потянулся за ней, но она ловко вывернулась из моих рук, с той же лукавой и счастливой улыбкой, и еще раз чмокнула меня на последок.
- Теперь есть – подмигнула Белла легко исчезая в темноте.
Я просто стоял и смотрел ей вслед, не в силах сказать ни слова. Просто стоял, и чувствовал сладкий и нежный поцелуй на губах. Просто видел искрящийся, сияющий взгляд перед собой. И не важно все, что она сказала до этого момента. Все не важно. Не важно, что она считает, что нужно думать, а не чувствовать. Не важно сколько бокалов с кровью мы разбили, сколько ран мы оставили друг на друге, не важно сколько ошибок наделали… В тот момент все это потеряло смысл, кроме одного единственного правильного, а главное – такого красивого мира. Нашего мира. Только нашего.
Не знаю, сколько я простоял там, не в силах пошевельнуться. Начался дождь, смывающий с меня безумие, но оставляя горящий жар ее поцелуя и глупую улыбку на губах. Мир перевернулся, снова вспыхнув в своем великолепии, которого я и не видел раньше, до того как однажды… пять лет назад… Нет, если быть точным пять с половиной… Одна волшебная девушка не подарила мне душу. И сегодня она сделала это снова. Она была права, когда не стала спорить. У меня действительно не было души, когда я говорил ей это. Она была сейчас. Яркая и сильная. Восставшая из пепла, словно феникс. Восставшая для новой борьбы, для новой жизни, где не нужно бороться со старыми ранами. Где нужно просто все исправить. И я смогу. Она подарила мне жизнь. А я подарю ей счастье. Я подарю этот блистающий мир вокруг меня. Я могу. Я видел это в ее глазах, лихорадочно вспыхнувших и возбужденно горящих долгожданным счастьем… Это еще не конец – я знал. Это только начало. Все не будет так просто. Но теперь у меня были силы. И был смысл бороться. И теперь я точно знал. Однажды. Она будет моей.