KPOV

Прежнего спокойствия как не бывало. Я выскочила из ванной, не обращая внимания на пену, стекающую по моему телу. Небрежно вытеревшись полотенцем, я надела первую попавшуюся одежду и сбежала вниз по лестнице, на ходу завязывая небрежный куколь на голове.

- Куда это ты собралась на ночь глядя? – раздался рассерженный голос Рене. Она стояла в коридоре, как всегда прекрасно одетая и с аккуратной прической, из которой не выбился ни один волосок.

- Эм… прогуляться, подышать свежим воздухом, – замялась я, теребя рукав кофты.
- В таком виде?

Я посмотрела на свою одежду – фисташковый топ, не доходящий до пупка, и бордовая юбка-солнце с принтом из крупных черных роз на всю длину. Но разве имеет значение одежда, когда ты хочешь узнать, будешь ли жить?

- Да, а что? – вызывающе бросила я, протискиваясь мимо нее в коридор.

- Ты никуда не пойдешь, юная леди! По крайней мере, до тех пор, пока мы не поговорим, – сердито ответила Рене, хватая меня за локоть и ведя в гостиную.

- Мне нужно идти! – я яростно вырывалась из ее хватки, но она лишь жестче сжала мою руку и посадила на диван.

- Неблагодарная девчонка, как ты смеешь так разговаривать с матерью! Тебя не убьет, если ты уделишь мне несколько минут своего времени.

Я глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. Я редко теряю самообладание, но в такой ситуации можно меня понять. Через пару секунд я перестала вырываться и спросила:
- О чем ты хочешь поговорить?

- Помнишь наш сегодняшний разговор? – сладко улыбнулась она. Но я знала эту мнимую сладость, будто тебе приносят ароматный пирог, что даже слюнки текут, но вкусив его, ты поймешь, что он черствый, невкусный, с начинкой из прогнивших брокколи.

- Какой разговор? – осторожно спросила я, боясь ее ответа.

- О Ройсе, конечно! – рассмеялась Рене. – У тебя было достаточно времени всё обдумать. Ну что ты скажешь?

- Эм… я… не…

- Вы будете отличной парой! Он богат и красив, что еще нужно? – усмехнулась она, закинув ногу на ногу.

- Я… – я глубоко вздохнула, пытаясь собрать мысли в кучу, – я так не думаю. У меня есть Эдвард.

- Ну какой Эдвард, ты подумай! Это просто мимолетная интрижка, ты ничего для него не значишь! И он не так уж и богат.

- Не говори так, ты ничего не знаешь, – разозлилась я, сжав ладони в кулаки. Как она может говорить такое о наших светлых чувствах?

- Ты что, думаешь, что будешь всю жизнь сидеть на шее у родителей? Вот уж нет, милочка! Я же хочу как лучше!

- Я могу сама заработать себе на жизнь, мне для этого не нужны богатые мужья, – я вскочила с дивана и гневно сверлила ее глазами.

- И как же ты это сделаешь? Будешь продавать свои бездарные рисунки? Глупые художницы никогда не добиваются славы и богатства! – Рене вскочила вслед за мной, отчаянно жестикулируя руками. Она была непреклонна. Но и я тоже.

- Я не хочу с тобой разговаривать! – я стремительно выбежала из дома босиком, по пути захватив балетки.

В спину летели громкие слова Рене, но я, не обращая на это внимания, запрыгнула в такси. Водитель в шоке смотрел босоногую девицу, бесцеремонно влезшую в его авто, но, когда я назвала ему адрес, все же поехал по заданному маршруту. Я надела балетки и поняла, что забыла сумочку. Там же деньги! Но, порывшись в карманах юбки, я с радостью нашла смятую десятку.

Глядя на проносящиеся мимо огни вечернего города, я вспоминала слова Рене. Неужели она и правда думает обо мне так? Бездарность, которая только и ищет богатого женишка… Слезы начали скапливаться в уголках глаз, но я отчаянно заморгала, не давая им выйти наружу. Сейчас не время думать об этом. В больнице я должна узнать еще одни важные новости, которые либо принесут нескончаемую радость, либо окончательно добьют меня.

- Приехали, – мои тревожные мысли прервал грубый голос водителя. Я вздрогнула и, кинув деньги таксисту, вышла из машины.

Передо мной возвышалось изящное здание больницы. Белые стены с изысканными стеклянными вставками представляли собой действительно прекрасное зрелище на фоне темного, усыпанного небольшим количеством звезд неба. Я уже не бежала. Я застыла в благоговейном страхе перед зданием и поверхностно дышала. Прошла минута, а может, час, когда я собралась духом и медленно побрела к входу.

Если днем больница кипела энергией и холл был наполнен снующими туда-сюда врачами, пациентами и посетителями, то сейчас в воздухе будто витала аура вечернего спокойствия. Доктора, у которых сейчас были рабочие часы, не спеша делали свою работу. Никаких непрерывающихся, перекрикивающих друг друга разговоров, только негромкие голоса звучали то тут, то там, никого не тревожа.

Но внутри меня бушевала буря.

- Доктор Вебер у себя? – спросила я у девушки, сидящей за стойкой регистратуры. Мой голос дрожал, на что та печально улыбнулась и ответила:

- Да, она в своем кабинете.

Ноги сами несли меня к знакомой двери. Я негромко постучала и, дождавшись ответа, вошла.
Доктор Вебер сидела за своим столом и перебирала бумаги. Увидев меня, она жестом пригласила сесть и убрала за ухо выбившуюся из пучка на затылке прядь.

- Добрый вечер, мисс Свон, – я пропищала что-то ей в ответ, и она продолжила: – Полчаса назад пришел очередной ответ на ваш анализ. Их всего семь, и сейчас у меня на руках уже пять результатов. Даже по четырем можно уже судить, что у вас флюростафия. Мне очень жаль.

На последних словах ее голос сорвался, а в моих глазах начали скапливаться слезы.

- Вы уверены? – дрожащим голосом ответила я. – А как же оставшиеся два анализа?

- При таких показателях в первых ответах результаты последних не могут быть хорошими.

- То есть надежды нет?

- Надежда есть всегда, мисс Свон, – голос доктора Вебер потерял былые собранность и равнодушие, став больше похожим на материнский. – Помните об этом. С такой болезнью вам остается лишь надеяться.

Я не смогла больше сдерживать слезы. Крикнув сдавленное "до свидания", я выбежала из ее кабинета, игнорируя ее крик вернуться. Но не прошла я и пяти метров, как врезалась в кого-то.
- Кет? Что случилось? – обеспокоенно спросил Джаспер, сжимая меня в объятиях.

- Я больна флюростафией! – отчаянно выкрикнула я, пытаясь вырваться из его хватки.

Настроения для разговора с другом у меня совершенно не наблюдалось.

- Что? Нет, это не может быть!

- Может! – я оттолкнула ошеломленного Джаспера и выбежала из больницы. Куда мне идти? Домой, к Рене, совершено не хотелось. Мне нужен покой, тишина. Мой загородный дом идеально подходил для этого.

Последние деньги я отдала таксисту, а возвращаться и просить Джаспера о помощи не было сил. Я решила поймать машину и попросить отвести. И меня не волнует опасность, ведь я все равно смертельно больна!

Десятки машин просто проехали мимо, но через пять минут, когда моя надежда уже начала угасать, около меня остановилась машина. Пассажирское окно опустилось, и женщина лет сорока, перегнувшись через рычаг скоростей, спросила:

- Нужна помощь?

- Вы не могли бы подвезти меня на Скольт-Рудж?

- Конечно, мне как раз по пути, садись! – улыбнулась незнакомка. Когда я села на пассажирское сидение, она тронулась с места.

- Я Кейтлин Денали, а ты? – дружелюбно улыбнулась она.

- Кетлин Свон.

Ее внимательный взгляд не мог не заметить мой слезы, но она молчала по этому поводу, за что я была ей благодарна.



- Спасибо за помощь.

- Не за что, милая. Я всегда рада помочь! Пока!

Она уехала, а я побрела к входу. Достав запасной ключ из выемки под подоконником, я открыла дверь и завалилась внутрь. Тишина и темнота встретили меня, и я была им только рада. Я поднялась в свою комнату и, не дойдя до кровати, завалилась на мягкий коврик. Последние силы покинули меня вместе с горячими слезами, и я провалилась в темноту.


Тихие поскрипывания половицы, завывания ветра за окном. Громкие удары дождя по крыше, периодические удары молний. Грохот выломанной двери и неторопливые шаги нескольких человек.

Я плачу громко и пронзительно. Я ничего не понимаю. Перед глазами все кружится и мелькает. Родной голос шепчет на ухо: "Тихо, тихо", – но я не могу успокоиться. Мне действительно страшно.

Шаги все ближе и ближе. Еще секунда, и незваные гости будут здесь.

Еще одна дверь резко открывается, и я всем своим нутром чувствую, что опасности не миновать. Плачу все громче и надрывнее, но меня как будто не замечают. Меня же оглушают собственные крики и страх.

Чужаки что-то говорят, а Родная им отвечает, но я слышу лишь обрывки их фраз. Но я не понимаю их, лишь знаю, что все неправильно, что так не должно быть.

- Тут есть кое-что, что не принадлежит тебе, Меган…

- Она моя, моя плоть и кровь… я родила ее…

- Ты не можешь заботиться даже о себе…

- Я не отдам ее!.. ты не сможешь отнять у меня последнюю частицу его…

- Я могу и сделаю… Парни!..

- Нет… нет… ты не имеешь права!..

- Прощай, девчонка…

Я больше не чувствую родных рук, лишь холод чужих прикосновений. Крики Родной звучат в моих ушах, вторя моим рыданиям. Я вырываюсь изо всех сил, но жесткие объятия не дают мне ни шанса на спасения. Я не знаю, что происходит. Но чувствую, что теперь все изменилось, и нет пути назад. Я больше не почувствую тепла родных рук.


Я резко проснулась и дико осмотрелась по сторонам. Темнота комнаты давила на меня, и казалось, будто стены становились все ближе, а предметы в комнате все больше.

Я вскочила и побежала к светильнику на комоде. Отыскав кнопку на подставке, я нажала на нее, но ничего не изменилось. Я нажала еще раз и еще, но не было никакой реакции. В отчаянии я побежала к противоположной стене к настенному светильнику и с силой ударила по выключателю. Яркий свет разлился по всей комнате, стирая мои страхи.

События вчерашнего дня вспыхнули в моей голове, вызывая новый поток слез. Почему все это случилось со мной, чем я заслужила? Я яростно вытерла щеки от слез и побрела в ванную. Слезами делу не поможешь.

Из зеркала на меня смотрела незнакомка. Спутанные волосы, ярко-красные опухшие глаза, бесконечное отчаяние в глазах. Видеть себя такой было больно, и я начала безумно поливать зеркало гелем для душа, пока из-за пены не перестало виднеться ненавистное отражение.

Умывшись прохладной водой, я немного пришла в себя. С тоской глянув на зеркало, я вышла из комнаты устало упала на кровать. Я была истощена морально и физически и быстро провалилась в небытие под аккомпанемент негромких рыданий, сотрясающих мою грудь.



Утро вечера мудренее, - говорила бабушка Таня, когда вечером меня что-то беспокоило. – Проснешься, и лучший совет будет ждать тебя на подушке.

Ее слова часто звучали в моем сознании, когда меня терзали сомнения. Идти ли на свидание с Майком Ньютоном, какую специальность выбрать, что подарить Роуз на день рождения. Но не все проблемы решаются с восходом солнца.

- …у вас флюростафия. Мне очень жаль.

Услышав эти роковые слова, я просто сбежала. Я всегда так делала, всю жизнь бежала от проблем. Я не настолько сильна, чтобы встать лицом к лицу со своими страхами. Никогда не была такой. Я должна была остаться и узнать все. Какие симптомы меня ожидают, есть ли какие-нибудь лекарства, облегчающие проявления флюростафии. Сколько мне осталось жить.

Но страх был сильнее.

Я должна вернуться в больницу и поговорить с доктором Вебер. Я должна рассказать своей семье о моей болезни. Но мне так страшно, так отчаянно страшно! Я не хотела ничего, кроме как свернуться клубочком на кровати и дать волю своим слезам, выпуская через них свою боль.

Сильные не плачут. Они смотрят в глаза страхам и сомнениям и идут вперед, чего бы это ни стоило.

Но я не сильная и никогда не была такой.

Я больше не хотела думать об этом, я не хотела ничего решать. Я оглядывала комнату в поисках того, на что можно отвлечься. Мой взгляд остановился на той злополучной лампе, что никак не хотела работать ночью. Меня заполнило маниакальное желание разобраться, почему она не включалась.

Я подбежала к лампе и попробовала вновь ее включить. Как и ожидалось, ничего не произошло. Шнур был воткнут в розетку, а лампочка была на месте и выглядела так, будто она в порядке. Я вытащила вилку, подняла светильник с комода и поднесла к другой розетке. Лампа, к моему удивлению, включилась.

Теперь все ясно.

Я никогда не была в ладах с электричеством, но не могла все бросить сейчас. Мысль о проблемах с розеткой была единственным, что держало меня на плаву. Я просто разваливалась от навалившихся на меня проблем, но решение этой, ничего не значащей для меня, могло сохранить мой рассудок хоть на какое-то время.

Я хаотично открывала ящики в поисках отвертки, но ничего похожего не попадалось мне на глаза. В отчаянии я впервые за многие годы сняла с шеи золотистый кулон в виде ключа, украшенный витиеватым узором из часового механизма и ангельских крылышек, что передался мне по наследству, и начала пытаться открутить корпус. Руки тряслись, и кулон постоянно соскальзывал. Случайно я попала ключом прямо в отверстие для вилки и, пытая вытащить его, проворачивала его то влево, то вправо. К моему удивлению, розетка выдвинулась, словно ящик в столе, а в открывшемся отверстии лежала потрепанная тетрадь.

"Личный дневник", - поняла я, открыв его на первой странице.

Нехорошо читать чужие дневники, но что я могла поделать, если мои собственные мысли только причиняли боль? Отвлечься на чужие казалось мне правильным решением. По крайней мере, тогда…



BPOV

Первые деньки лета не были удушающее жаркими – легкое приветливое солнышко не обжигало, лишь ласково грело теплыми лучами. Зеленая трава в небольшом парке перед небезызвестным отелем была не самым романтичным местом для свидания, но для меня это не имело никакого значения.

- О чем ты думаешь? – спросила я Эдварда, что лежал рядом со мной под высоким дубом.

- Я настолько расслаблен и умиротворен, что ощущаю себя растаявшей карамелью под солнцем. Поверь мне, принцесса, я ни о чем не могу думать сейчас! Разве что о твоих губах… – он перевернулся и завис надо мной, удерживая свой вес на руках. Его губы медленно приблизились к моим и захватили их в сладком поцелуе. Я почувствовала миллионы искорок, что вспыхнули в моем теле, и руки сами собой очутились в его волосах, ласково перебирая пряди. По телу разлилось тепло, согревая сильнее солнечных лучей.

Через несколько минут Эдвард вернулся на свое прежнее место, небрежно перебирая пальчики на моей руке. Было так легко на душе…

Через какое-то время я аккуратно вытащила руку из его хватки и положила ладони на лицо, при этом оттопыривая вверх пальчики, чтобы разглядеть дуб надо мной.

- Что это ты делаешь? – засмеялся Эд, смотря на меня. – Изображаешь корону на лице?

- Дурак, – игриво ответила я, легонько ударяя его в живот и возвращая руку на место. – Я любуюсь игрой солнца в листве.

- И зачем так сложно? Нельзя любоваться ей без этой крокозябры на лице?

- Хей, между прочим, иначе мне солнце светит в глаза! – наигранно возмутилась я и отвернулась от него.

- Бедняжка, – ответил он и, перевернув к себе обратно, и надел на меня свои солнцезащитные очки. – Что бы ты без меня делала?

- Ох, благородный принц, без вас я бы не прожила и дня! – театрально произнесла я, приближаясь к нему для нежного поцелуя.



- Знаешь, я все хотела спросить у тебя… – неуверенно начала я, теребя ворот футболки Эдварда.

- Да, принцесса?

- В последнее время у меня все не было времени поговорить с Кет… Как она… Как она отреагировала на ваш разрыв?

- Эм… – взгляд Эдварда переменился от растерянного к виноватому и немного шокированному, но больше он ничего не сказал. Я удивленно смотрела ему в глаза, и тревожные мысли закрались мне в голову.

- Эд?

- Я…я не сказал ей.

Сначала его слова просто не хотели укладываться в моей голове. Я все ждала, пока он продолжит, пока объяснит, что значат эти странные слова, но он молчал.

- Что значит не сказал?

- Я ничего не говорил ей про…про нас.

- Что?! – я резко села и кинула в Эдварда гневный взгляд. – Ты ничего не сказал? Вы даже не расстались? Ты… ты… ты все еще с ней? Ты обманывал меня и ее?

- Нет, милая! То есть да, я еще ничего не говорил ей про нас, и формально мы еще встречаемся, но она ничего не значит для меня, слышишь? Я люблю тебя и только тебя!

- Тогда почему ты до сих пор не порвал с ней? – я действительно была зла и отталкивала руки Эдварда, когда он хотел заключить меня в объятия.

- Просто в последнее время я был так занят тобой и… – он глубоко вздохнул и поднял на меня полные отчаяния глаза, – я просто не хотел делать ей больно! Я знаю, что должен просто сказать ей, закончить наши отношения и счастливо жить с тобой, но, вспоминая, как ее глаза загораются при виде меня, и губы растягиваются в ослепительной улыбке, у
меня сердце кровью обливается! Не думай, что я что-то чувствую к ней в романтическом плане, ведь это не так. Но она не чужой мне человек, она по-своему дорога мне как друг. Я просто не хочу разбивать ей сердце.

От его слов я испытала чувство вины. Ведь я сама, родная сестра, та, кто должна быть ей опорой, на кого всегда можно положиться, причиняла ей боль. Но что я могла делать, если именно в лице ее парня нашла любовь всей своей жизни? Эдвард – моя судьба, она обязана понять нас и наши чувства!

- О, Эдвард, – я обняла его и прижалась щекой к его груди. – Но ты ведь понимаешь, что все равно должен будешь рассказать ей, да? Ей будет только больнее, если она узнает, что ты скрывал это он нее. Что мы скрывали это от нее.

- Я знаю, принцесса. Я расскажу ей в самое ближайшее время.

- Правда? – улыбнулась я и еще крепче прижалась к нему. Под моим ухом в ускоренном ритме билось его сердце.

- Конечно, ведь я люблю тебя. И не делать больно тебе всегда будет моим приоритетом.
Я легонько поцеловала его в щеку и снова легла на траву. Эдвард устроился рядом и обнял меня рукой, уткнувшись лицом мне в волосы. И уже не от солнца я ощущала расслабляющую негу, а от объятий любимого человека.

_____________________________________________________________________


Вот и долгожданная 13 глава! Простите, но напряженная учеба, рождение сестренки, да и просто потеря вдохновения привели к такой долгой задержке. Но я не бросала рассказ и никогда не брошу, и впредь постараюсь так долго не тянуть с продолжением.

Кет узнает о диагнозе и ссорится с матерью, а в тоже время Эдвард планирует признаться ей в измене. Чудное время, не правда ли? Да еще и этот странный дневник… Свои мысли можете выразить на Форуме.

Спасибо моей бете Кате за то, что не бросила и, как всегда, качественно проверила главу.