"Иногда улыбка - это гримаса едва сдерживаемой боли" Свет. Слишком много света. Гудит голова. Пытаюсь пошевелить пальцами. Ничего не выходит. Больно. Сильно больно.
- Не двигайся резко, тебе же неприятно! – требовательный голос в первую очередь вернул меня к жизни.
- Эммет, - попыталась сказать я, но получился только нечленораздельный хрип. Кое-как открыв глаза, я увидела Маккартни, склонившегося надо мной. Прокашлявшись, я шепотом спросила:
- Почему я в больнице?
- Ты ничего не помнишь? – воскликнул парень.
Я отрицательно покачала головой и попыталась подняться, но не смогла, так как была оплетена, как паутиной, кучей трубочек. Слева что-то противно пищало, не давая сосредоточиться и высказать следующую мысль.
- Рози, когда я приехал домой, оказалось, что Сэм Адли привязал тебя к стулу и заклеил рот лентой, чтобы ты не могла кричать. Он получил по заслугам, - процедил Эм сквозь зубы.
Воспоминания гулким эхом отозвались в моей голове, и картинки стали проявляться всё четче.
«- Убери от меня руки, ты омерзителен! – кричу я, когда он приматывает меня.
- Думаешь, прибежит твой принц на белом коне и спасет тебя? – злорадно ухмыляется он и продолжает, - он же ничего не знает, а ведь когда он приедет, ты уже будешь не в состоянии не только разговаривать, но даже двигать руками и ногами.
Он заклеил мой рот скотчем, и уже собрался было выходить, как вдруг зазвенел его сотовый и…»
- Я вспомнила, вспомнила, - постаралась вскрикнуть я.
- Может, потом расскажешь? – сказал Эм, гладя меня по голове, как неразумного ребенка.
- Нет, сейчас хочу, - я даже попыталась сделать обиженное выражение лица, но претерпев неудачу, была вынуждена отказаться от этого.
- Ладно уж, рассказывай, только не утруждай себя подробностями, - улыбнулся МакКартни.
- Когда Сэм выходил из комнаты, ему кто-то позвонил, и Сэм расхохотался и сказал два слова: Я выиграю! Затем он обернулся посмотреть на меня, но я упорно сделала вид, что заливаюсь слезами. А в этот момент мне и, правда, было не совсем хорошо…
Я откинулась на подушку и прикрыла глаза.
- Так, значит, он сказал: я выиграю, - размышлял вслух Эммет, - ну это мы ещё посмотрим, КТО выиграет, - вдруг решительно произнес он.
Услышав, как скрипнула дверь, я невольно приоткрыла глаза, и увидела…Беллу, стоявшую в боевой позе. Она требовательно спросила:
- Почему я ничего не знаю? Ты беременна? Надо было лучше предохраняться! – она наставительно погрозила пальчиком. Она была на три года старше меня, но уже считала, что всё знает.
- Белла, - раздраженно ответил Эммет, - давай, я тебе потом всё объясню.
- Давай-давай, я тебя потом лично на курсы молодых отцов водить буду, - рассмеялась она.
Парень стремительно встал, и почти выбежал из комнаты, видимо не желая и дальше выдерживать натиска моей «великовозрастной подруги».
- Как легко выпроводить мужчину, - с деланным огорчением воскликнула она.
Я закатила глаза, даже не пытаясь ответить на это заявление.
- Я принесла тебе в больницу всё, что нужно, - продолжила Беллз и непонятно откуда достала сумку, по пути начиная доставать вещи и раскладывать мне на кровати. Я недовольно поморщилась, но промолчала, понимая, что мои возражения не будут восприняты должным образом.
На кровати оказались: четыре расчески, три зубных щетки, полотенце, боксеры, неизвестно для чего нужные МНЕ, косметичка, ой, уже две косметички, майка огромного размера. В конце концов, Белла, долго шаря в уже пустой сумке, достала маленький флакон духов и быстро попрыскала на себя, а затем тоже кинула на кровать, не глядя.
- Да таким сокровищам любой человек позавидует! – гордо провозгласила она.
- А где пижама? - скорее испуганно, чем удивленно, сказала я.
- Ты что, не видишь? – вот боксеры Эммета, а вот его же майка. Это лишь две вещи, которые я взяла из вашего дома, - похвасталась она.
- Я не уверена, что Эм будет от этого в нечеловеческом восторге, - вновь попыталась возмутиться я, - да и я не собираюсь носить его нижнее белье.
- Не волнуйся, - хлопнула меня по плечу бела, - всё постирано и отутюжено. И вообще, это уже не боксеры парня. А панталоны времен восемнадцатого века, немного нестандартного цвета и вида.
- Да-да, - закивала я головой, подыгрывая, - а майка, это такая ночная сорочка из тончайших алансонских кружев.
- Именно, - подхватила Беллз, но затем, как будто опомнившись, спросила, - а что это такое?
- Потом расскажу, - рассмеялась я.
- А вот и я, девочки, - в комнату ввалился Эдвард с кучей пакетов, - а это что? - спросил он, осторожно касаясь боксеров, как будто они были чем-то заражены.
- Панталоны девятнадцатого века, - дружно ответили мы.
Недоуменно уставившись на нас, Мейсон покачал головой.
- Ну, Эдди, - начала Беллз.
- Я не люблю, когда меня так называют, - недовольно прошипел он.
- Знаю, - невозмутимо ответила она, ухмыльнувшись, - поэтому и называю. Мы тут вообще-то секретничаем.
- Понял, удаляюсь, - смиренно произнес он, пятясь назад.
Неожиданно дверь открылась и в комнату влетела Элис, за которой, надрываясь, брел несчастный Джаспер. А Эдвард всё пятился. Мы безмолвно лицезрели сцену столкновения, крики, грохот падающего Джаспера…
- Что здесь, черт возьми, происходит! – стремительно вошел в комнату Эммет.
- Только этого нам не хватало, - тихо прошептала Белла.
- Да мы просто играем в игру «Завали соседа», только с нестандартными правилами, - сказал Джаспер, поднимаясь и потирая ушибленный бок.
- Я ничего не понимаю, - шокировано произнес Маккартни. Но тут же улыбнулся во весь рот, - я тебе кое-что принес, Рози,- он вытащил из-за спины три тюльпана и я не смогла сдержать вздоха восхищения.
- Где ты их достал в ноябре?
- Пусть это будет моим маленьким секретом, - ответил Эммет и протянул цветы мне. Я схватила эти цветы и жадно вдохнула аромат весны, настоящей весны. Которой я, возможно, даже не увижу в Англии.
- Моя мама выращивает такие же, даже цвет точь-в-точь – ослепительно белые.
- Давайте, я схожу за вазой, – откликнулся Эдвард, - ведь я меньше всех покалечен в игре, как там сказали – «Завали соседа», да?
- Мы, с Эмметом пойдем с тобой, мне уже лучше, – вдруг сказал Джаспер и, схватив Маккартни с двух сторон, они с Мейсоном удалились.
- Белла, - протянула руку моя подруга, знакомясь.
- Элис, - хмыкнула вторая, но вместо того, чтобы пожать руку, легонько дала пять.
- Вот вы и познакомились, - начала я, но была бесстыдно перебита.
- Рассказывай, что у тебя с Маккартни? Он ТАК на тебя смотрит! – заговорщическим тоном заговорила Элис.
- Вам всё кажется, - вздохнула я.
- Ничего не кажется, - запротестовали девочки, - ты только поднажми немного на него и он признается тебе в своих чувствах.
- Не смешите меня! - сказано это было довольно-таки резко.
На секунду в комнате повисла тишина, а затем дверь приоткрылась и тихий голос произнес:
- Девочки, можно к вам? – Оливия зашла в комнату, держась на стену. Девочки сразу к ней подошли, аккуратно довели её до моей кровати и посадили.
- Ливи, - потянулась я к ней, и она буквально упала мне на грудь, заплакав.
- Розали, скажи мне, скажи, я умираю? – прошептала она сквозь рыдания.
- Ты что, моя девочка, нет. Ты здоровая и красивая, и всё у тебя с Эмметом будет хорошо, - попыталась успокоить её я, хотя сама была отнюдь не спокойна.
- Да что вы мне все одно и то же повторяете: «У тебя с Эмметом всё будет хорошо, всё будет хорошо». Ничего уже не будет хорошо, - твердо произнесла она, яростно сверкнув глазами. Слезы мгновенно высохли, и она заговорила с невиданной силой в голосе:
- Ничего не будет как прежде. Понимаешь? Когда пытаешься взрастить цветок, он иногда может не взойти, даже если его усердно поливать. Так же и с любовью. Она может и не появиться. Так и есть у меня с Эмметом. А я надеялась, что полюблю его, даже мечтала об этом, - горько усмехнулась она, - но, видимо не судьба!
Минуту длилось ледяное безмолвие.
- Зачем. Вы. Меня. Спасли? – раздался приглушенный голос Лив. Он был каким-то ненастоящим, а как будто бы записанным на старой пластинке, которую включали уже много раз.
- Потому…потому что мы любим тебя, - прошептала я, сама чуть не плача.
- Зачем? – странно улыбаясь, продолжила она, говоря всё громче и громче, - зачем? Зачем? Зачем? – она упивалась жестокостью этого слова и не могла остановиться.
Она неторопливо поднялась и вышла из комнаты, так ни разу и не обернувшись…
Я так что-то навертела и накрутила. если честно, даже не видела и не думала, ЧТО пишу. всё было само собой. Отдаю вам на строгий суд. мои читатели. И прошу вас, комментируйте пожалуйста. А то как-то тяжеловато писать, когда комментирует пять человек, а читают сорок пять. Комментарии оставляем здесь.
Люблю вас всех и целую. Rishka