Быть женщиной — великий шаг,
Сводить с ума — геройство.

(Б. Пастернак)

Калейдоскоп

«Калейдоскоп… Жизнь — тот же самый калейдоскоп», — размышляла Гермиона Грейнджер, сидя в собственной лондонской квартире тихим апрельским вечером.

Надеюсь, друзья мои, вы знаете, кто такая Гермиона Грейнджер. Это гениальная или (как выразился однажды Ремус Люпин) наиярчайшая ведьма своего поколения, героиня магической войны, мозг Золотого Трио, лучшая подруга легендарного Гарри Поттера (упокой его душу, святой Мерлин). Да, да, да, дорогие мои, это была она — единственная и неповторимая Гермиона Грейнджер!

Итак, как я уже говорила, Гермиона Грейнджер — живая легенда магического мира — сидела в гостиной своей лондонской квартиры, меланхолично покачивая бокалом изысканного, весьма вкусного португальского «Мальбека», и размышляла о тех восьми годах, что прошли с момента окончания магической войны.

Аналогия, которую она провела между жизнью и узором обыкновенного калейдоскопа, который запросто можно приобрести в любом маггловском магазине игрушек, была вполне логична и очевидна. Всем известно, как работает это занятное устройство: всего лишь нужно направить его на какой-либо источник света и начать поворачивать, одновременно заглядывая внутрь. Разноцветные осколки стекла, бисер и ещё чёрт знает что словно по волшебству (которое в данном случае обеспечивают крошечные зеркала), объединяясь и вновь рассыпаясь, создают гармоничные, прекрасные, геометрически идеальные узоры.

Жизнь всего магического общества в целом и Гермионы Грейнджер в частности за эти годы тоже не раз меняла характер и направление движения. И точно так же состояла из крошечных осколков: рождений, смертей, браков, разводов, мелких личных побед и крупных общественных фиаско. Как и в глупой детской игрушке, все эти фрагменты людских судеб складывались в яркую, пёструю, замысловатую картинку.

За прошедшие восемь лет в калейдоскоп жизни Гермионы Грейнджер добавилось много новых эпизодов и неожиданных поворотов, приведших её к нынешним размышлениям.
Пожалуй, стоит кинуть взгляд в прошлое, дорогие читатели, и посмотреть, какие же перемены произошли за эти годы в судьбах некоторых людей, имеющих непосредственное отношение к этой истории.

К третьей годовщине Победы над Волан-де-Мортом, Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли — знаменитое Золотое Трио, спасшее весь магический мир, — были вполне довольны тем, как сложились их мирные жизни.

Гарри и Рон работали в отделе магического правопорядка.

Гарри благополучно встречался с ведьмой своей мечты, более известной как Джинни Уизли, а слухи о предстоящей свадьбе уже превратились в официальные новости.

У Рона тоже имелась девушка мечты, однако ему не столь повезло на любовном поприще, как другу. Гермиона встречалась с ним три года, но по истечении этого срока оба убедились в том, что, к сожалению, не являются половинками друг друга, а потому лучше им, пожалуй, остаться просто друзьями. Одно радовало: карьера его развивалась довольно удачно.

Гермиона Грейнджер была одной тех из немногих энтузиастов, которые после войны вернулись в Хогвартс доучиваться. И, конечно же, сдала Ж.А.Б.А. с максимально возможным баллом. После окончания школы она продолжила своё образование. Несмотря на в некотором роде печальный, но, несомненно, ценный опыт неудавшейся личной жизни, Гермиона чувствовала себя уверенно, рассчитывала на работу в Министерстве магии и с нетерпением ждала того дня, когда сможет осуществить собственные идеи на практике.

Северусу Снейпу не позволили умереть. Спасла его одна очень упрямая и настойчивая ведьма (да-да, снова Гермиона Грейнджер). Бывший профессор Хогвартса и Пожиратель Смерти был полностью реабилитирован, а все его поступки, имевшие место в течение долгих и мучительных лет шпионажа, оправданы. Верность Альбусу Дамблдору и Ордену Феникса, годы жизни на самом острие ножа, готовность жертвовать собой ради победы светлой стороны и, наконец, его огромный вклад в победу над Волан-де-Мортом были признаны магическим обществом. Северуса Снейпа причислили к героям, заслужившим уважение. Был ли он рад этому? Конечно, нет… Ну, по крайней мере, именно это он сказал Рите Скитер, прежде чем заклинанием отправил её неугомонную задницу в… Ну, сами знаете, куда…

Семейство Малфоев реабилитировали, хотя Люциусу и пришлось предстать перед Визенгамотом и ответить на ряд весьма неприятных и раздражающих вопросов. Неудивительно, что нашему скользкому другу и настоящему слизеринцу в очередной раз удалось выйти из воды сухим и незапятнанным… Ну то есть, почти незапятнанным. Зеркально гладкая до этого момента поверхность личной жизни лорда Малфоя всё же дала нечто вроде трещины: от него ушла жена, Нарцисса Малфой. По её мнению поступила она вполне справедливо: Люциус разрушил их семью, но, что было хуже всего, подверг жизнь единственного ребенка смертельной опасности. Леди Малфой просто не смогла простить мужа, поэтому развелась с ним и переехала жить в виллу на Лазурном берегу.

Драко Малфой довольно сильно изменился после войны. Вера в авторитет отца умерла окончательно, а убеждения, в которых его воспитывали всю жизнь, оказались серьёзно подорваны. Однако, образование — вещь, необходимая всем и всегда, независимо от направления взглядов на жизнь, так что Драко вместе с Гермионой вернулся в Хогвартс. А затем, по после сдачи Ж.А.Б.А., продолжил учиться где-то во Франции, неподалёку от матери.

Постепенно волшебный мир оправлялся после страшных потерь, зализывая незаживающие раны. Радостно было сознавать, что теперь можно любить, работать, восполнять упущенные встречи и удовольствия с друзьями в «Дырявом котле», не оглядываясь тревожно в ожидании преследующей по пятам смерти. Всё вроде бы шло хорошо, можно даже сказать, прекрасно: люди, от мала до велика, были оптимистично настроены и наслаждались счастьем, которое называется «жизнь», а будущее виделось в радужной перспективе как никогда до этого.

Увы, потребовался всего лишь один поворот этого пёстрого жизненного калейдоскопа, нелепая случайность, не более, чтобы по воле злого рока всё, абсолютно всё развалилось на тысячу болезненно острых осколков.

Трагедия произошла четыре года назад.

История оказалась чрезвычайно, отвратительно проста: Гарри Поттеру снова, в последний раз, удалось оказаться в неправильном месте и в неправильное время. Его пристрелил какой-то жалкий маггловский воришка, пытавшийся ограбить маггловский же продовольственный магазин. Скорей всего, Гарри даже не успел сообразить, что произошло. Он всего лишь открыл входную дверь, а шальная пуля в тот же миг угодила ему в голову… И легендарного Гарри Поттера не стало… Что именно он хотел купить в этом магазине, так и осталось тайной.

Излишне объяснять, дорогие читатели, степень потрясения, всколыхнувшего волшебный мир. Слишком трудно оказалось осознать, понять и принять эту неожиданную бессмысленную потерю. Жизнь, словно рисунок калейдоскопа, снова разлетелась на кусочки, и волшебное сообщество погрузилось в траур. По вполне понятным причинам больше всех пострадали близкие и друзья Гарри.

Безумный, нелепый поворот на жизненном пути Гарри Поттера изменил будущее множества людей.

Джинни, бедная, несчастная Джинни, у которой война забрала брата, теперь потеряла ещё и любимого, почти мужа. Она находилась в полном отчаянии, впрочем, как и все. Рон, Гермиона и семейство Уизли оказались сокрушены жестким ударом судьбы.

Однако, человеческая природа обладает замечательным качеством: умением стойко переносить невзгоды и залечивать мучительные раны. В конце концов друзья и близкие смирились с потерей и начали обустраивать собственные жизни. Теперь, четыре года спустя, изображение в калейдоскопе жизни снова радовало гармонией и красотой, с одной лишь маленькой разницей: в нём не хватало маленького осколка — Гарри Поттера.

Джинни со всем нерастраченным пылом увлеклась профессиональным квиддичем, заявив, что семейная жизнь, со всеми прилагающимися к ней атрибутами — это не её стезя. Позже к ней присоединился и Рон: откровенно говоря, после смерти Гарри, работа в отделе магического правопорядка утратила для него свою привлекательность. К сожалению, первая влюблённость, а затем и дружба между ним и Гермионой тоже постепенно сошли на нет. Как-то так вышло, что без Гарри, как без связующего звена в механизме, отношения между ними медленно, но верно угасли.

Удивительно, но ещё одним человеком, болезненно воспринявшим смерть Гарри Поттера, оказался Драко Малфой. Необъяснимо, но факт: смерть извечного соперника и, одновременно, спасителя стала переломным моментом в жизни несчастного юноши, после которого в нём что-то сломалось. Драко попрощался с матерью, разорвал все связи с отцом и… исчез.

Ходили слухи, что он живёт в Париже с никому неизвестной, разведённой ведьмой гораздо старше его. Вы, дорогие читатели, возможно, догадываетесь какое отчаяние и потрясение вселила эта новость в Люциуса Малфоя. Злой рок настиг его: сначала от него ушла жена, теперь же он почти потерял единственного сына и наследника. Что и говорить, невообразимо катастрофическая развязка.

Правда, в жизни Люциуса Малфоя появилось и что-то приятное: его отношения с Северусом вышли на новый уровень. Они стали близкими друзьями, регулярно встречались за бокалом огневиски, развлекались игрой в шахматы и покер. Смерть Гарри Поттера и значительный период времени, прошедший со дня окончания войны, поспособствовали тому, что Малфою снова практически удалось восстановить своё положение в министерстве и магическом обществе. Он ещё не добился окончательно того уровня власти, которым обладал ранее, но не оставлял упорных и по большей части успешных попыток достичь цели.

Северус не только не вернулся в Хогвартс, но и вовсе оставил преподавательскую деятельность. Купив на юге Англии скромную виллу, он создал там небольшую лабораторию и был счастлив тем, что варил зелья для ограниченного круга клиентов.

Гермиона работала в Министерстве магии, стремясь достичь всего, о чём они мечтали вместе с Гарри. Дружба с ним обязывала её заняться этим. Иногда она чувствовала себя невыносимо одинокой, хотя, справедливости ради, надо сказать, со стороны всё выглядело не так уж и печально. У неё по-прежнему хватало друзей и замечательных коллег по работе, вот только… они не были ни Гарри, ни Роном, а ей их ужасно не хватало. Однако, несмотря на подобные временами возникающие вероломные ощущения, Гермиона чувствовала себя вполне довольной собственной жизнью. Она стала восходящей звездой в министерстве и на политической арене магического мира и чувствовала, что идёт верной дорогой к достижению идей и мечтаний, которые они вынашивали вместе с Гарри.

Итак, как я уже говорила, апрельским вечером 2006 года оставалось всего несколько недель до восьмой годовщины Победы над Волан-де-Мортом, что, видимо, и стало причиной вышеизложенных философских размышлений Гермионы Грейнджер.

Правда, после того, как более половины бокала опустело, мысли её быстро перетекли к теме, тесно связанной с реальностью: министерскому балу в честь надвигающегося праздника. Ведь, несомненно, предстояло приобрести массу необходимых вещей (как, например, платье и туфли), справиться с несколькими проблемами (вроде выбора причёски) и решить самый главный вопрос: кого взять сопровождающим?!

___________________________________________________
Собственно, само стихотворение:

Объяснение
Жизнь вернулась так же беспричинно,
Как когда-то странно прервалась.
Я на той же улице старинной,
Как тогда, в тот летний день и час.

Те же люди и заботы те же,
И пожар заката не остыл,
Как его тогда к стене Манежа
Вечер смерти наспех пригвоздил.

Женщины в дешевом затрапезе
Так же ночью топчут башмаки.
Их потом на кровельном железе
Так же распинают чердаки.

Вот одна походкою усталой
Медленно выходит на порог
И, поднявшись из полуподвала,
Переходит двор наискосок.

Я опять готовлю отговорки,
И опять всё безразлично мне.
И соседка, обогнув задворки,
Оставляет нас наедине.

Не плачь, не морщь опухших губ,
Не собирай их в складки.
Разбередишь присохший струп
Весенней лихорадки.

Сними ладонь с моей груди,
Мы провода под током.
Друг к другу вновь, того гляди,
Нас бросит ненароком.

Пройдут года, ты вступишь в брак,
Забудешь неустройства.
Быть женщиной — великий шаг,
Сводить с ума — геройство.

А я пред чудом женских рук,
Спины, и плеч, и шеи
И так с привязанностью слуг
Весь век благоговею.

Но, как ни сковывает ночь
Меня кольцом тоскливым,
Сильней на свете тяга прочь
И манит страсть к разрывам.

(Б. Пастернак, 1947г.)