Никогда еще мое утреннее пробуждение не было таким приятным. Отчасти потому, что моя узкая старая кровать никогда не была такой удобной, и еще потому, что я часто просыпалась сидя за столом, с домашним заданием Лорен вместо подушки.
Но в этот раз все было по-другому. Кровать была мягкой и невероятно удобной. Я медленно открыла глаза и сообразила, что нахожусь вовсе не в пыльном чердаке, служащем моей комнатой. Вместо этого меня окружала огромная спальня с современным интерьером, выполненном в светлых тонах. Никогда раньше я не видела эту комнату, но мой туго соображающий со сна мозг сумел определить, что я до сих пор находилась в доме Калленов, а спальня принадлежит Эдварду.
Через задернутые шторы проникал свет, я и попыталась определить, сколько времени проспала. Еще меня интересовало, как я туда попала, ведь я помнила, что находилась на диване в гостиной, прежде чем отключилась.
Лениво приподнявшись, я вылезла из комфортной, королевских размеров кровати. Взглянув на простые серебристые часы на стене, я увидела, что уже восемь вечера, и на секунду ужаснулась. Я спала больше трех часов, и Реджина будет недовольна, если я снова опоздаю!
Я выскочила их комнаты, с трудом соображая, где находится холл. Потирая уставшие глаза, я спустилась вниз, ища Эдварда. В гостиной его не оказалось.
– Эдвард? – несмело позвала я.
Он тут же откликнулся.
– На кухне.
Я зашла на кухню и с изумлением обнаружила возле плиты. Он действительно готовил? Ему точно промыли мозги!
– Привет, засоня. Хорошо, что ты проснулась, я как раз собирался тебя будить. Я готовлю ужин, – сообщил он, отвлекаясь от соуса, который помешивал, и улыбаясь мне своей красивой кривоватой улыбкой.
– Ты? Готовишь? – все еще находясь в шоке, поддела я его.
Его щеки слегка порозовели, и, я была уверена, что ничего милее никогда не видела.
– Да. Элис поехала по магазинам, хочет купить что-то для отделки кабинета. Она вряд ли появится раньше десяти, и я решил, что ты, возможно, проголодаешься, – объяснил он, быстро отвернувшись и уставившись на соус, чтобы скрыть румянец. Меня позабавило, что хотя бы на один раз мы поменялись ролями.
– Вау, не стоило, Эдвард. Я могу перекусить дома.
– Да ладно, мне не сложно. Правда, я никогда в жизни не готовил, но будем надеяться, что это съедобно, – признался Эдвард. – Готовить пасту не так уж и трудно. По крайней мере, в рецепте написано, что никаких проблем с приготовлением этого блюда возникнуть не может.
– Знаешь, неважно, каково это будет на вкус, я все равно ценю твои усилия, – я гордилась Эдвардом и решила приободрить его, так как ему явно было неловко.
Он весело улыбнулся.
– Хорошо, а то я не могу обещать, что по вкусу это не будет напоминать отбросы.
– Уверена, я выживу. Кстати, прости меня!
– За что? – нахмурился он.
– Ну, ты знаешь. Я заснула, хотя должна была работать, – извинялась я, чувствуя себя никудышным работником.
– Ничего страшного, людям надо спать, Белла. Уж лучше ты немного вздремнешь здесь, чем вообще будешь обходиться без сна, – серьезно сказал он.
– Спасибо тебе, сейчас я чувствую себя намного лучше. А как я оказалась в твоей кровати? Неужели ты сам отнес меня на руках наверх по лестнице? – немного испугавшись, спросила я.
– Да. Но это было вовсе несложно, не такая уж ты и тяжелая, – усмехнулся Эдвард. – Я подумал, что тебе удобнее будет спать в кровати.
– У тебя очень удобная кровать, – согласилась я, застенчиво улыбнувшись.
Он фыркнул.
– Вот и я так подумал. Почему бы вам не присесть, мисс Свон, ужин будет подан через несколько минут.
Я сделала, как он просил, устроившись за барной стойкой и терпеливо ожидая, пока Эдвард закончит с готовкой ужина. В последнее время наблюдение за тем, как Эдвард что-то делает, стало моим любимым занятием, так что я была ничуть не против немного подождать. Я снова задумалась, в миллионный раз спрашивая себя, почему Эдвард Каллен так добр ко мне? Почему именно я? Я не могла этого понять.
И еще в моей голове все время раздавался раздражающий голосок, который предполагал, что это все может быть просто игрой. Ведь игра – это его работа, и он отлично умеет выполнять ее. Но, опять же, зачем ему изображать из себя милейшего парня, если я ему даже не нравлюсь? Это бессмысленно, учитывая, что он явно не утруждает себя тем, чтобы играть эту роль при общении с большинством других людей.
– Ладно, была не была, – театрально произнес он, прерывая мои размышления.
Он поставил на кухонную стойку две тарелки и сел рядом со мной.
– Спасибо. На вид вроде ничего, да и пахнет хорошо, – похвалила я.
– Ты хочешь, чтоб я первый это попробовал? – весело спросил он.
– Вряд ли все настолько страшно, – невозмутимо ответила я, намотав немного спагетти на вилку и отправляя ее в рот.
– Может, есть какое-нибудь последнее желание? – пошутил Эдвард.
Я рассмеялась и помотала головой, так как рот был занят. Должна признать, что даже если бы еда была на вкус как помои, я все равно сказала бы, что она бесподобна. Но, к счастью, паста была очень даже неплоха. Вернее, она оказалась очень вкусной, и, проглотив первую вилку, я улыбнулась, с гордостью глядя на него.
– Ты отличный повар, Эдвард. Ужин удался
Он искренне удивился.
– Ты так говоришь только потому, что не хочешь меня обидеть, верно?
– Конечно, нет. Тебе нужно больше верить в себя, – сказала я, жадно сметая остатки пасты. До этого момента я и не осознавала, как сильно проголодалась.
Эдвард тоже попробовал и довольно улыбнулся.
– Вау, очень даже ничего. Наверное, все же есть маленький шанс, что я смогу выжить один, когда Элис уедет.
– Ты – смышленый парень, Эдвард. Я уверена, что ты сумеешь сделать все, что захочешь, если постараешься, – серьезно ответила я.
– Ты и вправду слишком уж уверена во мне, – скривился он.
– Вовсе нет. Ты удивительный. И ты один из самых добрых людей, которых я когда-либо встречала, – не обращая внимания на румянец, заливший мое лицо, озвучила я то, что осознала секунду назад.
Он расхохотался, чуть не подавившись пастой.
– Что смешного? – не поняла я его реакцию.
Он успокоился и придал лицу нейтральное выражение, прежде чем ответить.
– Один из самых добрых людей, которых ты встречала? Ха! Такого мне еще никто не говорил.
– Да, это правда. Мне все равно, какие слухи о тебе ходят, и что думают другие люди. Я лишь знаю, что еще никто и никогда не был так добр ко мне, – упорно пыталась я развеять его скептицизм, не понимая, почему такой человек, как Эдвард, настолько не уверен в себе.
Я отвлеклась от еды и посмотрела на него, встретив ответный взгляд. По его лицу нельзя было понять, о чем он думает.
– А все, что знаю я – это то, что ты самая добрая, милая и умная девушка, которую я встречал, и что я не заслужил такого доверия с твоей стороны, – вдруг пробормотал он, и его зеленые глаза подтвердили искренность слов.
– Заслужил, – еще раз слабо возразила я.
– Нет. Но я рад, что ты видишь меня в таком свете. Мне жизненно необходимо общение с тобой.
– И ты до сих пор не знаешь, почему? – спросила я.
– Нет. Ведь я обещал, что скажу тебе, как только догадаюсь, помнишь? Когда это случится, ты узнаешь обо всем первой, – сказал он. Его тон уже был менее напряженным, но глаза оставались серьезными.
– Даже не думай, что я забуду. Мне очень интересно, почему только мне посчастливилось стать твоим другом.
Он невесело улыбнулся – улыбка не коснулась его глаз. Мне показалось, что он загрустил, но я не понимала, что стало тому причиной.
– Тебе требуется еще одно объятие? – попробовала я угадать.
Выражение грусти на его лице исчезло так же быстро, как и появилось, а губы растянулись в улыбке. Те самые губы, которые я так отчаянно хотела поцеловать. О, нет! Только не это опять! Можно подумать, у меня был хоть малейший шанс узнать, каково это – целоваться с Эдвардом Калленом. Разве что в мечтах.
– Ты читаешь меня, словно книгу, Изабелла Свон. Иди сюда, – ответил он, с готовностью раскинув руки для объятий.
Меня не надо было просить дважды, и я кинулась в его гостеприимные объятия, обвив руками его шею и крепко прижавшись к нему. Эдвард положил голову мне на плечо, ласково поглаживая спину.
Я задрожала от удовольствия, когда он наклонился, чтобы шепнуть мне на ухо:
– Твои объятия – словно лучик солнечного света для меня, Белла.
***
На пути домой я громко пела и улыбалась, как идиотка. Мне было плевать, что я опоздала. Плевать, что Реджина будет орать из-за того, что я не приготовила ужин. Плевать, что Лорен наверняка опять заставит меня делать свое домашнее задание. В данный момент меня интересовал только Эдвард Каллен и те ощущения, которые я испытывала, когда он обнимал меня. Я думала о том, каково было засыпать в его объятиях, спать в его кровати. О том, как он специально для меня впервые в жизни приготовил ужин.
Но зайдя в дом, я почувствовала, как над головой сгустились тучи. Это случилось, когда я увидела Реджину, стоящую посередине кухни. Она скрестила руки, а ее глаза засверкали от гнева, когда она посмотрела на меня. На ней было надето нечто нелепое и ярко-желтое, и оно ужасно смотрелось с ее обесцвеченными волосами. Если бы ситуация не была такой серьезной, я бы рассмеялась. Она скривила губы, накрашенные отвратительным пурпурным оттенком, и прищурилась. Хорошее настроение тут же улетучилось, желудок сжался, и к горлу подкатила тошнота.
– Изабелла! Где тебя черти носили? – набросилась он на меня.
Я прикусила губу, перебирая пальцами ключи от машины.
– Работала. Я ведь говорила тебе о своей новой работе, верно? – ровным голосом ответила я.
– Да, говорила, но я не вижу от твоей работы никакой пользы для себя, Изабелла, – заявила она, указав наманикюренным пальцем в мою сторону.
– О чем ты? Я просто там убираюсь, и у меня остается достаточно времени, чтобы делать свою домашнюю работу, – изображая дурочку, ответила я, хотя прекрасно понимала, что она хочет сказать. Что ее личная рабыня должна проводить дома больше времени.
– Ты прекрасно знаешь, о чем я! Сегодня ты не приготовила нам ужин, потому что тебя не было дома. То же самое было и вчера, – прошипела она, а ее лицо, переполненное ботоксом, исказилось от гнева.
– Я сожалею, что так вышло, это больше не повторится, – соврала я, ничуть не сожалея.
– Это точно, – воскликнула она. – Потому что, если это случится опять, тебе придется уволиться!
Я в шоке уставилась на нее.
– Что?! Нет! Мне нужна эта работа, Реджина!
– Это не моя проблема, так что я советую тебе постараться вернуться завтра вовремя, чтобы успеть приготовить нам ужин, – фальшиво улыбнулась Реджина.
– Хорошо, завтра я приготовлю ужин, – угрюмо пообещала я.
– Конечно, приготовишь, и это еще не все. Ты проводишь все время на этой своей работе и совсем забыла, что дома скопилась гора нестиранных вещей! Не говоря уже о том, что здесь давно пора прибраться, – продолжала она, и от ее носового голоса у меня по коже бежали мурашки.
– Я уже сказала, что сожалею. И я постараюсь завтра все сделать, но с работы не уволюсь, – твердо сказала я.
– О, не переживай. Если это будет продолжаться, я сама позабочусь о твоем увольнении, – злобно пригрозила она.
– Ты не… Ты не сможешь… – хватая воздух ртом, возразила я.
Но она лишь ехидно ухмыльнулась.
– Вот увидишь. Все будет по-моему.
***
Я сердито ходила взад-вперед по комнате. Часы показывали около одиннадцати вечера, и я была как выжатый лимон. Я понимала, что мне необходимо лечь спать, но никак не могла успокоиться. Любой ценой мне нужно было удержаться на этой работе. И не только из-за денег, но и потому, что сама мысль о том, что я больше не буду рядом с Эдвардом, была невыносимой.
Господи, ну как запихнуть все дела в ежедневный распорядок? У меня едва хватало времени на сон и еду. Но я знала, что мне во что бы то ни стало нужно постараться не давать Реджине поводов воплотить угрозы в жизнь.
Я упала на кровать и уставилась в потолок. Закрыв глаза, я понадеялась, что смогу заснуть, но ничего не получалось. Я была слишком взвинчена, чтобы расслабиться и погрузиться в сон. Встав с постели, я подошла к столу и стала разгребать бардак на нем в поисках мобильника. Я почти им не пользовалась, разве что в крайних случаях. Найдя телефон под кипой бумаг, я включила его.
Эдвард ведь был моим другом, правильно? Значит, было вполне естественным позвонить ему. Просто, чтобы услышать этот успокаивающий голос. Решив больше не раздумывать над тем, насколько это правильно, я просто набрала номер особняка Калленов. Я надеялась, что трубку поднимет Эдвард, потому что, если ответит Элис, будет неловко просить ее позвать к телефону брата.
– Алло? – сонным голосом ответил Эдвард через несколько гудков.
От звука его бархатного голоса сердце забилось быстрее.
– Эдвард… Я тебя разбудила? Прости! – сумбурно проговорила я.
– Белла? Не волнуйся, все нормально. Что-то случилось? – встревоженно спросил он.
– Я в порядке. Просто… – у меня не было слов. Что ему сказать? Что мне нужно просто, услышать его голос? Не очень хорошая идея.
– В порядке? – скептически переспросил Эдвард. – По твоему голосу не скажешь.
Я вздохнула.
– Ничего серьезного. Некоторые проблемы с мачехой, беспокоиться не о чем.
– Не о чем? Ха! Почему ты тогда звонишь? – продолжил он спорить, легко раскусив меня.
Видимо, его способности к гипнозу работают и через телефон, поэтому я сказала все, как есть.
– Она заставит меня уволиться, если я продолжу проводить у вас так много времени.
– Что? Почему?
– Хочет, чтобы рядом с ней двадцать четыре часа в сутки находилась ее личная служанка! Когда меня нет дома, ей приходится самой готовить себе ужин и убирать за собой, – просто объяснила я.
Эдвард зарычал.
– Эта женщина просто невыносима! Кем она себя возомнила! Она не имеет права обращаться с тобой как с рабыней, Белла!
– Знаю, но я ничего не могу сделать. И никто не может. Мне просто нужно с кем-то поговорить, – сказала я.
– И я рад, что ты позвонила мне, но ты даже представить себе не можешь, как меня расстроили твои слова, – в его голосе проскользнула мука.
– О чем ты? – спросила я, не понимая, какое это имеет отношение к нему. Он пока еще не потерял своего работника. К тому же, он наверняка сможет найти другого человека, который будет прибираться у него дома.
– О чем я говорю? Белла, ты даже не представляешь, каким беспомощным я себя чувствую! Мне хочется прийти к тебе прямо сейчас, чтобы утешить! Хочется поставить твою отвратительную мачеху на место своими методами. Но я не могу это сделать без того, чтобы еще сильнее навредить тебе! – взволнованно объяснил он.
Я знала, что он беспокоится обо мне, но для меня стало неожиданностью, что он беспокоится так сильно.
– Это так мило с твоей стороны, – пробормотала я, радуясь, что он не видит мое пылающее лицо и не слышит, как бешено бьется мое сердце.
Он рассмеялся.
– Меня и близко нельзя назвать милым. Большинство людей даже не считает меня сносным. Но ты… Ты – милейшее создание, и я не понимаю, как люди могут обижать тебя или обращаться с тобой как с домашним скотом. Это просто неправильно, ты заслуживаешь гораздо лучшего к себе отношения.
Из моих глаз покатились слезы. Он не осознавал, что ему положена медаль как самому лучшему другу.
– Белла? Ты еще здесь? – спросил он, так как я, будучи растрогана его словами, молчала, не в силах произнести ни слова.
– Да. Я хочу, чтобы и ты был здесь, Эдвард. Кажется, теперь мне тоже необходимо объятие, – робко призналась я.
Он мягко рассмеялся, и его смех звучал завораживающе.
– Прости, солнышко. Но мы увидимся завтра, и я торжественно клянусь, что ты обязательно получишь свое объятие, просто это случится немножечко позже.
– Ну, теперь мне есть, чего ждать, – от мысли, что мы снова увидимся, мне мгновенно стало лучше.
– Да, но сейчас тебе надо спать, Белла. Тебе необходимо как следует выспаться, – воспитательным тоном сказал он.
– Ты прав. Я уже успокоилась и теперь попробую заснуть, – согласилась я. – Спасибо, Эдвард.
– Не за что. Хорошенько выспись, моя сладкая, – ласково произнес он.
– Спокойной ночи, Эдвард, – прошептала я.
Я отключила телефон и положила его на тумбочку. После разговора с Эдвардом мне заметно полегчало. Видимо, один только звук его голоса способен меня успокоить. Мы были знакомы всего лишь одну короткую неделю, но, казалось, я уже настолько привыкла к нему, что его присутствие стало необходимо мне как наркотик.
Могла ли я каких-то две недели назад хотя бы предположить, что когда-нибудь влюблюсь, а тем более, в знаменитого актера. Я сама не знала, как относиться к этому факту. Эмоции были хаотичными и противоречивыми. Часть меня испытывала легкость и эйфорию, но другая часть была угнетена тем, что шансы на ответные чувства малы. Впервые в жизни мне действительно понравился парень и, конечно же, он оказался тем, с кем меня разделяла целая пропасть. Но, тем не менее, отпираться было бесполезно. Если ты влюбляешься, ты ничего не можешь с этим поделать.