2024-5-2

17

0

0

Утром я проснулась от запаха свежего кофе и, открыв глаза, увидела Эдварда с подносом на руках возле кровати. Закутавшись в простыню, я села и оперлась на спинку кровати. Он положил поднос мне на колени и сел рядом, нежно и долго целуя в губы.
- Доброе утро, миссис Мейсен, - произнес он, когда оторвался от моих губ.
- Доброе, - улыбнулась я, а затем нахмурилась. – Как ты меня назвал?
- Миссис Мейсен. Теперь это твоя фамилия, - ответил он и поцеловал морщинку у меня на лбу. – Завтракай, пока кофе не остыло.
Я автоматически потянулась за кофе и круассаном, все еще привыкая к тому, что теперь я не Изабелла Свон, а Белла Мейсен.
- Тебе не нравится? – взволновано спросил Эдвард.
- Нет, все очень вкусно, - ответила я отстраненно. Эдвард протянул руку и взял меня за подбородок, нежно повернув лицом к себе.
- Белла, что не так? – спросил он.
- Я просто не могу поверить, что теперь я Белла Мейсен, а не Свон. Это так необычно. Понадобится время, чтобы начать отзываться на новое имя.
Эдвард улыбнулся и нежно поцеловал меня. – Ничего, у тебя этого времени больше, чем достаточно. До конца твоей жизни, - молвил он и поцеловал безымянный палец, на котором теперь сверкало золотое кольцо.
- Да, целая вечность вместе, - пробормотала я и сделала глоток кофе. – А завтрак и вправду вкусный, - сказала я и внимательней посмотрела на поднос. Здесь были яичница, тосты, кофе, сок, клубника и белая фрезия. – Сколько вкусностей и все мне одной, - воскликнула я, широкая улыбка расплылась на моем лице.
- Как бы не так, - возмутился Эдвард и потянулся за тостом, намазывая на него джем. – Теперь ты замужняя женщина и должна понимать, что обязана всем делиться со своим мужем.
- Всем-всем? – спросила я и соблазнительно улыбнулась.
- Так, Белла, прекрати, - простонал Эдвард, шутливо отодвигаясь от меня на край кровати. – Давай завтракай. У нас с тобой на три часа назначена встреча с моим поверенным, а до этого еще нужно заехать в одно очень важное место, - уже серьезно проговорил Эдвард.
- Опять куда-то ехать? Эдвард, сегодня первый день нашего брака. Давай просто останемся дома, пожалуйста, - заныла я, надув губки.
- Я хочу этого больше всего на свете, - грустно ответил он. – Но сегодня мой последний день в Лондоне. В девять у меня самолет, - выдохнул он.
- В девять? Ты не говорил. Я думала, ты уезжаешь завтра, - пробурчала я.
- Нет, сегодня в девять, - подтвердил он и, отставив поднос, притянул меня в свои объятия. Я уютно устроилась у него на руках, положив голову ему на грудь, и опять принялась за завтрак. – Так какие у нас планы, кроме поверенного и таинственного места?
- Ты хочешь пойти куда-то конкретно? – спросил он.
- Да, - ответила я. Мне только что пришла мысль, куда именно я хочу пойти. – Я хочу пойти на то место, где ты сделал мне предложение. Я хочу закончить там мой первый день в браке.
Эдвард поцеловал мои волосы. – Хорошо, значит, мы пойдем туда.
- Тебе еще нужно заехать попрощаться с Молли и Генри. Они будут скучать по тебе, - вздохнула я. – Жаль, что мы не можем остаться здесь навсегда, - произнесла я и откусила кусочек тоста Эдварда.
- Почему? Я готов положить к твоим ногам целый мир. Мы можем жить в любом месте, которое тебе нравится. Если это Лондон, мы будем жить здесь. Если Чикаго – что ж, значит там. Ну а если это твой тихий городок Форкс – тогда решено, пакуем вещи и едем туда.
- Ты серьезно? – спросила я и повернулась к нему. – Я могу выбрать любой город?
- Да, Белла, - ответил он и нежно поцеловал меня – Любой, который тебе понравится.
- Тогда я хочу жить здесь, в Лондоне. Здесь мы встретились и полюбили друг друга. Я хочу прожить здесь свою жизнь, рассказать и показать нашим детям, каков этот город, - пробормотала я.
- Нашим детям? – удивился Эдвард. Его руки опустились на мой живот и нежно погладили его.
- Да, нашим детям, - я положила свою руку поверх его. – Я очень сильно хочу ребенка от тебя, - прошептала я.
- Я тоже хочу этого ребенка, - произнес Эдвард, все еще лаская мой живот. – Как бы я хотел, чтобы он уже жил внутри тебя. Чтобы у тебя осталось хоть что-то на память обо мне, когда меня не будет рядом, - грустно добавил он.
- Ты всегда рядом со мной. У меня есть твое кольцо и балерина. Я никогда не сниму их, ведь эти украшения символ нашей любви. Я буду носить их каждый день, чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя, - говорила я, смотря в глаза Эдварду.
- Я тоже никогда не сниму кольцо. И видя его, ты всегда будешь знать, что ты самая дорогая женщина для меня на этой земле, что я люблю только тебя, - шептал он, целуя меня. – Только тебя.
- Эдвард, - выдохнула я, когда наши губы встретились. Мы лежали в объятиях друг друга и целовались, наслаждаясь близостью и теплом. Запоминая эти ощущения, чтобы вспоминать их на протяжении долгих сорока восьми дней. Это же целая вечность в разлуке.
Мы все же закончили завтрак и вместе приняли душ. Затем подняли наши свадебные наряды и упаковали в чехлы. Почему-то мое платье Эдвард захотел повесить сам. Он с такой осторожностью обращался с ним, что у меня на глазах появились слезы. Затем он принес футляр, и мы упаковали украшения.
- Нужно заехать отдать Молли ее заколку, - произнесла я, защелкивая второй футляр с сапфировыми шпильками.
- Что-то данное взаймы, - пробормотал Эдвард, поднимая мои туфли и ставя их в шкаф. – Ладно, заедем. А теперь пошли, я покажу тебе код от сейфа.
- Зачем? – спросила я, когда мы вышли за дверь.
- Чтобы ты знала. На всякий случай, - добавил он тихо.
- Эдвард, - я остановилась посреди коридора и заставила остановиться его. – Не смей так говорить, слышишь. Никогда, - сердито бросила я.
Он подошел ко мне и нежно прикоснулся к моему лицу. – Обещаю, что больше не буду. Я люблю тебя, - прошептал он и поцеловал.
- Уже лучше, - улыбнулась я, когда мы пошли в кабинет. Эдвард показал, где находится сейф и назвал комбинацию. Затем настоял на том, чтобы я узнала номера всех счетов в банке и банковских ячеек, в которых хранились семейные драгоценности его матери. Как я говорила, он был наследником знатных английских родов. Скрепя зубами, я все это запомнила.
- Ты теперь моя жена, и должна все это знать, нравится тебе это или нет, - говорил он. – Я хочу, чтобы ты спокойно пользовалась моими, - он остановился и выправился, - нашими деньгами. Тратила их на все, что посчитаешь нужным.
- Любимый, все, о чем я могла мечтать, у меня уже есть, - прошептала я, обнимая его. – Больше мне ничего не нужно.
- Поверь, что-то тебе все же понадобится, - улыбнулся он и тоже обнял меня. – Хочешь, я тебе сыграю? – спросил он. Я кивнула, и мы с Эдвардом пошли в гостиную. Сегодня он играл недолго, но каждая мелодия, исполненная им, была печальна, но прекрасна. Мы оба грустили из-за предстоящей разлуки, и это не могло не вылиться в его музыку. Закончил он опять же «Лунным светом», об этом попросила я. Теперь это стало моим любимым произведением. Оно всегда будет напоминать мне о наших шести днях в Лондоне.

Со вчерашней ночи меня преследовало странное предчувствие. Предчувствие беды. Я пытался отбросить его, но не мог. Поэтому я так исступленно любил Беллу, как будто у нас была только эта ночь. Поэтому держал ее сегодня утром в своих объятиях, пытаясь запомнить. Поэтому играл для нее, желая подарить ей, как можно больше воспоминаний обо мне. И все время это предчувствие конца преследовало меня. Именно поэтому я показал Белле сейф, банковские счета и ячейки. Я хотел быть уверен, что если со мной что-то случится, Белла будет все это знать. Никогда раньше я не боялся ехать в горячие точки. Вероятно потому, что мне нечего было терять. Но теперь у меня была Белла, семья, дом. Теперь мне было что терять. И я очень сильно боялся этого.
Когда мы сели в машину, я взял жену за руку и держал всю дорогу. Я хотел познакомить Беллу со своими родителями, поэтому поехал на кладбище. Еще одно предчувствие – я должен был показать ей это место, чтобы она могла… Что? Заботиться о них, если со мной что-то случится?
- Где мы? – спросила Белла, когда я остановился перед воротами.
- Я понимаю, что это не самое романтичное место для первого дня в браке, но я хотел познакомить тебя с родителями, - смущенно улыбнулся я.
Белла ободряюще сжала мою руку. – Тогда пошли.
Я повел ее по тенистым дорожкам, пустым в этот час. – Знакомься, это мои родители, - показал я на портрет родителей на плите.
- Они здесь такие спокойные, - проговорила она, прижимаясь ко мне. Я стоял за ее спиной и обнимал за талию. – И так любят друг друга.
- Так же, как и мы, - прошептал я. – Мам, пап, это моя Белла, - произнес я, обращаясь к родителям. Белла положила свои руки поверх моих у нее на талии и сжала их. – Я действительно не знаю, почему хотел показать тебе это место. Просто должен был.
- Все нормально, Эдвард. Ты просто хотел познакомить меня со своими родителями, - улыбнулась она, повернув голову ко мне.
- Но это так странно, приводить молодую жену на кладбище, - заметил я.
Мы простояли несколько минут в тишине, наблюдая за природой. – Здесь так красиво, - сказала Белла. – Я понимаю, почему ты похоронил их здесь. Красиво и тихо.
- Да, мне тоже очень нравится это место, - добавил я, целуя ее волосы. Затем посмотрел на часы на руке. – Нам пора ехать, - проговорил я и дотронулся до плиты. - До свиданья.
Белла взяла меня за руку, и мы вернулись к машине.
- Почему мы едем к твоему поверенному? – спросила она, когда мы вернулись в город.
- Хочу переписать завещание, - ответил я.
- Эдвард, - опять сердито воскликнула Белла. – Да что это у тебя за настроение такое?
- Все нормально, успокойся. Это простая формальность.
В офисе Рей уже ожидал меня.
- Здравствуй, Эдвард, - пожал руку Рей. – Мисс?
- Здравствуй, Рей. Это миссис Мейсен, моя жена. Белла, это Рей – мой поверенный.
- Миссис Мейсен?! – произнес Рей слегка удивленным голосом. – Рад с вами познакомиться.
- Я тоже. Можно просто Белла, - улыбнулась моя любимая.
- Пройдемте в мой кабинет, - проговорил Рей, жестом приглашая нас пройти внутрь. – Чай, кофе?
- Нет, спасибо, - ответили мы одновременно и улыбнулись.
- Так понимаю, Эдвард, ты хочешь переписать завещание? – спросил Рей, приступая к своим обязанностям.
- Совершенно верно, - ответил я.
- Что, решил наконец-то переписать свои миллионы с благотворительных фондов на какие-то другие полезные дела? – пошутил он.
- Миллионы? – опять вместе спросили мы с Беллой.
Рей удивленно посмотрел на нас, покачав головой. – Эдвард, скажи, пожалуйста, за последние пять лет ты хоть раз открывал свой финансовый отчет, который я тебе присылал каждый год?
- Открывал. Даже недавно, шесть дней назад в самолете, - ответил я с невинной улыбкой.
- А читал? - с таким же невинным выражением спросил Рей. Белла тихо хихикнула, отчего мы оба засмеялись.
- Ты же знаешь, что не читал. Это же скучно, - заныл я.
- Белла, вы только посмотрите. Я тут каждый год вкалываю, чтобы умножить его состояние, а ему даже лень прочесть итоговую сумму.
- Так ты бы писал ее в первой строчке, - протестовал я. – А то она всегда где-то в конце. А к тому же, зачем мне читать, раз ты только умножаешь, а не уменьшаешь мои деньги. Я тебе полностью доверяю.
Рей только тяжело вздохнул. – Вот что с ним делать.
- Я постараюсь в следующий раз заставить его прочесть весь отчет, - улыбнулась Рею Белла.
- Да там же сто страниц, - воскликнул я.
- Ничего, справишься, дорогой, - проворковала Белла.
- Когда должно быть готово завещание? – спросил Рей.
- Прямо сейчас, - он уже хотел что-то сказать, но я его остановил. – Рей, оно будет чрезвычайно простым. Я все свое имущество и деньги оставляю Белле. И точка. Одно предложение. Такое завещание даже ты сам наберешь без помощи секретаря.
Рей закатил глаза и включил монитор компьютера. Несколько минут он что-то набирал на клавиатуре, затем распечатал, прочитал и протянул мне. – Подписывай.
Я быстро поставил свою подпись в нужных местах. – Вот и отлично, - проговорил я, когда Рей заверил документы.
- Теперь вы, Белла, наследница всего состояния Эдварда, - улыбнулся ей Рей, но Белла не улыбалась. – Позвольте поздравить вас с браком. Желаю счастья и долгих лет брака.
- Вот именно, - проговорила Белла. – Поэтому спрячьте это завещание подальше. Желаю как можно дольше оставаться бедной женой, нежели богатой вдовой. - Беллу аж передернуло на последнем слове.
- Я всегда буду рядом, - прошептал я, обнимая ее. – Ладно, Рей, мы пошли. Счастливого Нового года.
- И вам. До встречи, - попрощались мы.
- И больше ни слова о завещаниях и прочей чепухе, такой, как банковские счета, договорились? – сердито проговорила Белла, садясь в машину.
- Договорились, - согласился я и завел мотор. – В больницу, а затем на колесо?
- Да, - вздохнула Белла. – Тебе ведь еще собраться нужно.
- Мы все успеем, любимая, - молвил я и поехал в больницу.

- Смотрите, кто пришел, - услышали мы, когда вошли в больницу. Молли как раз стояла возле приемной.
- Привет, Молли, - произнес Эдвард и попал в объятья своей тети. – Рад тебя видеть.
- А как рада я вас видеть, - изрекла она, обнимая уже меня. – Не думала, что вы сегодня зайдете. Думала, весь день проведете дома.
- Мы бы хотели, но Эдвард сегодня уезжает, - ответила я.
- Сегодня? – спросила Молли, повернувшись к Эдварду.
- Да, - вздохнул он. – В девять. Так что мы приехали ненадолго. Попрощаться.
- И вернуть заколку, которую вы мне вчера одолжили, - молвила я. Эдвард достал ее из внутреннего кармана куртки и протянул Молли. – Спасибо огромное за все, - добавила я, опять обнимая ее.
- Эй, ты-то чего прощаешься? Ты же не улетаешь с Эдвардом? – спросила она.
- Нет, я улетаю завтра. Нужно собрать вещи, чтобы переехать в Лондон.
- Вы решили жить в Лондоне? – воскликнула Молли.
- Да, - улыбнулся Эдвард.
- Кого я вижу. Чета Мейсенов, - проговорил Генри, подходя к нам. – Ну как первый день в браке?
- Очень насыщенно, - ответила я. – Мы уже завещание написали.
- Что? – сердито спросила Молли. – Ты ходил переписывать завещание с Беллой? Что один не мог пойти?
- Не мог. У меня осталось не так уж много времени с женой, чтобы тратить его на каких-то поверенных. Так что я совместил приятное с полезным.
- Как ты мог? Ты заставил Беллу в первый день брака слушать о твоей возможной смерти? – продолжала отчитывать Эдварда Молли. Я же стояла рядом и кивала головой, Эдвард же тяжело вздыхал. Он понимал, что был виноват и даже не пытался отпираться.
- Ладно, дорогая, успокойся. Эдварда тоже можно понять, - пробубнил Генри, обнимая жену. – Он не хотел оставлять Беллу одну, ведь их ждет полтора месяца разлуки. На счету каждая минута.
- Вот именно, - подхватил Эдвард. – Так что давайте прощаться. Как только я вернусь из Южной Америки, мы сразу же переедем в Лондон и придем к вам в гости. Так что не скучайте, - сказал он, обнимая Молли и целуя ее в щеку. Затем обнял Генри.
- Спасибо за все, - проговорила я, тоже обнимая их. – Я уеду завтра. Так что мы, вероятно, тоже встретимся уже по приезду Эдварда.
- Берегите себя. Мы любим вас, - доносилось нам в ответ.
Когда я села в машину, слезы потекли из моих глаз. Мои шесть дней подходят к концу, вот уже и первое прощание.
- Не думала, что смогу так сблизиться с людьми всего за четыре дня, - заявила я.
- Ты хороший человек, так что это неудивительно. Ты открыта для общения и быстро привязываешься к людям. И они тянутся к тебе. Просто не закрывайся больше в себе, Белла, - ответил Эдвард.
- Теперь у меня есть ты. Ты всегда будешь напоминать мне об этом.
- Да, всегда буду.
Следующие два часа мы провели в парке развлечений, повторив тот же маршрут, что и в первый раз. Мы катались на аттракционах, смеялись и ели сладкую вату. Затем пошли на каток и провели там полчаса. Я ни разу не упала, а ведь ездила без поддержки Эдварда. Неожиданно он подъехал ко мне и поцеловал, закружив на месте. Затем мы купили билет и поднялись на чертово колесо. Эдвард опять стоял за моей спиной, обнимая за талию, а я смотрела, как сумерки накрывают Лондон, как зажигаются фонари.
- Помнишь, ты говорила мне, что жутко неуклюжа? – спросил Эдвард.
- Да.
- А теперь вспомни, сколько раз ты падала рядом со мной?
- Дважды. Первый раз на нашем свидании, когда ты впервые поцеловал меня, - мечтательно проговорила я, вспоминая тот момент. – А второй здесь в парке на катке. Тогда ты тоже поцеловал меня.
- Видишь, ты больше не неуклюжая, Белла.
- Но я ведь падала, ты же сам признал это, - упрямо возразила я.
- Да, падала. Но только, чтобы я поцеловал тебя, - улыбнулся он. – С тех пор как ты почувствовала себя уверенной рядом со мной, ты ни разу не споткнулась. С тех пор как поняла, что не безразлична мне, ни разу не оступилась и не натворила ничего ужасного. Ты поверила в себя и твоя неуклюжесть пропала. Я хочу, чтобы ты запомнила это. Я не хочу вернуться через сорок восемь дней и увидеть свою жену в гипсе, потому что она опять забыла, как правильно переставлять ноги, и что под них надо смотреть. Я хочу увидеть тебя такой же, как сейчас – красивой, любимой и счастливой. Правда, я был бы рад увидеть тебя немного поправившейся, - добавил он с улыбкой.
Я тоже улыбнулась, положив руку поверх его руки на свой живот. – Ты так хочешь стать отцом?
- Я хочу стать отцом твоего ребенка, - прошептал он, повернув меня и поцеловав в губы. – Я хочу увидеть тебя с ребенком на руках, моим ребенком. Хочу увидеть твою улыбку, когда ты впервые увидишь его. Хочу увидеть его первые шаги, услышать первые слова. Я хочу иметь настоящую семью, - говорил он, целуя меня после каждого предложения.
- Я тоже этого хочу, - прошептала я. До конца пути колеса мы стояли и целовались, сжимая друг друга в объятиях.

Мы вернулись домой в полседьмого. У нас едва осталось времени, чтобы поужинать и собрать чемоданы. Белла также собирала свои, поскольку на завтра у нее был обратный билет до Чикаго. Она решила вернуться в Форкс и собрать вещи. Так же она решила, что будет ждать меня там. Я побросал свои вещи в сумку и быстро принял душ.
Мы сидели на диване и смотрели на огонь. Я обнимал Беллу и прижимал к себе, пытаясь запомнить каждую черту ее лица. У меня даже фотографии ее не было. За эти шесть дней мы не сделали ни одной, даже на свадьбе. Просто забыли об этом. Мы верили, что у нас впереди целая жизнь вместе и не считали это чем-то важным. Но сейчас я хотел, чтобы у меня была ее фотография. Но у Беллы не оказалась ни одной. Она же упаковала в чемодан мою фотографию с родителями. Такую же, что висела в гостиной в виде портрета.
- Я люблю тебя, - опять прошептал я, уже в сотый раз за этот вечер.
- Я люблю тебя, - вторила мне Белла. Она лежала в моих объятиях и играла с цепочкой.
- Ты носишь ее, - молвил я.
- Я же тебе утром сказала, - произнесла Белла. – Пока я ношу ее, ты всегда будешь знать, что я люблю тебя. Ты ведь обещаешь носить кольцо? – спросила Белла, беря мою руку в свою.
- Никогда его не сниму. Я обещаю, - прошептал я и поцеловал ее. Так прошел час. Мы начинали говорить, затем целовались, затем опять начинали разговор, опять целовались. Мы не знали, чего хотим больше: узнать или запомнить вкус и тепло друг друга. Мы не могли оторваться, казалось, нас притягивала сила намного сильнее земного притяжения.
- Забери с собой мою пластинку, которую ты мне подарила, - сказал я, когда мы выключали свет и собирались выезжать. – Там очень много мелодий, которые я играл тебе. Я хочу, чтобы, слушая ее, ты вспоминала меня.
- Я и так буду помнить тебя, Эдвард, - ответила она, но я нахмурился. – Хорошо, я возьму ее.
- Я люблю тебя.
- А я тебя.
Всю дорогу слезы текли по щекам Беллы. Мы взяли такси, поскольку я не хотел, чтобы Белла возвращалась домой одна, ведя машину в таком состоянии. Поэтому сейчас я мог держать ее в своих объятьях, утешая и баюкая.
- Всего сорок восемь дней, любимая. Сорок восемь дней и я вернусь, - повторял я вновь и вновь.
- Это так долго, - шептала она.
- Знаю. И еще я знаю, что время будет идти очень медленно. Но оно пройдет, и мы опять будем вместе. Я обещаю тебе. Я всегда буду рядом, всегда буду защищать тебя.
- Я люблю тебя, - прошептала она.
- Больше всего на свете, - закончил я.
Я последним прошел таможенный контроль, почти перед закрытием, так мне не хотелось прощаться с Беллой. Мы долго стояли, целуясь и обнимаясь, не в силах разжать объятья и отпустить другого. Мы шептали слова любви и прощания, я повторял, что вернусь, что всегда буду рядом. Просто не знал, что еще сказать. В конце концов, я поднял ее левую руку и поцеловал безымянный палец.
- Я люблю тебя, Изабелла Мейсен. И буду любить всю свою жизнь, - проговорил я твердым голосом.
- Я люблю тебя, Эдвард, - сквозь слезы сказала она. И уже когда я оказался по ту сторону контроля, услышал тихие слова: - Я всегда буду ждать тебя.