Глава 19. Если...

Страшно было засыпать. Очень страшно. Мне совсем не хотелось умирать. Это только в книжках всегда пишут, что умереть за мифического персонажа, в который безудержно влюблена главная героиня, легко. Нет.

Потому что жизнь – не любовный роман с предрешённым хэппи-эндом, где всё заканчивается хорошо. И жили они долго и счастливо, и умерли в один день.

А вот так, лежать в постели с закрытыми глазами и бояться того, что в полудрёме тебя убьёт вампир, пробовали?

Ох!

Спасть сразу расхотелось.

Где-то внизу Рене громко хохотала, видимо, разговаривала с Филом. Жаль, что День святого Валентина она проводит вдали от него. Я вздохнула. Ничего, скоро мне отменят постельный режим, я перееду в Форкс, и они будут вместе. Счастливые влюблённые. Их пример – яркое подтверждение тому, что настоящая Любовь не зависит от возраста. Ох, Нэд, и сколько же тебе лет на самом деле?

Я снова не заметила, как мои мысли вернулись к нему.

Надо проверить, может быть, меня уже ждёт письмо?

Если бы я мог… Если бы я только мог шёпотом «ну что ты, что ты…», успокоить твоё прерывистое дыхание, разгладить крепко сжатый кулачок, вцепившейся в край простыни у самого подбородка, смахнуть с лица спутавшиеся пряди волос, подуть тихонько на разгоряченный лоб - «что ты, милая», - до того, как твой беспокойный сон взорвется яростным кошмаром боли и ужаса!

Если бы я мог, зная, наконец, всю «правду» приснившейся тебе страшной сказки (ах, ЭмДжей, как не стыдно обманывать старших) устроиться у тебя в изголовье и не отбирая своей руки из твоих вспотевших ладошек, совсем по-детски подсунутых под щёчку, сочинять счастливый финал твоей истории, негромко и неспешно рассказывать его тебе, так доверчиво внимающей сквозь сон моим словам:

«Конечно, он успеет, твой Эдвард. Как он может не успеть, этот сумасшедший влюбленный, для которого ты – свет Вселенной, смысл существования, солнце полуночи… Он же без тебя исчезнет, просто перестанет «быть»… Он успеет, ради тебя, твоей жизни, твоей души он совершит невероятное, невозможное… Никто не причинит тебе боль, никто - я обещаю, спи, милая… Всё будет хорошо.

И обязательно будет бал, какая же сказка без сказочного бала, правда? И Эдвард поведет тебя в танце; и музыка, привычная музыка молодежных вечеринок, окажется мелодией сумеречных грез, отдаляющей вас от охваченных праздником школьников, их радостной суеты, восторженных возгласов и веселой толкотни. И станет все вокруг только всполохами света и цвета, только призраками бытия, где нет ни «завтра», ни «вчера», а только «вечно-сейчас-навсегда»… Только прохлада его рук, обнимающих тебя, только сияние его глаз, ослепляющих тебя, только изгиб его губ, соблазняющих тебя… Только его любовь… А для него – только – ты!...»

Если бы я мог - я любовался бы, как тень счастливой улыбки тает на твоих губах, уступая место капризному недовольству неожиданной помехи, как ты непонимающе хмуришься и отворачиваешься от проскочившего в просвет гардин солнечного луча, назойливо пытающегося разбудить тебя и… ах!

Ну, проснулась?

ЭмДжей, ты сошла с ума – вампиров не бывает!!! Так же, как и троллей, гоблинов, фей, орков и прочей сказочно-фантастической братии, и оборотней с приведениями тоже, на всякий случай. Вампиры - нет, надо же! Не спят в гробах, солнечного света избегают лишь из-за своего «богоподобия», вот так запросто учатся в школе, ежедневно подвергая себя искусу, а людей риску кровопускания – да уж…

И не вздумай даже попытаться обидеться на меня, решив, что я недостаточно серьезно отношусь к твоим снам! Более чем, ЭмДжей, более, чем ты даже не представляешь насколько…

Он не поверил. Зря я ему рассказала. А может, и не зря. С кем ещё я могла поделиться бы этой тайной, и вот так спокойно выслушивать от этого человека: «Ты сошла с ума!». Он прав. Я вздохнула, он прав, как ни крути…

Но все же, согласись, твои сны – результат стечения обстоятельств: полночи запоем ты читала неуемные фантазии Бри о страстях и страхах вампирского мира, не выспалась, попала в аварию, придя в себя в больнице, конечно, подумала о родителях, а значит, и о переезде в Форкс, и подсознание тебе услужливо подсказало знакомые с детства (ты же приезжала к отцу на каникулы), но забытые по прошествии лет имена и фамилии…

А потом, когда ты на сайте школы посмотрела фотографии (сознайся, в нарушение предписаний врача, но одолевало природное любопытство, да?), лица действительно существующих людей «наложились» на образы персонажей твоих снов, а разбуженная (не вовремя и не без моего участия, увы) фантазия и немного последствия болезни превратили твои сны в мистическую романтическую историю.

И её непременно надо будет записать, очень неплохо может получиться.

Вот только посмей сейчас пуститься в сожаления «зря я всё рассказала» - я почувствую, и на этот раз мы поссоримся, честно.

ЭмДжей, милая, меня очень беспокоит твой переезд в Форкс, конечно, не из-за возможности случайных совпадений или вероятности свершения приснившихся тебе страшных событий, - временной сдвиг почти гарантия, что всё будет иначе. Да ты и сама поняла, что твои сны не твое будущее и сама всё правильно объяснила: в твоих снах нет меня… Но вот же я, рассказывающий тебе сказки на ночь, читающий нотации и ежедневно неоднократно и нетерпеливо заглядывающий в почту в ожидании твоего письма. Даже если ты обидишься (вдруг) и решишь не отвечать мне, разве от этого я исчезну из твоей жизни совсем-совсем бесследно? Я надеюсь, что нет. И предстоящая через пару дней встреча с Эдвардом Калленом, конечно, потрясающее событие, но не настолько же!

Да и потрясение может быть иного рода, чего я, собственно, и опасаюсь…

Понимаешь, не знаю, каким образом ты узнала о семействе Калленов, наверное, кто-то когда-то невзначай немного обмолвился о них не в очень лестных тонах, – отчего, возможно, и сложился в твоих снах образ «вампирской» семейки. Но возможно, это и действительно малообщительные и малоприятные люди, и Эдвард может оказаться просто высокомерным и заносчивым красавчиком, вовсе не расположенным к общению или дружеским отношениям с кем-либо из окружения, и с новой ученицей школы в том числе.

Ты же не ответила мне, насколько чувства Беллы стали чувствами ЭмДжей…

И тебе будет больно, оттого что жизнь не сон…

И первый раз я не знаю, как тебе помочь,… Белла…

А мне вообще кто-нибудь помочь может? Вряд ли.

И вот он главный вопрос: чувствую ли я то же самое, что и Белла из моих снов?

Да.

Потому что слишком реальны эти сны, и поступки Беллы очень похожи на то, что могла бы сделать я, её поведение, её реакции, эмоции – всё это я. Сомнений никаких.

И нет.

Потому что слишком многое меняется во мне прямо сейчас, в моём миропонимании и отношении к привычным и обыденным вещам. Нэд сдвинул какой-то внутренний «рычажок», он повернулся и сбил меня настоящую с предначертанного мне Судьбой курса, заставил задуматься и переосмыслить многие понятия.

Я снова подошла к компьютеру, почему-то уверенная, что меня ждёт ещё одно письмо от Нэда, словно я начала чувствовать его незримое присутствие.

Белла, Белла, ты сошла с ума! О чем ты думала? Как? Ну как можно было вот так… спокойно (?).. принять вампирскую сущность Эдварда? Так безрассудно и легкомысленно, как будто это тринадцатый знак зодиака - Вампир! Непостижимо. Любой нормальный человек для начала просто не поверил бы в такую реальность, а засомневавшись, только засомневавшись в обоснованности вымысла и оправданности подозрений, бежал, спасался, не дожидаясь никаких доказательств. Ты же просто отмахнулась и от выстроенной тобой логики этих доказательств и от намеков и прямых предупреждений об опасности, смертельной опасности для тебя, Белла! Как же так? Как можно не бояться смерти – это противоестественно человеческой природе; как можно подвергать свою жизнь постоянному риску – быть рядом с монстром, неутолимо жаждущим твоей крови? От того, что Эдвард нечеловеческими усилиями держит этого монстра под контролем, ничего не меняется, пока держит… пока. Пока его нечеловеческие способности позволяют ему управлять ситуацией (как же он самоуверен), пока его нечеловеческая любовь подвластна его разуму, но, Белла, когда разуму не останется места в том самом мгновении торжества и безумства любви, - что тогда?

Ты не припомнишь судьбу вампирских возлюбленных из тех самых «литературно-кинематографических фантазий о темном мире», что вызывали снисходительную усмешку Эдварда? Белла, Белла…

Влюбиться в вампира! Человеку нет места в вампирском мире, человек для вампира – звено в пищевой цепочке, корм. Каллены редкое исключение, Лоран, Виктория, Джеймс – вот настоящий мир, куда ты попала, так безрассудно влюбившись в Эдварда. Страшный, жестокий мир монстров с безграничными возможностями в беспощадной борьбе за существование; никаких сентиментальных историй, никакого умиления и снисхождения к девочке, влюбившейся в вампира, от него ждать не стоит…

Да брось, Нэд. Можно подумать, я этого не понимаю!

Я злилась. Не на Нэда. На себя. Потому что знала, что каждое его слово – правда. И даже если на маленькую, совсем малюсенькую секундочку представить, что Эдвард – вампир, тогда я, настоящая Белла Свон, тихо сидящая на стуле собственной комнаты в Финиксе и тупо уставившаяся в голубой монитор компьютера, не могу объяснить себе, почему я так безумно влюблена в Эдварда Каллена. В чём причина?

Неужели он и вправду «ослепил» меня своей красотой и я не могу вырваться из плена вампирских чар? Или это и есть настоящая любовь, не поддающаяся никакой логике?

Белла, ты сошла с ума. Влюбившись в вампира, ты готова отказаться от жизни, скоротечной по меркам бессмертных, но такой желанной, яркой, интересной, заурядной, серой, счастливой, горестной, талантливой, никчемной. Какая разница, не важно – от жизни! Семьи, детей… Белла!!! Ты понимаешь, что это?

Почему-то мне стало страшно. Я никогда не задумывалась над этим вопросом. Я вообще свою дальнейшую жизнь плохо представляла, если честно.

Вечно сознавать, что ты монстр, чудовище, потенциальный (или уже нет) убийца, вечная угроза человеку, вечный обман и притворство, что ты почти человек, вечное существование при вечных ограничениях – вечность, вечность,… что жажда вампира по сравнению с этим…

Или признать себя совершенным существом «высшего мира», ценность которого - только ты сам, а мир человеческий лишь среда обитания. Ты готова воспринимать твоих недавний друзей, соседей и случайных знакомых как, эмм… продовольственные запасы?

Потерять человечность, что может быть страшнее?

Если Эдвард - вампир, сохраняющий в себе человечность и противостоящий сущности своей ипостаси, если он действительно любит Беллу, если его любовь к ней больше его желания любви, он должен поступить не как семнадцатилетний счастливый влюбленный мальчишка, мечтающий о завтрашнем дне, и не как стодевятилетний, никогда не любивший, вечно юный, дорожащий днем сегодняшним.

Он должен поступить, как мудрый Человек.

Он должен принять правильное решение, - он должен уйти до того, как станет невозвратимо поздно и невыносимо больно расстаться. И всю свою боль унести в свою вечность, но спасти тебя, Белла… тебя - Человека!

Ни у кого из Калленов не было выбора: обстоятельства, провидение, случай – их создатели.

У Эдварда право выбора есть…

Я долго вдумывалась в смысл этих фраз. Потом решительно взяла диктофон.

Привет, Нэд. Спасибо, что так эмоционально отреагировал на мои рассказы. Может, ты и прав, я сошла с ума. И что мне с этим прикажешь делать? Завтра на плановом осмотре у врача на вопрос: «Что-нибудь беспокоит?», мне ответить: «Да, мне снится, что я влюбилась в вампира». Так? Кроме как тебе, мне и рассказать-то некому…

Ты так реалистично описал туманный и загадочный мир монстров, что я на секунду поверила, что ты и сам вампир. Не сердись! Это юмор на грани срыва.

Сегодня я целый день складывала в голове кусочки мозаики, пыталась понять, чем же так интересен Эдвард Каллен. Почему я во сне увидела его и потеряла разум? Может, это действительно «вампирское обаяние»? Нет, такого человечного, такого умного, заботливого, нежного, стойкого, чуткого и среди людей не встретишь! Вряд ли я «запала», как говорят мои сверстники, на неземную привлекательность юного Каллена. Меня привлёк его мир внутренний, поверь.

Может, такой и должна быть настоящая любовь, безоглядная и жертвенная? Ты не думал об этом? И если она есть, эта Любовь, тогда можно поставить на карту всё, в том числе и человеческую сущность?

Ты осуждаешь Эдварда, я понимаю, ты старше, мудрее. Ты считаешь, что он должен уйти, оставить меня человеком. Только вот правильно ли это будет?

У меня нет ответа. Пока. Потому что сейчас я постараюсь уснуть. Что меня ждёт там, за гранью нашей реальности? Может быть, я сегодня ночью превращусь в вампира, меня же укусили, помнишь? Тогда завтра я расскажу тебе, каково это, быть чудовищем, монстром, жаждущим людской крови. И вот тогда у меня будет возможность сравнить, что лучше – остаться человеком, страдающим от неразделённой и невозможной любви, или стать вампиром, с любовью длиною в вечность, но сгорающим от всепоглощающей жажды.

А может, я умру? И мой рассказ закончится плачевно? Кто знает?

Ох, Нэд…

Как бы ни сложились обстоятельства, умру, превращусь, выживу – всё равно в Форкс я перееду.

А вдруг Каллен – обычный богатенький красавчик-зазнавала?

Если влюблюсь, а ведь и такое возможно, согласись, буду плакаться в твою виртуальную жилетку, а ты будешь успокаивать меня…

До завтра, Нэд. Целую.

Я отослала письмо. Спать совершенно не хотелось, в голову даже пришла шальная мысль выпить на ночь снотворное. Но я решительно отогнала её. Мне и так чёрт знает что снится! Я нервно хихикнула.

Перед тем, как выключить компьютер, я проверила почту. Он прислал ещё одно письмо.

Как бы я хотел оказаться Эдвардом Калленом!

Сумасшедшее желание, правда? И всё же! Быть рядом с тобой, быть любимым тобой, угадывать твои мысли и доверять чувствам.

Дорожить каждой минутой и безумно бояться потерять, сходить с ума, рискуя твоей жизнью только из-за факта моего присутствия рядом и проклинать себя за невозможность оторваться от тебя.

И коснуться твоих губ не «сочиненным» поцелуем…

И пригласить тебя на танец…

Как будто есть такая возможность! Или как будто вампиры существуют!

ЭмДжей, твой рассказ сводит меня с ума – мне хочется стать действующим лицом, даже таким монстром, как твой Эдвард.

Но, увы, мне в утешение только то, что Эдварду не доступно – твои мысли, и это не мало.

Никогда не увидеть, не дотронуться,.. только придумывать наши встречи и сочинять для тебя счастливые сны, но за это получать твои письма: открытые и честные, полные искренних чувств, сомнений, размышлений; переживать за тебя, волноваться и радоваться вместе с тобой, - совсем не плохая участь для старого зануды.

«Общаться не виртуально»? Это если я молод, красив и приятен – да, а вдруг я старый, с лысиной, покрытой ржавыми пятнами, с мутными слезящимися глазками за двойными линзами очков, толстым вислым животом и шаркающей походкой бывалого гуляки? И что если все прегрешения Эдварда Каллена - детские проказы на фоне сомнительных достижений моей жизни?

Нет уж, придумывай меня сама, не противного тебе собеседника, встреча с которым желанна, но…

Боже!