Джаспер.

Тот вечер, когда Карлайл наткнулся на статью в газете, оказавшуюся для нас полной неожиданностью, закончился настоящей трагедией. Мы все застыли, медленно осознавая произошедшее. Белла погибла и, просканировав её будущее, Элис увидела лишь пустоту – именно отсутствие какого-либо будущего окончательно убедило нас в её смерти. Эдвард, выскочив из дома, как безумный, умчался в неизвестном направлении. Элис долго не могла выйти из транса, вызванного гибелью Беллы, и всё шептала: «Зачем я только послушала его? Нужно было следить за её будущим. Нельзя было оставлять её одну, такую хрупкую, такую несчастную. А мы бросили её на произвол судьбы, вот она и не выдержала». Эсме, лишенная возможности плакать, как и все существа нашей природы, осторожно присела на самый краешек дивана, лишь тихонько всхлипывала и совсем не обращала внимания на растерянного Карлайла, который пытался хоть как-то ее утешить.
- Посмотри будущее Эдварда.
Элис по-прежнему молчала, видимо, сейчас она была не с нами, блуждая в темноте, скрывшей будущее Беллы, пытаясь найти хоть какой-нибудь проблеск надежды.
- Посмотри, пока не поздно! Что он теперь будет делать? – не выдержав тишины, вскрикнул отец. Все недоуменно на него посмотрели: мы никогда не слышали, чтобы он был таким нетерпеливым и разговаривал подобным тоном с кем бы то ни было.
Элис слегка вздрогнула, но наши глаза уловили даже это едва заметное движение, и взгляд её наконец-то стал осмысленным. Она наморщила лоб, сосредотачиваясь, и я обнял её плечи, помогая успокоиться.
- Ничего определенного пока не видно. Он ещё ничего не надумал и слишком часто меняет свои решения, но ни одно из них не заканчивается хорошо. Он весь в эмоциях и не может мыслить здраво. Сейчас Эдвард бежит в Форкс. Я буду смотреть за ним, - жалобно всхлипнула она. Все горестно молчали, Розали встала и тихо спустилась в гараж, за ней, как нитка за иголкой, последовал Эммет.
Наступило утро. Элис, старательно просматривающая будущее брата, неожиданно вскочила на ноги: «Он решил. Он едет к Вольтури и хочет попросить их убить его!»
- Ромео чёртов! А о нас он подумал? – зло прошипела вихрем прилетевшая из гаража Розали. - На семью ему теперь плевать?
- Мы должны его остановить, - предложил я и в тот же миг почувствовал, как вздрогнула и замерла в страхе любимая.
- Что случилось? – её глаза были пусты и безжизненны, так бывало, когда её посещало очередное видение. - Милая, что ты видишь?
Жаль, что я не мог прочесть её мысли, как брат, но чувства, которые лавиной обрушились на меня, были достаточно красноречивы. Ужас. Боль. Страх. Смерть. Это не на шутку испугало меня. Чью смерть видит Элис? Эдварда? Кого-то из нашей семьи? Или же свою?..
Едва справившись с шоком, она, с трудом шевеля губами, прошептала: «Как только я решила ехать в Италию, чтобы остановить Эдварда, я увидела себя на пороге замка Вольтури, и всё… Дальше пустота. Темнота. Как с Беллой».
Я вздрогнул всем телом и прижал любимую к себе. Никуда она не поедет. Я не пущу.
- Мы всё равно не успели бы. Эдвард уже в самолёте и завтра рано утром будет в Вольтере. Дальше я ничего не вижу. Я больше его не вижу! Опять пустота. Темнота. Смерть, – простонала Элис, без сил опускаясь на пол.
Эсми вскрикнула, схватившись за грудь: «Мальчик, мой! Как же так?» Карлайл ловко подхватил её на руки, и, уложив на диван, попытался хоть как-то помочь ей успокоиться, но сам едва владел собой.
Эммет стоял в растерянности, сжимая и разжимая огромные кулаки, впервые понимая, что его сила в данной ситуации бесполезна.
- Мы подождем до завтрашнего вечера, может быть, что-то изменится: он передумает или Вольтури откажут ему, - отчаянно, по-детски надеясь на счастливый исход, пробормотал он.
Розали, неподвижная, словно статуя, сидела, прикрыв глаза. Казалось, она больше никогда не шевельнется.
Мы все как-то разом осиротели. Такого с нашей семьей ещё не случалось никогда.
Карлайл поддержал Эммета, решив не делать поспешных выводов, и мы стали ждать дальше. Сидеть в гостиной и смотреть на свое горе, многократно отраженное в глазах всей семьи, было невыносимо для каждого из нас, поэтому мы, не сговариваясь, разбрелись по дому. Элис гладила мои сведенные от напряжения плечи, понимая, что хуже всех приходится именно мне. Я буквально тонул в боли, ужасе и отчаянии всех родных и сил на то, чтобы сдержать себя и не сорваться, у меня почти не оставалось. Их страдания губили мою душу, причиняя физическую боль. Их эмоции разъедали меня, как кислота. Я пытался смягчить их страдания, и это отбирало у меня последние силы. Часы ползли медленно, и когда наступил вечер, надежда погасла вместе с последними лучами солнца. Элис по-прежнему видела в будущем Эдварда только слепую страшную пустоту.
Звезды, зажигавшиеся на небосклоне, осветили нашу теперь навеки не полную семью.