Название: Двойной эспрессо

Категория: Сумеречная Сага
Номер обложки: -
Бета:+
Жанр: POV, романтика
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Эдвард/Белла
Саммари: Он всегда заказывал двойной эспрессо, вводя меня в состояние коматоза своим
присутствием. Коллеги говорили, что он слишком тщеславен, что он явно не из простых
парней, но это не помешало мне по уши влюбиться в незнакомца. К сожалению, он часто
приходил не в мою смену. И вот однажды он снова зашёл к нам в кофейню, когда я
работала за баром.

---

— Доброе утро. Что для вас приготовить? – Я страдала от жуткого недосыпа и головной боли, но всё равно была приветлива с гостями.
Сегодня шестой рабочий день, и неизвестно, будет ли завтра выходной, так как моя сменщица лежала дома с температурой. Я обожала осень, обожала дождь, лужи, ветер, а ещё больше обожала, когда мои коллеги начинали болеть один за другим, прося меня подменить их. «Ты ведь приехала из самого северного и дождливого города штата, ты привыкла к такой погоде! У тебя иммунитет!» — жалобно ныли они, на что у меня был всегда один и тот же ответ: «Я вообще-то из Аризоны...»
— Сделайте раф-кофе, но только без сливок. Ненавижу сливки, — кинул мужчина и отвернулся от меня, словно в его заказе не было ничего необычного, и всё, что ему оставалось, – дождаться напитка и отправиться на работу.
Я поняла: просто так мы с ним не разойдёмся. Это — во-первых, а во-вторых, я до истерики ненавидела людей, которые не здороваются в ответ. Вроде бы, за годы работы в сфере обслуживания я должна реагировать на это спокойнее, но всякий раз, когда казалось, что людям меня не удивить, приходил мужчина и просил латте без молока или раф без сливок.
— Если вы не любите сливки, могу предложить вам латте или капучино. – Каких трудов мне стоило ответить именно так, учитывая, что раф — это кофе на сливочной основе.
— Но я люблю раф! — возмутился он как ребёнок. — Я был у вас на прошлой неделе, и рыженькая девушка готовила мне раф без сливок. — Он начал вертеть головой, пытаясь отыскать за баром ту самую девушку. — Очень вкусно вышло!
Дело в том, что у нас не работала никакая рыженькая девушка, но я согласилась.
— Хорошо. С вас пять долларов и пятьдесят центов, — сказала я и написала небольшой комментарий на пречеке для моего коллеги, Майка Ньютона.
— Ого! – воскликнул, казалось бы, состоятельный мужчина, держащий в руках широченный кошелёк. На его пальцах блестели огромные перстни, а портмоне был забит кредитками.
— Цена не изменилась с прошлого раза, — съязвила я, прекрасно понимая, что его здесь в помине не было, потому что работала в этом заведении уже четыре года по двадцать четыре смены в месяц.
На нашей улице как минимум две кофейни, где ему также могли сделать раф-кофе без сливок, и есть вероятность, что он успел задолбать не только нас.
За мужчиной образовалась очередь — все спешили на работу, злились, что так долго, а он намеренно замедлял процесс, начиная пересчитывать деньги — купюру за купюрой, цент за центом.
Пасмурный, холодный день с моросящим дождём дал ясно понять, что сегодня ожидается продуктивная, непростая смена. Если, конечно, к обеду не выйдет солнце, и все любители кофе не предпочтут провести время в парке.
С огромным нежеланием гость протянул мне пять долларов и пятьдесят центов.
— А вайфай у вас тоже платный?
— Вайфай бесплатный, пароль на чеке внизу.
Увидев пречек с заказом, Майк непонимающе на меня посмотрел и засмеялся, а я лишь пожала плечами.
«Раф без сливок и ни слова больше!» — написала я. Взгляд парня был бесценен в этот момент.
Пока я принимала следующие заказы, Майк приготовил раф и громко окликнул придирчивого гостя. Тот резво подошёл за напитком и начал пробовать, не отходя от бара, словно боялся, что за такие деньжищи его и тут облапошили.
— Прекрасно! Очень вкусно! Спасибо, молодой человек! То что надо! — Верхняя губа мужчины была в сливочной пене.
На душе отлегло, и я вернулась к работе, но меня прервал шёпот Ньютона прямо мне в ухо:
— Белла, я забыл, что он просил без сливок и сделал обычный раф.
Услышав это, я округлила глаза и прикрыла рот, чтобы не засмеяться в голос. Майк тоже сдержал смешок, понимая, как сильно накосячил. Хотя для него накосячить — проще пареной репы.
— Иногда мы напоминаем рыб, — обратился ко мне коллега в одну из тяжёлых смен.
— Почему? – вовсе не уловив логики, поинтересовалась я.
— Косяк за косяком, — отшутился он, и я залилась смехом.
Я приехала в Сиэтл много лет назад из Форкса, сразу как окончила школу. Форкс — это такой крошечный городок на севере Америки, о котором знают далеко не все сиэтловцы. Хоть мои коллеги и пытались делать вид, будто знают его климат и географическое положение, — по сути, они узнали о нём лишь из моих рассказов.
Отучившись пять лет в юридической школе, я поняла, что мем про врача, который отдал шесть лет мединституту, а в итоге стал бариста — тупо про меня. Потому что никаким юристом я в конечном итоге быть не захотела. Школьные фантазии о покорении мегаполиса в деловом костюме и на высоких каблуках оказались ничем иным, как мечтами наивной дурочки. Я ограничилась просмотром сериала «Форс-мажоры».
Как же меня занесло в сферу обслуживания? Хотя что за странный вопрос? Если что-то не получилось на нормальной работе, тебя в любом случае уносит течением в этом направлении. В общем, четыре года назад я, сбитая с толку студентка второго курса, после проваленного экзамена пришла в эту кофейню и попросила бариста (он сейчас мой менеджер, а я — его зам) сделать самый вкусный, самый калорийный и популярный напиток, который я никогда не могла себе позволить, ибо боялась не влезть в те самые деловые костюмы, и посыпать всё это миндальной стружкой.
Он сделал мне большой стакан клубничного фраппучино со взбитыми сливками и шоколадом и обильно посыпал орешками, а затем поинтересовался, в чём, собственно, дело. На следующий день я уже работала официанткой в этом заведении, а со временем переквалифицировалась на бариста, ну, и так далее. Оказалось, бариста из меня куда лучше, чем юрист, так что я стала совершенствоваться в этом направлении. Но учёбу ради родителей, которые до сих пор уверены, что я найду себя в юриспруденции, закончила.
Я любила свою работу, несмотря ни на что, потому что плюсов намного больше, чем минусов, как ни крути. Скорее, самый большой минус моей профессии равен её же плюсу — это люди. Они бывают отвратительными и мерзкими, требующими за гроши королевского обслуживания, а бывают добродушными и благодарными, которым хочеться улыбаться, желать хорошего дня и посылать воздушные поцелуи на прощание. К сожалению, первый вариант встречается чаще, но мы выработали иммунитет и относились ко всему с юмором.
После плодотворного утра, за время которого мы с Майком на смене здорово вымотались, наступили несколько часов чилаута. С одиннадцати до часа можно было расслабиться, посвятив это время рабочему месту, тренировке к предстоящему чемпионату в Лиге бариста по латте-арту или изучению новостной ленты в Интернете. Кому что, как говорится. Я любила заниматься уборкой, приводить в порядок специи, полочки с кофе и уже потом баловать себя капучино и каким-нибудь списанным десертом, особенно в сочетании с такой погодой. Не то чтобы я каждый день ела тортики, просто на готовку дома у меня катастрофически не хватало времени.
— Белла, я курить, — Ньютон взял свою чашку с кофе и показал на дверь запасного выхода.
— Конечно.
Мокрой тряпкой я начала протирать бар, вычищая места, где скопилась кофейная пыль и прочий труднодоступный мусор. Из колонок сегодня доносилась моя музыка, так что я активно пританцовывала, двигая бедрами в такт. Людей в зале почти не было, кроме фрилансеров, заказавших по одному американо два часа назад и спящей на смене официантки Джессики Стенли, которая накануне всю ночь тусила в студенческой общаге. Я бы могла её разбудить и сказать, чтобы натирала фраже, но я же не изверг — пусть подремлет, пока есть возможность.
На улицах города продолжался проливной дождь, за окном то и дело мелькали разноцветные зонтики и жёлтые дождевики, спеша поскорее оказаться в сухом месте.
Находясь в глубине полочки под баром, я услышала, как открылась входная дверь, и поспешила вылезти, чтобы встретить гостя. Кровь немедленно поступила в голову, в глазах потемнело, я начала учащённо дышать, не зная, куда деть грязную тряпку. Словом, в тот момент я поняла, что такое влюбиться с первого взгляда.
— Добрый день, — поздоровался высокий парень, сразу же обратив внимание на меню, висящее над моей головой. Он в отличие от меня не потёк, как масло по горячему тосту, а я в этот момент забыла родной язык.
— Добрый, — сглотнула я, не в силах отвести от него глаз.
Тряпка полетела на полку, так же как и моя челюсть, а грязные, влажные руки пришлось вытереть о джинсы — новые джинсы за тридцать баксов.
Такого красивого человека я ещё не видела, правда: мраморная кожа, волосы золотистого цвета с небрежной укладкой и слишком высокомерный, но очень манящий взгляд изумрудных глаз. А ещё широкие плечи, взгляд на которые может вызвать оргазм. Особенно у девушки, не созерцавшей такие плечи уже долгое время.
За спиной у парня была теннисная ракетка и спортивная сумка, а сам он был облачён в чёрный костюм от Nike, на котором поблескивали капельки дождя, словно бисер.
— Двойной эспрессо, пожалуйста. — Он достал из кармана кошелёк, а моя фантазия тут же ушла в загул, когда я увидела его руки, как у пианиста.
Почему он оказался идеальным не только внешне, но ещё и как гость? Почему каждый, кто приходит, не может сразу обратить внимание на меню и без проблем определиться с заказом? Почему некоторым необходимо спросить, делаем ли мы эспрессо? Ты пришёл в кофейню, чувак, разумеется, мы готовим эспрессо! Возможно, я тебя удивлю, но мы готовим ещё и капучино.
Ох, что-то я отвлеклась.
— Да, конечно. Вам с собой или у нас присядете? — прокашлявшись, спросила я и, как назло, забыла, где в нашей программе находится этот долбанный двойной эспрессо. Глаза начали хаотично бегать по экрану, а щёки — краснеть. Мне было трудно смотреть на него и не подавать вида, что я втюрилась, как маленькая девочка в принца из мультика. Он наверняка понял, что я или явно запала на него, или умалишённая, или не самый опытный бариста. Одно хуже другого.
— С собой. — Его голос был бархатным, успокаивающим и таким сексуальным. Если бы мы оказались наедине где-нибудь в баре и слушали приглушённую, ненавязчивую джазовую мелодию, в тот момент, как он рассказывал бы мне какую-нибудь увлекательную историю из жизни, я бы могла переписать на него дом и всё своё наследство в придачу.
После его ответа мы оба обратили внимание на сильный грохот грома, и я с надеждой подумала, что он решит остаться у нас. Но, нет, ни один мускул не дрогнул на его лице.
— Как скажете, — зачем-то ответила я.
Я рассчитала гостя, стараясь ничего не перепутать. Не смотря на то, что мышечная память за столько времени была отточена до совершенства, я всё равно боялась, что в этот раз что-то может пойти не так. Мозги срочно потребовали обновления и не хотели работать.
Он присел за первый столик с телефоном в руках, ожидая свой напиток, а я отошла за кофемашину; благо она у нас довольная большая, и меня за ней с моим-то ростом не видно — из зала уж точно. Пока его эспрессо вытекал в картонный стакан, я украдкой позволила себе поглазеть, как самый настоящий шпион. Мне действительно впервые встретился такой парень, от взгляда которого я могла бы раздеться прямо на рабочем месте. Он был настолько таинственен, что хотелось закидать его вопросами и с ходу признаться в вечной любви, даже если он убивает котят или был осуждён за кражу кошелька у старушки.
— Ваш кофе готов, — сказала я и поставила стакан возле органайзера с трубочками, крышками и сахаром. Руки слегка тряслись, но цель не разлить кофе была выполнена.
Он подошёл за напитком и забрал, ничего в него не добавив.
— Спасибо.
— Пожалуйста. — В этот момент я лишь молила Господа о том, чтобы мой эспрессо показался парню самым лучшим в городе.
Всё это произошло настолько быстро, настолько нереально, что я начала сомневаться в подлинности случившегося.
— Надеюсь, я не пропустил лютую запару? — отшутился Майк, вернувшись с перекура. — Эй, с тобой всё нормально? Ты будто привидение увидела.
— Мне тоже нужно выйти, подышать воздухом, — промямлила я, забрав свою чашку с холодным кофе на улицу.
За окном разыгралось настоящее стихийное бедствие, но это никак не повлияло на мои планы. Тело стало ватным, сознание — мутным; и то, и другое срочно нужно было проветрить.
— Там ливень начался. Ты уверена?
— Ничего страшного, я ведь из Форкса, — съязвила я. — У нас дожди триста дней в году.
Я заметила, что Ньютон украдкой подсмотрел последние заказы в программе, так как моя реакция на его вопрос не вызывала особого доверия, ведь обычно я так себя не вела.

Пару месяцев спустя...

Следующие разы, когда этот парень приходил за кофе, были для меня праздником. Он не был столь частым гостем, заходя к нам каждый день, как некоторые постоянные. Не было какого-то определённо графика, всегда чёртова лотерея. За два месяца с его первого визита к нам я могла насчитать на пальцах одной руки, когда незнакомец заходил в мою смену, и я каждый раз реагировала эмоциональнее, чем предыдущий. После его пятиминутного посещения нашей кофейни, я могла ещё пару дней ходить как во сне, воображая, что в следующий раз обязательно наберусь смелости и заговорю с ним. Я не имела в виду признания в любви, хотя бы банальные фразы типа: «Если любите крепкий кофе, у нас есть различные купажи, где больше кофеина, чем в чистой арабике. Вкус будет насыщенней. Попробуйте в следующий раз». И так далее.
Коллеги говорили, что он выглядел слишком тщеславным, словно мы все ему чем-то обязаны, но вёл он себя совершенно иначе: всегда здоровался, благодарил за кофе и оставлял на чай, даже когда рассчитывался картой.
И, да, о моей влюбленности узнали все, даже посудомойщица и её сын, который забирал её с работы после смены. Как это вышло? Да всё просто: я поделилась этим с Джессикой, а она разболтала остальным, когда объясняла, почему украдкой снимает парня из подсобки, чтобы отправить мне, когда меня нет на смене. Точнее, отправить в рабочий чат, а не лично мне, что ещё хуже.
Каждый раз, когда он заказывал свой неизменный двойной эспрессо, — не важно, кто его готовил и принимал заказ, — все сразу таращились на меня, словно мы в детском саду. Меня это страшно раздражало, зато послужило отличным уроком — никогда не болтать лишнего даже проверенным людям. Теперь тысячу раз думала, прежде чем делиться чем-то.

Ранним и таким холодным ноябрьским утром я проснулась раньше будильника и решила приготовить себе завтрак самостоятельно. Обычно я ела на работе, либо же спускалась в местный продуктовый магазинчик, брала йогурт, банан, кофе и шла в парк на прогулку, которую иногда называла спортивной ходьбой, успокаивая себя тем, что занимаюсь спортом.
Я приготовила себе овсянку, заварила мятный чай с лимоном, хотя в такую погоду определённо хотелось глинтвейна, и включила Netflix, удобно устроившись на подоконнике, как в самых атмосферных клипах о неразделённой любви главных героев.
Давненько я так не развлекалась по утрам. Чаще всего вставала за полчаса до выхода и собиралась впопыхах, надевая разные носки и не самую сочетаемую между собой одежду, а сегодня удивила саму себя. Может быть, даже волосы уложу!
Сериал, который я начала смотреть, оказался не таким интересным, как я предполагала, так что я взяла телефон и решила полистать новостную ленту, не выпуская из рук чашку чая. После просмотра очередного видео с котиками, я решила найти аккаунт вдохновляющего меня фотографа, снимавшего людей на улицах Сиэтла и в кофейнях. Наша, между прочим, у него частенько мелькала, а вместе с ней и мои рисунки на капучино. Я часто заходила в его аккаунт, смотрела на эти тёплые, атмосферные снимки счастливых парочек, которые заказывают съёмку их лавстори, и понимала, насколько моя жизнь отличается от той, в которой я мечтала жить. Я фантазировала о том, как прихожу в какое-то заведение в красивом платье за тысячу долларов от Dior и позирую на камеру со своим мужчиной, при этом веду себя совершенно естественно, ведь мне так хорошо с моей второй половинкой, что не нужно никаких советов по поводу того, как положить голову или поставить руку
Я ненавидела себя за это.
Начала вводить первые буквы его никнейма, и первый, кто высветился, был не фотограф, а тот самый таинственный любитель двойного эспрессо, которого я нашла почти сразу, использовав имя и фамилию на кредитной карте. Какое совпадение, что у них первые буквы ников одинаковые!
А что, собственно, произойдёт, если я зайду на его страницу? Моя жизнь настолько скучна, что я парюсь из-за такой ерунды. Надоело.
В итоге я сделала это, вот только ничего с последнего раза не изменилось. Он не слишком-то медийная личность, даже здесь оставил меня в неведении: всего девять снимков, не несущих за собой никакой информации. Единственное, что привлекло внимание, — висящая сториз, на которую я кликнула по привычке и только потом поняла, что произошло.
О нет... Зачем я это сделала?! Господи, он ведь увидит! У него слишком мало подписчиков, чтобы не заметить. В голове эхом раздался крик. Началась паника. Я даже не заметила, что было на фото, так быстро мне захотелось сбежать.
Под громкие ругательства внутри своей черепной коробки я приняла решение собираться на работу, закинув телефон куда подальше, чтобы не совершить ещё каких-нибудь ошибок с утра пораньше. Но не прошло, конечно же, и пяти минут, как я снова взяла телефон в руки и решила проверить, как выглядит мой профиль, если вдруг он в него зайдёт. И увиденное мне совершенно не понравилось. Много неудачных снимков. Я быстро удалила то, что не считала уже актуальным, оставив лишь удачные селфи и красивые кадры Сиэтла.
Этим утром я определённо превзошла себя: накрасилась, приоделась, накрутила волосы и даже носки подобрала одинаковые, лишь бы только не думать о том, что я выдала себя с потрохами. Кто-то скажет, мол, Белла, да ерунда, забей на эти мелочи! Но представьте, что девушка, работающая в кофейне, в которую вы изредка заходите выпить кофе, и с которой у вас ни одного общего знакомого, вдруг смотрит вашу сториз. Да проще было бы сразу признаться, что я хочу его!
Летящей походкой я направилась в сторону работы, слушая в наушниках любимую музыку. Идти пять кварталов вверх — этого я не учла, но опять-таки — спортивная ходьба — ещё один добротный плюс этого утра. Главное, не вспотеть.
По небу плыли важные, неторопливые облака. Время от времени они прятали за собой осеннее солнце, которое в последнее время слишком редко радовало нас своим присутствием. Совсем скоро наступит зима, а за ней — рождественская суета, которую я всегда очень ждала. А ведь не так давно мы расставляли в зале кофейни разрисованные тыквы, свечи и переодевались в ведьм и привидений, устроив масштабную хэллоуинскую вечеринку для персонала. Как же быстро летит время...
— Бог мой, Белла, кто-то умер? Ты чего так нарядилась?! — меня встретила Джессика, натирающая фраже за стейшеном официанта. Свет в кофейне горел лишь над баром, чтобы не привлекать внимание людей, для которых табличка с часами работы — декор интерьера.
— Спасибо на добром слове. — Я осмотрелась, чтобы дать ей какую-нибудь неприятную работу. Сегодня боссом была я, так что могла позволить себе вредничать, хотя я редко пользовалась этой возможностью. Скорее, меня уважали за мои личностные качества, а не за должность.
— Ну, не обижайся! Я шучу! Тебе очень идёт, — быстро исправилась Стенли, видимо, прочитав мои намерения на лице. — Просто ты так редко красишься.
— Спасибо, Джессика, продолжай натирать фраже, — сдержанно заметила я и отправилась переодеваться в рабочую форму.
Утро на смене прошло подозрительно тихо, даже ни одного американо с пенкой, как на латте. Я была в шоке. Среда, конечно, всегда считалась «мёртвым» днём для нас, но сегодня она била все рекорды. Чтобы не сидеть без дела, я напрягла всех уборкой бара. Ребята наверняка ненавидели меня за это, но сегодня во мне разыгралось настроение начальника. Возможно, этому поспособствовал внешний вид, ну, или поведение Джесс.
— Как-то совсем тихо, — закончив натирать стаканы для фраппучино, заметила я. — Мы поменяли табличку на «открыто»?
— Да, поменяли. За утро всего пара посетителей, — сказал хриплым голосом Майк, закончив с мойкой ледогенератора. — Может, какая-то «селебрити» снова сделала сториз и обосрала нас с ног до головы за то, что капуч был не семидесяти градусов, а семидесяти пяти?
— Сегодня среда, — пожала плечами Стенли. — Это не удивительно.
— Ладно, я попробую поесть. Если что — зовите, — сообщила я, почувствовав урчание в животе. Время приближалось к обеду как-никак.
В подсобке я удобно устроилась, разложив на коленях списанный круассан и включила на телефоне продолжение утреннего сериала. С того момента, как я уединилась, прошло минут десять, вроде бы ничего смертельного не должно было произойти, но внезапно ко мне забежала Джессика и попросила срочно выйти за кофемашину. Вид у неё был перепуганным.
Выйдя в зал, я раскрыла рот от изумления. К нам пожаловала целая группа протестующих с картонками в руках, которые они небрежно закинули на столики, а сами заняли очередь, какой я давно не наблюдала в стенах заведения. Ребята заказали много разных напитков, и, по классике жанра, все были на разном молоке, с разными сиропами, ещё и на разном кофе.
Я уверенно отправила Майка за кассу, сама же взялась за работу, ни капли не сомневаясь в своём профессионализме даже в самых стрессовых ситуациях, но всё определённо шло не так, словно над нами повисла ведьминская порча. Помол с утра был настроен идеально, ведь его настройкой занималась я, а сейчас из группы текла просто вода слабо коричневого оттенка, что означало — помол до ужаса сбит, словно с ним поигрался чей-то ребёнок, потыкав все кнопочки подряд на гриндере. Мне хотелось громко и сердито поинтересоваться, чьих это рук дело, но не в тот момент, когда в зале по меньшей мере пятнадцать человек хотят выпить наш кофе.
Я начала решать проблему, попутно слыша вставки: «почему так долго», «сколько можно ждать», «у меня всего лишь американо», «мы спешим» и так далее. Мне страшно хотелось ответить на эти замечания, но сфера обслуживания научила меня быть сдержанной.
— Белла, тебе помочь? — Ньютон заметил, что дела идут плохо, и мы оба встали за кофемашину, чтобы быстрее отпустить людей.
Я пыталась всё исправить, держа планку профессионала, а Майк занялся распределением сиропов по стаканам, как мой помощник, ведь при других обстоятельствах два бариста не могли работать за одной кофемашиной.
— Нас кто-то проклял? — шепнула ему я, и Майк пустил нервный смешок. Хотя смешного тут было мало.
Когда колокольчик над дверью снова зазвенел, Ньютон бросил меня и вернулся за кассу.
Я понятия не имела, как ускорить процесс и сделать так, чтобы машина стала выдавать нормальный эспрессо в сию же секунду. В какой-то момент я повернула голову, всё ещё мучаясь с помолом, и встретилась взглядом с НИМ. О нет, только его сейчас не хватало...
— Белла, там ещё будет двойной эспрессо с собой! — закричал Майк.
Мой «любимый» гость был абсолютно безмятежен в сравнении с толпой протестующих, стоя в очереди за своим кофе. Он был спокойным, как удав, словно ничего в этом мире не могло вывести его из себя и всё, что имело для него значение, — это долбанный двойной эспрессо. Господи, он мог хотя бы раз выдавить мимолетную улыбку, чтобы я перестала так нервничать, видя его.
И вроде бы ситуация была сверхобычной — помимо бардака, который я устроила за баром, — но я начала паниковать ещё сильнее. Боже, как же я начала паниковать.
Ньютон доделал очередной заказ, отдал его, и парень, точнее, Эдвард — так его звали — приблизился к бару ещё на метр. Между нами, по сути, была лишь барная стойка.
— Может, с давлением что-то не так? — начал предполагать Майк, отрываясь от заказов.
Скорее, у меня с давлением не всё в порядке...
— Не знаю. С помолом я вроде разобралась, значит, теперь машина выпендривается. Видишь, какой душ вытекает из группы? Так не должно быть! Нас точно не прокляли?
Я умоляла себя больше не смотреть в сторону Эдварда, просила перестать паниковать, вдохнуть в легкие побольше воздуха и успокоиться, ведь мне нужно было решить проблему посерьезнее. Но, становилось только хуже — я начала ко всему прочему потеть и краснеть, как помидор.
— Латте на соевом готов, — крикнул Майк. Порция эспрессо, к слову, была отвратной.
Девушка подошла к бару, не забыв при этом сказать протяжное и с раздражением «наконец-то». После этого я перестала расстраиваться, что её кофе был отвратительным. Жалко, что Ньютон не додумался перегреть молоко.
— Белла, ты видела, кто пришёл? — позади меня нарисовалась Джессика, которой удалось рассадить всех за столики и разнести им оставшиеся напитки, чтобы возле бара меньше толпились люди. За это я была ей очень благодарна.
— Он, конечно, обалденный! В жизни даже лучше, чем на фото. — Она просто добила меня словами: — Если бы не ты, я бы забрала его себе.
После этого я повернулась, чтобы посмотреть на предмет восхищения, а он уже стоял слишком близко, буквально глядя мне под руку. Раньше он всегда садился за столик, а теперь дышал мне в затылок, ожидая свой кофе.
— Он определённо на тебя запал. Так смотрит... — всё никак не унималась Стенли, вовсе не понимая, что он может слышать её слова.
Зря я показала его страничку, ой как зря. И вообще, не нужно было никому о нём говорить, ведь теперь на меня смотрел ещё и Майк с глупым выражением лица.
— Прекратите оба, — прорычала я так, чтобы гость не услышал. — Иначе оштрафую.
— Доброе утро, — поздоровался лично со мной Эдвард, когда мы снова ненароком встретились глазами.
— Доброе, — коротко и совсем невнятно проговорила я, словно у меня защемило лицевой нерв.
Руки затряслись, адреналин ударил в голову, и я просто стала не в ладах с собой. Из-за тряски и горящего лица я не могла продолжать работать. Не то чтобы мне было стыдно, я просто не могла перелить молоко из пакета в молочник.
Как я выдам ему заказ, если даже стаканчик не могу удержать в руке, чтобы не вылить его содержимое на пол?
— Майк, срочно замени меня, — ощутив настоящий прилив паники, сказала я.
— Что случилось? Я не могу: у нас полный зал людей! Кто будет стоять за кассой?
— Прошу тебя, замени меня срочно! Мне нужно на воздух. Мне плохо.
Парень, не понимая, что происходит, стал за кофемашину и попросил людей подождать пару минут, на что они, естественно, начали возмущаться.
— Джесс, перельёшь это какао в стакан и посыплешь зефирками? Прошу. — По правилам заведения ей запрещено готовить напитки гостям, так как она официантка, но мне было плевать.
Ненароком, снова взглянув на Эдварда, я осознала, что он ни фига не понимает, но сделать с собой ничего не могла. У меня началась самая настоящая истерика, а он стоял там и думал, какого чёрта здесь происходит.
Спрятавшись в подсобке, я пыталась прийти в себя, перестать хотя бы трястись, но становилось только хуже: лицо и шея полыхали огнём. Я не узнавала себя!
— Что с тобой? — за мной зашла Джессика и начала смеяться, думая, что я прикалываюсь. — Мне же нельзя готовить напитки!
— Это катастрофа! Посмотри, что со мной происходит! — я продемонстрировала ей свои руки и лицо. — Если бы я переливала то какао, они бы пили его с пола.
— У тебя просто истерика, это нормально при виде такого парня. — Она стала махать на меня импровизированным веером из чьего-то блокнота, который лежал на тумбочке.
— Дыши, всё нормально. Ты отлично выглядишь. Чего тебе так бояться? Посмотри, какая ты сегодня красивая!
— Нет! Это ненормально! Он думает, что я больная! Стояла, а потом увидела его, раскраснелась и убежала! Ещё и Майка оставила на съедение акулам. Боже, как всё это тупо! Там же столько людей, столько заказов. Посмотри: что он делает? Ньютон справляется?
Джессика тихонечко выглянула из-за дверцы.
— Вроде всё нормально. О! Он посмотрел сюда! — она быстро спряталась и начала хихикать. — Твой двойной эспрессо посмотрел сюда!
— Господи, он точно теперь уверен, что я дурная.
— Ну, судя по его лицу, он, конечно, немного озадачен, но вряд ли понял, в чём дело. Всё произошло слишком быстро.
— Да я же тупо сбежала перед его носом! Ужас какой, мне так стыдно. Я вся горю.
— Прекрати. В следующий раз ты возьмёшь себя в руки и больше не будешь так паниковать.
— Следующего раза не будет, потому что он больше не придёт!
— Да придёт! Он же частенько к нам ходит, а значит, он любит наш кофе. Да и вообще, ты же раньше так не реагировала. Что в этот раз произошло?
— Утром я случайно зашла к нему на страницу и посмотрела его сториз.
— И что?
— Теперь он думает, что я слежу за ним!
— Да он же мог даже не заметить то, что ты посмотрела.
— Сомневаюсь. У него мало подписчиков.
— Ну, слушай, это же Интернет, никто не запрещает смотреть его сториз, тем более что страница у него открытая.
— Тебе легко говорить. А что со мной происходит?!
— Ты просто втюрилась, вот и всё. Переволновалась, плюс ещё эта толпа набежала…
— Знаешь, у меня были парни, и я не раз влюблялась, но такое, — я показала на себя, — у меня впервые! Я ведь даже не разговаривала с ним, ну, кроме тех моментов, когда принимала заказ.
— Ладно, я понимаю, тебя сейчас ничем не убедить. Выйди на улицу, выкури сигаретку и успокойся.
— Я давно бросила, Джесс.
— Думаю, сейчас тебе это нужно. От одной ничего не будет.
Я натянула на себя курточку, капюшон и взяла предложенную Стенли сигарету. Мне действительно нужно прийти в себя. Майк, скорее всего, обидится, возможно, пожалуется Эрику, что в самый разгар запары я вышла «покурить», и я получу выговор, но мне было плевать. Когда я обрисую менеджеру ситуацию, он поймёт меня.
Сбежав по направлению к выходу, я даже не посмотрела в сторону зала, как не смотрят на брошенных животных, которых оставляют у дороги.
Налетел порывистый ветер под стать моему настроению. Облака побежали быстрее, так же как и мои мысли, которых стало слишком много в голове. Пришлось действительно постараться, чтобы успокоиться после своего фиаско с Эдвардом.
Я затянулась сигаретой так сильно, что начала кашлять. Глаза наполнились слезами. Для полного счастья мне нужно было лишь разрыдаться. Ну, или умереть от удушья табаком.
Как я могла так опозориться... Господи, Белла, за что ты так себя не любишь? С утра ты была полна оптимизма и уверенности, могла бы хоть сегодня заговорить с ним, просто поинтересоваться, как ему кофе, но стоило парню прийти, ты снова подтвердила звание неуклюжей, странной и неуравновешенной девушки из деревни, которой никогда не добиться и малой части задуманного.
Вернись обратно в Форкс и не позорься. Ведь так стыдно, как сейчас, тебе ещё никогда не было и вряд ли будет.
Заметив, как соседская кошка забежала к нам в заведение через щёлку, которую я оставила, я рванула за ней, чтобы выгнать. Не хватало ещё животных в зале на моей смене! Будто бы эта смена может быть ещё хуже, чем есть.
— А ну-ка, брысь! — скомандовала я, но кошка спряталась под шкаф с провизией.
Я чертыхнулась, ненавидя себя и весь мир, и готова была опуститься на грязный пол в тех самых новых джинсах, как в руке завибрировал мобильник, остановив меня на полпути. Я кинулась проверять, что могло меня отвлечь. Увидев сообщение, я в прямом смысле уронила телефон на пол, забыв о том, что я до сих пор жива и мне нужно дышать.
«Не успел спросить из-за твоего побега: во сколько у тебя заканчивается смена?»
Надеюсь, в нашей аптечке есть что-то сильнее валерианы, иначе всё, что меня может ожидать после смены, — это карета скорой помощи.
«В шесть», — трясущимися пальцами с третьей попытки написала я ответ.
«Ты не против выпить после работы? Заодно расскажешь, чем я тебя так испугал».
Ты меня? Это я распугала всех в округе! В особенности тебя!
«Не против».
«Тогда я заеду за тобой. В начале седьмого».
Вот об этом я точно никому не расскажу, даже если держать в себе будет невыносимо.
Телефон аккуратно был спрятан в задний карман, и ноги неторопливо понесли меня обратно внутрь. Не то чтобы меня отпустило, но его внезапное сообщение чуть исправило ситуацию. Окутавший мое сознание туман потихоньку стал рассеиваться.
Кажется, я забыла о существовании кошки в нашей кладовой. Оставалось лишь надеяться, что она не рожать у нас собралась, а просто забралась погреться.
За время моего отсутствия Майк и Джессика отлично справились с кучей работы, которую я взвалила на их плечи. За это я готова была расцеловать ребят, даже не смотря на то, что Ньютону лучше таких знаков внимания не уделять, а Джесс и вовсе не заслужила любви с моей стороны за свой длинный язык.
— Ты в норме? — нервно спросил Майк, но всё-таки я знала, что он переживал за меня.
— Не знаю. Мне нужно выпить... Что у нас есть?
— В аптечке или баре?
— Пока в аптечке, а вечером я проверю содержимое бара. — Обессиленно приземлив пятую точку на стул, я пыталась нормализовать дыхание и успокоить тряску конечностей. А ещё я подумала, что стоит попросить Эрика отпроситься раньше с работы, чтобы подготовиться к… свиданию?
— Это на тебя этот вампир так повлиял? — небрежно кинул Ньютон, протянув мне конвалюту с валерьянкой из импровизированной аптечки.
— Какой «вампир»?
— Ну, этот, что двойной эспрессо берёт.
Джессика начала так сильно смеяться, что я сама подавилась стаканом воды, которым запивала таблетки.
— Если он вампир, тогда ясно, как он смог так сильно очаровать нашу Беллу, — продолжала хихикать официантка. — Они же обладают... ну, этим... даром внушения!
— Если уж на меня подействовали магические чары, то что говорить о нашей технике, которая решила довести нас до белого каления? Как такое вообще возможно? — не веря тому, что мы это пережили и не поссорились друг с другом, спросила я. — Всё и сразу!
— Это была проверка на прочность.
— И раз уж мы её прошли, разреши нам выйти на перекур, — попросила Стэнли, на что я, конечно же, не отказала.
Интересно, могла ли я знать утром, когда крутила свои непослушные, длинные волосы и красила ресницы подсохшей тушью, что всё это вовсе не зря и меня ждёт такой неожиданный подарок судьбы после столь тягостных душевных испытаний? Скорее, в этом и смысл, что ты не знаешь, что ждёт тебя в будущем. Ты можешь сколько угодно готовиться к чему-то, чего-то самозабвенно ждать, но пройдёт пара месяцев, сотни часов мыслей об этом человеке, и когда ты вовсе не будешь этого ждать, тебя спросят, во сколько у тебя заканчивается смена.
Разве не это ли жизнь, ради которой стоит просыпаться по утрам?
Открыв неуверенно после смены тяжёлые двери кофейни и увидев любителя двойного эспрессо и обладателя самой тёплой и привлекательной улыбки, я, наверное, впервые в жизни почувствовала, что наконец и на моей улице холодный и белый свет сменится на тёплый и уютный, прямо как на снимках того фотографа.
И хоть мне было неизвестно, чем закончится этот вечер, я была невероятно взволнована и одновременно счастлива.