Драко Малфой, как и его мать до него, знал свою роль в чистокровном обществе и прекрасно её играл. Во всех ситуациях, когда это было необходимо, он вел себя как напыщенный чистокровный мерзавец, издеваясь над менее везучими. Но наедине со своей матерью, или крестным отцом, он был самим собой. Ему не нужно было волноваться о впечатлении кого-либо или оскорблении других. Он просто был собой.

Когда Драко пришло время впервые отправляться в Хогвартс, мать отвела его на Платформу 9 и ³/₄, чтобы посадить на поезд. У отца были «гораздо более важные дела», поэтому он не стал сопровождать сына. На самом деле, последним, что сказал Люциус Драко перед отъездом, было — «не разочаруй меня». Драко слишком хорошо знал, что это значит. Если он не попадет на Слизерин, факультет своего отца, он определенно пострадает от последствий…

Нарцисса и Драко прибыли на платформу довольно рано, чтобы избежать толпы. Нарцисса огляделась вокруг, убеждаясь, что они были только вдвоем. Довольная тем, что платформа пуста, она заговорила со своим сыном.

— Драко, ты знаешь что делать, чтобы выжить, но никогда не забывай, что нужно, чтобы действительно жить, — произнесла она, крепко обнимая сына и целуя его в лоб. — И, прежде всего, помни, что у тебя всегда будет союзник в лице твоего крестного отца, Северуса, — её глаза начали наполняться слезами, пока она прощалась с сыном. — Теперь иди и выбери лучшее купе во всем поезде для себя и друзей.

— Не волнуйся, мама, Рождество наступит скорее, чем ты думаешь! — сказал он прежде, чем взволнованно отправиться к поезду со своим багажом.

Сев на поезд, он оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его мать протирает уголки глаз и трансгрессирует.

Затем Драко решил сделать то, что предложила ему мать — занять отличное купе. Через несколько минут он нашел его, в дальнем левом углу третьего вагона. Пришлось воспользоваться своей волшебной палочкой, чтобы расположить багаж в верхнем отсеке; он все еще был недостаточно высок, чтобы добраться до полки. Устроившись, он начал ждать. Драко наблюдал через окно за студентами, прибывавшими со своими семьями. Все еще никаких признаков тех, кого он знал. Сидя, мальчик рассматривал других детей и их родителей; они целовались, обнимались и махали на прощание с почти пугающей любовью. Он не мог вспомнить, когда его отец последний раз делал что-то большее, чем просто положить руку ему на плечо.

Через некоторое время к нему присоединились два знакомых лица, Крэбб и Гойл. Они были примерно такими же яркими, как пара навозных жуков, но были его приятелями с рождения. Поедая конфеты из тележки, они спорили о квиддиче, и он хвастался им тем, что они сделают Слизерин лучшим факультетом.

Когда поезд двигался уже какое-то время, Драко решил найти туалет. Его руки были слегка липкие после лакричной палочки, которой он перекусил. Исследовав поезд, он нашел туалетную комнату в последнем и самом непривлекательном вагоне. Там, прямо напротив женского туалета, был мужской. Драко быстро вошел внутрь, стремясь очистить руки и покинуть эту грязную часть поезда.

Вытирая ладони, он что-то услышал; своего рода кваканье.

— Ква-а-ак.

«Вот оно, снова», — подумал он про себя, открывая дверь туалета, чтобы уйти.

— Ква-а-ак.

Когда он выходил из туалета, два события произошли одновременно. Он ударился головой обо что-то твердое и почувствовал тяжелый шлепок по ноге. Потирая ушибленную голову и посмотрев вниз, он увидеть огромную, покрытую бородавками жабу!

— Фу-у-у! — пробормотал Драко, покачивая ногой, чтобы избавиться от бородавчатого зверя.

— Ты в порядке? — спросил девчачий голос. Драко был слишком озабочен жабой, чтобы понять, что он ударился головой о человека, а не об неодушевленный предмет.

Смутившись, он откинул волосы назад и посмотрел на неё. Поначалу все, что он увидел, это голову с густыми светло-коричневыми волосами, а потом посмотрел в её глаза. У девочки были добрейшие глаза, и казалось, они смотрели ему прямо в душу, зная все его секреты.

«Она должно быть ангел», — подумал он про себя.

— Ты в порядке? — снова спросила девочка.

— Да, да, конечно, — ответил он, поправляя воротник. — Кто ты?

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, а тебя? — спросила она. Но его прервали до того, как он успел ответить.

— Ква-а-ак, — снова подала голос жаба.

— Ты нашел жабу Невилла! — восторженно сказала она, быстро обнимая Драко. — Помоги мне поймать её.

— Кто-то держит такую убогую вещь, как животное? — ответил он, ошеломленный её быстрым объятием.

Мальчик решил, что обязан поймать жабу, иначе симпатичная девочка подумает, что он слабак. Драко Малфой не был слабаком, по его мнению.

— Я читала, что жабы становятся очень преданными друзьями, так как некоторые виды могут прожить до пятнадцати лет. А теперь помоги мне, а то она снова сбежит! — воскликнула Гермиона слегка вспыльчиво и немного властно.

Он бросился вперед и упустил слизистую жабу буквально на сантиметр. Она выпрыгнула прямо на пути у Гермионы. И на этот раз они оба бросились за ней. Их руки окружили жабу, не давая той уйти.

Жаба была холодной и склизкой, но руки девочки были теплыми и мягкими. Девочка посмотрела на него и хихикнула, заставив покраснеть.

— Преданная или нет, не думаю, что смогу вытерпеть слизь! — воскликнул Драко.

— Это довольно непривлекательное существо; я бы предпочла ознакомиться с семейством кошачьих, но это только я. Однако... — сказала Гермиона, подняла жабу к лицу, а затем легонько поцеловала её.

— Фу-у-у! Ты с ума сошла? Зачем ты поцеловала эту жабу?

— Я возлагала большие надежды на то, что она превратится в принца, но, полагаю, что это только лягушки, а не жабы. Попытаться стоило, — пожала плечами Гермиона.

— Все равно не понимаю тебя; Грейнджер, не так ли? — спросил он, пытаясь вспомнить известного волшебника с таким же именем.

— Я просто читала об этом когда-то. Ну, придется найти принца другим способом. Ладно, лучше верну её Невиллу, — сказала она, хватая жабу и поднимаясь. Она улыбнулась и развернулась, чтобы уйти. — Спасибо, — сказала Гермиона вопросительным тоном.

— Драко Малфой, — сказал он, протягивая руку и снова убирая, осознав, что руки девочки были заняты жабой.

— Спасибо тебе, Драко Малфой. Увидимся в школе, — произнесла она с улыбкой прежде, чем уйти.

Он не знал, что это было, но в девочке было что-то, что заинтриговало его.

«Возможно», — даже подумал он. — «Она отдаленно связана с Гектором Дагвортом-Грейнджером, знаменитым мастером зелий. Может быть, мы оба попадем на Слизерин и нас свяжет взаимная любовь к зельям».

В любом случае, он не мог дождаться момента, когда они снова встретятся.



— Пожалуйста, пусть это будет Слизерин, прошу, отправь меня на Слизерин. Мой отец убьет меня, если я попаду не на Слизерин, — думал я, прежде чем надеть Распределяющую Шляпу. Когда профессор МакГонагалл разместила Шляпу на моей голове, мое отчаяние можно было заметить только мгновение. Почти немедленно я был распределен на Слизерин.

Но та девочка, Гермиона, ангел, была распределена на Гриффиндор, и, что было еще хуже, очевидно, она была магглорожденной. Это объясняло все странности с лягушкой и принцем… а также означало, что она не была связана с Гектором Дагвортом-Грейнджером … и мы никогда не сможем быть друзьями, по крайней мере, на публике…



Мы отправились в Гриффиндорскую башню впервые; однако я знала, где она находилась благодаря учебнику «Хогвартс: История». Когда мы, гордые ученики Гриффиндора, пробились из Большого зала к портрету Полной Дамы, что-то случилось.

Что-то, кто-то, потянул меня за руку подальше от группы. Я была немного ошеломлена, увидев, что это был тот хороший мальчик, которого я встретила в поезде, Драко Малфой. Он потащил меня в пустой коридор за большую статую, скрытую из виду.

— Гермиона, я должен сказать тебе правду, — прошептал он, отталкивая меня в сторону.

— Драко? Что ты? Что?! — спросила я, пока мы заворачивали за угол.

— Гермиона, прости меня, — шептал он, все еще держа меня за руку.

— Драко, — сказала я. — Почему? Из-за чего?!

— Я собираюсь поступить ужасно по отношению к тебе; я собираюсь сказать тебе ужасные вещи, — неохотно произнес он.

— Что, Драко?! — начала я задавать вопрос, но прежде чем продолжила, он остановил меня.

— Я знаю, кто ты, — тихо сказал он, — ты магглорожденная…

— А ты Слизеринец! — парировала я.

— Черт, так много всего, чего ты не знаешь … — сказал он страдальческим тоном.

— Ну, тогда расскажи мне. И быстро, заметь, я не желаю попасть в неприятности в самую первую ночь! — сказала я, топнув ногой.

— Хорошо, — произнес он, оглядываясь, чтобы убедиться, что мы все еще скрыты от глаз. — Встреть меня здесь завтра после Зельеварения, до ужина. Убедись, что тебя никто не видит. Я все тебе объясню. Если здесь будет слишком многолюдно в это время, тогда нам придется встретиться в другой раз.

После этих слов я побежала догонять своих однокурсников Гриффиндорцев.



Это была моя первая ночь вдали от дома. Я находилась в общежитии с пятью другими первокурсницами и не могла уснуть. В голове крутились события предыдущего дня; одно за другим, снова и снова.

Во-первых, я встретила Невилла Долгопупса — растерянного мальчика, ищущего жабу, которую тот потерял через пять минут после посадки на поезд, и решила ему помочь.

Во-вторых, я встретила знаменитого Гарри Поттера и его странного друга. Кажется, его зовут Рон-что-то там.

В-третьих, встретила Драко Малфоя. Самый симпатичный и хорошо одетый мальчик, которого я когда-либо видела. Он казался довольно дружелюбным, определенно не таким, каким все его считали. И помог мне поймать жабу Невилла.

В-четвертых, мы были распределены на факультеты, в перспективе.

Невилл, Гарри, Рон и я были распределены на Гриффиндор, очень почетный факультет. Но Драко попал на худший — Слизерин. Факультет, предназначенный для осуждающих чистокровных и негодяев. Как мог кто-то, кто казался таким милым, быть среди тех, кто определенно был нехорошим? Более того, Драко отвел меня в сторону и сказал, что будет грубым по отношению ко мне?! Что он имел в виду? Разве я недостаточно хороша, чтобы быть его другом?

Я просто обязана узнать это завтра после занятий.



Наконец-то пришло время нашего первого урока Зелий с ни кем иным, как моим крестным отцом Северусом Снейпом. Я подошел к классу с Крэббом и Гойлом, полностью уверенный, что я, Драко Люциус Малфой, отлично справлюсь в этом классе; не только потому, что мой Крестный отец был учителем, но и потому, что он преподавал мне это в течение многих лет! Мы с мамой посещали Северуса в конце каждого лета, и он всегда находил время, чтобы показать мне одну или две вещи. На самом деле, мне казалось, что я иду в этот класс, обладая наивысшим уровнем знаний среди других студентов.

Когда Крэбб, Гойл и я, наконец, попали в класс, нам быстро напомнили, что это совместный класс зелий. Это означало, что первокурсники Слизеринцы и первокурсники Гриффиндорцы объединены и будут обучаться вместе; это должно было быть интересно.

Класс был обставлен большим количеством длинных лабораторных столов, предназначенных для размещения двух студентов. Я занял место за одним справа, не прямо спереди, но достаточно близко, недалеко от Гойла и рядом с Крэббом. Поставив все свои принадлежности, я ждал, пока остальные в классе сделают то же самое.

Как только мой Крестный вошел в класс, абсолютно все ученики стали очень тихими и нервными. Мне нравилось, как Северус требовал уважения и послушания от своих учеников. В этом классе не будет потрачено впустую ни секунды, в отличие от Чар, где все махали своими палочками, как сумасшедшие, надеясь на правильный результат. Здесь мы действительно будем учиться.

Северус, или профессор Снейп, как я должен был его сейчас называть, начал урок с представления, уделив время, чтобы раскритиковать Гарри Поттера за то, что тот ничего не знал. Мне не нравился Поттер, но только потому, что я не нравился ему. Я пытался подружиться с ним; но, очевидно, он слишком хорош для меня. Хотя меня больше волновало то, что девочка с густыми волосами, Гермиона, была отобрана на факультет Поттера. Почему она не могла быть Чистокровной Слизеринкой?

Я заметил её, когда Профессор Снейп продолжил издеваться над Поттером, она сидела прямо спереди с высоко поднятой рукой. Прилежная маленькая девочка. В ней все еще было что-то, что я не мог выкинуть из головы. Понимая, что дружить с ней будет очень сложно, я все еще испытывал неоспоримое желание сделать это…

— Случайным образом я распределил вам всем… партнеров. После того как я назову пары, вы будете работать вместе, готовя целительное зелье, описанное в первой главе ваших учебников. Это задание будет оцениваться, и у вас будет ровно один час для его выполнения. Поняли?

Северус подождал несколько секунд, когда класс кивнет в ответ, а затем начал называть пары. Я надеялся, что мне не достанется паршивый партнер, который вообще ничего не знает, не то, чтобы я не возражал делать всю работу…

— Парвати Патил и Пэнси Паркинсон.

Однако, поскольку это была групповая работа, мне нужно было, чтобы мой партнер был эффективным. А не просто кем-нибудь.

— Невилл Долгопупс и Симус Финниган.

Я надеюсь, меня не выберут вместе с Поттером. Или Уизли.

— Гарри Поттер и Рональд Уизли.

Ну, об этом позаботились… Думаю, будет не так плохо, если я буду в паре с Гойлом.

— Драко Малфой и Гермиона Грейнджер.

Мое сердце практически остановилось, когда я услышал его произносящего её имя. Несколько моих сокурсников что-то бормотали. Я быстро взял себя в руки и изобразил противную гримасу на лице, чтобы скрыть тот факт, что тайно доволен своим партнером.

Я пристально посмотрел на неё, чтобы показать, что я ожидал, что она перейдет к моему столу, а не наоборот, и надеялся, что она не будет возражать. Девочка поняла намек и, быстро собрав свои вещи, подошла ко мне и Крэббу.

Прежде чем я это осознал, она стояла над Крэббом, стучала ногой и прочищала горло, требуя, чтобы тот освободил её новое место.

Наши сокурсники наблюдали за нами несколько секунд, чтобы увидеть, как я буду реагировать. Я просто закатил глаза и фыркнул, как будто был сильно раздражен. В конце концов, весь класс был разбит на пары, и все начали работать над заданием.

Подготовив наши принадлежности, мы с Гермионой начали работать над зельем, разговаривая только при необходимости. К счастью для меня, Гермиона была невероятно умна и понимала, что мы не можем вести беседу здесь, в классе, перед другими людьми. Либо это, либо она злилась на меня. Я был не совсем уверен.

Внезапно раздалось несколько громких криков, когда Симусу и Невиллу удалось расплавить их котел, и Невилл был покрыт своим явно неправильно приготовленным целительным зельем. Весь класс смотрел и смеялся, в то время как Северус разбирался с ситуацией, в конце концов, отправив Невилла в больничное крыло.

Гермиона воспользовалась отвлечением класса на это фиаско и заговорила со мной.

— Ты все еще хочешь встретиться со мной перед ужином? — спросила она на одном дыхании, не отрывая глаз от нашего зелья, которое помешивала в данный момент.

— Я хотел поговорить с тобой об этом. Все еще не уверен, что это хорошее время. Я не могу рисковать тем, что кто-то увидит нас. Ты знаешь это, — быстро прошептал я, пока Долгопупс продолжал кричать на заднем плане. — Не забывай, мешать ровно семнадцать раз против часовой стрелки!

— Я знаю, что делаю! — практически плюнула она мне в ответ. — Не понимаю, почему ты все еще хочешь дружить со мной. Из того, что я слышала, ты не относишься к тому типу людей, с которыми я должна общаться.

Я посмотрел на неё и убедился, что никто не обращает на нас внимания.

— Слухи и домыслы — это еще не все, Грейнджер. Ты же ужасно умная; думал, ты знаешь это, — я на секунду остановился, решив, что, вероятно, был слишком дерзким. — Просто дай мне шанс. Когда я смогу объяснить. Когда ты узнаешь меня. Я не такой, как обо мне говорят.

— Раз ты так говоришь. Сделаю все возможное, чтобы поверить тебе.

Я прошептал ей еще кое-что, когда Снейп отослал Невилла.

— Давай просто привыкнем к школе и нашим расписаниям, и я подберу время и место для нас, чтобы поговорить. Хорошо?

Она кивнула, и наш разговор подошел к концу.

Остальная часть урока Зельеварения прошла без особого шума. Мы закончили наше зелье вовремя и получили идеальные оценки, конечно.

Когда урок закончился, и мы разошлись разными путями, я кратко кивнул Гермионе напоследок.



Едва ли я предполагал, что наступит почти Хэллоуин, прежде чем мы снова станем напарниками на Зельеварении и получим возможность свободно говорить.

— Мне жаль, что я так долго с тобой не разговаривал, — прошептал я ей, когда подумал, что берег чист.

— Я думала, ты уже забыл меня, — размышляла она, изучая зелье.

— Нет, и ты не забыла обо мне. Так? — спросил я, надеясь на положительный ответ.

— Ну, заводить здесь друзей точно не было самым легким делом. Девочки на моем курсе все, кажется, глупые смазливые дурочки, они почти никогда не хотят учиться со мной. Видимо, есть более важные вещи, чем достигать успехов на уроках, — бормотала она, и я мог сказать, что она была обижена. — Так что нет, полагаю, я не забыла о тебе.

— Хорошо, потому что думаю, нам нужно встретиться завтра ночью. В том же месте, куда я увел тебя в нашу первую ночь. Так как это будет суббота, Хэллоуин, если быть точным, не будет обычной суеты и снующих туда-сюда студентов. Думаю, что если мы останемся за этой горгульей, нас не поймают.

— Ты много думал об этом, — ухмыльнулась она в мою сторону, сдерживая смех.

— Ну, да. Я имею в виду, я бы не стал признаваться в этом кому-либо, но у нас с тобой есть кое-что общее.

Несколько человек в классе оглянулись и уставились на нас, интересуясь тем, что происходит. Я должен был убедиться, что они не подумают, что мы ладим…

— Заткнись и вари, Грейнджер, — яростно проговорил я и фыркнул, пытаясь сбить всех с толку.

Последнее, что мне было нужно, это чтобы мой отец узнал, что я дружил с магглорожденной!

Гермиона посмотрела на меня неодобрительным взглядом, прежде чем вернуться к тому, что делала, и на этом нашей маленькой беседе подошел конец.



Я ждал её все за той же самой статуей, за которой мы стояли в нашу первую ночь, но она так и не пришла. Спустя почти час я сдался; вероятно, она изменила свое решение о желании встретиться со мной.

Я решил направиться в сторону Большого Зала на ужин. На моем пути к Большому Залу я подслушал одну из сестер Патил, говорящих о Гермионе.

— Она провела в женском туалете весь день, плакала. Думаю, Рон Уизли снова дразнил её…

Мне не нужно было больше слушать, я побежал так быстро, как мог, в ближайший женский туалет. Там я её и нашел.

Я благодарил Салазара, что комната была пуста, за исключением Гермионы и меня. И что я смог узнать её по маггловским ботинкам. Не могу позволить никому в этой школе видеть меня хорошим…

— Гермиона… — произнес я, постучав в дверь кабинки, в которой она сейчас плакала.

— Драко? — шмыгнула она носом. — Что ты здесь делаешь?

— Может, я скажу тебе, если ты выйдешь из этой кабинки, — сказал я, посмеявшись про себя.

— Нет, я не хочу; я-я испачкалась.

— Ну, тогда расскажи мне, что случилось. Мне стоит заколдовать Уизли? Мне бы это понравилось.

— Нет, в этом нет необходимости. Я могу справиться с ним сама, — пролепетала она сквозь слезы.

— Кажется, это действительно так, — сказал я с сарказмом, сочащимся из каждого слова.

— Драко Малфой, если ты тоже смеешься надо мной, тогда тоже можешь уйти!

— Нет, я… что я могу сделать, чтобы помочь тебе?

«Ух-х», — подумал я. — «Почему девушки такие чересчур сложные».

— Я думаю, что буду в порядке. Мне просто нужно привести себя в нормальный вид перед ужином… Драко, прости, что забыла встретиться с тобой сегодня.

— Все нормально, мы можем встретиться в другое время, тайно, конечно.

— Конечно, тайно, — передразнила она меня. — Что за чушь! Честно, Драко, если тебе стыдно быть увиденным со мной, я вряд ли понимаю, зачем ты проходишь через все эти трудности, чтобы поговорить со мной в принципе, — сказала она довольно прямолинейно.

— Гермиона, обещаю, я все объясню тебе в скором времени.

— Когда? — спросила она нетерпеливо.

— Я пока не уверен, все еще не нашел идеальное место для нашей встречи…

— Ладно, — сказала она из кабинки. — Ну… Тебе стоит пойти на ужин до того, как кто-нибудь из твоих идеальных, чистокровных, слизеринских друзей заметит твою пропажу. Я скоро приду.

— Хорошо, — сказал я, не зная, как улучшить ситуацию. — Но, пока не ушел, я должен убедиться, что ты никому об этом не расскажешь.

— Я не понимаю тебя, Драко Малфой, но даю слово.



— ТРО-О-ОЛЬ, В ПОДЗЕМЕЛЬЕ! ТРОЛЛЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ! — прокричал профессор Квирелл прежде, чем упасть на пол в Большом Зале.

Большой зал извергся шумом, когда все начали кричать, включая меня. Именно в подземельях находились комнаты Слизерина. Что мы должны были делать?

— ТИ-И-ИХО-О-О! — прокричал профессор Дамблдор. — Старосты, пожалуйста, проводите свои факультеты в общежития. Студенты Слизерина, вам всем следует оставаться в Большом Зале, пока учителя пойдут искать тролля.

Три четверти Большого Зала ушли, а Слизеринские студенты остались, беседуя между собой.

— Как, черт возьми, тролль попал в Хогвартс? — воскликнул Теодор Нотт.

— Я не знаю, — сказал я. — Но мой отец обязательно узнает об этом!

Это был мой ход. Все знали, кто мой отец, и боялись его. Произнося его имя в разговоре, мне нравилось думать, что оно внушало чувство власти над моими сверстниками. Это почти всегда работало, только не с Теодором Ноттом, или Блейзом Забини, очевидно.

— О, может, хватит, Малфой, что твой отец сделает? Кроме того, держу пари, что Снейп все контролирует, — сказал Тео.

— Я знал, что надо было поступать в Дурмстранг, — пробормотал Блейз. — Бьюсь об заклад, такие глупости там не происходят.

— Ага, но играть в квиддич в проклятой Арктике звучит ужасно. Погода здесь, в шотландском нагорье, лучше для спорта, — ответил Тео.

В этот момент мои уши навострились; я не был знаком с кем-либо из них очень хорошо, но, возможно, с этими двумя стоило поговорить. В конце концов, они были из выдающихся чистокровных семей, как и моя собственная.

— Ага, уверен, что эти Дурмстрангские скоты замерзнут на их метлах! — взволнованно вскочил я.

Они громко рассмеялись над этим, и на мгновение мы забыли про всю чушь с троллем.

— Я слышал что-то о парне, который учится там. Он должен быть кем-то вроде квиддичного вундеркинда. Вы знаете, о ком я говорю? — спросил Блейз.

— О, да, директор Дурмстранга и отец давно знакомы. Каркаров уже пытался составить контракт с любой командой квиддича, которая будет его слушать. Этот парень, я не помню его имени, но думаю, что его переоценивают.

— Увидим… — ответил Блейз.

Мы продолжили разговор о квиддиче и спустя какое-то время профессор Снейп, мой крестный, вернулся.

— Хорошо, дети, — усмехнулся он. — Идите спать!

Многие студенты расспрашивали его о тролле, пока он вел нас в подземелья. Но профессор просто отмахнулся от них.

Я ждал, когда все студенты отправятся в свои общежития. Крэбб и Гойл пытались подождать со мной.

— Идите, не стойте здесь просто так, идите спать! — сказал им я, кивнув в сторону общежития для мальчиков. Они молча повиновались моей команде, как обычно.

— Итак, что случилось?! — спросил я, едва ли в состоянии сдержать себя.

Он просто посмотрел на меня.

— О, ну давай! Ты должен что-нибудь рассказать! — воскликнул я, а он продолжал смотреть на меня, как будто я схожу с ума.

— Кажется, что знаменитый Мистер Поттер, этот рыжеволосый Уизел и магглорожденная с пышной копной волос нашли тролля.

— Что! Гермиона?! Что случилось?! Она в порядке?! — потребовал я ответ.

— Понизьте голос, мистер Малфой! Я не нуждаюсь в том, чтобы какие-то другие студенты, спустились сюда.

— Да, сэр, — произнес я сокрушенно.

— А теперь иди спать. Я помню, что у тебя завтра Зельеварение с утра пораньше.

— Но что насчет Гермионы? — прошептал я.

Он посмотрел на меня взглядом, напоминавшим одновременно отвращение и горечь.

— Я не имею ни малейшего понятия, как ты дошел до того, чтобы волноваться об этой девушке, и не хочу знать. Но если ты хочешь выжить в нашем мире, ты не позволишь кому-нибудь узнать об этом! — сказал он, выходя через двери подземелья.

Опустив голову как потерянный щенок, я направился в общежития.

Оказавшись в своей кровати несколько минут спустя, я подумал о том, что произошло. Моя голова была полна вопросов.

Была ли Гермиона в порядке? Как они напоролись на тролля? Как, черт возьми, тролль попал в Хогвартс? Что Гарри и Уизел делали там? Какие они «приняли меры»? Почему я проговорился Снейпу, что дружу с магглорожденной девочкой? Он определенно сообщит об этом в письме матери. Не то, чтобы она сильно разозлится, но будет определенно обеспокоена. Ургх.

Я был уверен только в нескольких вещах. Первое, я знал, что могу доверять Снейпу, без разницы, согласен ли он с моей дружбой или нет, он не посмеет рассказать моему отцу. Они с моей мамой были слишком близки, чтобы он сделал это. Второе, мне нужно найти способ поговорить с Гермионой, чтобы другие не узнали. Но как? Трудно было прокрасться куда-либо без Крэбба и Гойла, следующих за мной по пятам. Я был умным, но знал только самые основные заклинания. Моя сова, Скорпиус, была слишком очевидной. Может быть, я смогу уговорить Снейпа помочь мне, или маму. С другой стороны, мать, вероятнее, будет той, кто мне поможет.



Мама,
Мне нужен способ отправить кому-то секретное сообщение.
Надеюсь у тебя все хорошо.
С Любовью,
Драко

Предыдущая глава || Следующая глава