Сантьяго сидел напротив Эдварда, глядя на него со странным выражением лица. У Эдварда мурашки побежали по коже, и он поерзал на месте. Затем выдохнул и поставил на стол бокал пива.

– Может, перестанешь так на меня смотреть? Смейся, сколько хочешь, но не смотри на меня так. А то у меня возникает чувство, будто до тебя только что дошло, что ты меня профукал.

– Ха. – Сантьяго покачал головой. – Этого мне не хватало. – Он ткнул пальцем в сторону Эдварда. – Вся эта история между тобой и этой женщиной – это какая-то мыльная опера. В итоге она окажется твоей сестрой, жопой чую. Твой отец замутил горячую интрижку, и оба его ребенка унаследовали гениальный ум талантливого хирурга.

Эдвард закатил глаза.

– Она мне не сестра.

– Ну хоть с этим тебе повезло.

С минуту они просидели в тишине, пока Эдвард не прыснул.

– Что смешного? – спросил Сантьяго.

– Смеюсь над самим собой. Я все жду, когда скажешь мне, что я идиот. Или эгоист. Или наглец. Или просто настырный тип.

– Ты все это разом.

Эдвард вскинул бровь:

– Но?

Сантьяго откинулся на спинку стула, задумчиво глядя на друга, пока делал щедрый глоток пива.

– Но эта хрень тянется уже больше десяти лет. Я от всего этого так осатанел, что уже даже не смешно. Ты должен что-то предпринять.

– Это я и пытаюсь сказать, а мне все время говорят, что я возомнил, будто знаю, как будет лучше для всех.

Вот и оно. Тут Сантьяго рассмеялся над ним. Расплылся в улыбке и захохотал, качая головой.

– Ты совсем не понимаешь, да? Эдвард, у вас с этой женщиной одна и та же проблема. Она, как взрослая женщина, способная позаботиться о себе, решила, что просто смирится с невыносимой агонией любви к тебе. А ты из тех ребят, которые любят расковыривать свои болячки. Отдам тебе должное за то, что ты оставил ее в покое после того, как ее муж умер у тебя на столе, но как только она вновь оказалась в зоне доступа, ты вцепился в нее как клещ. Теперь клеща оторвали, забрызгав все кровищей, так что, конечно же, тебе придется что-то с этим делать.

Эдвард поморщился.

– Благодарю за прекрасную картину.

Сантьяго казался слишком довольным самим собой.

– В этом нет ничего прекрасного, приятель. Твоя Белла была во многом права. Люди распинаются о величии любви и забывают о ее неприглядной стороне, потому что это удобно. Когда ты делаешь кого-то настолько важной частью своей жизни, своя доля мерзости неизбежна. И вообще вся эта мерзость не должна быть такой уж неожиданностью. Любовь не такая чудесная, какой ее рисуют в книгах. И в том, что происходит между вами двумя, потому что вы без памяти влюбились друг в друга, нет ничего прелестного.

Выражение его лица стало мягче, а вид задумчивым.

– Ты настырный козел. Тут нет никаких сомнений. Но и она не невинная принцесса, и в одном ты прав, Эддо. Она ни разу не сказала тебе «нет». Она ни разу не сказала тебе прямо, чтобы ты отвалил, даже если ее поступки говорили громче слов. Ты столкнул ее с обрыва, но теперь, когда вы в состоянии свободного полета… – Он пожал плечами. – Наверное, теперь можете перейти к приятной части вопроса. Может быть, Белла больше всего не хотела влюбляться, но кого из нас не тащили по пути, по которому мы не хотели следовать? И ведь много чего хорошего происходило, потому что нас заставляли идти по нему.

Он покачал головой и отмахнулся.

– Это уже какая-то демагогия. Итог? Битлз несли ахинею, друг мой. Тебе нужна не только любовь. Но в данном случае она, по крайней мере, послужила темой для разговора.

~0~

Эдвард был точно таким же ученым, как и Белла. Он любил порядок и рационализм. Ему нравилось, что человеческое тело почти всегда работало именно так, как было заложено природой.

Но еще он любил высказывание Дугласа Адамса: «…ученый, помимо всего прочего, должен быть в точности как ребенок. Если он что-то видит, он должен сказать об этом, и неважно, ожидал он это увидеть или нет. Сначала увидеть, потом подумать и только потом изучить. Но всегда перво-наперво увидеть. В противном случае, он всегда будет видеть лишь то, что хочет».

Эдвард не мог отрицать присутствие мистицизма в своей жизни. Как и любой врач, он встречал немало пациентов, истории которых он не мог объяснить.

И любовь. Единственное, в чем люди соглашались относительно любви, так это в том, что ее нельзя избежать. Любовь слепа. Любовь не давала выбора. Люди все время влюблялись не в тех людей. Преступников. Насильников. Черт, да даже Гитлер нашел себе жену.

Эдвард был влюблен в Беллу. И желание поддаться этой любви, чем бы это все ни закончилось, было для него самым очевидным на свете. Шанс. Он хотел лишь один шанс. Может быть, это глупо, учитывая все обстоятельства. Хотя и терять-то ему нечего. С другой стороны, он был уверен, что сойдет с ума, если не разберется с тем, что между ними происходит.

В глубине души он считал себя романтиком. Он верил в судьбу и родство душ.

И он верил, что есть причина тому, что, блуждая по улицам города как-то вечером, заметил именно объект своей любви, одиноко сидящий возле кофейни. Верил, что есть причина тому, что, когда он заметил ее, оказалось, он стоит возле цветочной лавки. Кто-то пытался донести до него какую-то мысль, пусть в ней и не было смысла.

Не дав себе раздумывать слишком долго, Эдвард быстро обошел лавку. Он выбрал звездчатую лилию, потому что цветок был большим и презентабельным, но не таким банальным, как роза. К тому же, Белла была не из числа женщин, на которых можно произвести впечатление цветами. Он просто хотел застать ее врасплох.

С цветком в руке Эдвард перешел на другую сторону улицы. К счастью, Белла была слишком увлечена чтением. Она хорошо выглядела с парой темных очков на носу и поджав губы в ответ на содержимое книги. Судя по размеру, книга была не о медицине. Значит, роман.

– Читаешь что-то пикантное в общественном месте, Белла? – спросил он, садясь на стул напротив нее.

Она подскочила от неожиданности, сдавленно вскрикнув и уронив книгу на стол. Ее глаза округлились, а затем прищурились в хорошо знакомой ему манере. Едва она открыла рот, он протянул ей цветок.

– И чтобы ты знала, я не преследую тебя.

Белла огляделась по сторонам. Наверняка проверяла, не слышал ли кто его слов. Эдвард продолжил, сохраняя ведущую роль в разговоре.

– Я увидел тебя совершенно случайно и решил подойти поздороваться. – Ему пришлось прикусить щеку, чтобы не рассмеяться. Теперь она смотрела на него, будто у него выросла вторая голова, что, по его мнению, было волне логичной реакцией. Они не разговаривали с тех пор, как он поцеловал ее в номере отеля пять дней назад. – Я пришел с подарками. – Он заманчиво помахал лилией. – То есть с подарком. В единственном числе.

Ее взгляд стал настороженным. Мельком глянув на лилию, она снова посмотрела на Эдварда, будто боялась, что он нападет, если она упустит его из виду.

– Ты не преследуешь меня?

Он положил цветок перед ней и сложил руки на столе.

– Я никогда тебе не лгал. И не вижу причин начинать сейчас.

– А цветок у тебя оказался по чистой случайности.

– Нет. – Его губы дрогнули в улыбке. – Увидев тебя, я зашел в цветочный магазин. – Он указал на противоположную сторону улицы.

– И купил его для меня.

– Ага.

Белла вскинула бровь с комично подозрительным выражением лица.

– Потому что?..

Эдвард сделал глубокий вдох. Была не была.

– Потому что так поступает парень, если хочет, чтобы девушка согласилась пойти с ним на свидание.

Наступившая тишина оглушила их как удар по наковальне. Он мог поклясться, что она даже перестала дышать. Черт, да он и сам не был уверен, что дышит. А все ради того, чтобы сохранить спокойную улыбку на лице.

– Наебать меня решил, – сказала она спустя, казалось, целую вечность.

Он снова прикусил щеку. Почему его так забавляла отразившаяся на ее лице ярость, он не мог понять. Но знал, что улыбаться нельзя. Она его прикончит.

– Не собираюсь я тебя наебывать. Ну, может, только если свидание пройдет очень хорошо.

К его бескрайнему удовольствию, Белла покраснела. Затем хмуро посмотрела на него, потирая шею.

– Свидание, – пробормотала она вполголоса.

И, как и всегда, она не сказала «нет».

– Уверен, ты имеешь об том представление. Ты была на свидании с Бенджамином, и не на одном. – Он изо всех сил старался не заскрежетать зубами, произнося его имя.

Она прищурилась, а шок постепенно рассеялся.

– Бенджамин обаятелен.

– И я тоже.

Белла фыркнула. А Эдвард в который раз прикусил щеку, чтобы не рассмеяться. Он склонил голову набок, пристально глядя ей в глаза и подавшись вперед. Она сделала резкий вдох, слегка ошарашенная тем, что он оказался ближе.

– Поверь, Белла. На свидании я само обаяние.

Белла посмотрела на него с прищуром, но прежде чем она успела огрызнуться в ответ, он выпрямился на стуле и продолжил:

– Я влюблен в тебя. Думаешь, я не пытался избавиться от этого чувства? – Он издал сухой смешок, опустив голову. – У меня это выходит не лучше, чем у тебя. Это чувство никуда не уходило все эти годы. Оно не уходило даже тогда, когда ты имела достаточно причин ненавидеть меня. Ты не хочешь этого. И знаешь, для моей самооценки было бы лучше, если бы женщина, которую я пригласил на свидание, отреагировала с энтузиазмом или хотя бы была хоть немного заинтригована. – Он вздохнул с притворным драматизмом. – Если уж нам обоим предстоит пытка взаимной влюбленностью, не думаешь ли ты, что нам стоит хотя бы насладиться ее преимуществами?

– Какими преимуществами?

– А какие были преимущества свиданий с Бенджамином?

Выражение ее лица стало напряженным, но Эдвард выставил руки вперед, прежде чем она успела заорать на него.

– Извини. Дай я попробую еще раз. – Он хорошо справлялся, думал он. Соберись, Каллен. – В чем преимущества свиданий? Раз уж я приглашаю, то мне придется надрываться, чтобы произвести на тебя впечатление. А ты потрясающе выглядишь в платье.

– Теперь ты говоришь, как я должна одеваться? – Она скрестила руки на груди, но ее взгляд был не таким суровым, каким мог бы быть.

Он ответил ей обезоруживающей улыбкой.

– Надень старые джинсы. Все равно будешь выглядеть потрясающе.

Ее щеки залил легкий румянец, и он счел хорошим знаком то, что она не стала сразу же возражать.

– Я знаю, что ты не любитель романтики, Белла, но это вовсе не пытка. Позволь отвести тебя на свидание. Ты хорошо проведешь время. Весело. – Он наклонил голову. – Я буду обращаться с тобой как с королевой, если позволишь мне. И в любом случае с уважением. Это будет настоящее первое свидание. И я не буду додумывать лишнего. Я знаю, что был немного… эм… приставучим.

Белла фыркнула.

– Приставучим? Так ты это называешь? – И вновь ее слова прозвучали беззлобно. Она скорее была насторожена. Беззащитна. Но язык ее тела не выражал закрытости. Ее руки лежали на столе, ладони сжимали кружку кофе. Она вполне могла просто встать и уйти, но не делала этого.

Эдвард поджал губы, осторожно подбирая слова.

– Ты сказала, что тебя утомляет то, что происходит между нами. Я это понимаю. Это напряжение. Это отличается от всего, что я когда-либо испытывал к другому человеку, и мне редко удавалось справляться с происходящим хоть более-менее грамотно. – Он опустил голову, ловя ее взгляд. – Прости. За то, что так хватал тебя, преследовал. – Он поморщился. Произнесенные вслух эти слова действительно звучали ужасно. – За то, что поцеловал тебя, хотя прекрасно знал, что ты этого не хотела. Я не оправдываюсь. Я лишь говорю, что, если ты подумаешь над предложением, я не стану давить. Я умею быть джентльменом.

Она внимательно изучала его лицо, его глаза.

– Ты правда хочешь этого. После всего, что было, – утвердительно произнесла она.

Он кивнул с улыбкой, сложив руки на столе, достаточно близко к ней, но не касаясь, создавая особый почти интимный момент.

– Отец учил меня извлекать лучшее из ситуации, в которой я оказался. – Он издал вздох, глядя на нее с притворной серьезностью. – Даже если ситуация ужасна.

Она рассмеялась, качая головой. Смех вышел напряженным, но глаза ее заискрились.

– Ты отвратителен.

– Я заносчивый осел. А ты злобная, хоть и прекрасная, гарпия. Это мы друг о друге уже знаем, и это тоже преимущество. Можем начинать отсюда. – Он расплылся в широкой улыбке и подвигал бровями.

А затем придал лицу более серьезное выражение.

– Мы настолько же разумны, насколько неразумны вовсе. Пятьдесят на пятьдесят. Помнишь все, что ты говорила о том, как сложно найти кого-то, кто бы тебе соответствовал? Я как раз такой. Мы одной профессии, на одном уровне, так что ты не будешь зарабатывать больше меня. Мне в полной мере близка и понятна твоя работа, так что я не смогу тебя попрекать ей. Я восхищаюсь тобой, Белла. Хочешь верь, хочешь нет, я всегда восхищался. Ты сказала, что любовь отвлекает и поэтому она разрушительна. Она заставляет совершать безумства. Ты права, но мы и так уже столкнулись с этим безо всяких…

– Преимуществ? – предположила она с легкой улыбкой.

– Логично. Попробуй поспорь.

Белла прикусила нижнюю губу, пытаясь скрыть улыбку, которая норовила стать еще шире, пока она смотрела на него.

– Ты пытаешь развести меня на отношения путем логических доводов.

– На свидание. Только лишь на свидание. – Он потянулся вперед, постучав кончиком пальца по костяшкам ее пальцев, и отодвинулся. – А может, я ошибаюсь. Может, свидание со мной приравнивается к жуткой пытке.

– Опять ты за свое. Как всегда с раздутым самомнением. – На этот раз она явно дразнила его. – Свидание с тобой может быть легкой пыткой. Самую малость.

– С самый кончик?

Она так сильно закатила глаза, что Эдвард был удивлен, как они не выпали из глазниц. Но затем она сделала глубокий вздох. Ее взгляд был устремлен на столешницу, сосредоточен на крошечном расстоянии, разделявшем их пальцы.

– В голове не укладывается, черт возьми.

– Есть немного, – согласился Эдвард.

Сделав еще один глубокий вдох, она встретилась с ним взглядом.

– Ладно, – сказала она таким робким голосом, какого он от нее прежде не слышал.

Сердце подскочило у него в груди, и он ощутил приступ головокружения, как какой-то треклятый школьник.

– Да?

– Я в любом случае искала альтернативный вариант тебя порешить. Так что, может быть, ты просто облегчишь мне задачу.

– Свидание, после которого я могу не выжить? Звучит весело.

Белла покачала головой, но улыбнулась.

– Уйди с глаз долой, Каллен, пока я не одумалась.

Эдвард встал. Белла подняла голову, все еще глядя на него, и у него возникло всепоглощающее желание поцеловать ее. Всего один поцелуй. Неторопливый и невинный.

Но вместо этого он ушел. Рискнул обернуться, пройдя уже половину квартала, как раз когда она поднесла лилию к лицу. И легкой поступью Эдвард пошел дальше, улыбаясь как дурак.

Жизнь – странная штука.

ФОРУМ

---

Перевод: RebelQueen
Редактура: Sensuous

Кажется, лед тронулся. Уж не знаю, к лучшему ли?

Предыдущая глава