Глава 7
21 декабря 1519 г. - Кадерра
Следующие дни оказались холоднее, чем предыдущие. Кадерра никогда не видела такой зимы. Люди боялись, что они не смогут пережить зиму, если такой холод будет стоять и дальше. Стоило им выйти наружу из слабо нагретого помещения и сделать вдох, как их легкие словно обжигал огонь. Ресницы и брови белели от мороза. Если лицо осталось незакрытым, то очень скоро оно замерзало до полной неподвижности.
В Адельтон-холле было ненамного лучше. Толстый камень мало помогал удерживать холод, и хотя слуги большую часть дня сбивались с ног, пытаясь поддержать огонь во всех каминах замка, все было напрасно. Джордж решил, что им стоит нанимать больше слуг зимой, чтобы уже имеющиеся не выбивались из сил.
Раны Джейкоба почти зажили, и он уже мог вставить и ходить по комнате. Но он редко вылезал из-под теплых мехов на кровати. Изабелла больше не приходила к нему. Он размышлял, по какой причине это происходило, но больше не поднимал эту тему, решив, что все к лучшему.
Однажды в полдень миссис Хаммонд увидела выходящего из часовни Карлайла. Вначале она не узнала его под толстым плащом, подбитым мехом, с надвинутым на глаза капюшоном и шерстяным шарфом на шее. Она сначала решила, что это – его светлость. Но, приглядевшись, дама заметила, что мужчина чуть ниже и не таков широк в плечах. Кроме того, на нем не было маски. Туман обволакивал замок. Карлайл пересек внутренний двор, думая, что, если пойдет снег и засыплет дорогу, они окажутся в ловушке до весны.
- Барон Челд, - поприветствовала его миссис Хаммонд, когда Карлайл приблизился к ней.
- Миссис Хаммонд, - кивнул в ответ офицер и озадаченно посмотрел на старушку. Несмотря на холод, она носила свое обычное темно-синее шерстяное платье и белый передник. На хрупкие плечи был накинут тонкий плащ. Карлайл собирался встретиться с Эдвардом. Из города, сквозь туман и холод, пришли люди с просьбой приютить их на зиму. Их собственные дома не могли выдержать такой мороз. Кроме того, Карлайл и сам хотел сказать кое-что своему генералу. Сыграть роль свахи, так сказать.
- В Кадерре еще никогда не было такой суровой зимы, сэр.
Войдя в замок, Карлайл сбросил с лица шарф. Холод выбелил его щеки и окрасил красным нос.
- Не думаю, что помню такую зиму во всей Англоа. На севере, должно быть, еще хуже. Немудрено, что в замок приходят люди и просят убежища.
- Крестьяне? Просят убежища? Тогда действительно настали тяжелые времена.
- Это результат войны. Урожай летом некому было убирать. Из-за высоких налогов у людей осталось мало средств. Я как раз иду к лорду Каллену поговорить об этом, - сказал Карлайл. Миссис Хаммонд фыркнула, не боясь показать свое неприязнь к лорду замка.
- Он еще удивит вас, миссис Хаммонд. Вот увидите, он даст этим людям все, в чем они нуждаются.
- Ну да, конечно…
Они продолжали идти вместе.
- Я рад видеть, что леди Изабелла выглядит здоровее, чем раньше. – Карлайлу было неловко идти рядом с дамой молча. Однако настроение миссис Хаммонд не улучшилось при смене темы разговора. Она ничего не имела против Карлайла, но нелюбезно относилась к его другу. Это она дала очень ясно понять.
- Возможно, она выглядела бы еще лучше, если бы не чувствовала себя такой одинокой.
- А может, ей стало бы лучше, если бы она узнала мужчину, за которого выходит замуж, а не избегала его. Лорд Эдвард терпелив и честен, и, как мне кажется, не станет ни к чему принуждать молодую леди. Но она, как и многие в этом замке, не знают его так же хорошо, как я. Он благородный человек, и, если бы леди Изабелла это поняла, то смогла бы увидеть то, что скрывается за маской.
- Может быть, - немного смягчилась миссис Хаммонд. – Но мы не можем принуждать ни леди Изабеллу, ни его светлость к чему-то, чего вообще не существует, - заявила дама и, извинившись, направилась в сторону кухни. Но ее слова оставили след в душе Карлайла. Может быть, Изабелла Свон никогда не полюбит Эдварда, но, если подтолкнуть ее в нужном направлении, она сможет узнать его лучше. Эдвард много раз спасал Карлайлу жизнь во время сражений, так что теперь его очередь платить. Пора очистить замок от боли и скорби, наполнив его смехом и весельем. Что, наивность думать так позитивно? Да. Но если ему удастся свести этих людей вместе, хотя бы сделать их друзьями, то можно считать, что его миссия выполнена.
Карлайл дошел до комнат Эдварда и постучал в дверь. После негромкого «входите» Он вошел. Стены были покрыты толстыми тканями, висящими за плотными гобеленами, а на полу лежало множество ковров. Все, чтобы сохранить тепло. Это, возможно, была самая теплая комната в замке. Карлайл сбросил плащ и шарф, садясь на один из удобных стульев у пылающего огня.
Эдвард держал в руках стакан подогретого испанского вина. Он пристально смотрел в огонь, погруженный в глубокие думы. Он даже не поднял голову для приветствия.
- Сейчас я бы все отдал за жаркие пляжи и пальмы юга, - вздохнул он.
- Мы на юге, - хмыкнул Карлайл.
- Я не говорю об Англоа. – Эдвард явно погрузился в воспоминания, его разум сейчас пребывал в ином месте и, возможно, в ином времени.
- Хочешь выпить? – Эдвард показал на шкафчик, заполненный бутылками и хрустальными графинами с различного вида алкогольными напитками.
Карлайл покачал головой.
- Нет. Точнее, хотел бы, но я пришел не ради выпивки.
- А зачем? Насладиться моей замечательной компанией? – горько спросил Эдвард. Карлайл вздохнул. Его друг был неисправимым пессимистом.
- Бедняки из города пришли в замок и просят убежища на зиму. Их дома не выдерживают холода. Если им не помочь, они просто замерзнут до смерти. – Эдвард сделал глоток из бокала и вздохнул, откидывая голову на обитый бархатом подголовник кресла.
- Видимо, они в глубоком отчаянии, раз пришли за помощью к проклятому монстру Адельтон-холла, - усмехнулся он. Карлайл вздрогнул. Он никогда не думал, что Эдвард знает о ходящих по замку слухах о нем.
- Поговори с ними, Карлайл, и сделай все, что можешь, - продолжил Эдвард, махнув рукой. Ему явно хотелось остаться одному.
- Это твое поместье и твоя еда, Эдвард. Я не могу говорить с ними за тебя. Протрезвей и встреться с ними в Сингер-холле. Там сам решишь, помогать им или нет, - сказал Карлайл, вставая со стула. Он забрал свою теплую одежду и вышел. Эдвард ничего не сказал, просто допил вино, явно решив утопить свою жизнь в алкоголе.
В коридоре Карлайл натолкнулся на Элис. Нет сомнения, что девушка шла в покои своей хозяйки. Конечно, он мог и спуститься поговорить с бедняками. Но у него возникли другие, более важные намерения.
Он остановил служанку.
- Элис!
Темноволосая девушка низко присела и улыбнулась.
- Да, милорд? Что я могу для вас сделать? – Она добавила титул, не зная, насколько это правильно, но лучше уж повысить звание милорда, чем понизить его.
Карлайл усмехнулся.
- Миссис Хаммонд кое-что передала через меня. Она просит твою госпожу вечером спуститься в Сингер-холл. Примерно через час после захода солнца. Ей нужно решить, что делать с ранеными, которые еще остаются в Паласе.
Элис удивилась.
- Такими вещами должен заниматься дворецкий.
- Кажется, Джордж сейчас слишком занят, не позволяя замку превратиться в ледяной дворец. И леди Рене отказывается заниматься подобными вещами, не чувствуя себя хозяйкой в замке. Миссис Хаммонд требуется помощь леди Изабеллы, так как она часто приходила в Палас и помогала ухаживать за ранеными, - напропалую врал Карлайл.
- Конечно, милорд, я немедленно передам все леди. – Элис низко присела и быстро побежала в комнату хозяйки.
Карлайл ушел с самодовольной ухмылкой. Он надеялся, что бог извинит его за небольшую ложь, сказанную с наилучшими намерениями.

***
Сингер-холл располагался в восточном, выходящим во двор крыле, на четвертом этаже под комнатами лорда и леди. Он был спроектирован несколько сотен лет назад как объединение двух залов: зала певцов и бального. Это был один из самых красивых залов во дворце, и его интерьер напоминал скорее королевский дворец, чем старомодную крепость.
Прямоугольный зал украшали гобелены со сценами из старинных англоанских сказок. Но было заметно сильное влияние легенды о короле Артуре и других легенд Англии. По длинной стороне шла галерея, заканчивающаяся возвышением. Узкая восточная сторона завершалась аркой и сценой под ней.
Прежние короли Англоа, которые иногда приезжали летом в Адельтон-холл, никогда не проводили в Сингер-холле праздники и балы. Скорее, как и Тронный зал, он служил памятником рыцарской культуре и куртуазной любви средневековья. О рыцарях и Прекрасных Дамах говорило все: от крыши, с ее резными балками из ясеня, дуба и красного дерева, до ярких стен с фресками на религиозные и мифологические темы. От огромных гобеленов до скользких, гладких деревянных полов. Зал походил на сборник сказок, где каждый вошедший счастливчик мог часами разглядывать мелкие детали и все время находить что-то новое.
С потолка свисали три огромные люстры в форме колеса, сделанные из позолоченной меди. Хотя снаружи было еще светло, в них уже горели свечи, как и в канделябрах в комнате.
Окна в длинной стороне комнаты, выходившей на юг, открывали вид на прекрасный пейзаж: бесконечная равнина, уходившая за горизонт. Но, если присматриваться, то можно было заметить дым из труб Колдвика, находившегося в дне пути от замка.
Изабелла пришла первой. Ей хотелось насладиться видом из окон до того, как стемнеет. Туман, много дней укрывавший землю, к вечеру рассеялся. Небо превратилось в смесь розовых и оранжевых оттенков. Садившееся солнце затопило весь зал теплым спокойным светом. Изабелла не видела, как оно исчезает за горами, но с удовольствием наблюдала за мириадами сменяющихся оттенков неба и земли. Вскоре появился месяц и вместе с множеством ярких звезд на небе осветил землю под собой. Равнину заливало серебро, снег на ней таинственно мерцал, создавая неповторимое ощущение. Изабелла чувствовала, что с момента посещения могилы отца она изменилась. Она потеряла неуверенность. Теперь у нее появилась цель, к которой девушка намерена была идти.
Через какое-то время послышались тяжелые шаги, и кто-то вошел в комнату. Изабелла так залюбовалась пейзажем перед собой, что потеряла счет времени. Она обернулась и удивилась, увидев у двери Эдварда Каллена. Тот был не менее удивлен, что от впечатляющего вида на освещенную луной равнину отворачивается Изабелла. Звездное небо за окнами было прекрасно. Но для него ничто не могло сравниться с женщиной, стоявшей перед ним в тусклом свете свечей.
Она выглядела лучше, чем прежде. Не казалась такой хрупкой, как несколько недель назад. В мерцающем свете ее черты казались мягкими и нежными. Когда ее пытливый взгляд упал на его лицо, рот Эдварда внезапно пересох. Девушка надела теплое кремово-бежевое бархатное платье, подчеркивающее ее талию, с длинной юбкой, переходящей сзади в небольшой шлейф. Из-под платья виднелось что-то красное, намекающее, что юбка многослойная. Рукава и вырез на груди обрамлял светло-коричневый мех, руки затянуты в перчатки, чтобы спастись от холода в старом замке.
- Милорд, - с удивлением присела Изабелла. Прядь волос упала ей на лицо. Девушка быстро сообразила, что, если она хочет попасть в Уэсспорт, то ей придется сблизиться с Эдвардом, даже если ей это не нравится. Ей предоставлялся прекрасный шанс. Девушка глубоко вздохнула и выпрямилась. В ней больше не было робости и стеснительности, только решимость измученной души.
Эдвард начал понимать, почему Карлайл послал его сюда. Он задумался: интересно, а что солгал его друг Изабелле, чтобы привести ее в Сингер-холл? Однако он решил сыграть в эту игру.
Мужчина в маске удивился, заметив, что Изабелла впервые смело встретилась с его взглядом и первой заговорила с ним. Ее голос походил на сладкий мед, такой мягкий и нежный. Раньше Эдвард не замечал этого.
- Не знала, что вы тоже должны прийти, милорд.
Эдвард расслабился, заложил руки в перчатках за спину и вошел в зал. По крайней мере, Изабелла больше не избегала его, как прежде. Интересно, почему? Может быть, она стала доброжелательнее к нему потому, что он на днях защитил ее от горничных? Возможно, но в тот момент она явно боялась его. Возможно, кто-то поговорил с ней о нем. Что бы это ни было, его устраивал позитивный поворот событий. Его разум, замутненный большим количеством вина, сделал его менее подозрительным, чем стоило бы быть.
- Я решил, что так будет лучше всего. – Эдвард не знал, что ответить. Он понятия не имел, о чем говорит Изабелла, или почему она думает, что ему нужно здесь быть. Хотя девушка больше не боится его, но все еще осторожна и поддерживает дистанцию между ними. К удивлению девушки, он уважал это и не стремился подойти к ней ближе. После минутного молчания она заговорила первой, с трудом выдавив первые слова. Ее нежный голос эхом отдавался от стен зала.
- На самом деле я не знаю, стоит ли перемещать раненых. Но в Паласе становится все холоднее, а некоторые из них до сих пор страдают от ран. – Теперь Изабелла явно тревожилась.
- И что нам тогда делать? – спросил Эдвард непривычно мирно после всех тех бокалов вина, которые он выпил за день. Его тон стал более легким и спокойным.
- Ты хочешь узнать мое мнение?
- Конечно. А кто лучше тебя знает этот замок и окружающие земли? Ты все это время заботишься о моих людях, и я считаю, что ты лучше всех знаешь, как поступить. – Изабелле, не понимала, показалось ей или нет, но уголок рта Эдварда изогнулся так, будто он улыбнулся. К ее удивлению, она покраснела от смущения. Темная и мрачная аура, всегда окружающая Эдварда, в этот момент, казалось, посветлела, словно бы он слегка опустил выстроенные вокруг себя стены.
- Врач сказал, что оставшихся шестерых раненых нужно держать в тепле. Мы можем переместить их в комнаты для гостей. – Изабелла внезапно смутилась и быстро продолжила: - В замке достаточно комнат. Вместо того, чтобы поддерживать огонь в каминах Паласа, мы можем зажигать его в маленьких комнатах. И слугам будет проще поддерживать его, не носясь все время по замку. – На этот раз Эдвард по-настоящему улыбнулся. Изабелла была заинтригована. До сих пор она считала, что генерал не способен на подобное. Улыбка еще больше осветила его личность, показала Эдварда с другой стороны, где его еще не видела Изабелла. Это только подпитало ее интерес и любопытство. Теперь она начала понимать, что мужчина перед ней состоит из многих слоев.
Эдвард быстро заметил ее интерес и посерьезнел, проклиная свое нетрезвое состояние. Но теперь девушка совсем иначе смотрела на него. В ее взгляде не было ни испуга, ни осторожности, только любопытство.
- Тогда я поговорю с Джорджем. Мы поступим так, как ты сказала. – Когда Изабелла ничего не ответила, Эдвард занервничал. – Можешь идти, если хочешь. – Он отвернулся, не желая видеть, как Изабелла уходит от него. Но девушка не двигалась. Она сама удивлялась этому. Впервые Изабелла обнаружила, что не боится мужчину в маске перед собой. Это действовала ее восстановленная решимость. У нее была цель, и Изабелла стремилась достичь ее. Чтобы вымолить прощение у короля для своего отца, ей требовалось поехать в Уэсспорт. У нее остались друзья в столице, например, лорд Атар, который всегда помогал ей. Но, чтобы уехать в Уэсспорт, нужно убедить Эдварда. А для этого сократить пропасть между ними, потому что то, что она просит, нелегко выполнить.
- Я хотела лично поблагодарить тебя, - прошептала Изабелла. На самом деле она не знала, что сказать. Она столько времени избегала своего жениха и так явно его боялась, что ей будет трудно убедить Эдварда в том, что ее взгляды изменились. Однако ее слова звучали искренне, что удивило и саму девушку.
- Не стоит благодарности, - ответил Эдвард в ответ. Он отвернулся, скрывая свое удивление от желания невесты побыть в его присутствии дольше, чем было необходимо.
- Тогда позволь мне попросить у тебя прощения за мое поведение в последние несколько недель.
- Душа в трауре не знает, какие грехи совершает, - медленно произнес Эдвард, глядя в окно. Он глубоко задумался, словно бы его разум удалился в неведомые дали. В глубине его глаз что-то вспыхнуло опасным огнем, послужив напоминанием Изабелле, что Эдвард смертельно опасен.
- Милорд? – переспросила она. Его профиль напоминал античную статую. Греческий трагический герой, потерянный в мыслях и времени, глядящий в пустое пространство, возможно, кого-то ожидающий? Или вспоминающий лучшие дни. Небольшое напряжение в комнате рассеялось. Эдвард подошел ближе.
- Все забыто, - почти шепотом сказал он, стоя прямо рядом с ней. Изабелла почувствовала, как его горячее дыхание спустилось по ее шее. Ее тело словно бы пронзила молния. Волоски на теле стали дыбом. Ее взгляд упал на лицо в маске, задержавшееся на мгновение в дюйме от нее. Изабелла гадала, что он может сделать, точнее, что собирается сделать. Она знала, что не должна протестовать и останавливать его, это было бы глупо. Но все же не хотела, чтобы ее касались. Не то чтобы ей не нравилась эта идея… просто Изабелла боялась того, что это ощущение может пробудить в ней.
Но Эдвард не дотронулся до нее. Он отстранился и медленно ушел, оставляя ее одну в зале. По телу девушки растекалась теплая волна. Кровь яростно текла по ее венам, а сердце билось так, словно она пробежала до Хейса и обратно.

23 декабря

Лорд и будущая хозяйка замка медленно привыкали к изменениям в их отношениях. Однако уже через два дня ожидалось Рождество.
Джордж и миссис Хаммонд были заняты по уши, а замученные слуги носились вверх и вниз по лестницам замка, как маленькие эльфы. Они следили за тем, чтобы все было готово к рождественскому празднику.
Джейкоб достаточно пришел в себя, чтобы с помощью костыля перемещаться по замку. Карлайл продолжал бродить между темницей, Эдвардом и библиотекой. Он был полон решимости выжать из Алана Мура все, что возможно, и даже больше, но казалось, что пленник уже все сказал человеку в маске.
Леди Рене и Изабелла помогли миссис Хаммонд с украшениями, рассказав слугам, как следует украшать для праздничного ужина Сингер-холл. По традиции каждый год лорд Адельтон-холла проводил большой праздник, на который приглашались знатные семьи из Хейса и его окрестностей. Однако в этом году хозяин был новым, и это вызывало всеобщее любопытство.
Эдвард продолжал упражняться. Если он не ездил на своем жеребце, то либо фехтовал с кем-нибудь мечом или шпагой, либо боролся на руках. Карлайл вставал с ним в пару, пока Эдвард не нашел у себя в конюшнях достойного противника. Молодой мужчина был знаком с искусством боя Востока. Он не достиг еще уровня прежнего тренера Эдварда, но его умений хватало для того, чтобы достойно составлять пару лорду.
После встречи с Изабеллой в Эдварде зародилась надежда. Что-то подсказывало ему, что их отношения сдвинулись с мертвой точки, и теперь будут только развиваться и крепнуть. Это займет время, может быть, долгое, но в конце концов Эдвард получит Изабеллу. Мысль покорить ее преследовала его, словно хищник – жертву. Он думал только о том, чтобы покорить девушку, совершить этот великий подвиг. Но в то же самое время он становился все более осторожным из-за своей растущей любви к Изабелле. Он должен был остерегаться. Любовь – это то, чего он никогда не может себе позволить.
Эдвард фехтовал с Карлайлом, используя новые и незнакомые его противнику приемы. Он пытался отогнать беспокойство, поселившееся в нем со времени разговора с Сакстоном. Его тревоги могут оправдаться в тот день, когда король призовет его, и что тогда делать? Просто наблюдать за собственной кончиной, зная, что можно остановить ее? Или, может быть, послушать Сакстона и что-нибудь сделать самому, например, послать доверенное лицо в Уэсспорт и разузнать там все? Наверное, это был лучший вариант.
- Сдавайся! – крикнул Карлайл, радуясь своей победе. Меч Эдварда вылетел из его руки и упал в нескольких футах слева. Острие меча Карлайла прижималось к сердцу Эдварда. Пот потек под маской лорда. Он поднял руки, признавая поражение. Улыбка Карлайла заменилась нахмуренными бровями.
- О чем ты вообще думал? – спросил он. Эдвард безразлично только пожал плечами и пошел поднимать свой меч. Его белая рубашка была расстегнута сверху, обнажая часть груди. Ключицы блестели от пота. К удивлению Карлайла, он заметил пару тонких, светлых шрамов, пересекающих шею и поднимающихся под маску. Эдвард задумался так, что забыл застегнуться.
- Ни о чем, - бросил Эдвард. – Может, если мы вновь скрестим клинки, я смогу победить? – Карлайл вздохнул и сделал знак слуге, указывая принести воды и лоскут ткани, чтобы протереть лицо. Он снял защитный жилет, позволяя холодному воздуху окатить тело. Отдал подбежавшему мальчику меч и покачал головой.
- Хватит. Я уже три раза побил тебя. Ты все время думал о леди Свон, а не о бое.
- Совсем нет.
- Тогда о чем ты думал? Что надеть завтра? – поддразнил Карлайл. Эдвард фыркнул, на мгновение забыв о своих тревогах.
- Как ты думаешь, может, мне надеть что-нибудь яркое?
- Но тебе так идет черное, - замялся Карлайл. Эдвард отдал слуге свой меч и защитный жилет, застегнул рубашку, и вместе с другом вышел в коридор.
- Ты никогда не видел меня в чем-нибудь не черном. Откуда тебе знать?
Карлайл мысленно скривился, представив Эдварда в ярко-вишневых бриджах с белыми чулками.
- Не думаю, что тебе это пойдет, - фыркнул он, стараясь не рассмеяться в голос. Эдвард похлопал его по плечу.

***
Наступила ночь. В мертвой тишине слышались тяжелые шаги человека, спускающегося в нижнюю часть замка. Здесь было темно и сыро, место, неподходящее для жизни. Именно здесь располагались темницы. За толстые каменные стены не проникал солнечный свет. Факелы на стенах плохо освещали ходы, простирающиеся под Адельтон-холлом. Влажные, темные помещения плохо сдерживали холод снаружи. Для бедного пленника, лежащего на каменном полу и укрытого только обрывком старого одеяла, они превратились в ледяной ад.
Алан Мур был полностью сломлен. Обычно к нему заходил Карлайл, пытаясь с помощью психологии вызнать у него еще что-нибудь. В каждый приход Эдварда заключенный превращался в рыдающую массу. На этот раз Эдвард решил вести себя иначе.
Он открыл двери темницы и вошел в вонючую камеру. Алан ел кусок хлеба с засохшей солониной. Увидев высокую угрожающую фигуру, он отбросил еду и забился в угол, свернувшись клубком, как собака, прячущая хвост между ног. Он мог только надеяться на лучшее.
Эдвард присел перед ним, протягивая теплый плед и немного вина.
- Сегодня холодная ночь. Я не хочу, чтобы ты замерз насмерть, - почти ласково проговорил он. Алан не представлял, что делать. Его инстинкты говорили ему, что, если принять плед, то за это придется платить. Но его физиологические нужды требовали прикрыться от холода. Алан взял плед, не смея поднимать глаз на маску.
- С-спасибо. – Его шепот был еле слышен. Он знал более суровых людей, чем Эдвард, но никто из них так не пугал его.
- Ты знаешь, почему я здесь.
- Да, - всхлипнул Алан, закрыв лицо руками. Он хотел, чтобы все закончилось. Сможет ли он когда-нибудь жить нормальной жизнью? Сможет ли вообще жить? Его мучили ночные кошмары с Эдвардом Калленом. Существо в маске не было человеком. Алан не понимал, как Карлайл Челд может находиться в одной комнате с ним. Он не мог осмыслить, что видел под маской, это не укладывалось у него в голове. Все, что он знал – это что вряд ли доживет до того, чтобы с кем-нибудь поговорить об этом.
- Джон Флетчер – не единственный предатель, которого ты знаешь. – Это не было вопросом.
- Я не могу сказать вам имя! Я уже много раз говорил это! – с отчаянием в голосе прокричал Алан. – Пожалуйста, убейте меня! – зарыдал он.
- Я не позволю тебе умереть или обрести покой, пока не узнаю имя, - процедил Эдвард, приближаясь. Его лицо в маске оказалось в нескольких дюймах от заключенного. Алан всмотрелся в глаза Эдварда в свете пылающего факела. Он отпрянул и начал молиться, чтобы бог простил его за все грехи и позволил ему обрести мир. Он хотел присоединиться к господу на небесах. Эдвард усмехнулся.
- Бог не поможет тебе здесь, - пригрозил он. Его голос был так низок, что скорее походил на рычание животного. – Бог вообще не придет тебе на помощь.
Алан зарыдал. Воистину, Эдвард Каллен, должно быть, был послан самим дьяволом. В этом не было никаких сомнений, если посмотреть в его глаза. Алан никогда не был очень религиозным человеком, но в тот момент хотел искупить все свои грехи. Он хотел убедиться, что демон перед ним не отправит его в ад, чтобы он страдал вечно. Или он уже в аду?
Он больше не знал.
- Все, что я знаю, - начал он, закрыв глаза. Он не хотел видеть человека перед собой. Он не хотел больше бояться. - Это то, что в Весспорте есть кто-то в верхах власти, кто хотел, чтобы Англоа потерпела неудачу в этой войне. Я не знаю, кто это, но это кто-то близкий к королю. Это человек уже несколько лет пытается добиться этого. Этот человек видит в вас угрозу, и именно поэтому Джон Флетчер послал меня отправить сообщение англичанам и следить за вами.
Наступило долгое молчание. Алан слышал только частые удары своего сердца. Когда он открыл глаза, Эдвард уже давно ушел, и заключенный снова оказался один во тьме.

Предыдущая глава