- Располагайтесь, - Дамблдор, сев за свой стол, жестом указал Драко и Гермионе на пару кресел напротив.
Они уселись. Гермиона уставилась на директора с нескрываемым удивлением и ожиданием. Драко же был напряжен. Он не смотрел директору в глаза, подозревая, что тот находился на башне гораздо дольше, чем могло показаться, и услышал то, чего слышать не должен был.
- Итак, мои дорогие студенты, - начал директор, - вы можете мне не объяснять, почему между вами возникло подобного рода… кхм… недоразумение. Причины мне вполне понятны. Насколько я знаю, за последние пять лет вы не проявляли особого дружелюбия по отношению друг к другу. Однако мне интересно, что вы собираетесь делать дальше?
- В каком смысле, профессор? – спросила Гермиона, которой, по сути, было нечего бояться.
- В том смысле, что ваш спор не был завершен, - охотно пояснил профессор. – И, мне кажется, мистер Малфой не намерен оставлять этот вопрос закрытым?
Драко вздрогнул и на мгновение взглянул директору в глаза. Тут же отведя взгляд в сторону, он пробормотал:
- Не понимаю, о чем вы.
- О, нет, прекрасно понимаете, мистер Малфой! – улыбнулся Дамблдор. – У вас был план, когда вы пригласили мисс Грейнджер в такой поздний час в безлюдное, отдаленное от жилых помещений замка место. Затем, как я понял, ваш план несколько изменился. Хотя от идеи применить к мисс Грейнджер заклятие Забвения вы все еще не отказались.
Гермиона увидела, как краска окончательно сбежала с лица Малфоя. Слизеринец вцепился в подлокотники кресла с такой силой, что казалось, он хочет переломать собственные пальцы.
- Вы… Вы все слышали? – дрожащим голосом спросил он.
- Да, - кивнул Дамблдор.
- Тогда почему? – завопил Малфой, от ярости теряя контроль над собой. – Почему вы не посадите меня в Азкабан? Почему не отдадите дементорам? Почему сами не убьете меня?!
- Боже правый, мальчик мой! – Дамблдор всплеснул руками точь-в-точь как миссис Уизли. – Что за ужасные мысли приходят в вашу голову?! Посадить одного из лучших учеников Хогвартса в Азкабан только за то, что он намеревается спасти свою семью от гибели? Отдать дементорам невинную душу?! Как вы можете обо мне так плохо думать? Я разочарован в вас, мистер Малфой. Как вы могли предположить, что я убью вас?
- Ваше благородство… - пробормотал Малфой и смолк, не в силах справиться с собой.
- Мое благородство не больше, чем ваше, мистер Малфой, - сказал Дамблдор твердо. – Единственная разница в том, что вы проявляете его крайне редко, что не удивительно, учитывая те законы и правила, по которым вы воспитывались. Поверьте, когда-то давно, в молодости, я так же, как и вы, не отличался выдающимися моральными качествами. Но судьба распорядилась так, что мне пришлось поплатиться за свое безрассудство и легкомыслие. Поверьте, я не желаю того же для вас.
- Тогда зачем? – выпалил Малфой. – Зачем весь этот спектакль? Зачем эти нравоучительные речи, если вы не собираетесь ничего сделать со мной? Думаете, я вот так, просто, откажусь от задания? От своего предназначения? От своей семьи?!
- Не думаю, мистер Малфой, - покачал головой профессор. – Поверьте, я не настолько сумасшедший, чтобы верить в молниеносное исцеление вашей души. Но я знаю точно – вы еще достаточно юны и чисты для того, чтобы вернуться на истинный путь и не запятнать свою душу окончательно. Вы даже не представляете, к каким последствиям приведет тот поступок, который вы намереваетесь совершить.
- Почему же, вполне представляю! – усмехнулся Малфой. – Темный Лорд, наконец, восторжествует! Он очистит магический мир от грязнокровных отбросов вроде Грейнджер. И предателей крови…
- Таких, как я? – спросил Дамблдор добродушно, но в глазах его сквозила неизмеримая печаль. Гермиона тихонько пискнула от возмущения и страха, но тут же прикрыла рот ладонью.
Драко замолчал, уткнувшись взглядом в носки своих идеально вычищенных ботинок.
- Так вот, мистер Малфой, - продолжил директор, вставая. – То, что я не собираюсь отправлять вас в Азкабан или – боже упаси! – убивать, еще не значит, что я совсем ничего не буду предпринимать. Ваше задание остается в силе, мистер Малфой, хотя я от всей души надеюсь, что вы откажетесь от этой тяжкой миссии. А, впрочем, я не против. Чтобы вас не слишком терзала совесть, хочу сообщить, что жить мне осталось не так уж и много. Обратите внимание, - тут Дамблдор поднял правую руку, иссохшую и почерневшую, словно обуглившуюся. Драко невольно поежился. – Как вы думаете, что это?
Гермиона во все глаза глядела на директора, боясь вымолвить хоть слово. Но въевшаяся до самых печенок привычка отвечать на заданные вопросы заставила девушку сказать:
- Это очень мощное темномагическое заклятье, сэр…
Дамблдор обернулся к Гермионе и тепло улыбнулся ей.
- Вы правы, мисс Грейнджер. На меня подействовало заклятье Темной магии, такое сильное, что снять его я не могу. Со временем оно отберет у меня жизнь. Отпущенный мне срок – год, не больше. Так что, Драко, как видите, ваше задание будет не более чем помощью страдающему старику с достоинством покинуть этот мир…
- Но… как же так? – прошептала Гермиона, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Неужели это никак нельзя исправить? Директор, есть же сотни способов лечения от последствий темномагических заклинаний… Мадам Помфри…
- Я понимаю ваши чувства, мисс Грейнджер, - тихо сказал Дамблдор. – Но, увы, существуют заклятия, которые невозможно обратить. Такие, как, например, это.
- Значит, вы все равно умрете? – всхлипнула девушка.
- Похоже, что так, - директор улыбнулся так искренне, словно говорил не о собственной смерти, а о загородной прогулке. Затем он обернулся к Малфою, которого увиденное и услышанное повергло в крайнее недоумение. – Мистер Малфой, вы видите, что я не противлюсь выполнению вами вашего задания. Я всего лишь хочу, чтобы вы осознали разницу между выполнением приказа и действием по собственной воле. Я не утверждаю, что на вас наложено заклятие Империус, в нашей беседе речь идет о другом проявлении воли. Думаю, вы меня понимаете.
Малфой не ответил, отрешенно уставившись в одну точку.
- Итак, вернемся к тому, - продолжил Дамблдор, - что у вас, мистер Малфой, был некий план в отношении мисс Грейнджер. Позволю заметить, что этот план не лишен некоторого изящества, за что должен похвалить вас. Однако в тот момент, когда вы рискнули применить к мисс Грейнджер непростительное заклятие, я счел нужным вмешаться в ваши планы и слегка… кхм… подкорректировать их.
Драко непонимающе уставился на директора. Гермиона тоже пришла в недоумение. Что Дамблдор имеет в виду?
- Мой план не так прост, как ваш, Драко. Но и не так коварен, прошу заметить. К тому же он поможет вам выбрать правильный путь. Жаль, что это уже невозможно без постороннего вмешательства… - Дамблдор достал волшебную палочку.
Малфой дернулся, словно хотел тут же выхватить свою, но потом снова расслабился и откинулся на спинку кресла. С Дамблдором ему было не совладать без поддержки. К тому же рядом сидит эта чертова Грейнджер, которая не позволит ему сражаться с директором.
- К сожалению, я вынужден буду воспользоваться и вашими услугами, мисс Грейнджер, - сказал Дамблдор и посмотрел на Гермиону.
- Да, конечно, профессор, - с готовностью закивала она. – Все, что я смогу сделать для вас…
- О, благодарю, мисс Грейнджер, мне не нужно многого, - улыбнулся директор. – От вас потребуется лишь искренность, верность, немного смелости и, конечно, любовь. Те качества, которые у вас в избытке, я прав?
Гермиона кивнула, все еще не понимая, к чему клонит директор.
- От вас же, мистер Малфой, мне потребуется настойчивость, целеустремленность, изворотливость, немного хитрости и хладнокровия. Думаю, вас так же не затруднит поделиться данными качествами?
Малфой только усмехнулся, продолжая наблюдать за директором.
- А теперь, мои милые ученики, я попрошу вас взяться за руки, - вдруг сказал Дамблдор.
Малфой и Гермиона в один голос воскликнули:
- Ни за что!
- О! – с восхищением вздохнул Дамблдор. – Да у вас гораздо больше общего, чем мне показалось! И все же, я настоятельно прошу вас взяться за руки. Не хочу, чтобы это прозвучало, как угроза, но вы должны понимать, что в любом случае выполните мою просьбу. Даже если придется вас заставить, чего я крайне не желал бы делать. Будьте благоразумнее, мои юные друзья. Поверьте, в этом нет ничего сложного.
Малфой с ненавистью посмотрел на директора, но сразу понял, что тот не шутит. Слизеринец нехотя протянул руку Гермионе, с отвращением глядя на девушку. Гермиона тоже протянула руку. Как только ладони двух врагов встретились, и пальцы переплелись, вспыхнул золотистый огонек прямо над их руками. Драко дернулся и почувствовал, что его ладонь намертво приклеилась к руке Гермионы.
- Очень хорошо! – воскликнул Дамблдор.
Затем он направился к одному из своих шкафчиков и несколько минут рылся в нем, пока не извлек из завалов старых пергаментов сверкающий флакончик, наполненный серебристо-голубой жидкостью.
- Что это? – с трепетом спросила Гермиона.
- О, это одно из моих гениальнейших изобретений! – отозвался Дамблдор. – Зелье Обмена. Употребляется только с соответствующими заклинаниями. Неверное употребление губительно! Однако не стоит бояться, вам ничего не грозит. Пожалуй, только маленький побочный эффект.
- И какой же? – хмыкнул Малфой. – Мы превратимся в устриц?
- Ни в коем случае, мистер Малфой, - ответил Дамблдор. – Побочный эффект от Зелья Обмена состоит в том, что на некоторое время вы станете намного более восприимчивы к другим зельям и некоторым видам чар. Но, думаю, это не продлится более двух-трех дней.
Директор разлил зелье по двум равным колбочкам и зашептал над ними неизвестное заклинание. Оно было очень длинным и совершенно непонятным. Из волшебной палочки директора то и дело вырывались серебристые и синеватые вспышки и яркими искрами оседали на поверхности зелья. Гермиона следила за действиями директора заворожено, Малфой – с опаской. Наконец, процесс был завершен. Директор взял в руки обе колбы и передал их сидящим со сцепленными руками Малфою и Гермионе.
- Прошу вас, подумайте о чем-либо таком, что больше всего характеризует вас как личность. О предмете, событии, каком-то вашем поступке. Это не важно. Главное – чтобы вы сосредоточились на вашем внутреннем мире.
Гермиона тут же подумала про библиотеку. Только в окружении книг она чувствовала себя надежно и спокойно. Ну, еще, пожалуй, рядом с Гарри и Роном. Тут же Гермионе представились ее друзья, мирно спящие и даже не подозревающие, где сейчас она находится и что с ней творится… О чем подумал Малфой, Гермиона не знала, но по кислому выражению его лица поняла, что он не стал сопротивляться, да и бесполезно: если сказать кому-то, чтобы он не думал, предположим, об апельсинах, он тут же начнет думать именно о них. Выхода не было, и Малфой сдался.
- Отлично! – несколько секунд спустя воскликнул директор. – Почти все готово.
Он взмахнул волшебной палочкой и произнес какое-то мудреное заклинание, которого ни Гермиона, ни Малфой не знали. В тот же миг Гермиона почувствовала какое-то странное облегчение и дуновение ветра, непонятно каким образом прокравшегося в кабинет директора. Девушке показалось, будто незримая ниточка протянулась прямо от ее груди к колбе с зельем, что она держала в руке. Похоже, то же самое происходило и с Малфоем, потому что он ошарашено уставился на свою колбу. Директор вздохнул почти облегченно, взял обе колбы и, поменяв их местами, снова отдал ученикам.
- Это, что, такое развлечение? – раздраженно спросил Малфой.
- О, нет, мистер Малфой, совсем нет, - с охотой откликнулся Дамблдор. – Это – не развлечение, а часть необходимой процедуры. Теперь все почти завершено. Осталось самое главное. Вы должны выпить зелье.
Гермиона пару секунд смотрела на колбу. У нее не было оснований не доверять Дамблдору, в любом случае, директор рано или поздно объяснит, в чем был смысл этого странного ритуала. Девушка зажмурилась и поднесла зелье к губам.
- Мисс Грейнджер, подождите, - остановил ее Дамблдор. – Вы должны выпить зелье одновременно.
Гермиона бросила взгляд на Малфоя. Тот и не думал пить зелье.
- Ну же, Драко, не упрямьтесь, - вздохнул директор и заглянул в глаза слизеринца. – Поверьте, это для вашего же блага.
- Откуда мне знать? – вскинулся Малфой. – Может, вы хотите меня отравить?
- О, Мерлин! Драко, как вы могли такое подумать? – Дамблдор, похоже, искренне оскорбился. – Поверьте, я не так коварен, как вам кажется. И не так бессердечен, как вам внушали ваши родители и их друзья. Я всего лишь хочу вам помочь. Доверьтесь мне всего один раз, о большем я вас не прошу. Я ведь доверился вам, - тут Дамблдор снова показал Драко свою покалеченную руку.
Малфой поморщился, но спорить больше не стал. Если бы Дамблдор в самом деле хотел убить его, то сделал бы это как-нибудь менее демонстративно и необдуманно. Делать нечего – пришлось выполнить просьбу директора.
- На счет три? – осторожно спросила Гермиона, покосившись на Малфоя.
Тот только кивнул, нахмурившись еще сильнее.
- Раз, два, три… - отсчитала Гермиона и залпом выпила зелье.
Малфой сделал то же самое.
- Вот и отлично, - сказал Дамблдор и вернулся за свой стол.
Драко попытался высвободить свою руку из руки Гермионы, но они по-прежнему были словно склеены.
- Повремените немного, мистер Малфой, - спокойно сказал Дамблдор. – Я должен рассказать вам еще кое о чем. Хотя эти знания пока вам не пригодятся, но потом, когда вы вспомните все, что сегодня произошло, вам будет проще во всем разобраться. Итак, первое: зелье, которое вы только что выпили, как я уже сказал, называется Зельем Обмена. Оно позволяет на некоторое время установить связь между двумя сущностями, проще говоря, проводит мостик от одной души к другой. При этом сущности сообщаются, обмениваются опытом и обогащаются. Но действие зелья не вечно, оно будет длиться в лучшем случае несколько месяцев, но я предполагаю, что вам будет достаточно четырех. Второе: зелье не только восприимчиво к некоторым видам чар или иным зельям. Один из вас постоянно будет чувствовать другого, при этом вы будете встречаться чаще, но на физический контакт зелье может отреагировать непредсказуемо. Например, у одного из вас при приближении другого оно может вызвать слабость или головную боль, у другого может пробудить временные способности к прорицанию, а может и заставить бояться несущественных вещей. Честно говоря, я не могу сказать, как именно зелье станет реагировать на свою вторую «половинку». В этом вы разберетесь и сами. И, наконец, третье: поймите, прошу вас, что зелье будет с каждым днем действовать все меньше. Все то, что произойдет с вами после того, как истечет срок действия зелья, уже никак не будет связано ни с ним, ни со мной.
- И что вся эта ахинея значит? – вспыхнул Малфой. – Что теперь нам с грязнокровкой придется держаться подальше друг от друга? Я – так с радостью!
- Прошу вас, мистер Малфой, не употреблять в моем присутствии подобных ругательств! – нахмурился Дамблдор. – Скоро вы совсем не сможете его произнести, уверяю вас.
Малфой побледнел, но промолчал.
- Простите, профессор, - подала голос изумленная, но не перестающая ясно мыслить и все анализировать Гермиона. – Вы сказали, мы должны запомнить это сейчас, чтобы потом, когда мы все вспомним, во всем разобраться. Что это значит?
- Это значит, моя дорогая, - тепло улыбнулся Дамблдор, - что я, увы, не могу позволить вам помнить то, что вы сегодня видели и слышали. До определенного момента, конечно.
- Вы сотрете нам память? – вступил в разговор Малфой. – Вы не имеете права.
- Равно как и вы, мистер Малфой, не имеете права использовать непростительные заклятья в стенах этой школы, - отрезал директор. – К тому же, повторяю, я не лишаю вас этих воспоминаний навсегда, а всего лишь закрываю их от вас на некоторое время. Поверьте, они могут вам только повредить. Если лорд Волдеморт узнает, что вы во всем признались сначала мисс Грейнджер, а потом – мне, он избавится от вас.
Гермиона заметила, что Малфой побледнел еще сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда.
- Поэтому, - продолжал Дамблдор, - я вынужден буду скрыть от вас ваши воспоминания. Это не такая простая процедура, как стирание памяти, и она тоже имеет побочные эффекты. К примеру, в первые несколько дней вам будет трудно запомнить какие-то моменты в вашей жизни, связанные с сильным волнением и переживаниями. Уверяю вас, на вашей учебе это не отразится. Но сначала вам будет сложно. Поэтому я не удивлюсь, если уже на следующей неделе один из вас или даже вы оба окажетесь снова в моем кабинете.
- Вот еще! – фыркнул Малфой, но губы его предательски дрожали.
- А теперь, дорогие мои ученики, прошу меня простить, но… - Дамблдор встал, вскинул руки и громко произнес: - Мемориа инклудэрэ!

***

Драко схватился за голову и остановился. Нахлынувшие воспоминания, казалось, стремятся разорвать голову на куски. Снейп тоже притормозил, обернулся, посмотрел на ученика.
- В чем дело? – резко спросил профессор.
Драко не ответил. Он, будто контуженый, потряс головой, пытаясь избавиться от круговорота образов, возникших в сознании, но это не принесло результата.
Минутной задержки хватило, чтобы Поттер, перепачканный в крови и в пыли, смог сократить расстояние между собой и сбегающими Пожирателями. Вскинув палочку, он заорал:
- Остолбеней!
Заклинание пронеслось над головой Снейпа, не причинив тому вреда.
- Беги, Драко! – рявкнул Снейп, явно намереваясь дать отпор заигравшемуся в героя Поттеру.
Драко не стал спорить. Голова его разрывалась от боли и от мучительных, ослепляющих воспоминаний. Юноша со всех ног припустил в сторону главных школьных ворот, все так же держась руками за голову. Выскочив за ворота, Драко крутнулся на месте, пытаясь сосредоточиться на образе Малфой-мэнора. Хоть он и не сдавал экзамен на трансгрессию, но все-таки кое-чему Двукрест сумел научить всех своих подопечных. Драко почувствовал рывок в области пупка, затем – душную пустоту, словно его протискивали сквозь бутылочное горлышко, а затем – тишину. Именно почувствовал, потому что после криков, грохота и свиста заклинаний, которыми оглашался двор Хогвартса, здесь, в парке перед поместьем, было так тихо, что казалось, тишину можно потрогать руками.
Не успев ступить пару шагов, Драко упал на колени. Голова гудела, но воспоминания постепенно начали упорядочиваться, образы уже не мелькали так часто и ослепительно, как в первые несколько минут. Счастье, что Малфой сумел добраться до поместья целиком, не оставив за воротами Хогвартса руку или ногу…
С крыльца Малфой-мэнора сбежала тонкая, укутанная в черную мантию фигура, кинулась к Драко.
- Сынок! Сынок, с тобой все в порядке?
Нарцисса бросилась рядом с сыном на землю, обхватила плечи Драко руками, прижала свое чадо к груди.
- Ма… ма… - только и смог проговорить Драко, как вдруг неистовый круговорот чувств, свалившийся на него, в сущности, еще мальчика, вырвался наружу исступленным воплем. – А-а-а!!!
- Что?! – обмерла Нарцисса. – Что, милый мой, что?! Ты ранен? У тебя что-то болит? Что? Где?!
Драко продолжал кричать, пока воздух в легких не закончился. Судорожно вдохнув, Драко взвыл, как раненый зверь, и залился обжигающими, неудержимыми слезами. Захлебываясь, давясь, кашляя, не переставая постанывать, скорее, даже подвывать, Драко вцепился в материнскую мантию. Нарцисса была на грани обморока. Собрав все свои силы, она прижала Драко к себе и начала раскачиваться взад-вперед, что-то тихо приговаривая, совсем как тогда, когда маленький Драко боялся спать в своей комнате.

- Ты за это ответишь, Малфой! Клянусь, не будь я Гермиона Грейнджер, ты за это ответишь!..
- Ты все равно умрешь, Малфой! Умрешь в страшных муках, это я тебе обещаю!!!
- Больше ничего. Мне больше ничего не нужно от тебя, Грейнджер. Пока что…
- Меня тоже тошнит от одного твоего вида, Малфой!..
- Дурацкий у тебя свитер, Грейнджер…
- Иди, куда шел, Малфой!..
- Не смей так со мной говорить, Грейнджер!..
- НЕ – СМЕЙ – НИКОГДА – ТАК – БОЛЬШЕ – ДЕЛАТЬ!..
- Попроси у нее место для одиночества, для отдыха души…
- Что ты, мать твою, делаешь, Грейнджер?!
- Разве ты не этого хотел, Малфой?
- Не советую тебе думать об Уизли…
- Катись к черту!
- … я все время думаю только… о тебе…
- Хочешь, я буду называть тебя Драко?..
- Мы с тобой по разные стороны…
- Все будет хорошо, обещаю…
- Почему ты плачешь?..
- Почему – ты? Почему – с тобой?.. Ты – мой враг!..
- Спокойной ночи, Драко…
- Малфой!!! Что ты, черт побери, делаешь в моей кровати?!!!
- Это точно, Грейнджер, в здравом уме я бы никогда…
- Гарри был прав. Ты – Пожиратель…
- Ты ведь не расскажешь…
– ТЫ ГРЯЗНЫЙ МЕРЗКИЙ САМОЛЮБИВЫЙ СКОЛЬЗКИЙ ЧЕРТОВ УБЛЮДОК!!! ТЫ – ЧЕРТОВ ЗАСРАНЕЦ!!! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!! НЕНАВИЖУ!!! НЕНАВИЖУ!!!
- Тебе на всех наплевать, кроме самого себя…
- Не на всех…
- Запомни: ты мой. Ты должен выполнить то, что я поручил тебе, а иначе…
«Не знаю, зачем пишу тебе, Грейнджер…»
– Проваливай! Я не желаю тебя видеть!..
- Я не ненавижу…
- Думаешь, я считаю тебя игрушкой?..
- Ты никогда не изменишься, Малфой. Ты – подлый, двуличный, бессовестный тип. Я все про тебя знаю…
- Счастливо оставаться…
- Оставь меня в покое. Уходи… не вмешивайся в мою жизнь…
- Как же я ненавижу твоего Поттера, и этого Уизли, и всех вас!!! И тебя… я тебя… просто… я…
- Уходи, Грейнджер! Убирайся! Проваливай!..
- Драко, послушай…
- ПРОВАЛИВАЙ, ГРЕЙНДЖЕР!!!
- Ты сказал мне, что любишь меня…
- Не надо… Не уходи…
- Я… тоже тебя люблю…
– Так не должно быть… я не должен тебя любить…
- Ты с ума сошел, Малфой!..
- Драко…
- Meum vita numina testari! Не я отравил Рональда Уизли…
- Я не собираюсь быть твоей игрушкой, Малфой!..
- А ты сможешь?..
- Мне страшно…
- Мне тоже…
- Ты помнишь о своем предназначении, Драко?..
- Конечно, мой Лорд, я помню…
- Вот, значит, как? Значит, это из-за глупой девчонки, Драко?..
- Нет… Нет! Нет!!!
- Я люблю тебя, Драко Малфой…
- Гер…ми…она!!!
– Ты хотел бы, чтобы я была матерью твоих детей?..
- Мой план не так прост, как ваш, Драко. Но и не так коварен, прошу заметить. К тому же он поможет вам выбрать правильный путь. Жаль, что это уже невозможно без постороннего вмешательства…
– Поверьте, это для вашего же блага…
- Все то, что произойдет с вами после того, как истечет срок действия зелья, уже никак не будет связано ни с ним, ни со мной…
- Между нами все кончено. Если можно так сказать, ведь между нами ничего и не было…
- Мемориа инклудэрэ!

Наконец, истерика начала отступать, Драко смог, глотая слезы, заговорить с матерью.
- Все… напрасно… - простонал он в складки ее черной мантии.
- Что напрасно, сынок? – тихо спросила Нарцисса, продолжая «убаюкивать» сына.
- Все напрасно! – вскрикнул Драко. – Я думал… я думал, что… делаю это… во имя Лорда… что есть… какая-то цель…какая-то справедливость… что мы имеем право… что мы – выше всего… что мы можем делать, что хотим… но это не так!.. Он… просто использует… нас всех… меня… тебя… отца… всех… и ничего у нас нет… мы ничего не стоим… а он… этот жалкий старикан… он все знал… заранее… он позволил… он все спланировал…
- О чем ты, Драко? – осторожно спросила Нарцисса, оборачиваясь к крыльцу – не подслушивает ли их кто-нибудь из верных ищеек Лорда?
- О том, - продолжал надрываться Малфой. – О том, что нет никакой справедливости, мама!.. Есть только сила… сила зла, сила добра… какая разница?.. Нас всех просто используют… просто, как кукол… и меня использовали… и ее… И они победили, мама… Они победили…
- Орден был в школе? – спросила Нарцисса, уже зная ответ.
- Да, они были там… - ответил Драко, все еще судорожно дыша и всхлипывая. – Но ты не понимаешь… его убили… Снейп убил… я не смог… он мертв, мама, понимаешь? Дамблдор мертв!.. И все равно он победил… Он все знал! Он… они были правы… она была права… она ненавидит меня… я себя ненавижу!!!
Нарцисса не стала вдаваться в подробности. Драко испытал ни с чем не сравнимый шок, она это понимала. Сейчас ему нужно было дать время, чтобы прийти в себя.
Послышался хлопок трансгрессии. На дорожке возле ворот показался взъерошенный Снейп. Подняв руку с меткой, он прошел сквозь ворота и направился к дому. Нарцисса помогла Драко встать и двинулась навстречу Северусу.
- Нарцисса, - кивнул Снейп, подойдя ближе. – С Драко все в порядке?
Светловолосая женщина кивнула, посмотрев вслед идущему к парадным дверям поместья сыну.
- Он чем-то расстроен, - сказала она. – Я боялась, что он ранен или проклят, но он просто… просто это тяжело…
- Я знаю, - кивнул Снейп. – Поэтому Я убил Дамблдора. Теперь Обет выполнен, ведь так?
- Да, - кивнула Нарцисса. – Спасибо, Северус. Я знала, что ты поступишь правильно. Спасибо тебе… За Драко…
Снейп отмахнулся от благодарностей.
- Я не стану задерживаться, - сказал он сухо. – Мне нужно в другое место, по поручению Лорда. Думаю, в моих услугах здесь никто не нуждается…
Нарцисса ничего не сказала, только посмотрела на Снейпа долгим, печальным взглядом. Кивнув на прощание, Северус повернулся, вышел за ворота и трансгрессировал.
Нарцисса вздохнула, поняла взгляд к небу. Над Малфой-мэнором сияли звезды. Величественные, бессмертные, далекие звезды, одинокие странники в ледяной пустыне Вселенной. Бесчувственные и безразличные ко всему, что бы ни происходило на Земле под ними. Такие же горячие и в то же время холодные, как сердце ее сына.
Смахнув набежавшую слезинку, женщина со светлыми волосами неспеша побрела к парадному крыльцу роскошного имения Малфой-мэнор. В окнах на первом этаже уже горел свет, значит, Драко не пошел наверх, а остался в гостиной. Что ж, так лучше – у них будет время поговорить. Впереди – долгая, очень долгая ночь. И за эту ночь мать надеялась узнать правду о своем сыне. Всю правду о нем, о ее маленьком, несмышленом, любимом Драко. Всю правду о Драко Малфое.

THE END & TO BE CONTINUED