Сознание также медленно возращалось, совсем как в тот раз, только сейчас Штольману было страшно открыть глаза. Он боялся увидеть бездыханное тело Анны перед собой.

- Глянь-ка, очухался он, нет? – донеслись слова одного из преступников до Штольмана, а затем скрипнула дверь.

- Эй, спящая красавица, пора просыпаться, - Яков почувствовал, как его стукнули по щеке.

Неясный взгляд встретился со взглядом гипнотизёра.

- Жаль, ты гипнозу не поддаешься, - сочувственно произнёс мужчина, - а то вышло бы забавно, сам бы и прикончил свою подружку.

От сказанных слов взгляд Штольмана прояснился, и он тут же дернулся врезать нахалу, но его остановили оковы. Однако этот жест указал Штольману на брешь в его кресле - слабый путь к свободе.

- А вам, видно, нравится плясать под дудку Змея? Думаете, он вас отпустит и вы выйдете чистыми? У вас не получится все преступления повесить на меня, да и вы прокололись, наследили, - Штольман специально провоцировал злодея.

- Врешь, следак, нет у тебя ничего, - немного опешил гипнотизёр.

- Есть и ваше фото с камер, и показания свидетелей, и отпечатки пальцев, - голос звучал уверенно, каждое слово, что гвоздь.

Злодей занервничал, его глаза забегали, вспоминая, могут ли слова следователя оказаться правдой, а Штольман все говорил и говорил. Нервы не выдержали.

- Заткнись, - заорал преступник, замахиваясь и нанося удар, от которого Штольман упал вместе стулом. Эффект был достигнут – кресло дало ещё большую трещину.

Когда гипнотизёр водрузил Якова на место, то на лице следователя красовался порез на пол-лица и кровоточил. Видимо, злодей зацепил его перстнем при ударе. Штольман хотел продолжить словесную атаку, но звук подъезжающего авто отвлек обоих мужчин. Гипнотизёр направился к выходу, а сердце Штольмана отчаянно застучало.


Анна простонала, приходя в себя. Потянула руки к лицу и поняла, что они стянуты стяжкой в запястье, голубые глаза тут же распахнулись. За окном мелькал лесной пейзаж, она сидела в чужой машине.

- Очухалась? – Анна резко повернулась на голос. За рулём сидел светловолосый мужчина с приятным лицом, но стоило ему взглянуть на неё серыми безжизненными глазами, как лицо из приятного превратилось в зловещее.

- Кто вы? Что вам надо? Куда вы меня везете? – вопросы сыпались сами собой, в то время как сама Анна пыталась справиться со своим страхом.

- Сколько вопросов, - протянул водитель, - потерпи, скоро узнаешь, недолго осталось.

Вскоре его слова подтвердились: машина свернула с трассы на проселочную дорогу, которую не найдёшь, если не знаешь, где необходимо свернуть с дороги, а дальше машина направилась к реке. Преодолев небольшую рощицу, машина выехала на берег старого русла Затони к лодочной станции. Так как река давно поменяла свое русло, то это место не пользовалось особой популярностью и считалось заброшенным и всеми забытым.

Мужчина вышел из машины и, не особо церемонясь, вытащил из неё Анну. Навстречу вышли два человека из старого сарая.

- Очнулся? – без приветствия и, не останавливаясь, спросил блондин, таща за собой Анну.

- Отпустите меня, что вам надо? – не на шутку испугалась девушка и начала вырываться.

- Угомонись, - осадил её мужчина, ударив по лицу. От удара Анна упала, неудачное приземление отозвалось болью в ноге, руке и плече, ещё болела щека и, кажется, кровоточила губа. Слезы градом полились из глаз.

- Ну, чего разлеглась? Поднимите её, - скомандовал мужчина и продолжил свой путь.

Перед тем как войти, Уваков перехватил девушку у помощника, который её вёл, и грубо толкнул вовнутрь. Девушка запнулась, как назло, сегодня Анна была в платье, а потому коленки были содраны в кровь об бетонный пол.

- Аня! – вырвался отчаянный крик.

- Яша… Яша! - слетел шёпот с губ Анны, а затем сорвался на крик.

В голубых глазах стоят слезы, а ещё там любовь, облегчение, «что нашла», и страх от неизвестности.

Дотронуться Анне не дают, стоит ей предпринять попытку подползти к любимому, как её тут же отталкивают обратно, опять новые синяки и ссадины.

- Оставь её в покое! – кричит Яков и дёргается, пытаясь освободиться.

- А то что? – злорадствует Уваков, но, заметив увечия на лице Штольмана, приходит в ярость.

- Я же сказал: не трогать его! – кричит Змей, выхватывает пистолет из-за пазухи и точным прицелом убивает одного из подельников.

Тот падает замертво, и в сарае воцаряется тишина, но ненадолго. Дуло пистолета перемещается на второго преступника.

- Это он, не я… я его вообще не трогал… - причитает «худой».

- А ты думал, я вас в живых оставлю? – раздаётся выстрел, и второй преступник падает замертво.

- Теперь твоя очередь, красотка, - Уваков хватает Анну за горло, одной рукой прижимая к себе, другой приставляет пистолет к её голове. Анна пытается вырваться, но чем сильнее она борется, тем сильнее сжимаются пальцы на её шее.

Яков мечется в своём кресле, его сердце разрывается на куски от вида любимой в руках смерти.

- Отпусти её, она ни в чем не виновата…

- Око за око, помнишь?! Арина тоже была ни в чем не виновата! Но ты позволил ей умереть! Ты не спас её! Мог! Но не спас!

Напряжение нарастало, Яков будто испытывал дежавю, когда вот так же перед ним стоял боевик, удерживая Арину.

- Я позволил ей умереть?! А кто продавал оружие боевикам?! – Штольман пытался тянуть время, ему оставалось ещё чуть-чуть, чтоб освободиться от оков.
- Думаешь, после твоей инсценировки автокатастрофы не всплывут твои махинации? Ты продавал оружие одной из группировок террористической группы «Аш – Шабаб». Это они напали, они захватили заложников. Так кто виноват в смерти Арины? Я? Или тот, кто вложил оружие в руку террориста?

На мгновение во взгляде Увакова что-то изменилось, ненависть сменилась раскаянием, но тут же вспыхнула злоба с новой силой.

- У тебя не выйдет всю вину переложить на меня… это ты виноват!

Его уже не волновала Анна, он её отбросил, как ненужную куклу, его внимание занимал Штольман.

Анна отлетела в сторону, ударившись головой об выступ какого-то ящика и потеряв сознание. Всего этого Яков не видел, так как к нему подлетел Илья, с размаху нанося удар.

Яков вновь упал вместе со стулом, но это дало возможность освободиться.
Удар ногой Якову удалось отразить сломанным подлокотником. Поднявшись, Штольман освободился от остатков кресла, разбив его об Увакова, тот упал, выронив оружие. Ножки кресла по-прежнему были привязаны к ногам Якова, как и подлокотник, однако теперь он мог двигаться, нападать и обороняться.

Уваков быстро пришёл в себя и тут же набросился на Якова. Физическое преимущество было на стороне Ильи, все таки Штольман долгое время сидел в одном положении, однако дать достойный отпор смог. На лице Змея красовалось и рассечённая бровь, и синяки.

Борьба продолжалась, каждый наносил удары, и вот Яков лежит на полу, почти поверженный, без остатков сил над ним нависает Уваков с какой-то железякой в руке и ненавистью в глазах. С его губ срывается «Убью» и Штольман уже думает, что это конец, когда замечает пистолет, который выронил его соперник.

Считанные секунды… Яков успевает дотянуться до оружия и выстрелить. Уваков падает, не достигнув своей цели, и тяжело хрипит, рана не смертельная, но тяжёлая.

Отдышавшись, Яков вспоминает об Анне, из последних сил поднявшись, он спешит к ней.

Белая кожа покрыта синяками и ссадинами, такая хрупкая, она лежит без движения, лицо перепачкано слезами, тушью и кровью.

- Аня, Анечка! Очнись, родная, - зовет её Штольман, освобождая ей руки, перерезая стяжку найденным неподалёку ножом. Он растирает ей запястья, зовет, но она не приходит в себя.

Он охватывает её голову руками, чтоб заглянуть ей в лицо, но чувствует какую-то влагу на пальцах – кровь.

- Аня!!! – дикий крик вырывается из его груди, крик боли, ужаса, отчаянья.

- Аня… - он прижимает её к себе, склонившись над нею в рыданиях.

Слышится редкое пение птиц… Стоны боли… Плеск воды… Рыдания… Доносится вой полицейской сирены.

_______
От автора: спасибо всем кто голосовал на премии TR, приятно, что не только историческая "Анна", но и современная нашла свою награду.