Маленькие тусклые глазки оглядывали меня с нескрываемым интересом, пока я испуганно смотрела на их обладателя: да, внешностью предводитель Вельгусов (а в том, что это был именно он, уже не было никаких сомнений) похвастаться не мог. Невысокого роста, неплохо сложенный, он мог бы считаться симпатичным, если бы не его лицо, которое словно было высечено из камня неумелой рукой: грубые черты, которым не хватало небольшой толики изящества, тяжелый подбородок, буквально кричащий о высокомерии своего хозяина, и, конечно, глаза. Они пугали ледяной бездной, что таилась в них. И хотя на губах вампира змеилась улыбка, его глаза, казалось, способны были заморозить любого. Я испуганно смотрела на него, не в силах отвести взгляд. Он, явно наслаждаясь моим испугом, внезапно церемонно поклонился и представился:
- Атоний, предводитель клана Вельгусов.
- Из… Изабелла Де Суон.- после небольшой паузы слегка запинаясь, произнесла я в ответ.
Он продолжал оценивающе смотреть на меня, а я была не в силах прервать затянувшееся молчание. Напряжение между нами ощутимо витало в воздухе; казалось, еще немного – и оно выльется во что-то нехорошее. Поэтому я еле слышно вздохнула с облегчением, когда услышала спокойные шаги, уверенно приближающиеся к нам. Ни минуты не сомневаясь, кто это может быть, я, тем не менее, немного помедлила, прежде чем перевести взгляд – осознание того, что мои поступки нарушили приказ и привели к неприятным последствиям, заставило меня внутренне напрячься в ожидании возмездия. И оно пришло. Спокойным ровным голосом, в котором не чувствовалось ни малейшей эмоции, Эдвард произнес, не глядя на меня:
- Изабелла, немедленно вернись в свои покои.
Удивленная тем, насколько легко отделалась, я с готовностью повиновалась, и, с опаской обойдя Атония, продолжающего не сводить с меня прищуренного взгляда, направилась к огромной лестнице, ведущей на второй этаж. Я уже отошла на несколько шагов, когда меня догнали слова вампира, сказанные с тихой угрозой:
- До встречи, моя прекрасная Изабелла. Я уверен, мы еще увидимся с вами. И я буду с нетерпением ждать этого.
Все это сопровождалось напряженной тишиной – казалось, все вампиры замерли, боясь даже вдохом нарушить это хрупкое затишье, временно установившееся в зале, и лишь мои торопливые шаги гулким эхом разносились по залу. Проходя мимо Эдварда, я не удержалась и быстро взглянула на него, в тот же миг пожалев об этом: на секунду, на одну-единственную секунду в его глазах полыхнуло настоящее пламя: ярость, уничижение, злость, злоба смешались в одно, обещая долгую и мучительную расправу. А в следующее мгновение его глаза снова подернулись ледяной дымкой, умело маскирующей бушующие в нем чувства. Не ощущая под ногами опоры, я поднялась на второй этаж и бессильно прислонилась к стене, чувствуя, как меня волной захлестывает отчаяние. Раз за разом я спрашивала себя, почему все так получилось – и не находила ответа. Я никогда всерьез не выступала против воли отца, старалась особо не перечить Эдварду, но решение лишь один раз нарушить все запреты привело меня к полному провалу. Даже страх перед главой Вельгусов померк по сравнению с тем обещанием, что таил в себе взгляд моего вампира. Находясь в полном расстройстве мыслей и чувств, я медленно брела вдоль по коридору, невидящим взором окидывая старинные гобелены и скульптуры, которые в трепещущем свете факелов казались сошедшими со страниц страшных сказок. Невольно я прибавила ход, желая в этот момент поговорить с кем-нибудь по душам. Словно в ответ на мои молитвы в уютной просторной гостиной возле камина сидела Элис и печально смотрела на огонь. Встрепенувшись от моего появление, она вскочила и, порывисто заключив меня в объятия, усадила рядом с собой:
- Белла, где ты была? Я искала тебя, намереваясь предложить вместе посидеть в гостиной, пока не закончится совет. Ты же знаешь, кто прибыл на переговоры? Почему ты молчишь? – она накинулась на меня с вопросами, а я даже не знала, как ей ответить.
- Элис… Я выходила прогуляться в сад. А на обратном пути встретила прибывших переговорщиков – упавшим голосом я поведала ей о своих злоключениях. Когда я произнесла, что была в саду, она посмотрела на меня укоряющим взглядом, по-видимому, прекрасно зная о распоряжении брата. Тем не менее, она не стала ничего говорить, за что я была ей очень благодарно, а лишь ободряюще сжала мою руку.
Так мы и сидели рядышком весь день, размышляя каждая о своем, пока за окном не стало совсем темно. Дрова в камине почти догорели, и лишь пара тлеющих угольков упорно не желала погаснуть, словно наблюдая за нами красными огоньками из горы пепла. Я вздрогнула всем телом, вспомнив, как сегодня утром на меня смотрели миллионы похожих глаз, пожирая голодным взглядом. На секунду поддавшись желанию расспросить Элис про обитателей пропасти, я уже раскрыла рот, чтобы задать свой вопрос, как в этот момент мы обе явственно услышали, как громко захлопнулись двери замка, и затем почти сразу жалобно скрипнули колеса кареты, тронувшейся с места. В ту же секунду Элис сорвалась с кушетки и бросилась к окну. Проводив карету тревожным взглядом, подруга повернулась ко мне и негромко произнесла:
- Они уехали... Значит, решение принято. Только вот какое? Надо идти к Эдварду. Ты со мной?
Но я в ответ лишь отрицательно покачала головой - встретиться с ним прямо сейчас я пока была не готова. Но Элис не стала тратить время на выяснение причи этого странного, по ее мнению, поступка, а лишь ободряюще улыбнулась мне и поспешила на поиски брата. Оставшись в полном одиночестве, я почувствовала, как меня вновь охватывает чувство тревоги и страха. Не в силах продолжать бесцельно сидеть в гостиной, я решила вернуться в свои покои. Осторожно идя по знакомым коридорам, я внезапно поняла, что тревожило меня - даже после отъезда вражеских представителей в замке царила напряженная тишина, словно все обитатели затаили дыхание в ожидании. Но вот чего именно? К этому времени принятое решение уже должно было быть оглашено. И подозрительное отсутствие новостей наводило на безрадостные выводы... Не желая больше размышлять на эту тему, я к тому моменту, уже достигла дверей своей комнаты. Оказавшись в ставшей уже привычной обстановке, я с облегчением опустилась на кровать, в душе радуясь, что никого по пути не встретила.
За окном медленно опускались сумерки, когда последние лучи солнца робко заглянули в комнату, отчего все вокруг окрасилось в алый закатный цвет. Я очнулась от своих невеселых дум и подошла к окну, желая, чтобы свежий весенний воздух прогнал мое дурное настроение. Но когда я бросила быстрый взгляд во двор, увиденная картина заставила меня замереть на месте, навеяв страшные воспоминания. Кроваво алый закат царил на небосклоне, с горизонта шел легион тяжелых грозовых туч - я на секунду словно переместилась в прошлое, в тот самый вечер, когда королевский род Суонов перестал существовать. Вздрогнув от нахлынувших воспоминаний, я передумала открывать окно, и вместо этого плотнее задвинула занавески, не желая видеть того, как ночь вступает в свои законные права. Но от увиденного все мои прежние чувства словно пробудились ото сна и с новой силой набросились на меня, тревожа и раздирая сомнениями.
Не знаю, сколько я так простояла, уставившись невидящим взором в картину, висящую на противоположной стене, как вдруг чуткий слух уловил уверенные шаги по направлении к моим покоям. Разом встревожившись, я прислушалась. Через пару секунд дверь комнаты распахнулась, являя моему взору нахмуренное лицо Эдварда. Не дожидаясь приглашения, он вошел ко мне и плотно закрыл за собой дверь. Боясь рассердить еще больше, я молча наблюдала за ним, не в силах справиться с притяжением, которое овладело моим телом, едва он появился в комнате. Рассудком понимая, что заслужила серьезное наказание, тем не менее я не могла заставить себя прекратить любоваться любимыми чертами - его лицо, его тело сводили меня с ума. Выждав некоторое время и убедившись в том, что первой начинать я не собираюсь, он подошел ко мне и заговорил:
- Что ты себе позволяешь? Не забывай, что в этом замке все, и в том числе ты, должны подчиняться мне. Твое сегодняшнее поведение было просто возмутительным, мало того, что ты ослушалась меня, так ты еще и поставила под угрозу переговоры! - распаляясь по мере своей речи, вампир под конец не выдержал и произнес фразу, заставившую меня окаменеть от неожиданности: - Неужели ты думаешь, что то, что ты являешься моей наложницей, выделяет тебя из толпы слуг и дает право откровенно игнорировать мои приказания? Я не собираюсь терпеть с твоей стороны подобных выходок, поэтому если ты не хочешь, чтобы я запер тебя в комнате, впредь ты будешь делать только то, что я тебе прикажу.
Я стояла и смотрела на него, пытаясь осмыслить то, как он меня назвал. Чувствуя, как в горле образуется горячий ком, я тихо заговорила:
- "Наложница" - и это все? Неужели мое место в твоей жизни столь ничтожно? А как же твои чувства ко мне? Твоя любовь? - при этих словах он резко развернулся и прошел к окну, но я успела заметить, как перед этим лицо его приняло бесстрастное выражение. Проходили секунды... А я стояла и просто ждала, ждала его реакции, ждала, что он скажет, что его чувства не изменились. Однако осознав, что он не собирается ничего говорить, я умоляюще прошептала:
- Но ведь тогда ты сказал , что любишь! Неужели ты солгал? Для чего? Зачем тогда нужно было меня обращать, если никаких чувств ты ко мне не испытываешь?
Я стояла, с мольбой в глазах глядя на его спину, ожидая и одновременно страшась его ответа. Он же в ярости схватился за голову, словно желая, чтобы я не мучила его вопросами.
- Я сам ничего не знаю! Белла, в той ситуации мне показалось, что так оно и есть. Но сейчас я уже не уверен в этом, особенно когда ты доводишь меня своими глупыми выходками! Я не знаю, не знаю, не знаю, черт меня подери!! – Эдвард в ярости метался по комнате, продолжая при этом крушить все, что попадалось ему на пути.Не знаю, сколько это продолжалось, когда, по-видимому, приняв какое-то решение, он резко остановился и, посмотрев на меня, продолжил:
- Но это ничего не меняет. Меня полностью устраивают наши отношения, и я не собираюсь ничего менять. Твоей любви вполне хватит для нас двоих.
Успокоив себя принятым решением, он решительно подошел ко мне, быстро поцеловал напоследок, и, не обратив никакого внимания на отсутствие реакции с моей стороны, вышел из комнаты.
Я так и осталась стоять на том же самом месте, отказываясь принять его слова. Голова шла кругом, мысли метались в беспорядочном хаосе, словно молотом выстукивая лишь одно: «он меня не любит». Я чувствовала, как от этих слов моя душа застывает, покрываясь толстой коркой льда, все надежды, мечты, чувства разбиваются на мелкие осколки, которые, если бы я могла плакать, пролились бы ливнем горьких рыданий. Сам того не зная, Эдвард в одно мгновение разрушил мой маленький мир, мир, который я с такой надеждой выстраивала из осколков прежнего, выстраивала для нас двоих. Мир, в котором главным для меня была его любовь. Я простила ему убийство отца, я простила ему тысячи жизней моих подданных, я простила ему себя саму. Но простить ему то, что он отнял самое главное, отнял то, что давало мне силы и надежду жить, я не могла. В бессилие прислонившись лбом к холодному стеклу, я беззвучно рыдала, рыдала без слез, не в силах остановиться.
За окном уже взошла полная луна, холодным светом проникающая в комнату сквозь рваные силуэты темных туч, когда я наконец перестала всхлипывать и в полном упадке сил опустилась на мягкую кровать. Не знаю, сколько я так пролежала в одиночестве, ощущая лишь пугающую пустоту там, где еще совсем недавно жили мечты, надежды, любовь, как вдруг в дверь кто-то громко постучался, и, не дожидаясь ответа, ворвался в комнату...