Там нет меня

Автор: -
Рейтинг: R
Жанр: Drama, Deathfic
Саммари: Там нет меня,
Где пароход в ночи надрывно прогудел,
Где понимает небосвод,
Где понимает небосвод, что без тебя осиротел.

Я только там,
Где нет меня – вокруг тебя невидимый.
Ты знаешь, без тебя и дня,
Ты знаешь, без тебя и дня прожить нельзя мне видимо.

Обязательно к прослушиванию: Романс - Там нет меня

---

Снаружи было черно и грязно. Тяжелые свинцовые тучи, которые пришпоривал сильный и хлесткий северный ветер, грозились вот-вот обрушиться на истязаемую его непосильными порывами землю. Дальше, по ту сторону скалистых гор, свирепствовала буря, приводя тихие воды Плачущего озера в неистовство. Сопротивляясь упрямой стихии, зажатое в её удушающие тиски, оно бушевало, грозясь похоронить под своими высокими волнами крохотную бухту и небольшую Божью обитель, скрывавшуюся на вершине невысокого холма, в кронах густых вековых елей.

Ближе к ночи, когда дождь и шквалистый ветер поумерил свою силу, на южную окраину пляжа пришвартовалось небольшое суденышко. Выждав несколько коротких мгновений, на мол ступил высокий коренастый мужчина. Мелкий накрапывающий дождь в долю секунды превратил его длинные черные волосы в полосы из змей, обвивающие лицо и шею. Профиль мужчины был болезненно бледным, глаза – утомленными. Слегка прихрамывая на левую ногу, он направился по волнорезу к суше, с каждым шагом поднимаясь выше и выше по склону, будто вслепую зная размытую непогодой дорожку к горевшему тусклыми огоньками монастырю. Добравшись до неприступного каменного забора и высоких, скованных несколько веков назад для защиты крепости, железных ворот, мужчина поднял увесистую дверную ручку и одним движением обрушил её на деревянный щиток. Щелчок и массивные створы отворились. Стоявший по ту сторону монах не промолвил ни слова. Он заприметил белую ласточку на горизонте еще задолго до того, как она пристала к берегу. За долгие десять лет он мог узнать её плавные очертания даже в темноте. Будучи немым от рождения, Исаак лишь вгляделся в усталое лицо путника обеспокоенным взглядом и, затворив ворота, быстрым шагом провел промокшего до нитки мужчину внутрь монастыря. Когда оба переступили порог обители, в небе сверкнула молния, и почерневшее от гнева небо сотряс оглушительный раскат грома.

Монахи, шелестя по тускло освещенному коридору черными одеяниями, безмолвно приветствовали знакомое лицо взглядом, когда он уже обогретый и в сухой одежде торопливым шагом следовал за приором в просторную обитель. Они остановились у исповедальни.

- Аббат оповещен о вашем приезде, - сказал мужчина с бостонским, почти британским акцентом. Ровно и слегка надменно. По привычке, но никак не намеренно. - В сакристии накопилось много дел, но вы уже можете пройти в конфессионал. Ожидание займет всего лишь пару минут.

Мужчина кивнул, вежливо поблагодарил приора и скрылся за шторкой в тесном пространстве деревянной кабины. Сложив руки в замок, он низко опустил голову и решил помолиться, оказавшись почти лицом к лицу с висевшим перед ним резным распятием, как необратимая реакция его тела на присутствие уже почти забытого им запаха вампира дала о себе знать. Кровь в жилах вскипела, кожа покрылась испариной, и он с огромным усилием подавил нарастающую внутри яростную дрожь, готовую вот-вот вырваться наружу лавиной злобы. Такой предсказуемой и такой безграничной.

- Не нужно меня благословлять, святой отец, – наконец промолвил незнакомец отрывисто, растянув губы в грустной усмешке. – Я грешен не больше, чем вы.

По ту сторону, за решеткой, в ответ не прозвучало ни слова, ни звука, но он точно знал, что Карлайл был уже здесь.

- Здравствуй, Джейкоб, – незамедлительно проговорил вампир, и в его низком и глубоком голосе сквозила непомерная печаль. – Несмотря ни на что я рад, что ты добрался в такую бурю без особых потерь.

- Все, что у меня было, и так давно потеряно, Каллен. Я приехал сюда не в грехах каяться. Ты об этом знаешь.

Потом мысли Джейкоба задрожали, как одинокий осенний лист на ветру в нерешительности и страхе. Он долго собирался с духом, прежде чем осторожно спросил святого отца:

- Как… он?

Последняя фраза привела его в некое замешательство.

- С последнего твоего приезда мы наблюдаем большой прогресс, – уверенно ответил Карлайл.

Джейкоб облегченно выдохнул и прикрыл глаза.

«Защити… защити его, прошу тебя защити», - в его мыслях пронесся родной и нежный голос. Свежий отпечаток развеявшегося в прах прошлого. И он так хранил его, так боялся, что когда-нибудь голос исчезнет, став лишь эхом, нещадно развеянным ветром беспощадного времени…

Блэк намертво вцепился в решетку пальцами и заскулил, словно узник, умоляющий своего палача о пощаде.

- Я хочу его видеть, Карлайл. Прошу тебя. Это все что осталось у меня…

Через ромбовидные отверстия решетки он едва различил, как Каллен отрицательно покачал головой. Каждый раз ответ на этот вопрос был одним и тем же. Абсолютно непреклонным.

- Это очень плохая идея, Джейкоб. Ты еще помнишь, как его сознание отреагировало на присутствие волка в прошлый раз? Я не уверен, что мы преодолели порог. Это было бы огромной ошибкой…

- Нет, – задыхаясь от отчаяния, прошептал он. - Ошибкой, Карлайл, были все твои предположения, ровно десять лет назад. - И откинулся на скамью так резко, что та затрещала, с грохотом ударившись о стену.

В исповедальне воцарилось гробовое молчание.

Карлайл опустил взгляд на четки-розарии, которые держал в руках все это время и стал бессмысленно перебирать черные бусины.

- Память, как лезвие бритвы, Джейкоб… И то, и то ранят очень больно, - продолжил еле слышно, одними губами. - Помилуй его, Боже, по великой милости твоей… Ради Его Страданий — будь милосерден к нам и ко всему миру.

Карлайл просил Бога только об одном: указать ему верный путь.

Молния сверкнула и рассеялась сквозь призму мозаики красочного витража. Но света в нем по-прежнему не было. Только немые слезы дождя.

***

Закат подступил незаметно, накрывая кристально-чистое, безоблачное небо ярко-красным одеялом. Она стояла на краю обрыва, задумчиво вглядываясь в охристый песок и темную пучину, плещущеюся своей прохладой среди безмолвья берегов. Порыв ветра мгновенно донес до неё, знакомый запах. Сердце забилось в волнении. Немедля ни секунды она промолвила с ноткой недовольства:

- Джейкоб, я знаю, что ты здесь. Прошу тебя, не делай больше так.

Ветки кустарника позади неё покачнулись, захрустели, и из темноты густого леса, виновато опустив голову, вышел молодой человек. Он тут же обвил свои горячие руки вокруг тонкого стана девушки и, будто извиняясь, прислонился губами к её лебединой шее. Притяжение подрагивающей бледной кожи даже спустя пять лет сводило его с ума.

Она взглянула на него с сердитой улыбкой.

- Прости, ты же знаешь, как я люблю наблюдать за тобой в задумчивости. Ты заставляешь все мое существо замирать в изумлении…

Она развернулась к нему лицом и положила голову на его мужественное плечо, вдыхая его непоколебимую уверенность. Лед и пламень слились воедино.

Её взгляд упал на маленькое деревце, одиноко качающееся на ветру позади них. Она посадила его несколько месяцев назад, на том самом месте, где когда-то её мать, поддавшись непомерному отчаянию, прыгнула с обрыва на растерзание нещадной морской стихии. Тогда её жизнь была спасена тем, кто сейчас нежно целовал её тонкие пальцы.

Джейкоб проследил за её взглядом и обернулся. Она часто пропадала на этом обрыве, чтобы позаботиться о молодом саженце, беспокоясь о нем, как о грудном ребенке.

- Скоро будет ростом с коротышку Элис. Все твои заслуги.

Ренесми кивнула.

- Джейкоб, - прошептала она взволнованно. – Ты обещаешь всегда защищать его?

Блэк непонимающе взглянул в глубину её шоколадных глаз. В них плескалось море тревоги и печали. Джейкоб тяжело задышал, почувствовав неладное.

- Конечно, любимая, обещаю, но…

Она прервала его, сорвав тревожный вопрос томным поцелуем. Оставив на губах вкус мяты и фруктового льда.

- Спасибо.

«Спасибо – точно также как жизнь, что теперь пульсирует у неё под сердцем: Спасибо, Спасибо, Спасибо»

Она пыталась совершить невозможное, взгромоздив все на свои хрупкие плечи. Казалось, такая малость, всего лишь сохранить секрет, до поры до времени. Но все рухнуло в один короткий осенний вечер.

Одно невесомое прикосновение маленькой провидицы, обеспокоенный и застывший в ужасе взгляд отца, тут же считавшего нужную информацию в голове Элис, и самая сокровенная тайна была раскрыта.

Ренесми, резким движением отдернула руку маленькой разоблачительницы и шаткой поступью попятилась к окну.

Семейство Калленов напоминало ряд неподвижных мраморных статуй.

Полные ужаса и непонимания глаза близких и родных людей привели девушку в оцепенение.

История повторяется. Она уже видела эту реакцию в далекой человеческой жизни своей матери. Чувствуя, как предательские слезы покатились по пылающим щекам, она отыскала в толпе лишь один угольно-черный взгляд и умоляюще посмотрела в любимое лицо, призывая подойти к ней, успокоить, заключить в крепкие объятия, защитить от всех невзгод.

- Вашу мать, что здесь происходит? – взорвался Джейкоб, пулей подлетев к Ренесми, загромождая плачущую девушку от собственной семьи своей массивной фигурой.

- Это невозможно, – тихо пролепетала коротышка, развернувшись на каблуках к Эдварду. – Ты почувствовал это?

- Элис, что ты увидела? Элис! Эдвард! – закричала Белла, вконец потеряв все свое стоическое самообладание.

- Скажи всем сама, – холодно отрезал Эдвард. Он был настолько растерян, что едва ли мог связать пару слов.

Сделав паузу, Элис, слегка наклонив голову на бок, посмотрела на обеспокоенного Джейка и пропела своим тоненьким голоском всего одну фразу:

- Ты скоро станешь отцом…

Ошарашенный Джейкоб повернулся на негнущихся ногах к своей жене лицом. Положив руки на живот, она смотрела на него в упор. И единственное, что он увидел в карих омутах, – бесконечное самоотверженное желание сохранить и подарить ему эту маленькую жизнь. Даже ценой собственного существования....

Он не отходил от неё ни на минуту. Держал за руку, прижимался к бархатной коже щекой, целовал подушечки пальцев, делал все, только бы не потерять с ней тактильную связь. Множество капельниц, приборов, находящихся в поле его зрения разрывали ему сердце. Он с нетерпением и ужасом ждал оглашения приговора Карлайла. С другой стороны, словно львица, охраняющая свою добычу, вытянувшись от напряжения как струна, сидела Белла. Воспоминания о собственной беременности и чувства безысходности в той ситуации были еще свежи в её памяти. Вдали, почти на пороге гостиной, Эдвард мерил комнату быстрыми и нервными шагами.

- Я не вижу четких картинок, Карлайл, – протараторила коротышка, кружась около мужчины в белом халате, словно мотылек. – Только биение крохотного сердца. Такое быстрое было просто невозможно не заметить. Значит, можно предположить, что Ренесми ожидает маленького волчонка.

Джейкоб утробно зарычал, стиснув от злости белоснежные зубы.

- Ш-ш-ш, - Ренесми успокаивала своего любимого оборотня, обводя кончиком пальца контур чувственных губ. – Она не со зла…

Элис кротко улыбнулась, принося извинения. Обстановка и так была накалена до предела.

После ряда сложнейших манипуляций Карлайл с натянутой улыбкой на губах оповестил всех о том, что динамика матери и ребенка положительная, и угрозы жизни, как в случае с Беллой, он не наблюдает.

- Возможно, на свет появится человек, но если гены Джейкоба окажутся сильнее, то ребенок унаследует от него его специфическую предрасположенность, - размеренно говорил Карлайл, указывая на результаты в своем блокноте. - О, Джейкоб, подожди, мне нужно сделать еще пару анализов, Джейкоб!

Но его было не остановить.

- Как же я счастлив, родная, как же я счастлив!

Непомерное чувство счастья и эйфории разрывало грудную клетку. Окрыленный невероятной новостью, он поднял на руки любимую женщину и кружил её в воздухе до тех пор, пока не услышал, как с её алых губ сорвался звук радостного, задорного смеха.

- Я люблю тебя, – прошептала Ренесми Джейкобу на ухо, перед тем, как он поставил её на землю. В ответ он целомудренно поцеловал жену в лоб. Она и так знала все, что только могла впитать всем своим существом о всепоглощающей любви к ней…

Краем глаза он заметил, как Белла стирает со щек невидимые дорожки слез.

Конечно, плакать она не могла, но эта привычка из далекой человеческой жизни, казалось, навсегда останется с ней в её новой и вечной…

***

Еще один раскат грома и молнии залил тесную кабинку исповедальни металлическим светом. Эта была странная исповедь, подумал Карлайл. Исповедь воспоминаний.

Устрашающая гримаса боли исказила лицо оборотня до неузнаваемости, когда он, высоко запрокинув голову, проглатывая от подступивших слез половину слов, спросил:

- Ты ведь еще тогда знал, что все могло пойти иначе?

Карлайл прервал свою молитву. Сгорбившись под гнетом собственных мыслей, здесь, перед ликом божьим, он больше не мог скрывать правду.

- Плод был совершенно нормальным, Джейк. Но что я тогда мог вложить в это «нормально»? – Карлайл слегка повысил голос. - Природу вампиров и оборотней нормальной нельзя назвать априори. Один раз, с Беллой, мы уже обманули её… На остальное была лишь милость Божья…

***

- Ничто так не красит женщину, как беременность. Правда, ожидая тебя, я бы так не сказала… - непринужденно засмеялась Белла, поддерживая Ренесми с уже довольно округлившимся животиком за локоть, когда та спускалась по лестнице. Срок родов был назначен меньше, чем через две недели.

- Ты права, мама, и Джейк говорит тоже самое.

- Из вас троих права только я, – раздалось где-то слева, и из-за угла совершенно неожиданно, хохоча и пританцовывая под такт, казалось, слышимой только ей музыки, вышла Элис. В её руках красовался блестящий пакет с надписью известного бренда на переднем плане. – Женщину красит и беременность, и красивое вязаное платье под цвет твоих огненных волос. А еще чудесные украшения для кроватки нашего малыша.

- Боже мой, Ренесми, это у неё в крови.

- Верно. И даже не пытайся сопротивляться, – горделиво заявила коротышка.

- А где Джейк? – с тревогой в голосе спросила Ренесми, осторожно усаживаясь на диван.

- Я не видела его с прошлой ночи.

Белла и Элис переглянулись.

- Он не хотел тебя волновать, - замявшись ответила Белла. - Но на нашей территории был замечен чужак. Прошлой ночью Джейк со стаей, Эдвардом и Эмметом гнали его до восточной границы. И сейчас он как младенец отсыпается у Сэма в хижине…

В ту же секунду в дом влетел Эдвард. Повисла мрачная пауза. Едва заметным кивком он подозвал к себе Беллу, пока Элис заняла Ренесми рассматриванием чудесных подвесных корабликов.

- Это был кто-то из свиты Волтури, – напряженно выдохнул он, диковато озираясь. – Нам нужно быть осторожнее. Аро хочет знать о ребенке, больше чем следовало бы…

При упоминании величественного клана по телу Беллу пробежал холодок.

- Но Карлайл оповестил их о том, что Ренесми ожидает человеческого ребенка…

На что Эдвард лишь рассеянно покачал головой.

- Ты слишком наивна, моя милая Белла. Слова для Аро лишь искра, из которой в любой момент может вспыхнуть уничтожающее все на своем пути пламя…

Роды были долгими. Но когда почти к полуночи безмолвный от напряжения дом Калленов осветил громкий детский плач, тревоги и опасения навсегда покинули сердца тех, кто до конца верил в свершение самого главного чуда в жизни их семьи.

При появлении Карлайла в гостиной первыми на ноги вскочили Эдвард и Джейкоб, и даже старый Билли слегка приподнялся в своей инвалидной коляске, чтобы лучше расслышать доктора:

- Поздравляю, Джейкоб, - торжественно выдержав паузу, благоговейным голосом оповестил Карлайл присутствующих. - Сын. У тебя родился мальчик…

- Черт возьми! – заверещал старик Билли, крепко пожимая ледяную руку Карлайла. – Я стал дедушкой! Дедушкой! Ты слышишь меня, сынок!

Вот только Джейкоб молчал, от волнения хватая ртом наэлектризованный воздух. На него, казалось, нашел легион немых слов. А по загорелым щекам текли кристально-чистые слезы…

Но это все, что требовалось от него в этот момент. Просто молчать и запечатлеть в памяти крохотные секунды абсолютного счастья.

Даниэль - так назвали мальчика, представлявшего собой точную копию своего отца. От своей матери, как говорила Розали, он унаследовал лишь спокойный нрав, непомерное любопытство и медные, словно лучи усталого предзакатного солнца, волосы. Карлайл непрестанно наблюдал за ним несколько месяцев, почти не подпуская к малышу никого, кроме Ренесми, пока не удостоверился в том, что перед ним человеческое дитя. И даже если инстинкт волка и проснется в этом мальчике, то очень не скоро.

Карлайл удостоверил всех, что с ребенком все в порядке, и без задней мысли отдал малыша под контроль Ренесми и Беллы.

Ничего не предвещало беды. Кроме того, что Ренесми после рождения сына стала сторониться своего отца и маленькой провидицы и все чаще и чаще наведываться к уже изрядно подросшему деревцу на краю скалистого обрыва. Оно увядало. И ничто не могло обратить этот губительный процесс вспять.

В приятном полумраке тени от штор, словно змеи, медленно поползли по белоснежному покрывалу кровати. Уставшие глаза сразу же нашли тонкую, почти прозрачную из-за болезненной бледности фигурку. Измотанный ночными вылазками со стаей Джейкоб присел на краешек софы, где, укачивая в кроватке их сына, сидела его любимая.

Он не прикасался к её нежной бархатной коже, казалось, целую вечность. Джейкоб не сводил глаз с медных завитков волос Ренесми, глубоко вдыхая запах этой девушки, с каждым новым вздохом стараясь заполнить им свои легкие до отказа.

- Я скучал по тебе.

Сильные руки скользили по спине, касаясь шеи, а потом снова опускались вниз, двигаясь вдоль позвоночника.

В такие моменты ему казалось, что время застыло, минуты уснули, а секундная стрелка часов прекратила свое движение. Осторожно развязав пояс халата, он потянул его вниз чтобы…

- Джейкоб, - запротестовала Ренесми, отстранившись, судорожно запахивая полы халата. - Прошу тебя. Не надо…

Было слишком поздно. Он смог увидеть все своими глазами. Все, что она таила в своих мыслях от отца и дара Элис. Взгляд Джейкоба заставил девушку содрогнуться, настолько хлестким и серьезным он сейчас был, в голосе послышались грозовые нотки металла:

- Сними этот чертов халат, Ренесми,- прорычал Джейкоб, возвышаясь над женой огромной черной глыбой. - Сними его и скажи, что то, что я сейчас увидел на твоей коже, лишь обман зрения.

- Джейкоб, прошу тебя, тише…

Ренесми беспомощно забилась в угол комнаты. Будто обезумевший Джейкоб принялся срывать с тела девушки плотный махровый халат, в которой она была закутана почти с ног до головы. И то, что предстало перед ним после того, как белая материя оказалась на полу, привело его в безмолвный ужас.

Темные двойные точки. Одни – почти зарубцевавшиеся, другие - совсем свежие, с едва заметными кровоподтеками.

Укусы. Совсем крохотные.

Эта отстраненность… худоба, темные круги под глазами. Почему никто не заметил?

Почему он не заметил этих изменений?!

- Это невозможно, нет, нет, нет…

Мальчик в кроватке проснулся и зашелся душераздирающим плачем. Рыжеволосая девушка кинулась на помощь к сыну, загораживая его своим хрупким телом.

Умоляющие о пощаде глаза и тихий шепот: «Защити его, прошу тебя, защити» – последний кадр, сохранившийся в его памяти о том роковом вечере.

***

- Милость Божья, Карлайл? Что ты знаешь о ней? Где была Его милость, когда я потерял свою жизнь… всю свою жизнь, – повторял он словно в бреду.

Вампир надрывно выдохнул.

- Она сделала свой выбор еще в самом начале, Джейкоб.

И никто не смог бы переубедить Ренесми отказаться от спасения собственного ребенка. История повторилась. В этой истории нет невиновных, также как и виноватых. Они были взаимосвязаны друг с другом, как огонь и вода, небо и земля, кровь матери в крови её ребенка. Только так мог выжить один, забрав жизненные силы другого. Я каюсь лишь в одном, что понял это слишком поздно… Каюсь, Каюсь, Каюсь…

Джейкоб закусил губы до крови.

- Я жалок, Карлайл, потому что так и не смог уничтожить то, что день за днем забирало у неё жизнь… Я жалок. Я трус.

Одно слово, одно-единственное слово, но оно огнем пронзило сердце оборотня, как выпущенная в упор пуля из пистолета.

- Ты его отец, Джейкоб. И этим все сказано… Я отведу тебя к Даниэлю, только прошу, в этот раз будь осторожнее.

Пространство темного коридора было охвачено пламенем нескольких десятков старинных факелов.

За закрытой на несчетное количество замков дверью Джейкоб услышал тихое сопение, иногда переходящее в натужный рык. Карлайл кинул на него вопрошающий взгляд и мужчина утвердительно кивнул. Дверь отворилась, противно скрипя проржавевшими петлями.

Первые секунды Джейкоб потерялся в кромешной темноте, и лишь отсвет подведенного факела вернул ему зрение.

Обитель представляла собой обычную комнату: с кроватью, письменным столом и прорубленным сквозь камень маленьким окошком.

Его взгляд тут же нашел сгорбленную за столом фигуру мальчика-подростка. Он обернулся на источник света, сверкая в темноте кроваво-красными глазами. Глубоко вдохнул ворвавшийся в его комнату свежий воздух и жалобно заскулил.

- Последнее обращение произошло вчера ночью. Он выбился из сил… - пояснил Карлайл. - Я пытался перевести его на кровь пумы, но, кажется, она совсем не восполняет затраченную энергию.

Гибрид вампира и оборотня всматривался в его лицо диким взглядом. Это все что с годами остается от его сына. Опасный как для вервольфов, так и для вампиров монстр.

- Иногда наступает просветление, Джейкоб. Он часто расспрашивает меня о тебе и Ренесме, но эти минуты в последнее время столь редки… Джаспер и Элис были здесь всего две недели назад. Известия о Белле не радуют. Она так и не пришла в себя, а безутешный Эдвард, не оставляет её одну ни на минуту. Единственное, в этой забытой Богом глуши, мы можем хотя бы на время обезопасить Даниэля от Волтури.

Мужчина обреченно закачал головой и сделал несколько шагов вперед, протягивая к сыну руку. Реакция была ожидаемой. Мальчик оскалил острые клыки и бросился прочь, прячась в дальнем углу комнаты.

Джейкоб поник, низко опустив голову, и дверь закрылась, подняв в воздухе тонны пыли.

- Джейкоб, ты слышишь меня, Джейкоб? – обеспокоенно проговорил Карлайл, тронув обессилевшего мужчину за плечо.

***

- Джейкоб, - прошептала она взволнованно. – Ты обещаешь всегда защищать его?

Мужчина непонимающе взглянул в глубину её шоколадных глаз. В них плескалось море тревоги и печали. Он тяжело задышал, почувствовав неладное.

- Конечно, любимая, обещаю, но…

Она прервала его, сорвав тревожный вопрос томным поцелуем. Оставив на губах вкус мяты и фруктового льда.

- Спасибо.

«Спасибо – точно также как жизнь, что теперь таится за этой ненавистной дверью: Спасибо, Спасибо, Спасибо»