Название: Осенний блюз
Обложка: 21
Жанр: ангст
Рейтинг: PG
Пейринг: Белла/Эдвард
Бета: +
Саммари: Он ушел, а его слова все еще ранят меня, звуча в шелесте ветра, биении капель дождя и моей разболевшейся голове: «Не делай глупостей… Не делай глупостей…»

---

Осень. Время промозглых дождей и молочных туманов, опускающихся на холодные северные города. Начало учебного года и конец стремительно пролетевшего летнего тепла. Время меланхолии, сожалений и расставаний.

Что-то гложет меня изнутри: шестое чувство не дает покоя, тревожит и подначивает. Или, может, испортившаяся погода губит настроение. Печальная птица тоскливо свистит где-то в верхушке сосны, словно предвестник беды. Дождь, попадающий на лицо, похож на слезы, хотя я не плачу. Пока еще нет.

Эдвард стоит возле кромки леса, ждет меня. Голова слегка опущена, на лице скрывающая эмоции маска, а взгляд мрачен, будто он собирается сообщить о смерти или болезни родных. Его настроение даже хуже, чем у меня, и сердце мое начинает больно стучаться о грудную клетку, предчувствуя нехорошие известия.

Мы идем в лес, ничего не говоря друг другу. Шаги вампира уверенные и широкие, я еле поспеваю за ним, но он не оборачивается, чтобы подать мне руку или поймать, если я споткнусь. Это кажется мне плохим знаком, очень плохим. Но я собираю все свое мужество и набираю воздуха полную грудь.

Медленно обернувшись, парень смотрит на меня. В его глазах такая глубокая пустота, что мне становится по-настоящему страшно. Красно-желтый лист, медленно кружась в холодном влажном воздухе, падает между нами, будто прокладывая невидимую разделяющую черту.

– Белла, мы уезжаем, – говорит вампир, но я верить не хочу, что предчувствие меня не обмануло.
– А говоря «мы»…
– Я имею в виду себя и свою семью…

В груди моей образуется тугой колючий ком вместо сердца. Зеленый лес начинает плыть перед глазами, желто-красные мутные пятна осенних листьев рябят, воздух выжигает легкие, а ноги не могут меня удержать.

– Не делай этого, – умоляю я, ища в глазах вампира любовь, о которой он так много и горячо говорил каждой ночью. Но в медовом золоте нет ничего, только мертвая пустыня равнодушия.
– Это будет так, словно меня никогда не существовало. Ты сможешь жить обычной жизнью.

Крупные капли дождя начинают звонко стучать по листьям, словно в облаках кто-то повернул небесный кран, решив затопить этот маленький и скучный городок. Я качаюсь, не могу стоять ровно от пронизывающей сердце боли, не чувствую холода оттого, что промокла насквозь.

– У меня к тебе только одна просьба, – спокойно произносит Эдвард усталым и бесчувственным голосом.
– Да, конечно, – вяло обещаю я, бездарно пытаясь копировать его манеру держаться, чтобы не потерять остатки гордости и не начать тут же рыдать.
– Не делай глупостей! – почти рычит вампир, и это – первая и единственная эмоция за весь наш разговор.

Он делает шаг вперед, и на мгновение я надеюсь, что он меня обнимет. Но он только целует меня в лоб.

– Прощай, – звучит убивающее душу слово, рвущее сердце на клочки. Холодные губы лишь на мгновение касаются лба, я закрываю в блаженстве глаза, а когда распахиваю их, Эдварда нет, вокруг – только лес. Зеленый, зеленый, зеленый, с вкраплениями желтых и красных печальных цветов, символизирующих мою агонию. Они пылают посреди зеленого так же ярко и нелепо, как горит и разрывается моя душа посреди окружившей ее пустоты. Они летят, падая вниз и превращаясь в гниющее чавкающее болото, такое же, какой становится моя умирающая душа .

Без Эдварда мне не жить. Он ушел, а его слова все еще ранят меня, звуча в шелесте ветра, биении капель дождя и моей разболевшейся голове: «Не делай глупостей… Не делай глупостей…»

Я слышу звук – тихий рокот усовершенствованного мотора серебристого «вольво», и словно в трансе, бросаюсь к шоссе. Я должна остановить Эдварда. Без него мне не жить. Он не может бросить меня вот так. Я хочу получить больше объяснений. От шока я не нашла слов, которые нужно было сказать. Но теперь знаю, что хочу услышать и увидеть в его глазах: ответ, правда ли это, что он больше не любит меня? А как же все его предыдущие слова? Значит, он раньше лгал? И он обязан, просто обязан дать мне попрощаться с Элис. И с Эсми. С Карлайлом. С добрым веселым Эмметом. С несчастным, считающим себя виноватым Джаспером. И даже с грубой заносчивой Розали! Уверена, у них найдется куда больше слов прощания, чем оставил мне Эдвард. Ведь я заслуживаю хотя бы это.

«Вольво» уже умчался, но я собираюсь его догнать. Сажусь на байк, даю полный газ, отчего заднее колесо вспарывает размягченную дождем грязь подъездной дорожки. И лечу вперед, как пущенная из арбалета стрела, пронзая грудью густые струи ледяного дождя.

Прозрачная пелена слез и ливень стеной делают видимость практически нулевой. Тонны воды низвергаются с неба, это плачет моя душа. Шоссе превращается в реку, из-под колес рвутся фонтаны воды, устраивая мне полноценный холодный душ. Слышу тяжелый басовый, вибрирующий гудок и вижу яркий свет, но понимаю, что это несущаяся навстречу фура, только когда ударом прерывается мой дикий полет сквозь дождь.

Боли я не чувствую. Но не могу дышать. Воздуха нет, рот бесполезно открывается, в него попадает только вода, холодная, с противным привкусом ржавчины и соли. Глаза широко-широко раскрыты.

«Вольво», визжа шинами и поднимая огромную стену из брызг, тормозит рядом. В следующее же мгновение испуганное, наполненное ужасом лицо вампира надо мной, а руки бережно поднимают мою голову, чтобы я не захлебнулась.

– Я хотела догнать тебя, – беспомощно хриплю я, слыша затихающие удары моего разбитого сердца.
– Я просто хотел, чтобы ты оставалась жива, – стонет вампир, прижимая меня к своей груди и качая на руках. – Ты обещала не делать глупостей, Белла.
– Разве я выживу без тебя? – бормочу я, глядя на мрачно-серые облака.
– Без тебя и мне жизнь не нужна, – шепчет он и прохладно-сладко целует, целует мои неподвижные губы.

Очень сладко. Так приятно, что мне не хочется умирать. Холодные и твердые губы непостижимым образом умеют быть нежными, пробуждать странные ответные желания, потребность в большем. Я тянусь за ними, чувствуя легкий и невинный поцелуй в кончик носа.

– Дыши, Белла, – шепчет приятный бархатистый баритон, и я понимаю, что забыла о дыхании.

Послушно втягиваю порцию воздуха, кружится голова. В нос ударяет терпкий запах дорогой кожи, в уши льется медленный меланхолический блюз, что-то яркое бьет в глаза, – ничего не понимаю.

– Я тебя напугал? – мягко, совсем не отчаянно, а очень даже спокойно и влюбленно интересуется Эдвард, по-прежнему нависая надо мной.

Открыв рот, смотрю на него: дождь не льет, я не тону в бегущей со всех сторон воде. И, похоже, даже не умираю.

– Кошмар приснился? – меняется в лице вампир, трогательно и заботливо разглядывая мое испуганное лицо. – Ты задремала в машине.

Оглядываюсь вокруг, осторожно выбравшись из бережных рук: знакомый салон «вольво», приспущенные стекла, в которые сочно вливается яркий солнечный свет, запахи зелени и летних цветов. На мне – трикотажный плед, которым Эдвард укрыл меня, наверное, когда я озябла. Блюз из динамиков плавно подходит к концу, словно ставя точку в моем временном, но реалистичном помешательстве.

– Так это был сон? – растерянно переспрашиваю я, вернувшись словно из волшебной сказки, в пугающий мир которой слишком глубоко погрузилась.

Нажимаю рычаг и открываю дверь, вываливаясь навстречу свету, запахам и звукам. Навстречу цветущему и пахнущему лету, прекрасному оттого, что Эдвард проводит эти каникулы со мной, он любит меня. И все, что мне только что привиделось – было просто сном.

Обойдя «вольво», вампир аккуратно берет меня за руку, и я смотрю на него, начиная приходить в себя. Улыбаюсь, хотя Эдвард все еще немного насторожен. Смотрит так, будто проверяет, не сошла ли я с ума и не нужна ли мне помощь профессионала, специалиста по психиатрическим заболеваниям.

Все это – лес, мы, стоящие возле его кромки и собирающиеся на нашу любимую поляну – слишком напоминает мой сон. И, хотя я уже уверена в нереальности своего необычного видения, все же нахожу нужным поддразнить Эдварда.

– Эй, ты, часом, не собираешься бросить меня для того, чтобы я «прожила свою человеческую жизнь без тебя, потому что мне так будет лучше»?

Лицо Эдварда вытягивается и застывает, сильно бледнеет, он смотрит на меня так, словно теперь точно уверен в моем безумии. Но я не унываю.

– Ты это учти, – усмехаюсь я и крепко сжимаю пальцы вампира, следуя вместе с ним в лес по незаметной, одним нам известной узкой тропе, – я ведь не буду сидеть сложа руки, скучная жизнь не для меня. Сяду на байк и поеду тебя искать. Как бы не убиться по дороге с моей неуклюжестью.
– Сядешь на… что? – эхом повторяет шокированный Эдвард.
– На байк, – смело обещаю я, опасно дразня гиперопекающего вампира и зная это. – Всегда мечтала научиться на нем кататься.

В следующее мгновение я оказываюсь в настолько жестких, почти насильственных объятиях, что из моей груди повторно вылетает весь воздух. Полные гнева медовые глаза смотрят на меня, приказывая заткнуться. Но я не боюсь. Я люблю его, а он любит меня, и между нами не будет этих недомолвок вроде «я-сам-знаю-как-для-тебя-будет-лучше». Я храбро выдерживаю разъяренный вампирский взгляд.

– Никогда, слышишь! – шипит он безумно. – Никогда, пока я жив, ты не сядешь на байк! Это очень опасно!
– Я люблю опасность, – подняв бровь, напоминаю я, имея в виду и самого Эдварда тоже.
– Я не позволю тебе, – рычит он взбешенно, – так рисковать собой!
– Тогда тебе придется следить за мой целую вечность, – усмехаюсь я дерзко.
– Да будет так. Я никогда от тебя не уйду!

Кошмары бывают полезны. Прохладные губы целуют, целуют, и нет в мире более счастливой девушки, чем я.