Гроза отдалялась, напоминая о себе лишь далекими раскатами грома, дождь постепенно затихал, и даже трудно было сказать, то ли с неба капает, то ли стекает с намокшей хвои. Хоть и полученные раны давали о себе знать, и девчонку пришлось на себе тащить, но обратный путь к трассе Эдвард преодолел гораздо быстрее, чем туда. Томительное предвкушение ночи наедине с ней удесятеряло силы, и он не обращал внимания на то, как девчонка обиженно сопит ему в спину, а иногда даже тихо всхлипывает.
И немного злорадствовал, так ей и надо, пусть сполна прочувствует свою полную зависимость от его воли. Теперь она принадлежит ему, вся целиком, и даже дышать будет исключительно по его личному разрешению.
Но когда он грубо сбросил ее с плеча возле своей машины, девчонка тихо охнула, пошатнулась, и стала медленно оседать вниз. И если бы снова не подхватил ее, наверняка бы хлопнулась в придорожную грязь.
На мгновение он замер, прижимая ее к себе, встречаясь с изможденным взглядом шоколадных глаз. И опять увидел там вовсе не ледяное презрение, а что-то странное, не поддающееся объяснению. Как и во время битвы, тогда ему даже показалось, что она за него волнуется. И как-то неестественно кольнуло в груди, словно сердце пронзила тоненькая острая иголочка, такого он не испытывал давно, еще со времен человеческой жизни.
И пока он пытался понять, что с ним происходит, она отвела взгляд, снова презрительно поджав губки. И странное очарование мигом рассеялось, уступая место досадному раздражению. Ведь это из-за нее он рискует своим положением, из-за нее бился под этим чертовым дождем. И самое обидное, что сам до конца не понимает, зачем делает все эти глупости, почему просто не подождать, пока девчонка окажется среди кормилиц Аро, и можно будет ей воспользоваться, не рискуя навлечь на себя его гнев.
Не очень вежливо подтолкнув ее к машине, расстегнул один из браслетов, и нагнул ей голову, заставляя сесть в салон. И тут же прикрепил свободное кольцо наручников к ручке над пассажирской дверью, и для надежности защелкнул ремень безопасности. Девушка не делала никаких попыток к сопротивлению, лишь устало прикрыв глаза, откинулась на сидение. А он, убедившись, что она теперь не сбежит, демонстративно громко захлопнул дверцу, и поспешил к машине Джеймса.
Ключи от мазды он заблаговременно вытащил из кармана трупа, и теперь, раскрыв настежь все дверцы, чтобы выветрился запах девчонки, быстро обыскал машину. И на заднем сидении нашел то, что искал, маленькую женскую сумочку. Тут же проверил содержимое: платочек, пудреница, помада, тот самый браслет с причудливым узором, и электронный ключ. Последняя находка заинтересовала его больше других. Скорей всего ключ или от ячейки в банке, или от камеры хранения, странно только, что на нем не было никаких опознавательных знаков. И сразу на ум пришли слова Джеймса о загадочном наследии Свонов, уж не там ли хранятся предполагаемые сокровища?
Ответ на этот вопрос могла дать только девчонка, сидящая в его машине. Вот только вряд ли она добровольно согласится раскрывать свои секреты. Но ничего, он отвезет ее в свое логово, и там, вдали от любопытных глаз, найдет способ развязать ей язык.
Прихватив сумочку с собой, оставил ключи от машины в замке зажигания, как будто их там забыл хозяин, и закрыл дверцы, не блокируя их. Дождь опять усиливался, что было только на руку, никто теперь не сможет восстановить картину произошедших здесь событий. Еще раз осмотревшись, убедился, что все в порядке. И направился к своей ауди.

Ехал он не спеша, не желая привлекать лишнего внимания. Девчонка всю дорогу дремала, или же старательно делала вид, что спит. Только иногда ее плечи слегка вздрагивали, и лихорадочно шевелились посиневшие губы. Очевидно, ее знобило от мокрой одежды, и он даже включил печку, чтобы ее согреть.
И изо всех сил старался игнорировать ее запах, быстро пропитавший небольшое пространство салона. И даже не смотреть в ее сторону, потому что слегка приоткрытый ротик, мило закинутая назад головка, выставленные на обозрение коленки, все это будило в нем определенные желания.
А ему надо было серьезно обдумать сложившееся положение. Он уже выработал определенную линию поведения, решил, что бегать от Аро слишком опасно, более приемлемо сделать вид, что он не имеет к поединку никакого отношения.
Джеймс по характеру был скрытным, предпочитал вести все расследования единолично. И он готов был поспорить, что ищейка никому не рассказывал о подслушанном в доме Аро разговоре и о том, что его, Эдварда, выслеживал. И судя по списку последних звонков в телефоне ищейки, Джеймс не счел нужным сообщить вампирскому королю, что везет ему подарок, а хотел порадовать приятным сюрпризом.
Поэтому Эдвард решил так и оставить тело в лесу, предварительно убедившись, что все следы его и девушки пребывания на этом месте смыл дождь. Таким образом он надеялся отвести от себя подозрения, ведь когда тело найдут, будет сразу ясно, что Джеймс лишился головы в результате честного поединка. А Эдвард заслужил у Аро репутацию рассудительного вампира, и у него не было видимых причин враждовать с ищейкой, тем более вызывать того на поединок. И еще Аро ни за что не поверит, что всегда аккуратно подчищающий за собой все следы Эдвард, убив вампира, вот так вот бросит труп.
Так что ситуация складывалась вполне благоприятная, единственное, что его тревожило, последний звонок, сделанный уже после того, как Джеймс поймал девчонку. Ищейка звонил Марии, бывшей пассии Джаспера. В последнее время Эдвард начал замечать, что Джеймс стал слишком благосклонно относиться к этой вампирше, наверняка между ними были интимные отношения. Насколько они были близки, Эдвард точно не знал. Стал ли Джеймс говорить Марии о девушке? Очень сомнительно, Мария не относилась к числу посвященных. Тогда зачем звонил? Может, договориться о свидании?

Дом, в который Эдвард привез свою пленницу, находился в получасе езды от Сиэтла, на берегу лесного озера. Это было тайное убежище, о котором никто не знал, он скрывал его даже от своего лучшего друга. И строился этот дом под личным неусыпным контролем Эдварда, по его собственному проекту.
Здесь все было подчинено соображениям безопасности. Проникнуть внутрь было практически невозможно, корпус дома был отлит из суперпрочного бетона, бронированные двери могли выдержать прямое попадание артиллерийского снаряда, а стеклопакеты сделаны из пуленепробиваемого стекла. И наиболее хорошо был защищен подвал, оснащенный по типу бомбоубежища, в котором можно было укрыться даже от ядерного взрыва. А предназначен этот подвал был для вполне определенных целей.
Дело в том, что вампирам не надо было спать каждую ночь, как людям, но где-то раз в месяц они впадали в спячку, что-то наподобие летаргического сна, причем разбудить спящего вампира было невозможно. Такой сон длился обычно около суток, и в этот момент вампир был особо уязвим, ведь любой мог воспользоваться возможностью и легко прикончить его.
Дом стоял на отшибе, до ближайшего жилья было около километра. С виду самый обычный двухэтажный коттедж, строгие четкие линии, без всяких архитектурных изысков. Так же и внутри, интерьер был совершенно непритязательным, в нем преобладали светлые тона и гладкие матовые поверхности.
Эдвард не только впадал в нем в спячку, но и просто любил провести свободное время в одиночестве, вдали от всех. Здесь, среди вековых сосен, он наслаждался свежим воздухом и великолепным видом. И еще в чистых водах озера водилось много рыбы, а страсть к рыбалке осталась у него еще со времен прошлой, человеческой жизни.
Это было глупо, ловить то, что он не будет есть. Но сидение с удочкой расслабляло, отвлекая от неприятных мыслей, которые в последнее время все чаще и чаще не давали покоя.

Загнав машину в подземный гараж, Эдвард бесцеремонно растолкал спящую девушку. Не давая опомниться, потащил за собой в совмещенную с кухней гостиную. Так и не включив света, приковал ее руку к шесту барной стойки. Уж больно резвой была эта девчонка, и сейчас, когда она была полностью в его власти, не хотелось никаких неприятных сюрпризов. Он и так наделал из-за нее кучу глупостей, и еще неизвестно, чем обернется история с Джеймсом.
А сам поднялся наверх, не спеша принял душ, смывая с себя грязь и кровь этой ночи. Придирчиво осмотрел свое тело на предмет повреждений, и с удовлетворением отметил, что еще легко отделался. Глубокие болезненные борозды от меча на руках и груди уже начали затягиваться, еще сутки, и на коже даже не останется следов. Рана на животе тоже почти зажила, и напоминала о себе тупой болью только при излишне резких движениях.
Так что он вполне дееспособен, что и собирался прямо сейчас доказать. Натянул на себя домашние шорты, и только потом тихонько спустился вниз, к своей законной добыче.
Конечно, никуда она не делась, так и стояла, прижавшись к шесту, к которому была прикована. Уже сбросила облепленные грязью босоножки, и пыталась свободной рукой привести в порядок почти просохшие волосы. Но ей это не очень удавалось, тело сотрясала мелкая дрожь, а платьице превратилось в мокрую грязную тряпку, плотно облепившую фигурку.
Он резко щелкнул выключателем, и искусственный свет залил гостиную. Девушка беспомощно сощурилась, прикрывая лицо рукой, но тут же выпрямилась, смело подняла глаза, ей даже дрожь в теле как-то удалось унять.
Она сейчас напоминала нахохлившегося воробушка, мокрая и замерзшая, губки синие, даже аккуратные пальчики на ступнях сиротливо поджаты. Но полный горделивого презрения взгляд совершенно не соответствовал ее жалкому виду. Что ж, придется отучить ее смотреть с таким неприкрытым вызовом.
Достав из бара бутылочку любимого виски и стакан, удобно расположился в кресле невдалеке от нее. Не то чтобы ему нравилось спиртное, скорей это была дань человеческому прошлому, вот так посидеть, расслабиться, лениво подумать о прошлом. И о будущем.
Не отводя внимательного взгляда от девушки, с наслаждением сделал первый, большой глоток. И продолжал оценивающе ее рассматривать. Взгляд скользнул по практически ничем не скрытой фигурке, мокрое платье лишь подчеркивало каждый волнительный изгиб, а сморщенные от холода соски и вовсе призывно торчали через прилипшую к телу ткань.
– Знаешь, что я с тобой сделаю? – глумливо поинтересовался он.
– Догадываюсь, – нетвердым голоском ответила она, все еще пытаясь унять бьющую тело дрожь. – Наверняка выместишь на мне свою злобу, уязвленное самолюбие и неудовлетворенность.
Он недовольно нахмурился, девчонка откровенно хамила ему, даже находясь в таком незавидном положении. Хотя, если подумать, она была абсолютно права. Но и он имел полное право получить компенсацию за нервотрепку двух последних суток.
– Боишься? – зловеще протянул, чуть наклоняясь вперед.
– Боюсь, – честно ответила она. – Но если думаешь, что буду ползать перед тобой на коленях и молить о пощаде, не дождешься.
– Посмотрим, – многозначительно ухмыльнулся он.
Она не сочла нужным ответить, лишь опустила глаза в пол и плотнее прижалась к шесту, показывая, что разговор окончен. А он смотрел на нее, изредка делая неспешные глотки из своего стакана, и думал, что же хочет с ней сделать.
Несмотря на всю свою браваду, слишком несчастной она выглядела. Словно загнанная на охоте лань, пугливо жмущаяся к дереву, и уже понимающая, что попалась, и на этот раз не убежать. А издеваться над слабыми вроде как было не в его правилах. Наоборот, хотелось разгладить поцелуем пролегшую через лоб морщинку, прижать к себе покрепче вздрагивающее тело, уняв своими объятиями эту дрожь, согреть своим теплом.
Но он упрямо тряхнул головой, отгоняя малодушные мысли. Напоминая себе, что перед ним коварная змея, умело играющая на чужих эмоциях. Один раз он уже пошел на поводу у своих желаний, и получил предательский удар в живот. Больше никаких поблажек он ей давать не намерен. Он хочет получить от нее все и сейчас, слишком долго он этого ждал, и слишком непомерную цену заплатил, чтобы отступиться.
Решительно поднялся, приблизился к своей пленнице, протянул ей стакан с виски. Девушка не стала спорить, взяла свободной рукой, поднесла ко рту, и жадно, всего в пару-тройку глотков, осушила до дна. И даже не поморщилась, видать не в первый раз ей пить без закуски.
И с некоторой опаской следила за ним, пока он забирал стакан из ее рук, и ставил рядом на столешницу.
Слишком близко она стояла, и ее запах, смешанный с запахом хвойного леса, вызывал не только жажду, но и другие желания. Да, даже такая, мокрая и несчастная, она разжигала в нем целый вулкан страстей.
И снова что-то странное произошло, когда он встретился с ней взглядом. Словно рассудок помутился, а вся его раздраженность и решительность утонула в этих огромных шоколадных глазах. Он только слышал сейчас, как отчаянно бьется ее сердце, и каждый удар словно эхом отражался в его висках.
Нервно сглотнув, он скользнул взглядом вниз, сосредотачиваясь на губах. И медленно поднял руку, провел тыльной стороной ладони по ее щеке.
От этого почти невесомого прикосновения девушка дернулась, как от удара плетью, и шарахнулась от него в сторону, насколько позволяли приковывающие ее к шесту наручники. А он с трудом подавил вздох разочарования, чувствуя себя обманутым, она словно поманила, а потом бросила на самом интересном. И взбесился от этого ее глупого сопротивления, захотелось унизить, сделать ей больно, так же, как она постоянно делала ему. Не хочет по-хорошему, значит, будет по-плохому.
– Ну уж нет, милая, – он грубо перехватил ее за свободную руку, и рывком вернул девушку поближе к себе, крутанул, заводя обе руки назад, – ты не в том положении, чтобы нос воротить.
Отцепив один из браслетов от шеста, он сковал ее запястья за спиной, и бесцеремонно потащил за собой. Уселся в кресло, швырнул ее перед собой на колени. Рывком спустил свои шорты.
Увидев его возбужденное достоинство прямо перед своим носом, она нервно сглотнула, и попыталась отстраниться. Но не тут-то было, он обхватил ладонью ее затылок, притянул к своему паху, тыкаясь в плотно сжатые губки. Чуть сильнее сжал пальцы на ее шейке, и когда уже почти получилось, раздалась требовательная трель его мобильного. Как же не вовремя!
Чертыхнувшись, выпустил девушку, и, натягивая обратно шорты, потянулся к журнальному столику, отвечая на звонок.
– Эдвард, возникли проблемы, – голос Аро был как всегда ровен, никаких эмоций. – Встретимся на десятом километре трассы Сиэтл-Ванкувер. Через сколько ты там будешь?
Внутри все оборвалось, это как раз то место, где происходил поединок. Как же быстро все обнаружилось, а он надеялся, что будет время хотя бы до утра. Но постарался не выдать своего волнения.
– Через час, – ему удалось ответить ровно и спокойно, все-таки Аро отличный учитель, научил держать себя в руках.
Отказывать он не мог, это было бы слишком подозрительно.
– Отлично, – коротко донеслось из трубки за миг до отбоя.
Когда он повернулся, девушка так и сидела на коленях, уткнувшись носом в кресло, видимо, встать у нее просто не было сил. Ей бы дать помыться и переодеться, и выпить чего покрепче, а то как бы не заболела. Но времени возиться с ней не было.
– На этот раз тебе повезло, – процедил сквозь зубы, – но ничего, я скоро вернусь, и тогда уж займусь тобой вплотную.
– Что, хозяин зовет своего верного пса? – зло отозвалась она, так и не подняв головы.
Его и так трясло от ярости, мало того, что его прервали на самом интересном, еще и предстояла нелегкая встреча с Аро. А она знала, как его окончательно взбесить. Можно сказать, била по самому больному месту.
Он занес руку, собираясь ударить ее. Но так и не смог. И разозлился еще больше от этой своей слабости. Намотав на руку ее волосы, заставил встать, и потащил за собой в подвал. Втолкнул туда и закрыл дверь на замок. И сам прислонился спиной к двери, переводя сбитое от ярости дыхание.
Это было жестоко, оставлять ее, мокрую и продрогшую, в холодном подвале, да еще и закованную в наручники. Но, как говорится, сама напросилась, нечего было его злить, будет ей отличным уроком на будущее.

Когда он прибыл на место, снова накрапывал мелкий дождик. На обочине возле мазды Джеймса уже припарковались еще два автомобиля. Аро стоял возле своего огромного бронированного джипа, с виду больше напоминающего массивный армейский вездеход. А Феликс, личный охранник вампирского короля, заботливо держал над его головой большой черный зонт.
Второй автомобиль, красный порше, тоже был знаком Эдварду. Здесь же присутствовала его владелица, та самая Мария, которой звонил Джеймс.
Эта вампирша не входила в узкий круг доверенных лиц Аро, но тем не менее пользовалась у него особой благосклонностью, даже имела неограниченный доступ на территорию кормильцев, куда Аро кого попало не пускал.
Красивая и яркая, как хищный цветок, она имела воистину бульдожью хватку, когда дело касалось бизнеса. Поговаривали, что ее состояние исчисляется миллиардами, ей принадлежала целая сеть отелей по всему миру. Естественно, все отели были записаны на подставных лиц, но она крепко держала бразды управления в своих цепких ручках.
Именно она в свое время обратила Джаспера, но вскоре они мирно разошлись, и причина была совершенно банальна. Как говорится, не сошлись характерами, Джаспер не разделял ее меркантильность и слишком уж извращенное стремление к красоте и совершенству. А в последнее время ходили слухи, что место Джаспера успешно занял Джеймс.
И вот сейчас эта самая Мария, на высоченных шпильках, в роскошном вечернем платье с открытой спиной, мокла под дождем и заметно нервничала, переступая с ноги на ногу. И Эдвард понятия не имел, насколько она осведомлена о делах Джеймса.
Он выходил из машины, изо всех сил стараясь унять собственное волнение. Его не должны заподозрить, убеждал он себя, следов он не оставил, а рубашка с длинным рукавом надежно скрывает свежие царапины на груди и руках.
Аро сдержанно кивнул в ответ на его почтительное приветствие.
– Что случилось? – деловито поинтересовался Эдвард.
– Джеймс мертв, – коротко ответил Аро, – пойдем, осмотрим тело.

Через несколько минут они были на том самом баскетбольном поле. Деметрий уже ждал их, очевидно, его послали от трассы разыскивать Джеймса.
Завидев обезглавленное тело, Мария тихо вскрикнула, прикрывая рот рукой. Эдвард был крайне удивлен таким проявлением чувств, он понятия не имел, что вампирша так привязана к Джеймсу.
Другие были более сдержаны, лишь Аро махнул рукой, давая указание Эдварду приступить к выполнению своих прямых обязанностей. Что тот и сделал, вернее, сделал вид, что тщательно осматривает место преступления.
– Что думаешь? – поинтересовался Аро, когда Эдвард вернулся к нему.
– Думаю, его убили в поединке, – спокойно ответил Эдвард.
Аро недовольно поджал губы, причина смерти Джеймса и так была очевидна. На что Эдвард раздраженно подумал, что он не ясновидящий, чтобы вот так сразу установить убийцу, а всего лишь ищейка. Но вслух, естественно, ничего такого не сказал.
– И кто, по-твоему, это сделал? – голос Аро был полон скрытой иронии.
– Я бы сначала хотел знать, как его обнаружили, – уклончиво ответил Эдвард.
– Это я, – выступила вперед Мария, – он позвонил мне несколько часов назад, и попросил выполнить одно поручение.
Она замешкалась, видимо, не решаясь рассказывать.
– Какое поручение? – строго спросил Аро.
– Он назвал адрес в Бэллингхэме, и сказал, чтобы я срочно туда ехала, – нехотя призналась она после некоторых колебаний.
Эдвард почувствовал, как внутри все похолодело.
– Какой адрес? – требовательно спросил он, уже заранее зная, что услышит.
И не ошибся, Мария назвала адрес, по которому проживала Элис Брэндон.
– Что ты должна была сделать? – он с трудом сдерживал дрожь в своем голосе.
– Убить девушку, невысокую брюнетку с короткой стрижкой, – тихо отвечала Мария, опустив глаза вниз, – он приказал спешить, и я поехала прямо с приема, не успев переодеться.
Эдвард внимательно сматривался в ее осунувшееся лицо, пытаясь разглядеть малейшие признаки лжи. Но казалось, что она вполне искренна.
– И что произошло в Бэллингхэме?
– Я нашла этот дом, заглянула в окно, и увидела ее, прикованную наручниками к батарее.
– Это Джеймс ее приковал? – на всякий случай уточнил Эдвард, чтобы отвести от себя подозрение.
– Не знаю, он ничего про это не говорил, – тихо отвечала она, – я просто подожгла дом, надеясь, что она погибнет в огне.
И снова сердце болезненно сжалось, только бы Джаспер успел. Эдвард не желал смерти этой странной девочке, он просто хотел задать ей несколько вопросов относительно ее подружки.
– Как же ты подожгла дом, если шел дождь? – недоверчиво нахмурился Аро.
– Там не было дождя, это за двести километров отсюда, – терпеливо объяснила Мария, – а сама поехала назад, и увидела у дороги машину Джеймса. Мне показалось странным, что двери не заблокированы. Я стала ему звонить, а он не брал трубку. И тогда я обратилась к Вам, – уважительно повернулась она к Аро.
Дальше и так все было понятно. Пока Деметрий и Феликс закапывали тело, Эдвард отчитывался перед Аро о дальнейших планах расследования. Версия для Аро у него была следующая, поехать в Бэллингхэм и поподробнее разузнать о девушке, которую убила Мария. Аро одобрил его план, и они покинули место происшествия.

– Эдвард, – тихо окликнула Мария, когда он уже садился в свою машину.
Он замер, напряженно ожидая ее приближения.
– Найди того, кто его убил, – требовательно проговорила она, глядя прямо в глаза.
– Похоже, это был честный поединок, – осторожно возразил он, пытаясь выдержать пронизывающий взгляд черных как смоль глаз.
– А мне плевать, – вдруг взорвалась она, – я заставлю его горько пожалеть о содеянном.
Так и не ответив ей, он сел в машину, и захлопнул дверцу. Похоже, он только что нажил себе еще одного кровного врага. А все из-за этой дрянной девчонки.

Конечно, ни в какой Бэллингхэм он ехать не собирался, а намеревался как можно быстрее вернуться в свое логово. Отъехав на безопасное расстояние, развернулся на трассе, направляясь в сторону Сиэтла. И набрал номер Джаспера.
– Ты вообще соображаешь, что ты делаешь? – зашипел из трубки раздраженный голос друга, – как ты мог ее там оставить? Я еле успел вытащить ее из огня! А если бы я задержался хоть на минуту, ее бы уже в живых не было!
Эдвард устало вздохнул, слава богу, девчонка жива, и терпеливо выслушал все гневные тирады друга. Он сам понимал, что виноват, что не должен был так ее оставлять. Но и взять с собой не мог, равно как и допустить, чтобы она исчезла.
– Джаспер, ты вообще где? – поинтересовался он, когда друг дал ему возможность вставить хоть слово.
– Возле палаты реанимационной помощи, – сквозь зубы процедил друг.
– И как она? – глухо поинтересовался Эдвард.
– Плохо, – вдруг как-то сразу сник Джаспер, – врачи говорят, что шансов мало. Я позвонил Карлайлу, он уже едет. Может, он сможет ей помочь.
– Джаспер, сделай для нее все, что можно, – попросил Эдвард.
– Без тебя разберусь, – снова взорвался друг, и добавил уже тихо, – знаешь, у меня такое странное чувство… – и дальше он заговорил сбивчиво, с трудом подбирая слова: – когда я вынес ее из огня… она на миг раскрыла глаза, посмотрела так, как будто давно знает. И даже провела рукой по моему лицу. И сказала, что очень долго меня ждала. И что теперь спокойна.
Несмотря на всю серьезность ситуации, Эдвард невольно усмехнулся. Похоже, его друг попал, причем так же глупо, как и он сам.
И тут же от тревоги внутри все обожгло, он же бросил Беллу, как и ее подружку, совершенно беспомощную. А вдруг что-то случится, он тогда не простит себе. И с силой вдавил педаль газа, прибавляя скорости.

Бросив машину возле дома, он первым делом кинулся в подвал. И выдохнул с некоторым облегчением, когда увидел ее, лежащую в углу на татами, на котором обычно спал сам. Но когда приблизился, снова ужаснулся, поняв, как медленно, практически неслышно бьется ее сердечко. И как пусты слегка приоткрытые глаза.
А когда коснулся лба, его словно льдом обожгло. Низкая температура тела, учащенный пульс, бледная синюшность кожи, все это явно выраженные симптомы переохлаждения. Нужно было срочно что-то делать, пока ей не стало еще хуже.
Легко подхватил девушку на руки, понес наверх, в спальню. Хоть кроватью он и не пользовался, но она была, скорей всего как дань традиции.
Расстегнул эти чертовы наручники, освободил от все еще мокрой одежды. И первым делом отнес в душ. Придерживая ее, чтобы не упала, включил горячую воду. Теплые струи ласково массировали безвольное тело, она позволяла делать с собой что угодно, и было такое впечатление, что он моет бесчувственную куклу.
Бережно смывая с нее грязь, старался не смотреть на страшные фиолетовые следы от стальных браслетов на запястьях. Ненависть и отвращение к самому себе душили холодными пальцами. Он еще никогда не чувствовал себя таким монстром. Глупая девочка, зачем она так ему сопротивляется? Он же мог убить ее.
Потом тщательно вытер, перенес девушку на кровать, укутал в теплое одеяло, и прямо под ним снова стал растирать заледеневшие руки и ноги, стараясь согреть своим дыханием. Девушка никак не реагировала на его действия, взгляд был по-прежнему пуст и равнодушен.
Сбегал вниз, налил виски в стакан, чуть ли не силой заставил выпить. Проклиная себя за несдержанность и ее за воистину ослиное упрямство, стянул с себя одежду. И лег рядом, прижимая девушку к себе спиной, стараясь соприкоснуться как можно большей поверхностью тела, поделиться с ней своим теплом. Она так и заснула в его объятиях, и вскоре температура тела восстановилась, да и сердце стало биться в привычном ритме.
Лежать с ней так близко, касаясь обнаженной кожи, было невыносимо. И когда за окном стало светать, он тихо, чтобы не разбудить, выскользнул из-под одеяла. Заботливо прикрыл выбившееся запястье, присел на краешек кровати.
И невольно залюбовался своей пленницей, она дышала спокойно и глубоко, и ее милое личико в пробивающейся через неплотно закрытые шторы полоске света казалось по-особому прекрасным.
Слишком противоречивые эмоции вызывала в нем эта девчонка. Он не должен поддаваться сиюминутным порывам, будь то жалость, нежность, или же испепеляющая душу ненависть. И он не хотел изводить ее жестокостью. Он хотел получать от нее удовольствие, а не вот так вот каждый раз приводить в чувства после собственной несдержанности.
И выход прост. Нужно провести четкую грань между ним и его пленницей. Определить для нее правила поведения, и меру наказания за нарушение каждого из них. Сегодня же он серьезно поговорит с ней об этом.

---

Огромное спасибо dasik за помощь в редактировании главы.

Жду ваших комментариев на ФОРУМЕ!