От автора: Дорогие читатели, это глава родилась неожиданно за одну ночь, но вместе с тем стала одной из самых сложных из ранее написанных. Признаюсь она прошла не одну редакцию и наконец-то стала такой, какой хотела видеть ее я. Надеюсь она оправдает ваши ожидания. Буду с волнением ждать ваших отзывов на форуме.

Тяжесть сковала все тело, не позволяя без усилий сделать хоть малейшее движение. На мгновение веки юной девушки затрепетали, борясь с усталостью и слабостью, каждый раз с новой силой, затягивающей в свои сети. Приоткрыв глаза, Белла попыталась сосредоточить взгляд, но, столкнувшись с яркостью утреннего света, казавшегося слишком резким и даже отчасти болезненным, вновь позволила себе окунуться в объятия темноты. Каждый раз, пытаясь вырваться из плена небытия, Белла чувствовала все еще сжигающий ее изнутри жар. Казалось, давно по венам перестала течь кровь, превратившись в раскаленные языки пламени, заставляющие сердце биться с неистовой силой. Порывистые и частые вдохи, не приносили успокоения, лишь на мгновение, ослабляя огонь, пылающий в ее сердце. На мгновение, всего на пару секунд, Белла почувствовала холодное прикосновение к своему лицу, приносящее такое необходимое успокоение, мечтая о том, чтобы оно не прекращалось. Но затем ощущение мягкого, наполненного нежностью прикосновения исчезло также быстро, как и появилось, лишая Беллу единственной связи с реальностью. Усталость от изматывающей борьбы заставила ее прекратить попытки справиться с тяжелыми оковами тьмы и вновь оказаться в ее объятиях.

Уже вторую ночь подряд Эдвард проводил рядом с Изабеллой, каждую минуту молясь о том, чтобы вновь встретиться с мягким взглядом шоколадных глаз. Глядя на горящую, словно в огне девушку, он сходил с ума от бессилия, заставляющего истерзанное постоянной борьбой с самим собой сердце сжиматься от боли. Чувство вины было невыносимым. Эдвард не мог обвинять Беллу ни в одном из ее поступков, понимая, что причинной каждого из них являлся он. Тысячи раз в своем изможденном сознании Эдвард молил Беллу о прощении, понимая, что он его не заслуживал. Он не лелеял пустых надежд, позволяя себе лишь мечтать о том, что однажды она снова сможет довериться ему, разрешив просто быть рядом, без права на что-либо большее.

С первыми лучами новый день вновь вступал в свои права, освещая юное лицо девушки, погруженной в беспокойный сон. Только сейчас, видя разметавшиеся по подушкам волосы цвета красного дерева, бледную кожу, мерцающую в золотистых лучах и мягкие, нежные и самые дорогие на земле черты лица, Эдвард чувствовал, как еще совсем недавно запертые чувства заполняют его сердце. Он любил ее. Любил каждой частичкой своего сердце. Теперь он знал, что ошибался. Каждая прожитая до этого минута была наполнена самообманом. Теперь он знал - все эти три года она была единственным светлым лучиком его жизни, став его смыслом, смыслом которого он едва не лишился по вине собственных страхов.

Тяжелый вздох сорвался с очерченных губ, нарушив царившую в комнате тишину. Не задумываясь, Эдвард в одно мгновение преодолел разделяющее их расстояние, и, опустившись на колени у изголовья кровати, позволил себе вновь прикоснуться к любимому лицу.

- Ну же, Белла, вернись ко мне, - шептал он, осторожно касаясь каждой черточки ее лица.
Эдвард не мог поверить, когда закрытые веки затрепетали, и спустя мгновение затуманенный взгляд карих глаз столкнулся с его собственным взглядом.

- Тише, тише, Белла. Все в порядке, ты дома. Все хорошо, - произнес он, увидев, как страх вспыхнул в карих глазах. – Теперь ты в безопасности.

Распахнув глаза, Белла пыталась сосредоточиться на знакомом голосе, в то время картинки недавнего прошлого ворвались в ее сознание. Тревога сковала ее сердце, а страх подобно ядовитой змее опутывал душу. Но произнесенные бархатным голосом слова развеяли все тревоги, даря необходимое успокоение.

- Эдвард, - едва слышно произнесенное губами имя заставило его обладателя вздрогнуть.

- Все хорошо, Белла, я рядом, - осторожно касаясь ладонью горящего лба, прошептал он, мечтая о том, чтобы остаться с ней навсегда, и вместе с тем понимая, насколько несбыточно его желание.

Около недели прошло с того дня, как Белла пришла в себя. Доктор Эллиот пару раз посещал дом Эдварда Каллена, дабы убедиться, что процесс выздоровления проходит без осложнений. Томас всегда считал Эдварда частью своей семьи и сейчас, видя, как каждый раз загораются зеленые глаза рядом с юной кареглазой девушкой, он чувствовал странную необъяснимую связь между ними, так несправедливо отвергаемую молодыми людьми. Он ловил внимательные взгляды Эдварда, каждый раз, когда Белла отворачивалась к окну или же часами читала книги в библиотеке. Он видел, как осторожно и неуверенно начинала разговор с ним Белла, будто боясь раскрыть только ей известную тайну ее души. Они были двумя родственными душами, стоящими на одной дороге, но упорно смотрящими в разные стороны, и это рождало печаль в сердце уже немолодого мужчины.

Всю эту неделю Эдвард провел в постоянной борьбе со своими чувствами. Наивно было полагать, что одно признание самому себе, годами сдерживаемое в тяжелых оковах сердца, способно избавить от тяжести вины за каждую совершенную ранее ошибку. Эдвард боялся. Боялся больше, чем когда-либо. Страх встретить в глубоких глазах отчуждение или порицание убивал едва вспыхивающую надежду. Если он не мог простить себя, могла ли это сделать Белла? Для него ответ был очевиден. Он не имел на нее права, и единственное, что ему оставалось - это продолжать и дальше жить в одиночестве, но уже снедаемым неразделенным чувством. С каждым днем Белла становилась прекраснее. Легкий румянец возвращался на ее щеки, кожа вновь обрела персиковый оттенок, играя бликами в лучах солнца, мягкая улыбка все чаще касалась ее губ, рождая счастье в его душе каждый раз, когда она была адресована ему.

Но, все же, среди мимолетных улыбок и осторожных наполненных безграничной любовью взглядов, былые обиды и страхи снова разрушали хрупкую гармонию, ненадолго появившуюся в их жизни. Ночные кошмары стали постоянными спутника Беллы, терзая ее воспоминаниями и рисуя картинки возможных событий, тех, в которых она теряла самых дорогих сердцу людей. Недосказанность мучила Беллу, ясно понимающую, что избежать вопросов от Эдварда ей не удастся. Что она могла ответить? Готова ли она была раскрыть тайну, вовсе не принадлежащую ей? А главное могла ли она рассказать Эдварду о единственном человеке, чье существование в своей жизни она предпочла бы скрыть по неясным ей причинам. Белла не желала лгать человеку, спасшего ее жизнь, вместе с тем боясь разрушить своим признанием ту тонкую ниточку понимания, что родилась между ними. Первое время Белла пыталась оттянуть момент тяжелого для них обоих разговора, но, в конце концов, устав от неизвестности и постоянных догадок, решилась сдаться на волю судьбе.

- Эдвард, я могу войти? – приоткрыв дверь, осторожно спросила Белла, наблюдая за просматривающим отчеты Эдвардом.

Отложив документы, Эдвард внимательно посмотрел на свою гостью.

- Входи, ты не помешала.

Присев, на краешек широкого кресла, Белла осторожно подняла взгляд на своего собеседника, замечая странные темные круги под глазами. Белла знала, что первое время, что она была без сознания, он проводил почти каждую ночь без сна, что заставляло непрошеные и непозволительные для нее догадки терзать сознание. Но сейчас, могла ли быть причина тому, что что-то вновь не давало ему покоя? Или кто-то? Белла вздрогнула от собственных мыслей. Могли ли изменения в характере и поведении Эдварда быть связаны с появлением женщины в его сердце? Она не хотела знать ответа на этот вопрос, боясь собственной реакции на него.

- Нам нужно поговорить. Я знаю, у тебя есть много вопросов и ты их вправе задать. Я отвечу на каждый.

Эдвард чувствовал обреченность в словах девушки, и это причиняло боль.

- Белла, если ты не готова к разговору, то я не имею права настаивать на нем.

Осторожно взглянув в глубину шоколадных глаз, он увидел в них недоверие, приводившее его в отчаяние.

- Белла, я не хочу спрашивать тебя о том, на что ты не готова дать ответ. Если ты пожелаешь, мы забудем об этом разговоре до тех пор, пока ты сама не решишь мне рассказать о причинах случившегося. Ответь, сейчас ты можешь это сделать?

Белла не понимала реакции Эдварда на ее слова, замечая боль в зеленых глазах, но попытавшись заглянуть в глубину собственного сердца, понимала, что не готова к подобному разговору. Осторожно покачав головой, Белла опустила взгляд, боясь встретиться с осуждением в зеленых изумрудах.

- Хорошо, - устало произнес он. – Белла, я думаю, ты понимаешь, что теперь присутствие Феликса рядом с тобой будет постоянным.

«Пойми меня, прошу тебя, - мысленно молил он, - я не пытаюсь тебя лишить свободы, Белла, я просто боюсь тебя потерять".

- Я понимаю.

- Хорошо.

- Эдвард, - встретившись с внимательным взглядом, таящем в себе неизвестное Белле чувство, она все же решилась сказать то, что подсказывало ей сердце.

- Эдвард, прости меня. Я так виновата. Ты рисковал собственной жизнью, чтобы спасти меня, а единственное, чем я могу тебе ответить, так это отказаться от объяснений. Я знаю, что потеряла твое доверие, и уже вряд ли смогу вернуть его назад, - непрошеные слезы потекли из карих глаз, - ты имеешь полное право ненавидеть меня, Эдвард. И единственное, что я могу сделать, так это принять твое решение.

Последние слова отняли все силы. Мысль о том, что он подтвердит ее догадку, заставляло сердце сжаться. Слезы нескончаемым потоком лились из глаз. Спрятав лицо в ладонях, Белла пыталась справиться с дрожью, сотрясающей все ее тело, когда сильные руки мягко коснулись ее запястий.
Увидев слезы, оставляющие прозрачные дорожки на щеках, и услышав последние слова, Эдвард пришел в оцепенение. Ненависть. Порой он мечтал, чтобы она посетила его сердце, заменив приносящую боль и страдания любовь. Но видя содрогающуюся в слезах девушку, он понимал, как тщетны были его желания. Он не мог отказаться от нее. Не мог не любить, не мог заставить себя ненавидеть или же вернуться к прошлому безразличию, так знакомому его сердцу, уже давно не принадлежащего ему.

Опустившись рядом с плачущим ангелом, он осторожно попытался отнять ее руки от лица.

- Белла, я не ненавижу тебя, слышишь. Господи, да как такая мысль могла вообще родиться в твоей голове. Я не жалею о совершенном мной поступке. И если бы мне вновь пришлось вернуться в прошлое, я бы поступил также.

- Но ведь по моей вине…

- Тш-ш, не думай об этом, - притянув в свои объятия девушку, Эдвард почувствовал, как дрожь уходить из ее тела.

- Прости меня, Эдвард, - прошептала она, вдыхая уже ставший таким родным аромат его тела.

- Тебе не за что просить прощения, Белла, - невесомым поцелуем касаясь россыпи каштановых волос, прошептал он.

Сейчас, держа в объятиях единственного человека, ради которого он готов был расстаться с собственной жизнью, Эдвард чувствовал, как оживает его сердце. В этом хрупком и нежном ангеле был смысл его существования. Существования, не имеющего значения без нее.

***

На следующий день, Белла проснулась с чувством абсолютного спокойствия в сердце. Впервые кошмары оставили ее, не терзая разум. Но вместе с тем она как никогда ранее чувствовала себя полностью опустошенной, и этому чувству была причина. Раньше она любила этот день. День, когда мягкая улыбка на лице Чарли и искрящиеся любовью глаза Рене загорались, казалось, еще ярче, видя, как сонно потягивается, пробуждаясь ото сна, их самое ценное сокровище. Именно этот день в году Белла никогда не желала проводить ни с кем кроме самых родных людей. Вся магия и красота праздника ее рождения, появлялась только вместе со счастливыми лицами ее родителей, заменяя любые подарки и шумные торжества. Именно по этой причине, после их потери, Белла не могла позволить себе быть счастливой в этот день, быть счастливой без них. Очередной день календаря, не больше. Несмотря на это, каждый вечер перед сном, в библиотеке она находила всегда заботливо оставленный подарок. Без записок и ненужных открыток. Без слов и поздравлений. Всякий раз, развязывая атласные ленты на упаковке, Белла знала, что содержимое никогда ее не разочарует. Эдвард не дарил ей дорогих безделушек, безразлично играющих бликами в лучах солнца, не способных передать и тысячной доли той теплоты, что нес в себе каждый лучик, бесстрастно поглощаемый холодным металлом. Их место всегда занимали именно те подарки, что способны были найти отклик в израненном сердце девушки, не чувствующей в эти короткие мгновения тяжелого давления одиночества на сердце.

Стараясь не предаваться болезненным воспоминаниям, в которых Рене и Чарли были рядом с ней, Белла покинула свою комнату, надеясь хоть ненадолго избавиться от угнетающих мыслей.

- Доброе утро, милая, - произнес наполненный добротой и нежностью голос.

- Доброе утро, - мягкая улыбка родилась на губах девушки, едва ободряющий взгляд темных глаз достиг ее взора.

Кармен видела то смятение в душе юной девушки, что царило в ее сердце. Она как никто знала, как дорог был для Беллы этот день, и какую боль приносит он каждый раз, когда жестокая действительность сталкивалась с изматывающими воспоминаниями.

- Белла, я знаю, что значил этот день для тебя прежде и что значит сейчас, но, даже несмотря на это, я не могу не подарить тебе то, что уже давно по праву должно принадлежать тебе.

Едва мягкая обложка коснулась рук Беллы, неумолимые слезы стали собираться в уголках карих глаз. Она знала этот альбом. Знала, потому что когда-то он принадлежал ее матери. Однажды она сказала ей, что придет время и Белле придется продолжить заполнять страницы их жизни уже без нее, еще не зная, как скоро наступит этот день.

- Твоя мама отдала мне его незадолго до … - голос Кармен сорвался. Она до сих пор помнила обеспокоенное лицо Рене, дрожащими руками протягивающей ей альбом. Тысячи вопросов кружили тогда в голове женщины, но только спустя несколько лет она поняла, что, возможно, Рене чувствовала неизбежность будущих событий, и этот жест был не более чем попыткой сохранить память о себе и Чарли для своей дочери.

Прозрачные слезы побежали по щекам Беллы, стоило ей открыть первую страницу и увидеть своих родителей, со счастливыми улыбками на лицах держащих еще крохотную дочь.

- Почему сейчас? – сквозь подступающие рыдания выдавила она, не смея оторвать взгляда от страниц, хранящих историю ее жизни, жизни, потерявшей смысл без тех, кто был изображен почти на каждой фотографии.

- Прости меня, Белла. Я понимаю, что не имела права хранить его у себя так долго, но тогда, три года назад, ты была совершенно разбита. Тебе было слишком больно, и ты едва справлялась с этим чувством. Смогла ли бы ты жить рядом с постоянным напоминанием о том времени, что ты проводила рядом с ними? Смогла ли бы справиться с этим? Прости, что приняла за тебя это решение.

Белла понимала, насколько справедливы были слова Кармен. Понимала и не осуждала ее за этот поступок. Сейчас, когда боль притупилась с годами, она впервые почувствовала счастье, глядя на изображение родителей и чувствуя освобождение от постоянных оков, сдавливающих ее сердце. Подняв наполненный благодарностью взгляд, она произнесла всего лишь одно «спасибо», благодаря не только за возможность вновь видеть улыбки на лицах любимых людей, но и за ту заботу и ласку, что не раз спасала Беллу от отчаяния.

- Они любят тебя, Белла и никогда не перестанут любить. Ты всегда была и будешь их маленькой девочкой, пусть даже они и не могут тебе сказать об этом. Просто помни, что они всегда будут рядом, в твоем сердце.

Произнеся последние слова, Кармен покинула гостиную, позволив Белле окунуться в омут воспоминаний, впервые дарящих ей покой и счастье.

Звонок заставил Беллу вздрогнуть. Поднявшись с белоснежного дивана, она направилась к двери, мыслями все же еще находясь в своем прошлом, рядом с Рене и Чарли.

- Белла, - облегченный вздох сорвался с губ Элис, как только дверь распахнулась перед ней.

- Элис? Что ты здесь делаешь? – жестом приглашая в дом гостью, произнесла Белла.

Присев рядом с подругой, Элис внимательно всматривалась в карие глаза.

- Ты так меня напугала. Скажи, что произошло, Белла? Почему тебя не было неделю в университете, а каждый раз, когда я пыталась тебе дозвониться, то получала бессмысленный ответ от твоего автоответчика?

Белла знала, что не сможет признаться единственной подруге в случившемся, зная, что мысль о том, что по ее вине она оказалась между жизнью и смертью, будет неумолимо терзать сердце ее подруги.

- Все в порядке, Элис, мне просто нужно было время, слишком много всего навалилось в последнее время.

- Белла, прошу, не лги мне. Скажи, это как-то связано с Кингом?

- Нет, - стараясь казаться убедительной в своих словах, ответила Белла. Меньше всего она хотела обманывать близкого и родного человека, но, не желая становиться причиной чьих-то терзаний, все же, убедила себя в необходимости этой лжи.

Девушка внимательно изучала лицо собеседницы, ища в нем хоть каплю неуверенности или же подтверждение ложности сказанного и не найдя которых, позволила себе отбросить тревожные мысли.

- Как Розали? – стараясь увести разговор в другое русло, спросила Белла.

Грусть промелькнула в глазах Элис, и это не осталось незамеченным для девушки.

- Родители не приняли ее. Джаспер часами спорил с ними, но так и не сумел добиться результата. Эта неделя была адом, Белла. Я больше не вижу ту Розали, с которой когда-то познакомилась. Она будто неживая. Холодная, неприступная, замкнувшаяся в себе. Она не позволяет нам помогать ей, считая, что мы и так уже сделали больше, чем она того заслуживает.После случившегося, Джаспер все еще не уверен в том, что Розали ничего не угрожает, поэтому он принял решение отправить ее в Сиэтл к семье Маккарти. Они сумеют обеспечить ее защиту до тех пор, пока мы не будем уверены, что ее жизни больше ничего не угрожает, - боль отразилась в глазах Элис, едва воспоминания вновь заполнили ее разум. – Я впервые видела отчаяние в глазах Джаса. Ему слишком сложно отпускать Розали. Она все для него. И сейчас идя на этот шаг, он чувствует себя бессильным, и это бессилие мучает его.

- Все будет хорошо, Элис, - Белла взяла холодные ладони в свои руки, понимая насколько правильным было решение Джаспера, пусть даже он об этом и не догадывался. – Так будет лучше для Розали. Ей нужно забыть о том кошмаре, что ей пришлось пережить, а еще больше ей нужно время, чтобы простить саму себя. Вам нужно отпустить ее.

- Знаю, Белла. Но, как бы то ни было, она давно стала частью моей семьи и сейчас мне тяжело расставаться с ней. Она не плохой человек, Белла, она просто запуталась в себе, и никого не было рядом, чтобы помочь ей выпутаться из пропитанной ложью и лицемерием жизни, в которую она сама себя втянула.

Вспомнив наполненный болью взгляд голубых глаз, девушка понимала, насколько правдивы слова ее собеседницы. Мысленно желая, чтобы и Розали однажды нашла человека, который станет для нее такой же опорой, какой стал для Элис Джаспер.

- Джейкоб беспокоиться о тебе. Ты говорила с ним? – внезапно спросила Элис.

Ответом послужило лишь слабое покачивание головой.

- Пара сообщений, не больше. Мне действительно нужно было время.

- Ты моя подруга, Белла, и я приму любое твое решение, но, все же, если ты не готова полностью довериться Джейку, не нужно давать ему ложных надежд, он не заслуживает быть обманутым.

- Я знаю, Элис. Я знаю, - произнесла Белла, воскрешая дорогой сердцу образ человека, подарившего ей самое ценное, что может быть в этом мире, подарившего ей свою любовь.

- Мне нужно идти. Но, Белла, я всегда рядом, если ты захочешь поговорить, помни это, - уходя, произнесла Элис, но, вдруг остановившись у самой двери, добавила. – И, Белла. С Днем Рождения.

Искренняя улыбка, появившаяся на лице Элис, заставила подобную зародиться на губах Беллы, чувствующей абсолютную уверенность в том, что однажды каждый из них получит свое право на счастье.

***

Вечер медленно вступал в свои права, окрашивая закатное небо яркими красками. Устроившись рядом с горящим камином и укутавшись в теплый плед, Белла осторожно перелистывала дорогие сердцу страницы, оставляющие неизгладимый след в ее душе. Остановившись на фотографии с изображением Чарли и Рене, с нежностью смотрящих друг на друга и так и не заметивших того, что их маленькая дочь поймала в объектив аппарата это неуловимое мгновение, Белла дрожащими пальцами обвела дорогие черты лица.

- Я люблю вас, - едва слышно шепнула она, чувствуя, как одинокая слеза скатилась по щеке.
Внезапно теплая ладонь легла на ее плечо, заставляя обернуться.

- Я помню эту фотографию, - с грустной улыбкой на идеальных губах произнес Эдвард, - это был день после твоего дня рождения. Наши родители уже несколько лет были знакомы друг с другом, я же только имел честь познакомиться с Чарли и Рене, вырвавшись ненадолго из университета, чтобы увидеть родителей, - обойдя кресло, он присел рядом с ним, не отрывая взгляда от фотографии. – Я помню тебя. Тебе только исполнилось четырнадцать. Ты бегала по всему городу и фотографировала все, что не успевало скрыться от твоего взгляда, - искренне улыбнувшись, произнес он.

Белла внимательно всматривалась в лицо Эдварда, ощущая, как в сердце рождается странное чувство, рождающее тысячи вопросов в ее разуме. Почему сейчас, когда мягкая улыбка скользила по его губам, а в зеленых изумрудах теплились забота и доброта, она ощущала, как тяжелые воспоминания отпускают ее, даря спокойствие и счастье? Почему после стольких лет безразличия он позволял маленькой крупице надежды поселиться в ее сердце, надежды на то, что ее мечты не будут разрушены, а ожидания - разбиты на тысячи осколков, как это происходило ранее? А главное, почему именно сейчас, она чувствовала себя целой, будто все глубокие раны в ее сердце затянулись, чего не происходило с ней, даже находясь рядом с Джейком?

Смешок сорвался с губ Эдварда, погруженного в свои воспоминания.

- Я ведь поймал тебя тогда.

- Я помню это, - вернув ему улыбку, отозвалась она, - я тогда ужасно разозлилась на тебя за то, что ты не позволил мне остаться незамеченной.

Маленькая складка легла между ее бровей, когда воспоминания о прошлых ощущениях коснулись ее души. Она помнила, как получив в подарок фотоаппарат, она желала запечатлеть каждое мгновение, что она и делала, вымотав, в конце концов, родителей, которые отказались в тысячный раз становиться под прицел ее камеры. Тогда, стоя у дверей гостиной, Белла впервые увидела, какой бывает любовь, незримо связывающая ее родителей. Слишком волшебным был этот миг, запечатлев который, она постаралась скрыться, но оказавшись пойманной юным Эдвардом, так и не сумела этого сделать. Разумеется, родители в то же мгновение заметили свою маленькую шпионку, и магия момента была потеряна. Именно это и разозлило Беллу, заставляя хмурую гримасу лечь на еще детское лицо.

Эдвард с теплотой в сердце следил за изменениями в лице юной девушки, чувствуя, как его сердце отзывается на каждую улыбку, рождающуюся на мягких губах. Сейчас, рядом с ней, он ощущал себя настоящим, тем, кем позволял себе быть лишь с Карлайлом и Эсми, годами скрывая свое сердце от окружающих.

- Мы не должны были их потерять, - с болью в сердце произнесла она, бросив взгляд на фотографию, где бок обок были изображены их родители.

- Я знаю, Белла. Я знаю, - отбросив ненужную борьбу, все еще разрывающую его сердце, он осторожно взял хрупкую ладонь в свою руку, чувствуя ускорившийся пульс, отдававшийся дрожью во всем теле девушки.

- Я так скучаю по ним, Эдвард, - устало произнесла Белла, и, подчинившись минутному порыву, склонила голову на плечо единственного человека, всегда оказывающегося рядом с ней в трудные моменты, несмотря на непростые отношения между ними. - Не оставляй меня, - едва слышно прошептала она, еще не зная, желает ли она быть услышанной.

Почувствовав печаль, воцарившуюся в душе девушки, Эдвард мечтал избавить Беллу от нее, желая вновь вернуть мягкую улыбку на прекрасное лицо.

Отстранившись, он взглянул в шоколадные глаза, теряясь в их глубине. Сделав очередной тяжелый вздох, он осторожно взял в ладони небольшую коробочку, и, попытавшись успокоить неистово бьющееся сердце, вложил ее в теплые ладони.

- С Днем Рождения, Белла.

Приняв подарок, Белла внимательно изучала лицо Эдварда, видя необъяснимую перемену в его взгляде. Казалось, будто глубоко в своей душе, он еще вел известную только лишь ему безмолвную борьбу с самим собой, отражающуюся обреченностью в зеленых изумрудах.

Набравшись храбрости, Белла осторожно подняла бархатную крышку. На мягком бархате лежал искрящийся в свете горящих поленьев медальон. Замысловатые завитки обрамляли выполненную из белого золота поверхность, переходя на тонкие нити цепочки.

Щемящее чувство поселилось в груди Эдварда, едва теплый взгляд девушки сосредоточился на подарке, значение которого ей никогда не было суждено узнать.

- Открой, - осторожно прошептал он, видя, как на мгновение взгляд карих глаз встретился с его собственным.

Коснувшись небольшой скрытой защелки, она зачарованно смотрела на раскрывшийся медальон, в сердце которого опутанный тонкими нитями из платины покоился искрящийся миллионами огней бриллиант.

- Эдвард, я …

Положив руку на удерживающую медальон ладонь, он остановил ненужный поток слов.

- Прими его, Белла. Прошу тебя.

Увидев боль в глазах мужчины, она осторожно кивнула, не понимая, чем вызваны в нем подобные чувства. Проведя по кромке медальона кончиками пальцев, она заметила небольшие углубления, составляющие буквы на неизвестном ей языке.

- Что это за язык? - указывая на надпись, спросила Белла.

- Санскрит, - произнес он, глядя на реликвию, годами хранившуюся в его семье.

- Ты знаешь, как переводятся эти слова?

Он знал, что рано или поздно Белла задаст этот вопрос, и знал, что однажды ему придется ответить на него. Когда-нибудь, но не сейчас. Не тогда, когда он чувствует, как, несмотря на наладившиеся отношения, она отдаляется от него, становясь недостижимой мечтой его сердца.

Покачав головой, он решил перевести тему разговора, не желая лгать единственному человеку, заслуживающего абсолютной честности и искренности.

- Ты позволишь? – протянув руку к цепочке, спросил он, получив ответ в виде кивка.

Отбросив каштановую россыпь волос, бликами мерцающую в приглушенном свете, он осторожно защелкнул небольшую застежку, опуская прохладные нити металла на белоснежную кожу, понимая, что отныне его сердце больше не принадлежит ему.

- Спасибо, - встречаясь с теплым светом зеленых глаз, произнесла она.

- Мне нужно идти, - не выдерживая потока чувств, разрывающего сердце, произнес он, пытаясь справиться с собственными эмоциями.

Оставляя Беллу в гостиной, Эдвард понимал, что на этот раз вместе с ней оставляет гораздо больше, чем когда-либо. Он оставлял с ней свое сердце, сознательно лишая себя возможности открыть его кому-либо еще. Боль от того, что он так и не смог рассказать ей правду об истинном значении своего подарка, сдавливала душу. Она никогда не узнает о том, как сильно бьется сердце в его груди, стоит легкой улыбке коснуться ее губ. Не узнает, как боль рождается в его душе, стоит ему увидеть в глубине темных глаз тревогу или отчаяние. Но самым болезненным было осознание того, что ей так и не суждено было узнать, что в глубине медальона, покоящегося на ее груди, хранилось его сердце, со словами, произнести которые он не смел.

В очередной раз Белла прикасалась к холодному металлу, пытаясь разгадать скрытую внутри нескольких слов тайну, не догадываясь о том, что среди древних символов заключалась всего одна фраза.

Фраза, значение которой не имеет времени и места.

Фраза, живящая в сердцах тысяч влюбленных.

Фраза, раз и навсегда подарившая ей сердце любящего человека, потерявшего всякую надежду на прощение.

Фраза, гласящая одно: «Отныне и навечно мое сердце принадлежит тебе».