Буквы, написанные на одном из древних языков, бежали беспорядочными строчками по ветхому пергаменту, прибывшему из Рима вместе с Афтоном и Челси. Письмена были настолько древними, что даже вампирам пришлось воспользоваться одним из старых рукописных словарей Марка. Именно за таким занятием сидел ищейка, переводя вместе с Челси старинные записи. Бессмертные не знали усталости, их глаза не уставали, и они могли целый день просидеть за переводом.
Сожалел ли вампир, что пропустил бал? Деметрий не мог сам себе ответить на этот вопрос. Сказать, что ему было все равно, значит, соврать. Ему не было все равно, но разъедающей жалости ищейка не ощущал. Он не думал о том, чтобы сорваться и отправиться в город мостов и каналов, но и радости от провождения в замке за изучением пергамента вампир не испытывал.
Думал ли он о Катрине с тех пор, как она с Феликсом и Ренатой покинула замок? Да. Мысли были сбивчивыми, сумбурными, скакали в голове ищейки, как антилопы по саванне. Она изменилась. Стала сильнее, напористее. Женственней. Если эта девушка примет бессмертие, пройдет немало времени, прежде чем Хайди смирится с тем, что кто-то сможет потягаться с ней по красоте. Деметрий про себя ухмыльнулся. Разве вечная жизнь сможет сделать еще один подобный шедевр изящной женской красоты? Нет. Но Вольтури был уверен, что Катрина способна взять большее, чем просто тонкая талия и стройные ножки.
- Деметрий, мальчик мой, ты сильно занят?
Комнату наполнил мягкий голос Аро, неслышно подкравшегося к вампирам. Челси и ищейка оторвались от своего занятия. Господин стоял в дверном проеме, пряча в складках мантии какую-то книгу.
- Я перевожу письмена, - с присущим ему безразличием ответил ищейка. – Ты что-то хотел, Аро?
- Будь любезен, подойди. - Вампир повернулся боком, приглашая Деметрия выйти в коридор. – Челси, я ненадолго украду твоего помощника.
Девушка кивнула, вновь склоняясь над пергаментом. Деметрий не без интереса бросил взгляд на спрятанную книгу, но ничего спрашивать не стал. Он молча вышел вслед за господином. Но и за дверью Аро не сразу начал говорить. Он отвел ищейку как можно дальше от комнаты и только тогда зашептал.
- Ты ведь помнишь Монику, не так ли? – не повышая тона, спросил вампир.
Ищейка кивнул, но внутри неведомое чудовище острыми, как бритва, когтями заскребло по органам. Есть такие секреты, которые лучше не вспоминать. Есть такие тайны, которые не умирают, они просто ждут момента, чтобы вернуться. И такие тайны способны перевернуть настоящее, изменить будущее. Но лучше бы они сгорели в тот момент, когда превратились в секреты.
- Тогда пусть лучше это будет у тебя, - с этими словами Аро извлек повидавшую жизнь книгу из складок своей мантии, открывая тем самым призракам прошлого дверь в настоящее. – Я искал кое-что в библиотеке и нашел это. Думаю, что ты лучше знаешь, что с этим делать.
Деметрий принял из рук владыки книгу, мечтая сжечь ее. Он ненавидел это прошлое, хотел навсегда забыть, но оно вновь нашло его.
- Я помогу Челси, пока ты завершишь старые дела, - ласково улыбнулся Аро и уже сделал несколько шагов от ищейки, как обернулся. – Это только наш с тобой секрет, мальчик мой. Ведь так?
- Да, господин, - одними губами ответил Деметрий.
Вольтури еще раз улыбнулся и тихими шагами удалился, оставив ищейку наедине с его призраками. Вампир сжимал в руках книгу, не смея отвести от нее взгляд. Это было так давно! Он даже и представить себе не мог, чем ему обернется простая вера в справедливого Аро…

Все в замке уже несколько дней обсуждали только одно событие – завтра Моника, возлюбленная Алека, станет вампиром. Эйфория счастья и любви просачивалась в каждый уголок замка, делая последние человеческие дни девушки чересчур шумными. Кто-то откровенно завидовал, кто-то радовался, кто-то переживал. А Деметрию хотелось сбежать с этого праздника жизни в тихое местечко, где он мог бы побыть один в тишине и просто отдохнуть. Вампир ничего не имел против итальянки, но суета вокруг нее давила на мужчину, заставляя с тоской вспоминать покой, пропавший еще год назад, когда ее босая ножка переступила порог замка. Уж очень Монике нравилось бродить босиком, что немного задевало ищейку, ведь она не на какой-то там сеновал попала, а в самый могущественный королевский клан. Но приличия, как и правила, были лишь пустым звуком для нее. И ничего вампиру не оставалось, как смириться и принять этого вечно растрепанного чертенка в свою семью.
Держа под мышкой книгу, ищейка спешно покидал замок, намериваясь провести остаток дня у реки, где самым громким звуком будет шелест ветра в растущих рядом деревьях. Он скользил по коридорам замка, надеясь никого не встретить. Впереди уже забрезжил лучик спокойствия в виде дубовой двери, как Деметрия окрикнули. Ищейка узнал голос своего господина и только поэтому он не сделал вид, что не услышал собственного имени.
- Да, Аро? – обернулся вампир.
- Нам нужно поговорить, Деметрий. - Владыка был как никогда серьезен, только в вечно живых глазах плясали хитрые огоньки, выдававшие не самые лучшие намерения вампира.
Это не могло ускользнуть от внимательного взгляда ищейки.
- Ты уверен, что мне нужно это знать, господин? – с сомнением спросил он.
Деметрий всегда верил в справедливость своего господина, его великодушие. Он бы не хотел узнать что-то такое, что умалило бы честь Аро в его глазах. Идеалы не должны рушиться. Никогда.
В свою очередь владыка также осознавал, что играет с огнем. Преданность ищейки может выйти ему боком, но он был единственным, кому мог довериться Аро. Втайне, он восхищался ищейкой, живущим по своему кодексу чести, выбирающим лишь сильных противников, старомодно верующим в идеалы, но при этом, играющим с дамскими сердцами, не знающим пощады, превосходным охотником.
- Я доверяю тебе, - сделав акцент на последнее слово, Вольтури подчеркивал, что больше никому довериться не может.
С едким, будто серная кислота, предчувствием ищейка проследовал за Аро в комнату, прилегающую к коридору, где он и повстречал владыку. Там господин плотно прикрыл за ними дверь и жестом пригласил Деметрия присесть в мягкое кресло. Вампир в тягостном ожидании строил догадки, что же такое хочет поведать ему господин.
Аро опустился в кресло напротив и только тогда негромко начал:
- Я беспокоюсь за Алека, - осторожно, тщательно подбирая слова, произнес Вольтури.
- В этом нет необходимости, - возразил ищейка, удивленный таким направлением разговора. – Он влюблен, и уже завтра Моника станет его навечно. Она отвечает ему взаимностью, стоит ли беспокоиться?
Деметрий не был уверен, что угадал об опасениях господина, но это единственное, что приходило ему в голову. Разочарованная улыбка укрепила догадки вампира.
- Пойми, мой мальчик, - Аро подался чуть вперед, - вечность – это тяжкое бремя, нести которое дано не каждому, - голос вампира звучал заговорщически приглушенно. – Просто представь лишь на мгновение, что, став бессмертной, Моника разлюбит Алека, оставив ему лишь вечные страдания. Представь, что обратившись, она изменится, сможет ли он жить потом с этим вечно? Зная, что только он сделал из своей любимой беспощадного монстра.
- Ты уверен, что она изменится? – Вампир не хотел осознавать слова господина, потому что уже после первых слов понял, чего тот желает.
- Нет, - покачал головой Вольтури, вновь откидываясь на спинку кресла. – Но я забочусь о нем заранее, предотвращая трагедию.
Деметрий резко поднялся на ноги. Ярость забурлила крутым кипятком в холодном сердце.
- Я не пойду на это, Аро, - холодно, одними губами произнес Вольтури.
Вампир поспешил тоже подняться со своего места.
- Я не прошу тебя убивать ее, - заверил владыка, беспокоясь, что теряет контроль над ситуацией. – Позволь сделать это Алеку.
- И ты думаешь, что, убив ее, он не будет страдать вечно? – С губ чуть не сорвалось рычание.
Моника была слишком дорога не только брату Джейн, но и самому близкому другу ищейки – Феликсу, а ему Деметрий никогда не позволил бы горевать о такой потере.
- Ты думаешь, что я жесток к Алеку, так? – Пытливый взгляд встретился с кровавой бурей глаз Деметрия, тот молчал, плотно сжав губы. – Наша память милосердней, чем ты думаешь. Я лишь забочусь о нем. Он должен сам совершить обращение. Если он сможет остановиться, значит, действительно любит ее, если же нет – этим чувствам не протянуть и десятка лет.
- Я не пойду на это, Аро, - еще раз повторил ищейка. – Одумайся и ты, господин, пока не стало слишком поздно.
Владыка замолчал. Он ожидал, что не сможет склонить Деметрия к такому поступку, но теперь стоило реабилитироваться в его глазах. Моника все равно умрет, это уже решено, просто теперь нужен новый план. Аро не позволит Алеку быть слабым, каким его делает любовь, не может позволить какой-то девчонке без каких-либо талантов стать частью его клана и управлять братом Джейн. Он не позволит.
- Ты прав, - вздохнул Аро, - я повел себя эгоистично, но ведь Алек, как и любой из вас, мне, как сын, и я желаю ему только счастья. Окажи мне лишь одну услугу, пусть об этом разговоре никто никогда не узнает.
Позже, сидя под деревом и слушая ветер, Деметрий много думал о том разговоре. Стоит ли что-то предпринять? Самому обратить Монику? А сможет ли он? Если нет, то Феликс будет вечно его ненавидеть, а потерять друга ищейка боится больше всего.
Мужчина устало выдохнул, открывая книгу, чтобы отвлечься от этих мыслей, но они цепко засели в голове вампира. Даже природа, казалось, вместе с бессмертным сыном ночи терзалась сомнениями. Лучики январского солнышка то скользили по белоснежной коже мужчины, играя с ее многочисленными бликами, то скорей прятались за тучи.
Деметрий знал кое-что, что навсегда изменило его отношение к Аро. Он по-прежнему оставался верен своему господину, но больше никогда ищейка не будет слепо доверять ему. Никогда.
Легкое дуновение ветра принесло ароматный запах человеческой крови, скользнувшей в горло вампира, заставив каждую мышцу приготовиться для прыжка, а рот для укуса. Но ищейка узнал этот запах, он мог принадлежать только Монике, и ему ничего не оставалось, как сглотнуть собственный яд.
- А вот и ты! - Тонкие пальчики внезапно прикрыли глаза вампира.
Девушка обожала подобные игры, напрочь забывая, что ее ароматный запах обитатели замка чувствуют за несколько миль.
- А вот и я, - спокойно произнес ищейка, убирая от лица руки возлюбленной Алека.
Девушка звонко рассмеялась и села на траву напротив вампира.
- Ты опять такой серьезный. - Моника игриво насупила брови.
- Какой есть, - повел плечами ищейка. – А где же твой благоверный? – Вопрос был задан скорее из вежливости, потому что Деметрий и без ее ответа прекрасно знал, что брат Джейн и его друг отправились на охоту, чтобы уменьшить риск предстоящего обращения.
- Скоро я буду сильней тебя, и тогда-то ты так просто не сможешь убегать от меня, - заметила девушка.
- Стоит тебе попросить Алека, и никто вообще не сможет убежать от тебя, - подметил Деметрий, сам того не осознавая поддерживая этот глупый, бессмысленный разговор, в каких Моника была необычайно сильна.
Девушка улыбнулась и перекатилась на спину, подставляя смуглое личико лучам только что выглянувшего солнышка. Ее черные волосы были беспорядочно разбросаны по шелковистой траве, карие глаза умиротворенно щурились от яркого света. С ее приходом у реки как будто стало теплей, а солнце уже не думало исчезать за тучами.
- Я буду скучать по солнцу, - призналась Моника, раскидывая руки. – И по людям.
- Люди всегда будут в твоей жизни, - цинично заметил ищейка. – Ты же вампиром станешь, а люди – твое питание.
- Фу! – Моника сморщила носик, резко поднимаясь на локтях.
Она с нескрываемым недовольством смотрела на Деметрия, сказавшего ей довольно неприятную правду.
- Скажешь мне «фу» послезавтра, - захлопывая книгу, сказал вампир.
Если завтра, конечно, для этой девочки настанет.
- Ты такой холодный, Деметрий, - чуть с сожалением произнесла Моника.
Вампир вопросительно изогнул бровь, а девушка продолжила.
- В твоей жизни есть только Феликс и ни капли любви, - вздохнула она.
- Мне хватает Феликса, - отшутился ищейка.
Но Моника не разделила веселого настроения вампира. Она снова села и чуть нахмурила бровки.
- Он не будет всегда с тобой, однажды и он найдет свою половинку. Феликс навечно будет твоим другом, но он не сможет всю жизнь разрываться между тобой и любимой.
Деметрий не ответил. Он решил не спорить с девушкой о том, что без любви ему намного проще жить. И что вообще такое любовь? Чувство, сжигающее заживо, охватывающее своим пламенем до тех пор, пока ты не сгоришь дотла. Любовь, это когда ты больше не можешь жить без объекта своего обожания, а если можешь – это не любовь. Люди любят придумывать себе иллюзии, называя их этим громким словом, а на самом деле лишь просто сотрясают воздух словами.
Взгляд вампира остановился на пальчике Моники, украшенном золотым колечком с овальным украшением из белого золота с аккуратно выложенной буквой «V» из красных рубинов.
- Подарок Алека? – догадался Деметрий.
- Да, - кивнула Моника, поднимая ручку, - он просил всегда носить его, даже когда обращусь.
- Мудрое решение, - согласился ищейка.
- Это оберег? – В карих глазах вспыхнул интерес.
- Почему ты не спросишь у Алека? – вопросом на вопрос ответил вампир.
- Ну, Деметрий, - лукаво улыбнулась девушка. – Расскажи.
Ищейка ухмыльнулся и, вздохнув, начал:
- Когда-то давно Аро собрал нас всех вместе и сделал каждому по подарку. Это были украшения, но весьма необычные. Все они были сделаны из желтого и белого золота с красными рубинами, выложенными в форме нашего символа. Но подарки были необычны тем, что мужчинам достались женские украшения и наоборот. Господин верил, что однажды мы сможем подарить их кому-то особенно важному в нашей жизни, тем, кого захотим защитить от всего, что прячет в себе ночь. Это один из самых мощных и сильных оберегов, какие только можно себе представить. Ни один хладный даже пальцем не тронет обладателя такого украшения, ведь он находится под защитой Вольтури.
- А кому достались остальные украшения? – Бескрайнее любопытство, еще одна черта Моники.
Деметрий опустил руку в карман мантии и извлек оттуда овальный кулон на цепочке.
- Это мой подарок от господина - Мужчина протянул кулон Монике, та с интересом приняла его из холодных пальцев, рассматривая, как золото блестит на солнце. – Он открывается, но любой бессмертный и так знает, как выглядит мой оберег. Рената рассталась со своим почти сразу же. Она нашла свою праправнучку, и под видом богатой доброй женщины подарила ей свой кулон, чтобы он оберегал ее семью от вампиров. Челси и Афтон просто обменялись подарками, ведь они есть друг у друга, и им больше никто не нужен. Джейн единственная получила женский подарок в виде брошки, которую она надевает на праздничные вечера. Остальные хранят эти подарки при себе.
- Значит, я настолько дорога Алеку? – Теплые карие глаза загорелись бескрайним счастьем.
- Да, - выдавил из себя ищейка, поджав губу.
Он принял из рук Моники обратно свой кулон, вновь терзаемый чувством вины. Он должен что-то сделать, иначе потом он никогда себе этого не простит.
- Что-то не так? – обеспокоенно поинтересовалась девушка, заглядывая в глаза ищейки.
- Ты можешь погибнуть, - прошептал Деметрий, поднимая взгляд на итальянку.
Он ожидал увидеть испуг, недоумение, но на смуглом лице играла добродушная, счастливая улыбка, отчего ищейке стало не по себе.
- Я знаю, - спокойно произнесла она.
- Знаешь? – настала очередь Вольтури удивляться.
- Знаю, что Алек может не остановиться, но я верю ему, Деметрий. - Моника говорила серьезным тоном. - Я знаю, на что иду, но я приму вечность либо от него, либо она не нужна мне вообще. Не стоит беспокоиться и стоять завтра под дверью. Все будет хорошо, Деметрий.
- Ты понимаешь, что сейчас я даю тебе возможность умереть? – уточнил ищейка.
- Да, - кивнула Моника. – Но пусть это останется нашим секретом, ладно? Я не хочу, чтобы Алек знал, что я полностью осознаю свою ситуацию. Обещай, что не расскажешь это ему, Деметрий.
Вновь ищейка стоял перед непростым выбором. Смерть этой девушки будет ударом не только для Алека, но и для Феликса, так стоит ли ей давать такие опрометчивые обещания? Но с ней почему-то и вправду верится в лучшее.
- Обещаю, - сказал Деметрий.
- Тебя можно спасти, - мягко улыбнулась девушка. – Я верю, что однажды ты встретишь ту единственную, которой ты сможешь подарить этот кулон, чтобы уберечь ее от всего. Я верю, что твоя любовь будет способна на настоящие поступки.
Моника улыбнулась и, встав на ноги, легко выхватила из рук вампира книгу.
- Давай поиграем? – с задором произнесла она. – Говорят, что ты лучший ищейка в мире, но я хочу проверить. Я спрячу эту книгу в замке, а завтра, когда я стану бессмертной, ты ее найдешь, и мы сожжем ее вместе с нашей тайной? Идет?
- Прячь, - ухмыльнулся Деметрий, наблюдая как девушка побежала в сторону замка, сверкая босыми пятками…

Книга тяжелым грузом тянула вампира назад в прошлое, к реке, где он дал Монике то злополучное обещание. Вольтури осторожно, будто хрусталь, открыл книгу, где на обложке неаккуратным почерком коряво было выведено:
«Деметрию о нашем секрете».
Сам того не осознавая, мужчина сделал шаг, затем еще шаг и уже в следующую секунду он стремглав мчался навстречу ночи, готовой принять в свои объятия. Он бежал, чтобы сбросить с себя этот груз, эту вину. Она не раздирала его душу, не причиняла боли. Она просто жила по соседству, иногда напоминая о себе. Но от таких тайн лучше избавляться, сжигать их дотла, пока ветер не развеет пепел.
Он бежал к реке, где все началось и должно было закончиться. Упав коленями на траву, Деметрий разорвал книгу на несколько частей и только после этого поджег. Пламя играючи охватило старые страницы, навсегда хороня еще одну тайну. Сколько еще в мире таких тайн, от которых мы непременно хотели бы избавиться?

Вольтури, стоя на опушке леса, с интересом наблюдал, как из замка ускользала темная тень, принадлежащая Деметрию. Что заставило вампира, всегда спокойного и сдержанного, так переполошиться?
Мысли его не успели зайти далеко, как слева от него послышались осторожные шаги. Обернувшись, он увидел своего посыльного.
- Простите, я опоздал, - виновато произнес он.
- Ничего, - заверил Вольтури. – Мы никуда не спешим. Ты принес ответ?
- Разумеется, - мужчина поспешил передать запечатанный конверт Вольтури.
Все эти два дня он боролся с искушением прочитать тайную переписку итальянца с румынами, но инстинкт самосохранение взял верх. Он понимал, что все, кто знают тайны королевского клана, недолго живут.
Вольтури распечатал конверт, но в следующее мгновение поднял взгляд на посыльного.
- Ты свободен, можешь идти, но только помни, что лучше молчать об этом.
Мужчина кивнул и, что было сил, рванул с ночной поляны. Он жив, это главное, а больше ни о чем после этой встречи он мечтать и не мог.
Вольтури опустил взгляд на послание и меньше чем за минуту прочитал его. С задумчивым видом, он поднял взгляд, размышляя о своем. История начинала принимать вполне объяснимый оборот, но кое-что еще оставалось неясным. Он знал, что нужно делать.
Наклонившись, он подпалил краешек письма, уже в следующее мгновение охваченное огнем целиком. Так и сгорели в этой ночи две тайны, два секрета клана Вольтури.