2024-5-18

21

0

0

Опять ее нет. Официанткой сегодня была сорокалетняя Джейн, она уже несколько лет тут работает, знает меня по имени, даже читала мои книги и как-то попросила у меня автограф. То было еще до аварии. Теперь на ее лице постоянно маска жалости. Ненавижу жалость. Я и так знаю, что жалок и мне не нужны лишние напоминания об этом.

Я решился спросить у Джейн, не знает ли она, когда будет смена Беллы.

Белла больше не работает в этой кофейне, как выяснилось.

И, кажется, я чувствую себя подавленно из-за этой новости.
Ведь теперь я не смогу перед ней извиниться и выплыть из пучины стыда, которая грозилась меня проглотить со всеми моими потрохами.

Сегодня снова по расписанию сеанс психотерапии. Доктор Каллен тоже расстроилась, что мне так и не удалось поговорить с Беллой, но похвалила меня за письмо, за смелость и решительность.

А толку теперь от этого письма и моих добрых намерений?

Доктор дала мне другое задание взамен этому, но сказала, что если я не готов, то я могу этого не делать пока.
Суть в том, что я должен был отнести цветы на могилы своих родителей, сестры, жены и ребенка. И сделать это нужно было лично, а не заказывать доставку, как обычно. А затем написать в дневник, что почувствовал.

От одной мысли об этом слезы наворачиваются на глаза, а в горле застревает противный ком, который можно убрать только вырезав вместе с гландами.

Меня даже на похоронах не было, и еще никогда мне не доводилось быть на этом кладбище. Наверное, это действительно не дает мне до конца поверить, что их больше нет в моей жизни, как и сказала доктор Каллен.

Она также сказала, что, возможно, я не могу двигаться дальше, потому что не попрощался с ними.

Кажется, я никогда не смогу двигаться дальше.
Тем более после того, как осознал, каким ничтожным стал.

Все, что я мог сегодня - это думать о поездке на кладбище. Даже достал схему расположения могил и положил на видное место.

Завтра я точно точно туда не поеду.

Сегодня я снова убрал в ящик схему.

Не могу...
Даже не хочу ничего говорить по этому поводу.
Мне просто трудно описать все эти эмоции.

Не сегодня…

Чтобы отвлечься от мыслей о кладбище, я решил открыть письма от Издательства.

Все три письма просили продлить права на издание моих книг. После истории с аварией они стали популярнее. Весь тираж раскупили, а новых тиражей не предвиделось, потому что со мной не могли связаться.

Я отправил им ответ по электронной почте. И он был положительный. Так мне удалось заполнить среду и четверг делами.

И хочу признаться, что сделал это специально, чтобы было чем оправдать свой отказ от исполнения задания доктора Каллен.

Я точно не повезу цветы на этой неделе.
Я не готов.
И сомневаюсь, что этот миг вообще когда-нибудь настанет.

Поездка в издательство утомила меня, ведь я провел там весь день.
Все пялились на меня, как будто я попал на арену цирка в качестве клоуна, но это еще ладно.
Каждый второй пожимал мне руку и говорил слова соболезнования.
И всюду была жалость. Я в ней просто тонул, а поблизости даже соломинки не было, чтобы ухватиться за нее.

Я думал, что этот поход отвлечет меня от мыслей, что все мои родные лежат в гробах, зарытые в землю, но стало лишь еще хуже.
А ведь завтра снова придется туда ехать, но слава богу только на несколько минут.