2024-5-2

14

0

0

Наконец-то в конце июня Эдвард разрешил мне вернуться на работу. Я отчетливо запомнила тот момент, когда в понедельник утром двери лифта открылись, и я вышла на своем этаже. Поздравительные крики и аплодисменты, цветы и торт. Мои коллеги были рады моему возвращению и решили показать это. Я улыбалась и искренне благодарила их. Моя повышенная чувствительность стала причиной слез, которые покатились по моим щекам от тех чувств, что вызвала во мне эта трогательная встреча.

Только через час я добралась до своего офиса и опустилась в кресло, блаженно вздохнув, когда сбросила свои каблуки. Кажется, мне пора уже отказаться от привычного стиля и наконец-то признать, что вскоре я стану похожей на большущий корабль, потеряв при этом всю свою привлекательность.

- Привет, - радостно проговорила Розали, входя в кабинет и усаживаясь в кресло передо мной. Я с завистью посмотрела на ее грациозные движения и только вздохнула. Может быть, я еще не была огромная и раздутая, но все же чувствовала эти первые признаки беременности: двигаться мне стало намного сложнее.

- Привет, - ответила я и улыбнулась ей. – Ты чего такая сиятельная?

Розали довольно улыбнулась, как чеширский кот, и посмотрела на меня с радостным и возбужденным блеском в глазах.

- Ты не поверишь, - выдохнула она и остановилась, придавая драматичности моменту. – В общем, я держалась сколько могла, но больше не могу, - она остановилась и сделала глубокий вдох. – Эммет…

- Перестань мучить меня, Роуз, - воскликнула я, когда мне передалось ее возбуждение.

- В общем, Эммет предложил мне свою руку и сердце.

- Предложил руку и сердце? – кажется, беременность сказалась на моих умственных способностях, потому что мне понадобилось одно долгое мгновение, прежде чем радостно подняться с кресла и обнять свою лучшую подругу. – Ты выходишь замуж! - также радостно воскликнула я и крепко обняла ее. – Ведь выходишь? – добавила я мгновение спустя, когда отстранилась, чтобы заглянуть в ее глаза.

- Конечно, выхожу. Я не идиотка, чтобы потерять такого мужчину. Да и… - Розали потупила глаза, а когда подняла их на меня, я увидела в них еще большую радость, но все же было в них еще и что-то невероятно трогательное, нежное. И это чувство было таким знакомым мне. – Как я могла отказать мужчине, которого люблю и который сделал мне самый дорогой подарок в мире?

Ее рука поднялась, и я увидела огромный бриллиант на ее безымянном пальце. Но не об этом подарке она говорила. Ее рука опустилась на живот, и она улыбнулась мечтательной улыбкой.

- Я беременна, Белла, - выдохнула она, и я увидела, как в ее глазах появились слезы. – Господи, Белла, я беременна, - произнесла она, и слезы потекли по ее щекам. Счастливые слезы исполненного желания.

Я обняла ее и прижала к себе, успокаивая. Я знала, как сильно Розали хотела ребенка, как она боялась, что никогда не испытает простого материнского счастья.

- Милая моя, как же я рада за тебя, - прошептала я, продолжая гладить ее по спине. – Очень, очень рада.

- Спасибо, - сказала Розали, когда отстранилась от меня и вытерла слезы. – Теперь я понимаю, что такое перепады настроения у беременных.

- А ты сказала Эммету о ребенке? – спросила я, когда мы с ней вновь уселись за стол, а мой ассистент принесла нам по чашке чая.

- Да. Я поняла, что беременна в тот самый день, когда ты… - она остановилась и с извинением посмотрела на меня, но я только махнула рукой. Все обошлось, мы с ребенком живы, а значит, об этом случае стоит забыть. – В общем, утром я сделала тест и подтвердила свои надежды. А вечером, когда мы с Эмметом сидели у твоей палаты, он начал говорить. Он был таким усталым, взволнованным, его мучили угрызения совести из-за того, что он не смог спасти тебя. Он говорил, что когда твоя машина перевернулась, когда тебя бледную и окровавленную несли к машине скорой помощи, он едва не умер. Потому что понял, что в жизни не все можно предвидеть и контролировать. Он сказал, что за эти спокойные годы, которые он провел рядом с Эдвардом, он забыл о том, какой жестокой бывает судьба. О том, что она в одно мгновение может лишить любимого человека. Он много и долго говорил. Сказал, что когда увидел, каким был Эдвард рядом с тобой, пока ты не пришла в сознание, отчетливо понял одну вещь – ему есть что терять. Он сделал мне предложение, сидя на полу больнице, смотря на меня покрасневшими, усталыми глазами. Это было не то идеальное предложение, которое представляет себе каждая девушка, но оно было искренним, а от этого не менее романтичным. Оно было именно тем, что мы оба тогда чувствовали. Мы оба на одно долгое мгновение представили, что могли бы оказаться на вашем месте. Что из-за какой-то случайности могли бы лишиться друг друга, так никогда и не сказав главных слов.

Я нежно улыбнулась ей и сжала ее руку, что лежала на столе. – Вы идеальная пара. И уверена, вы будете счастливы.

- Я тоже в этом уверена, - Розали улыбнулась. – А еще я хотела попросить тебя быть моей подружкой невесты.

- Для меня это будет огромной честью.

- Отлично. Свадьба через неделю.

- Что? – ахнула я и выгнула бровь. – Через неделю?

- Прости, но мы решили пожениться три недели назад, а поскольку ни он, ни я не хотели долго ждать, то сразу же приступили к планированию свадьбы.

- У вас ведь будет нормальная свадьба, верно? С родителями и друзьями? – спросила я на всякий случай.

- Да, - Розали засмеялась. – Мы решили, что хоть кто-то из нас должен правильно выйти замуж. Мои родители прилетают в четверг, а в субботу ты уже должна исполнять обязанности подружки.

- И мне не нужно ходить с тобой, заказывать цветы и торт, выбирать украшения для зала и все прочее, что должна делать подружка? – спросила я.

- Нет, ты должна поехать со мной и помочь выбрать одно среди трех платьев. Вот и все. А еще быть в субботу красивой и радостной, и сделать все, чтобы этот день прошел идеально.

- Договорились. Я сделаю все, чтобы у вас с Эмметом была идеальная свадьба.

Затем мы с Розали приступили к обсуждению насущных проблем нашего издательства. Оказалось, что за полтора месяца, которые я отсутствовала в офисе, журналы выжили, и рейтинги почти не упали. Розалии, как могла, справлялась с обязанностями редактора и журналиста, и я поблагодарила ее за это. В общем целый день мы провели вместе, она вводила меня в курс дел, показывала наработки новых статей и идей для номеров журналов.

Уже поздно вечером, когда Эммет и Эдвард выехали за нами из «Cullen’s Technology», разобравшись там со всеми проблемами, я наконец-то набралась смелости и заговорила с Розали о том дне, когда случилась авария.

- Розали? – позвала я ее, когда она собирала свои бумаги.

- Да, Белла?

- Что случилось после того, как машина перевернулась? И вообще, что сказала полиция? В чем причина аварии? – спросила я.

- Эдвард тебе не сказал? – Розали снова опустилась в кресло и удивленно посмотрела на меня.

- Нет. Он сказал, что мне не стоит волноваться из-за этого. Что мне нужно набираться сил, чтобы мы с ребенком выздоровели как можно скорее.

Розали вздохнула и опустила бумаги, что держала в руках, смотря на меня. – Когда машина перевернулась, Эммет сразу же позвонил Эдварду, как только мы вызвали скорую и спасателей. Я стояла рядом и тоже слышала, как Эдвард прокричал, что в аварии виновата не ты. Что ты прекрасный водитель и должно быть машина была не в порядке. Когда ты в тот день уснула вечером, Эдвард вышел к нам. Он приказал Эммету доставить машину на экспертизу и узнать, из-за чего случилась авария.

- Что он узнал? – потребовала я, когда Роуз остановилась.

- Тормозной шланг был подрезан. К сожалению, не удалось установить, когда именно это было сделано. Кто-то мог подрезать его еще в гараже вашего дома, или на стоянке перед ранчо Марии. Они ведь только подрезали его, оставив все на волю случая. Тормозной шланг лопнул, когда ты въехала в поворот.

- Что сделал Эдвард?

- Ты уверена, что хочешь знать продолжение?

- Розали, что еще случилось? – с тревогой спросила я.

- Это я уже узнала из слов Эммета. Он узнал, что в тот день рядом с машиной ошивался Джейкоб. Эммет не смог удержать его. Эдвард вскочил в машину и сорвался с места, Эммет сразу же последовал за ним.

- Только не говори, что Джейкоб опять в больнице. Мы ведь только что разобрались с ним, неужели Эдвард начал все сначала? – выдохнула я.

- Белла, пойми его правильно. Он едва не потерял тебя, ты лежала едва живая. И тут он узнает, что этот подонок Джейкоб едва не убил тебя.

- Чем все закончилось? – я сжала руки, немного боясь услышать ответ.

- Не волнуйся. Джейкоб остался жив. Он даже не убил его, просто прижал к стенке и выбил из него правду. Джейкоб не причастен к тому, что случилось с тобой. Он не подрезал тормоза в твоей машине.

- И Эдвард поверил ему?

- Поверь, Эммет сказал, что Эдвард выглядел настолько пугающе, что Джейкоб даже недолго сопротивлялся. Ему жизнь была дороже. По-моему, он с большей охотой бы отсидел в тюрьме за содеянное, чем дальше общался с твоим мужем.

Я откинулась на спинку и закрыла глаза, выдохнув. Я знала, что вся эта ситуация была не настолько простой, как мне описал ее Эдвард. Но я и не предполагала, что все было настолько запутанно. Если не Джейкоб подрезал тормозной шланг моей машины, тогда кто? Кто желал моей смерти?



Свадьба Розали стала главным событием этого месяца. Еще бы, известная журналистка и мужчина ее мечты. Они были так счастливы в этот день. И когда я вспоминала о своей собственной свадьбы, мне хотелось смеяться.

- Что, сравнение не в нашу пользу? – спросил Эдвард, подходя ко мне сзади и обнимая за талию, оставляя нежный поцелуй на шее.

- Откуда ты знаешь, о чем я думаю? – я развернулась в его руках и обняла за шею. Мы медленно покачивались на танцполе среди других гостей, которые праздновали свадьбу Розали и Эммета.

- Просто я умею читать твои мысли, - Эдвард наклонился и легко поцеловал меня в губы. – И потому, что я люблю тебя. Кстати, и разве наша свадьба была так ужасна?

Я засмеялась и положила голову ему на грудь. – Наша свадьба была прекрасна, но по-своему. У нас не было этой шумной толпы и журналистов с камерами. А они были бы, поверь. Если бы кто-то узнал, что сам Эдвард Каллен женится на этой заблудшей овечке Изабелле Свон… - я посмотрела в его глаза и улыбнулась, подмигнув. – Это был бы еще тот скандал, даже несравнимый с тем ажиотажем, что поднялся в прессе, когда они узнали о нашем браке.

- Но если ты хочешь подобного торжества, мы ведь можем его устроить. Когда ты только пожелаешь. У меня даже есть на примете одно грандиозное событие, которое можно вот так отпраздновать, - он улыбнулся мне, лаская мою спину.

- И что же это за событие? Неужели ты хочешь вот так бурно отпраздновать рождение нашего ребенка? – спросила я немного обеспокоенная. Кто знает, что на уме у Эдварда.

- Нет, любимая. Я не собираюсь делиться нашим ребенком с целым миром. Ни им, ни тобой. Я сохраню эти моменты только для себя, я узурпирую ваше время и не стану делить ни с кем.

- Ты собственник, - с улыбкой проговорила я, поднимаясь на носочки и целуя его упрямый подбородок. – Но я все равно люблю тебя.

Эдвард улыбнулся. – Возможно, тогда я сделаю сейчас то, что в другом случае могло бы стоить мне жизни.

- Что ты натворил? – спросила я.

- Пошли со мной? – Эдвард взял меня за руку и повел через стеклянные двери на террасу. Мы остановились, только когда достаточно отошли от шума, который доносился из зала.

Эдвард увидел впереди белые ажурные кресла и усадил меня в одно из них, а сам опустился на корточки передо мной, взяв мои руки в свои.

- Тебе не холодно? – спросил он.

Я покачала головой и посмотрела в его обеспокоенные изумрудные глаза. – Эдвард, что случилось? Ты пугаешь меня, - добавила я.

- Понимаешь, может быть, я сделал одну огромную глупость и боюсь, что ты не простишь мне этого.

- Эдвард, прекрати. Ты меня пугаешь, - произнесла я, сжимая его руку. – Что-то случилось? Не тяни, скажи уже. Что-то плохое?

- О Господи, нет, Белла, - выдохнул Эдвард и поцеловал мою ладонь. – Просто я кое-что купил для тебя и все никак не находил возможности преподнести свой подарок. А сейчас меня уже все поторапливают с этим. В общем, я решил, что на свадьбе Розали ты не станешь убивать меня, не желая портить подруге торжество.

- Эдвард Каллен, если ты сейчас же не прекратишь накручивать меня, я… - я не успела закончить, так как Эдвард приподнялся и закрыл мне рот поцелуем.

- Тебе нельзя волноваться. Думай о ребенке, - прошептал он.

- Это ты думай о ребенке и прекрати меня волновать, - огрызнулась я, вызвав улыбку на губах Эдварда.

- Хорошо, любимая. В общем… - Эдвард вздохнул и просунул руку во внутренний карман пиджака, прежде чем протянул мне белый конверт. – Это мой подарок тебе.

- Что это? – спросила я, забирая свои руки из его и беря конверт.

- Увидишь. И надеюсь, тебе понравится.

Эдвард поднялся и немного отошел, смотря на меня, пока я вскрывала конверт и доставала контракт, который находился внутри. Я замерла, когда начала читать. Это невозможно. Он не мог. Он не посмел бы сделать этого без моего согласия.

- Эдвард… - выдохнула я шепотом, поскольку у меня перехватило горло. – Скажи, что это не то, о чем я думаю. - Я поднялась и подошла к нему, держа в руке контракт. – Скажи, что ты только что не подарил мне издательство.

- Белла, любимая, - его руки легли на мои плечи, но я сердито посмотрела на него, ожидая ответа. – Ладно, да. Я действительно подарил тебе издательство.

- Ради Бога, зачем? Кто надоумил тебя дарить мне целое издательство? – мой голос сорвался на крик.

- Тише, любимая, ты ведь не хочешь испортить праздник Розали? – произнес Эдвард, и я зашипела от раздражения.

- Эдвард Энтони Каллен, сейчас же отвечай на мой вопрос, иначе… - я не стала продолжать, пусть сам оценит масштаб моей ярости и придумает, что я с ним сделаю, если не ответит мне.

- Мистер Браун обратился ко мне с просьбой о покупке издательства спустя несколько месяцев после нашей свадьбы. Он сказал, что ему пора уже отправиться на покой, а лучшего преемника, кроме тебя, он не видит. Но он знал, что ты не примешь подобного подарка от него, что не примешь издательство, если он просто преподнесет его тебе на блюдечке. А выкупить его ты не сможешь. Поэтому он обратился ко мне.

- Так вот почему ты приезжал в издательство. Ты… - я не смогла продолжить. Часть меня была обижена на мужа, разъярена его поступком. Другая же… в общем, другая была влюбленной в него половиной, которая с трогательным умилением смотрела на этот его поступок. – Эдвард…

- Я знаю, я должен был сказать тебе. Но я подумал, что… - он остановился, а затем продолжил, быстро говоря. – Тебе ведь нравится издательство, тебе нравятся эти журналы, ты умеешь подбирать темы и искать новые идеи. Это твой мир, мир твоего бизнеса. И ты счастлива в нем. И я хотел подарить тебе то, что действительно порадует тебя. Я просто хотел, чтобы ты была счастлива.

- Ох, Эдвард, - я подошла к нему и обняла, прижавшись лицом к его груди. – Это очень мило с твоей стороны, но ведь… - я подняла глаза и посмотрела на него. – Это ведь целое издательство. И я даже боюсь предположить, во сколько тебе обошелся этот милый подарок.

Руки Эдварда обвились вокруг меня, прижимая ближе к нему. – Ты же знаешь, деньги не важны для меня. И если издательство тебя действительно порадовало, я рад, но если ты не хочешь, я продам его.

- Нет, не смей! – воскликнула я. – Ты не посмеешь продать это издательство. Ты ведь только что подарил его мне.

- Вот и хорошо, - Эдвард наклонился и на одно невероятно долгое мгновение наши губы слились в поцелуе. – Я рад, что ты не станешь возвращать мне подарок.

- Ты сумасшедший, ты это знаешь? – пробормотала я в перерыве между поцелуями.

- Да, я сошел с ума от любви к тебе, - ответил он, прежде чем вновь поцеловать меня.

Одним словом, свадьба Розали запомнилась всем. И прекрасной невесте, которая не находила себе места от радости, и ее жениху, который ни на мгновение не спускал глаз со своей новоиспеченной обворожительной жены. И родителям невесты, которые не могли налюбоваться на свою счастливую дочь и ее прекрасного мужа. Впрочем, мы с Эдвардом тоже никогда не забудем этого вечера. Вечера, когда он положил к моим ногам целый маленький мир.

В воскресенье Эдвард поднял меня с постели со словами, что, кажется, свадьбы теперь будут следовать одна за другой, и протянул мне приглашение. В суматохе этой недели, когда мы готовились к свадьбе Розали, я и забыла, что моя собственная сестра выходит замуж. И вот, Маркус и Мари приглашали нас на репетицию свадьбы, которая состоится в его загородном доме через неделю. А еще через неделю моя сестренка уже станет миссис Волтури.

Как и ожидалось, последующая неделя прошла не в меньшей суматохе, чем предыдущая. Сейчас, когда я наконец-то узнала о том, что «Браун паблишер» официально принадлежит мне, я стала по-другому относиться ко всему. К тому, как мистер Браун обучал меня всем тонкостям, с какой заботой он относился ко мне. Казалось, что в моем мозгу появилось во много раз больше идей. Я работала не покладая рук, чтобы сделать журналы нашего издательства еще популярней. Так что никого собственно и не удивили результаты продаж нового выпуска журнала, которые мы получили в пятницу вечером. Мы обошли нашего главного конкурента, оставив его далеко позади. Моей радости не было предела. И когда вечером дома я увидела своего мужа, то бросилась ему на шею.

– Спасибо за этот невероятный подарок, - прошептала я прямо напротив его губ, прежде чем припасть к ним в жадном поцелуе. Руки любимого сразу же обвились вокруг меня, крепко прижимая к его телу. Мы оба простонали от удовольствия, но вскоре нам пришлось отстраниться.

- Нам нужно собираться. Прием у Маркуса.

- Да, ты прав, - кивнула я, все еще не разжимая рук.

- Белла, - произнес он, почти что выдохнув мое имя.

- Я скучаю по тебе, - прошептала я.

- Я знаю. И скучаю по тебе не меньше. Но мы не можем…

- Я даже не помню, когда мы в последний раз были вместе, - на моих глазах навернулись слезы и Эдвард наклонился, целуя мои веки.

- Не плачь, любимая. Как только мы вернемся, сразу же отправимся к доктору Гордон. И если она подтвердит, что с тобой все в порядке… Если она скажет, что мы никак не повредим нашему малышу, я заставлю тебя забыть обо всем, - пока он говорил, его губы ласкали мое лицо, покрывая поцелуями каждую его черточку. – Осталось потерпеть совсем немножко, любимая.

- Я не хочу больше терпеть, - прохныкала я.

- Ты же у меня сильная. Ты сможешь. Ради нашего малыша, - продолжал Эдвард убеждать меня, пока его губы наконец-то вновь не накрыли мои, заставляя забыть обо всем на свете, оставляя только жгучий голод, который сжигал меня изнутри.

Когда мы, наконец, оторвались друг от друга, наше дыхание было прерывистым, а тела напряжены. Мы до безумия хотели друг друга, но боялись, что можем навредить ребенку. Доктор Гордон посоветовала нам удержаться еще несколько недель от занятий любовью, поскольку это могло повредить малышу. А мы готовы были на все, лишь бы уберечь его. Но в то мгновение никто из нас и не предполагал, что нам будет так тяжело быть вдали друг от друга.

- Нам пора собираться, - хрипло проговорил Эдвард, выпуская меня из своих объятий. Я только кивнула и скрылась в душе, чтобы привести себя в порядок и остудить внутренний жар.

Но как оказалось, этот вечер был с самого начала обречен на провал. Как только я начала надевать платье, поняла, что оно на мне больше не застегивается. Молния застряла где-то посредине и не желала двигаться дальше. Моя пополневшая грудь и расширившаяся талия вместе с заметным животиком уже не позволяли носить мои любимые вечерние платья.

Я со слезами на глазах и в наполовину расстегнутом платье сидела на кровати, когда дверь в комнату открылась, и вошел Эдвард. Он сразу же оказался передо мной и опустился на колени, с тревогой смотря на мое расстроенное лицо.

- Белла, любимая, что случилось? – спросил он взволновано. Я молчала, продолжая плакать. – Белла, что-то с ребенком? У тебя боли? Мне вызвать скорую? – я чувствовала зарождающуюся панику в его голосе, но молчала, только еще сильнее заплакав. Как мне сказать этому мужчине, что я плачу из-за того, что не влезаю больше ни в один из своих нарядов? – Белла, не пугай меня. Что случилось?

- Все в порядке, Эдвард, - наконец-то выдохнула я и подняла на него заплаканные глаза. – Просто… Это так глупо, - я не смогла продолжать и спрятала лицо в руках. Но нежные пальцы Эдварда прикоснулись к моим рукам и отвели их от лица.

- Белла, посмотри на меня, - попросил он, и я выполнила его просьбу, посмотрев в его зеленые, наполненные любовью глаза. – Что бы ни случилось, это не глупость, потому что расстроило тебя. Скажи мне. Обещаю, я смогу помочь.

Я еще несколько раз всхлипнула и судорожно вздохнула, прежде чем посмотреть на него. – Я не могу застегнуть платье. Ни одно из платьев. Я больше ни во что не влезаю. Я толстая. Я толстая и скоро совсем перестану тебе нравиться.

Сказав это, я разразилась рыданиями. Эдвард поднялся и сел на кровать, а в следующее мгновение его руки оказались у меня на талии и пересадили к нему на колени. Я избегала его взгляда, поэтому уткнулась лицом в плечо, заливая его свежую рубашку слезами.

- Тише, любимая, все хорошо, - он обнимал меня, шепча успокаивающе слова, пока мои рыдания немного не утихли. А затем он взял мое лицо и заставил посмотреть на него. – Как ты могла даже подумать об этом, любимая? Как ты могла подумать, что можешь разонравиться мне? Кто, если не я, виноват в том, что ты не влезаешь ни в одно из своих красивых платьев? Ведь это моего ребенка ты носишь. Маленькую жизнь, от которой я без ума. И смотря на тебя, готовящейся стать матерью, я не могу разлюбить тебя. Потому что каждый день влюбляюсь еще сильнее. Ведь когда я смотрю на твою пополневшую грудь и талию, я не вижу ничего некрасивого. Ты – женщина, которая носит моего ребенка, и в этом нет ничего безобразного. Наоборот, каждый раз, когда я вижу тебя, мне хочется опуститься перед тобой на колени и просто молча взирать на эту красоту. Я боюсь прикоснуться к тебе не потому, что ты стала некрасивой, а потому что боюсь причинить вам вред. Вы оба такие хрупкие, а я вас так сильно люблю, - он остановился и наклонился, целуя меня в губы. – Ты прекрасна, как никогда, Белла. И я люблю тебя. Каждый дюйм твоего округлого тела, каждую лишнюю унцию. Я люблю всю тебя, Белла. Какой бы ты не была, я всегда буду любить тебя.

Я снова заплакала, обняв своего мужа и крепко прижавшись к нему. Как этот мужчина всегда умел находить именно те слова, которые мне нужно было услышать? Каждый день этой недели я просыпалась и чувствовала, как полнеет мое тело. Как становятся шире талия и бедра, как растет мой живот. И каждый день меня снедало беспокойство, что настанет день, когда Эдвард больше не сможет быть рядом со мной. Что больше не сможет с любовью смотреть на толстую меня. Но вот он всего несколькими словами смог убедить, что я самое прекрасное, что он видел в этой жизни. И что он любит меня. Любит безгранично.

Когда я успокоилась, мы все же нашли платье, в которое я смогла влезть, и вовремя прибыли на ужин к Маркусу. Вечер проходил очень даже хорошо. Я познакомилась с родителями Маркуса, они оказались не совсем такими пуританами, какими их описывала Мари. Да, у них были консервативные взгляды, но они просто желали своему сыну счастья. Маркус выглядел очень счастливым, не отпуская мою сестру от себя. И я все время улыбалась, когда смотрела на них. Они действительно нежно любили друг друга.

Неожиданно зазвонил телефон Эдварда и, извинившись, он отошел на балкон поговорить. А когда вернулся, с его лица исчезло любое выражение. На нем была каменная маска.

- Эдвард? Что-то случилось? – спросила я с тревогой, когда он подошел ко мне.

- Нет, - ответил Эдвард, обнимая меня за талию. – Все хорошо, но мне нужно будет поговорить с Маркусом. Наедине, - добавил он, посмотрев в мои глаза.

- Нет. Я пойду с тобой. Что бы ты ни узнал, я тоже имею право знать. Касается это компании или чего-то другого. Не оставляй меня одну, Эдвард, - добавила я, когда увидела, что он колеблется.

В конце концов, мы втроем отправились в кабинет Маркуса спустя час, когда смогли незаметно увести его от гостей. Все это время я переживала из-за того, что такого узнал Эдвард, что заставило его оторвать Маркуса от гостей.

- Тебе лучше сесть, Маркус, - сказал Эдвард, когда мы вошли в кабинет, и он усадил меня в кресло. Я была безмерно благодарна ему за это, поскольку ноги мои чертовски болели.

- Что-то случилось, Эдвард? – спросил Волтури, когда сел в кресло напротив меня. – Белла, тебе что-то налить? Ты выглядишь немного бледной…

- Нет, нет, благодарю. Все в порядке. Я просто немного устала, - я улыбнулась ему и вновь перевела встревоженный взгляд на Эдварда.

- Что ты хотел сказать, Каллен? – вновь поинтересовался Маркус. – Это касается бизнеса? – добавил Маркус.

В то время, пока я болела дома, работа Эдварда, впрочем, как и моя, не стояла на месте. И однажды вечером, когда Мари и Маркус ужинали с нами, мужчины заговорили о том, как создать совместное предприятие. Маркус обмолвился, что не может постоянно находиться в Штатах, поскольку бизнес требует его присутствия и в других ресторанах. Но здесь он только вышел на рынок и боится, что если уедет сейчас на долгое время, то потеряет нишу, которую занял. Я была немного удивлена, когда Эдвард предложил ему свое партнерство, а затем вспомнила первые месяцы нашей совместной жизни, когда впервые пришла в офис Эдварда. Тогда Эммет и Генри убеждали моего любимого, что «Cullen’s Technology» нуждается в расширении поля деятельности и предлагали купить что-то из сферы услуг.

- Нет, с бизнесом все в порядке. Мне нужно сказать тебе о другом, - Эдвард остановился на мгновение, а затем продолжил, начав издалека: - Ты ведь знаешь, что после той аварии я приказал пристально следить за Джейкобом Блэком, считая, что именно он виноват в случившемся, - начал Эдвард, и Маркус покачал головой.

- Прости, не знал. Но все же я предполагал, что подобнее могло бы иметь место, - заметил Маркус.

- Мне неприятно это говорить, особенно в такой день. Но я все же считаю тебя своим другом, и не могу скрывать правду от тебя, - слова Эдварда заставили меня напрячься. Незаметно для себя самой, я потянулась и сжала руку Маркуса, молча выражая свою поддержку.

- Это касается Мари, я прав? – спросил он, нахмурившись. И я поняла, что какие-то подозрения мучили и его самого. – Каллен, я прав?

- Да. Это касается Мари. Прости, - Эдвард выдохнул и протянул свой телефон Маркусу после нескольких манипуляций.

Маркус сразу же побледнел, а на скулах заходили желваки, пока он несколько минут смотрел на то, что показывал телефон Эдварда. Я слышала слабый шум и треск, женский смех и слова, но не могла разобрать их.

А затем телефон выпал из рук Маркуса и упал на пол экраном вверх, и я увидела свою сестру в объятиях Джейкоба Блэка. Обнаженную сестру в спальне.

Я нагнулась и выключила видео, обрывая звук, и сразу же повернулась к Маркусу.

- Мне очень жаль, - произнес Эдвард, смотря на него. Ему действительно было жаль, что именно он принес эту плохую весть. Но я понимала его мотивы. Маркус должен был узнать об этом. Пусть на этом видео была моя сестра, пусть я только что возможно разрушила ее жизнь, но я не могла позволить ей обманывать Маркуса. Он был хорошим человеком, он не заслуживал этой боли.

- Маркус, - хрипло проговорила я, сжимая его руки в своих.

- Все в порядке, Белла, - произнес он несколько минут спустя, посмотрев на меня враз помертвевшими глазами. – Все в порядке. Я знал о ее ветреном характере. Но все же… - он вздохнул и замолчал. – Я думал, что после того, как сделаю ей предложение, она изменится. Я думал, что моей любви будет достаточно для нас двоих. Господи, - он забрал свои руки у меня и обхватил ими голову, упершись локтями в колени и опустив голову. – Господи…

- Прости, Маркус, - произнесла я и почувствовала, как рука Эдварда легла на мое плечо и нежно сжала его. – Прости.

Горькая улыбка появилась на лице Маркуса, когда он поднял глаза на нас. – Ты не виновата, Белла, как не виноват и Эдвард. Вы поступили правильно. И я благодарен вам за это. Но сейчас… Мне нужно побыть одному. Вы простите меня?

- Конечно, - мы кивнули и я поднялась. Я положила руку на его плечо и сжала, как мгновение назад делал это Эдвард. – Если что, мы всегда готовы помочь.

- И прости за то, что принесли недобрые вести, - добавил тихо Эдвард и кивнул Маркусу, прежде чем мы вышли из кабинета.

Мы ушли, не попрощавшись. Я не могла бы сейчас посмотреть в глаза своей сестре. Не после того, что видела на экране телефона. Как она могла изменять такому чудесному мужчине, как Маркус? И как она могла опуститься до того, чтобы изменять ему с Джейкобом? Это не укладывалось у меня в голове.

Всю дорогу домой я кусала губу, пытаясь избавиться от чувства вины. Не перед сестрой, моя совесть на ее счет была чиста. Мне было жаль Маркуса. Перед моими глазами до сих пор стоял его образ, когда он обнимал Мари и улыбался гостям, представляя ее как будущую миссис Волтури. А теперь… Он остался в полном одиночестве в кабинете, борясь со своей болью. С предательством человека, которого он любил больше всего в этом мире.

И как бы я не пыталась избавиться от этих мыслей, у меня не получалось. И когда я посмотрела на Эдварда, поняла, что он испытывает то же самое. Боль в его глазах говорила о многом. Ему было точно так же жаль, что он рассказал Маркусу об измене моей сестры. Но он поступил правильно. И я сжала его руку, без слов говоря, что поддерживаю его.

В ту ночь я уснула в расстроенных чувствах, в объятиях своего любимого мужа, который тихо шептал мне на ухо слова любви. И я отвечала ему тем же, потому что понимала – сейчас мы отчаянно нуждались друг в друге, в тепле и нежности. В заверении, что с нами никогда не случится того, что случилось с Маркусом. Что мы любим и безгранично преданы друг другу. Что мы никогда не пойдем на то, чтобы изменить и предать.

Когда нас наконец-то сморил сон, мы так и уснули в объятиях друг друга, а наши переплетенные ладони лежали на моем животе, прикрывая нашего маленького ребенка, что рос внутри меня. Оберегая его от холода и жестокость этого мира.