Moving on.

Очередной фильм, очередная история любви, очередной конец со страстным поцелуем.
Спрашивается, почему все так однообразно?
Почему если фильм, то обязательно о любви? Почему он не может быть об отношениях и самых разных.
Почему если конец, то обязательно счастливый, где главный герой или героиня получают заслуженное счастье?
И почему в фильме всего лишь какая-то их встреча означает конец всему?
Почему все не может быть по-честному? И так, как того заслужили?
Меня это злило. В жизни все не так.
Не так…
Выключив телевизор, из-за чего комната погрузилась в кромешную тьму, положив пульт на кофейный столик и скинув с себя плед, я встала и медленно пошла в спальню, аккуратно, чтобы не задеть ничего по пути.
Подойдя к окну, с которого в комнату попадал совсем немного уличный свет, я закрыла шторы, чтобы утром не быть разбуженной редко появляющимся солнцем, и вернулась к кровати, с удовольствием залезла под теплое одеяло.
Моя голова еще не коснулась подушки, а его рука уже обвилась вокруг моей талии и притягивала к себе.
Он что-то негромко пробормотал.
- Что? – Спросила я, переплетая свои холодные ноги с его.
Эдвард полностью притянул меня к себе, и я почувствовала, как он зарылся носом мне в волосы.
- Я так долго ждал тебя, что ты там делала? – Повторил он.
Я пожала плечами.
- Думала.
Он тихо и коротко засмеялся, приподнялся и повернул меня к себе.
Мне нравилось чувствовать себя куклой такого вида в его руках.
- Сейчас слишком поздно для этого, - сказал он, проводя рукой по моей щеке, шее, ключице…
Он улыбался мне, а я ему.
- Ты такая красивая, - не помню, говорил ли он мне это раньше.
Но…
- Я знаю.
Он засмеялся для меня, и я для него.
Он ничего не делал, а я что-то чувствовала.
Его лицо приблизилось к моему, и наши губы соприкоснулись. На секунду.
- Устала? – Спросил он так тихо, что эти слова можно было услышать только в тишине ночи, не в шуме дня.
- Только не для тебя…
И я знала, что улыбка, которая появится на его губах, после этих моих слов, и выражение в его глазах, будут тем самым.
Тем самым, которое называется одно на миллион.

Мой новый образ жизни – образ домохозяйки, хорошей, любящей девушки и фаворитки друзей. Я наслаждалась этим. Мне нравилась рано вставать под раздражающий звук будильника Эдварда, с трудом будить его и слышать сонный, хриплый голос, произносящий, еще пять, еще десять, еще пятнадцать. Отправлять его в бодрящий душ, а самой идти на кухню, чтобы приготовить завтрак. Громко слушать мультик по детскому каналу в это время, а потом чувствовать поцелуй мужчины, а не большого ребенка, который волшебным образом каждое утро оказывался со мной в постели.
После его ухода возвращаться в постель, чтобы получить еще несколько часов сна, а потом заниматься самыми различными делами.
Иногда становилось скучно, потому что я не могла найти себе занятие, иногда не хватало времени, чтобы выполнить все запланированные дела. Но это была жизнь. И настоящая.
Непредсказуемая, неожиданная, неотделанная до идеализма.
Ведь иногда случаются вещи, которые мы не планировали и которые мы не хотели, чтобы случились.
В этом и есть вся красота жизни. И вся ее истинная прелесть.

Звонкий смех маленького ребенка…Порой это было причиной появившейся улыбки у меня на губах, а порой - ужасного раздражения.
А иногда все было страшней. Иногда этот звук заставлял меня вспомнить и вообразить, представить и пофантазировать.
И это было так больно.
Особенно думать, что я могла иметь это сама и уже давно.
Это событие было одним из многих, которое я никогда не забуду, не отпущу и никогда не прощу своему безрассудству. И, конечно же, просто самой себе.
Но, как говориться, что сделано, то сделано. Ничего не изменить.
Но, как говориться, не живите прошлыми сожалениями. Создавайте новые.
Но, как говориться, просто не живите прошлым…Возможно и настоящее-то не лучше…
- Папа! Отпусти! – В данный момент его голос был больше похож на громкое и пронзительное вскрикивание маленькой девочки.
Я хотела дочь.
На этот раз вместе с хихиканьем ребенка был слышен смех и взрослого человека. А через секунду они появились в гостиной.
У них обоих взъерошенные волосы. И я почти вижу идентичное сходство.
У них у обоих розовые щеки. И я почти могу представить, что заставило их выглядеть столь возбужденными.
И они оба тяжело дышали и улыбались. Мне.
Я закрыла журнал и положила его рядом с собой на диван, глянцевой обложкой вниз. Приветливо улыбнулась.
- И где вы были сегодня? – Поинтересовалась я.
Мейсен вырвался из рук Эдварда и со всей силой, которая только была у маленького ребенка, побежал ко мне.
Я обняла его и посадила себе на колени.
- Что, разве ты не расскажешь мне, куда сегодня водил тебя папа? – Я мельком взглянула на Эдварда. Он наблюдал за нами.
Мейсен закрутился у меня на руках и не переставал ерзать, пока не обвил меня своими крохотными ручками за шею.
Мальчик смотрел на меня такими большими, открытыми детскими глазами.
- В цирк, - в одну эту простую фразу его голосом было вложено столько эмоций: восторг, неверие, очарование…
Я не могла не улыбнуться ребенку.
- И тебе там понравилось? – Я старалась, действительно старалась, вложить в свой голос какую-то нотку почти трепетного ожидания его ответа.
- Да! – Воскликнул он.
Это больше прозвучало, как безумно, невероятно и больше всего на свете. И так искренне.
Я засмеялась. Эдвард сел рядом и обнял меня за талию, таким образом, притягивая нас с Мейсеном ближе к своему телу.
- А завтра мы еще куда-нибудь сходим, - сказал Мейсену Эдвард.
Маленький мальчик крепче обвил руки вокруг моей шеи и прижался ко мне всем своим телом. Я чувствовала, как его детские, маленькие пальчики путаются в моих волосах.
- Я хочу, чтобы Белла пошла с нами. - Настойчиво сказал он. - Мне всегда веселей, когда она с нами, - он посмотрел на Эдварда, а Эдвард на меня, а я отвела взгляд к профилю Мейсена, - и ты, папа, всегда улыбаешься, когда Белла соглашается идти с нами, - он потом посмотрел на меня, - Белла, ты пойдешь с нами завтра гулять?
- А ты меня приглашаешь? – Спросила я с теплой улыбкой в голосе, поправив светлую челку ребенка.
Мейсен как-то удивленно приоткрыл маленький ротик, а потом широко улыбнулся и уверенно кивнул.
- Приглашаю.
А в такие моменты это делает меня счастливой.

Сегодня у меня было свидание. По скайпу. С сестрой. С Анжелой. Иногда не вериться, что в последнее время мы совсем отдалились друг от друга. Никогда бы не подумала, что с нами такое случиться. Но сейчас у нее семья, у меня тоже что-то подобное и очевидно это все-таки мешает нашему, как раньше, тесному общению.
И неважно, что я считаю, что если хочешь, всегда найдешь время на желаемое.
Смешно, но я даже не помню, какими последними событиями в своей жизни делилась с ней.
Время до назначенного часа тянулось долго. Я будто волновалась. И никак не могла сконцентрироваться достаточно долго на одном определенном деле, чтобы действительно завершить его. Поэтому и бросала все лишь наполовину законченным.
А когда мы, наконец, увиделись, пусть и только на экранах компьютеров, наша «встреча» вовсе не была похожа на то, будто в нашем общении и не было никакого перерыва, что я больше ожидала, а выглядело все как-то неловко.
И я даже не могла представить себя, что было бы, если б эта встреча была «вживую».
Начало разговора было полной катастрофой, она все говорила, говорила и говорила. Беспорядочно, сбивчиво и иногда даже непонятно.
Потом задавала вопросы, на которые толком не давала мне ответить, перебивая своими комментариями или рассказами о том, что она только что вспомнила.
Если сказать, что этот разговор был самым неудачным между нами, значит не доукрасить этот опыт.
Но что с нами произошло? Непонятно.
- А где Эдвард? – Спросила Анжела, когда напор ее вопросов немного стих.
- Уехал на несколько дней, - просто ответила я, - Мейсена Тане отвозит.
- Мейсен был у вас? – Она спросила это как-то очень удивленно.
Я не понимала ее реакции.
- Приезжает на неделю каждые два месяца.
Сестра смотрела на меня широко открытыми глазами. Пораженно.
- И ты к этому нормально относишься?
Я ухмыльнулась.
- А, по-твоему, я должна как-то по-другому относиться к этому?
Она выглядела уже растерянной.
- Не знаю.
- Не должна, - сказала я, - тем более, если учесть тот факт, что это я настояла на том, чтобы Эдвард привозил Мейсена сюда, а не сам оставался там. Не вижу ничего плохого в том, что мы делаем.
- Но это сын Тани, - она произнесла это как последнюю надежду на то, чтобы отговорить меня от чего-то.
- А для меня важно больше то, что это сын Эдварда, Анжела.
А после этого наш разговор как-то совсем не клеился, и мы закончили его.
Ни одна из нас не сказала этого, но мы обе знали, что в ближайших планах на будущее у нас не было запланировано повторение сегодняшнего опыта.
И как не странно меня устраивало это.

- У меня отпуск в июле, - сказал Эдвард.
Последние десять минут он говорил с родителями. А я лежала у него на груди и просто ничего не делала, даже не думала и совсем не соблазнялась возможностью послушать немного приглушенную сторону его разговора.
- Мы еще не знаем.
С этим словами его грудь резко и высоко поднялась и так же неожиданно опустилась.
Я повернулась и игриво сердито посмотрела на него из-за этого, потом вернулась в свое прежнее положение.
- Я поговорю об этом с Беллой, - в его голосе читалась надоедание.
Я ухмыльнулась. Какой же он нетерпеливый.
- Хорошо, - секундная пауза, чтобы прослушать ответ, - пока, мама, я тоже люблю тебя, - и звук безжалостно брошенного на стол телефона.
Эдвард тут же начал что-то неразборчиво напевать и подтянул меня выше, теперь мое лицо находилось рядом с его.
- Что ты хотел обсудить со мной? – Поинтересовалась я, когда поняла, что его больше привлекает перспектива моего тела, чем заведение со мной разговора.
Он поморщился.
Я поцеловала его в кончик носа.
Он засмеялся.
- Дай-ка подумать, - на его лице отразилось такое глубокое и немного занудное выражение, - забыл.
Я забралась по его телу еще выше и немного нависла над ним, положила руки ему на щеки и потрясла его голову. Сильно так, из стороны в сторону.
С моих губ сорвались смешки, когда выражение его лица стало, мягко говоря, пораженным.
- Теперь вспомнил? – Спросила я и для верности повторила прежнее движение, только раз.
- Белла, - в его голосе чувствовался смех, но он пытался быть сердитым и сказать мое имя с предупреждением.
- Что? – Невинно спросила я.
Оставив в покое его голову, я стала легонечко царапать кусочек груди, где не были закрыты пуговички его рубашки.
- Белла, - а это его уже заводило, по глазам видно.
- Что? – Снова невинно спросила я и переместила руки ему в волосы, в его безумную прическу.
Когда я начала только потягивать их, Эдвард тут же сжал мои запястья, остановив все запланированные действия.
- Малышка, ты сейчас находишься на острее ножа, - с напряженностью в голосе сказал он.
Я ухмыльнулась и наклонилась к нему, кончики наших носов касались друг друга.
- А мне не страшно, тем более когда, даже само острее ножа – тупое, - мне хотелось смеяться.
Эдвард хмыкнул.
Одна его рука отпустила мое запястье и оказалась уже у меня в волосах.
- Тупое, то тупое, - ответил он, - вот только мучить даже не вдвое дольше будет, - а потом мои губы с силой были прижаты к его.
И я только на следующий день вспомнила про разговор Эдварда с матерью и о том, что он должен был что-то обсудить со мной.
Тоже резкие провалы в памяти бывают.

Сегодня я чувствовала себя странно. И вела я себя странно. И делала я странные вещи.
- Эдвард, - позвала я его, выйдя с кухни.
Он сидел на полу в гостиной, а вокруг него лежали какие-то бумажки и разных размеров папки.
Принес работу на дом.
- Да? – Он улыбнулся, встретившись со мной взглядом.
Я подошла к нему и, отодвинув в сторону документы, села рядом.
- Сегодня у тебя есть замечательная возможность, - начала я, - ты можешь признаться мне в чем угодно и если даже это плохое, то я прощу тебе. Только сегодня.
Он прищурился и вздернул одну бровь.
- Мне не в чем признаваться тебе, Белла, - уверенно сказал он.
Я вздохнула.
- Не упусти такую возможность, - повторила я.
Эдвард просто смотрел на меня, даже не моргал.
- Я помогу тебе. Можно я буду задавать тебе интересующие меня вопросы?
- Конечно, - когда он отложил в сторону папку, которая до этого была у него в руках, я знала, что полностью владею его вниманием.
- Твоя мама, она всегда показывала всем своим видом, что не любит меня, когда мы встречались еще в подростковом возрасте, а потом я однажды пришла к тебе домой, и она была сдержанной.
Эдвард засмеялся.
- Она надоела мне тем, что постоянно говорила, какая ты нехорошая девочка, и я просто сказал, что мне плевать на ее мнение, потому что, слава Богу, у меня есть свое собственное. И она даже не пожаловалась отцу на то, как я разговаривал с ней. И, кажется, именно после этого она стала обращаться со мной не как с ребенком.
Я улыбнулась.
Он до сих пор большой ребенок.
- Когда ты успел разобраться с Джейкобом?
На этот раз Эдвард тяжело вздохнул.
- Я не планировал. - Признался он. - Просто, когда как-то приехал в Форкс, встретил его, - он засмеялся без капли юмора, - он, кажется, не знал, что мы снова вместе и что я все знаю, и пытался задеть, говоря всякие гадости про тебя и ту ночь, когда заметил, как я отреагировал при первом его упоминании о тебе. А когда я сказал ему, что знаю каждую малейшую деталь про его выходку, он не растерялся.
Я сидела и ждала, когда Эдвард продолжит, но он молчал.
- Что ты имеешь в виду, говоря, что он не растерялся? – Я старалась спросить аккуратно, потому что во всем его теле было видимое напряжение.
- Он сказал, что даже не поимев тебя, он смог поиметь нас обоих, - послушно ответил он, - а потом засмеялся и добавил, что отдал бы все на свете только бы видеть твое выражение лица, когда ты узнала, что была беременна и когда узнала, что на самом деле не спала с ним. – Эдвард нервно взъерошил волосы. – Кажется после этих слов.
Я задумалась.
- Эдвард?
- Что?
- Скажи, ты хочешь забыть тот момент нашей жизни?
Он не ответил, вместо этого Эдвард положил одну руку мне на щеку и нежно, совсем невинно, поцеловал в губы.
Я прикрыла глаза, еще раз почувствовав приближение скромного поцелуя.
Это был замечательный контраст между поцелуями в наши моменты страсти и между поцелуями в наши моменты нежности.
Я любила ощущать эту разницу.
- Я ни один момент нашей жизни не хочу забыть, Белла. Поверь. Это было, это часть нас, это часть того, что сейчас есть между нами. И не важно, сколько боли это не приносило бы мне, я все равно не хочу забывать. – Он отстранился. – Чувствую боль, значит еще стою чего-то, а не просто живу, понимаешь? – Я заворожено кивну. – Но совсем другое, если…Совсем другое, если ты хочешь, чтобы я забыл что-то, что-то определенное, что-то мучающее тебя.
Я сделала глубокий вдох. Казалось, я задерживала дыхание, пока слушала его ответ.
- Пока чувствую боль – стою чего-то.

Это был юбилей Эсме Каллен. Мамы Эдварда. Моего никто.
Я была одета в светлое платье, Эдвард в такого же цвета рубашку и черные брюки.
День рождения был настоящим приемом. И мы пришли на него в виде официальной пары.
Все еще не разведенный Эдвард и бывшая, настоящая девушка Белла.
Подружки Эсме, дамы средних лет, поглядывали на меня свысока, а на Эдварда осуждающе.
Мне не привыкать.
А Эдвард, хоть и знал, что с большей половиной из них я была знакома, нарочно подводил меня к столикам и представлял как моя Белла.
Примерно через пять таких представлений, мне стало интересно, и я спросила его, почему он не представляет меня как свою девушку.
Он выглядел немного растерянным.
- Потому что ты намного больше для меня, Белла, чем просто девушка. И я пока что не нашел этому определение, но только пока что, - и он выглядел напуганным.
Я улыбнулась.
И пусть это звучало так слащаво, киношно и сказочно ответ получен был исчерпывающий.
____________________________________________________________________________________
Что я могу сказать? Мы на финишной прямой. Еще одна глава форум :)