Глава 28. Пустота…

POV Белла

Я совершенно случайно заметила Элис, выходящую из деканата. На ней лица не было. Увидев меня, она практически бегом бросилась по коридору в противоположную сторону. Но мне все-таки удалось её догнать и схватить за руку:
- Элис, что происходит? Эдвард не звонит вот уже неделю и не отвечает на мои звонки! Он не вернулся? Дома у вас тоже никто не берет трубку. Ты не ходишь на занятия. В чем дело? Что случилось?
Лицо подруги было белой маской, в глазах отсутствовало всякое выражение, губы упрямо сжаты.
- Я не могу ничего объяснить, Белла. Мы уезжаем, а впрочем… Тебя это уже не касается, просто забудь нас. – Голос Элис был о резким, слова, как камни, летели мне в лицо.
У меня закружилась голова, темные круги поплыли перед глазами, я даже забыла, как дышать. И вот уже не я мертвой хваткой держу Элис за руку, а она, крепко взяв меня за плечи, не дает мне упасть, прислонив к стене коридора. Я все также непонимающе смотрю на нее, и под моим взглядом глаза Элис вдруг наполняются слезами, и она шепчет:
- Прости! Прости, Белла! Он запретил что-либо рассказывать тебе. Прости, я не могу... Я не могу больше для тебя ничего сделать. Прощай!
И она, развернувшись, быстро удаляется от меня. Оглушенная невероятной новостью, я смотрела ей вслед, не в силах пошевелиться. Что произошло?! Слова Элис звенели у меня в голове многократным эхом: «тебя не касается...», «забудь...», «он запретил..!» КАК такое возможно?! Я не верю...

Элис уже давно скрылась из вида, а я, постепенно выползая из ступора, собрав всю волю в кулак, решила прояснить ситуацию, воспользовавшись другими возможностями, направилась в сторону деканата и, резко открыв дверь, практически влетела в приемную. Секретарь удивленно посмотрела на меня. Ее лицо испуганно вытянулась, когда она заметила мое состояние.
- Здесь только что была Элис Каллен? - Я была возбуждена и задала вопрос слишком резко. - Вы можете сказать мне, зачем она приходила?
- Это конфиденциальная информация. - Девушка чуть не поперхнулась от моего тона, но ответила твердо и уверенно.
- Я ее подруга, – я заговорила тише, и мой голос даже дрогнул. – У нее что-то случилось, и я должна знать! Пожалуйста!
- Единственное, что я могу сказать, - сжалившись надо мной, ответила секретарь, - ваша подруга написала заявление для получения академического отпуска на неопределенный срок.
- А причина? – настаивала я. - Причина какая-то указана?
- Нет, просто по семейным обстоятельствам, - ответила девушка и уже строже закончила: - Больше я ничего не могу вам сообщить.
«...академический отпуск... неопределенный срок... семейные обстоятельства...» - Мысли метались в голове, как шальные. В глазах начали скапливаться слезы от бессилия. – «Что произошло?! Не понимаю...» Я медленно пошла к выходу, и тут меня осенило. Обернувшись и встретившись с сочувствующим взглядом секретаря, я прошептала:
- Пожалуйста! Вы не могли бы для меня узнать, Эдвард... Эдвард Каллен тоже находится в академическом отпуске?
Бросив косой взгляд на дверь декана, девушка забарабанила наманикюренными пальчиками по клавиатуре компьютера. Потом, подняв глаза от экрана монитора, молча кивнула мне.
- Причина? – снова прошептала я.
- Не указана. – Она только пожала плечами. – Вообще ничего.
У меня даже не было сил сказать ей «спасибо», я только смогла кивнуть ей и вышла из приемной деканата. На автопилоте дошла до стоянки и, к счастью, увидела Джейка, стоящего около моей машины. Заметив выражение моего лица, Джейк удивленно спросил:
- Что с тобой, Беллз? Что случилось? Ты в порядке?
- Я не знаю… в порядке?! Наверное, нет… Что-то произошло, определенно… Но я пока не знаю что. – Мой голос был глух и безжизнен.
Пытаясь привести в порядок метавшиеся в голове мысли, я протянула ключи от машины Блеку. В таком состоянии садиться за руль было сродни самоубийству.
– Отвези меня домой, пожалуйста.

Джейк, не задавая больше вопросов, сел за руль. Ехали мы молча. Я всю дорогу старалась осознать и понять, что же могло произойти у Калленов, строила предположения, вспоминала слова Элис, дословно, стараясь найти отгадку, но ничего путного на ум не приходило. Я понимала, что слишком много неизвестных, чтобы предположить что-то конкретное.
«Может, Элис заболела? Она была такая бледная… Нет, вряд ли… зачем ей скрывать это от меня?» Поймав себя на том, что уже несколько минут пялюсь себе под ноги, я подняла голову и уставилась в окно. Мимо бесшумно проносились машины, с ревом пролетали мотоциклисты. И тут, словно молния, в памяти вспыхнула фраза подруги: «Прости, Белла! Он запретил, что-либо рассказывать тебе...»
«Эдвард! Может с ним что-то случилось?! Он попал в аварию или упал на треке? Нет, глупости... Элис не стала бы от меня скрывать... А вдруг он разбился насмерть?!!» – По лицу заструился холодный пот, живот скрутило, и меня затрясло мелкой дрожью. Перед глазами промелькнули кадры виденных мною когда-то аварий мотоциклов. «Нет, нет... зачем тогда академический отпуск, из которого можно вернуться и опять приступить к учебе? Нет, это невозможно!! Тогда бы было отчисление... ну, или что там в таких случаях делают», – успокаивала я себя.
«Он мог встретить там кого-то… девушку или свою первую любовь. Я готова ему простить это… все, что угодно! Лишь бы он был жив!» Тут в памяти всплыли еще одни слова Элис: «мы уезжаем… просто забудь нас...» И этот тон, с которым она говорила. Такое ощущение, что она жутко злилась. «На что? Что я могла сделать не так?! Они уехали… оставили меня одну… Эдвард оставил. Разве мог он это сделать просто так, без причины?! И все, что он говорил мне, было лишь игрой? Развлекся и укатил в неизвестном направлении? Поздравляю тебя, Белла. Ты уже не ценный приз. Игра окончена»!!

Погрузившись в нерадостные мысли, я и не заметила, как Джейк подъехал к моему дому, завернул в гараж и, заглушив двигатель, уже стоял рядом с открытой пассажирской дверью, протягивая мне руку. Я на автопилоте вышла из машины, проигнорировав друга, поднялась в дом и пошла в свою комнату. Не сняв одежды и не разувшись, кулем упала на кровать. И тут, словно прорвало плотину, из глаз рекой полились непрошеные слезы, а меня саму затрясло от рыданий. Все тело сжалось. Я как улитка, пыталась свернуться и заползти в свою раковину.
Джейк постучался, но, так и не дождавшись моего ответа, зашел в комнату. Увидев мое состояние, он, ничего не спрашивая, приблизился, скинул с меня кроссовки, ветровку и, укутав в плед, взял на руки и прижал к себе. Усевшись в кресло, он укачивал меня, как маленького ребенка, напевая какую-то индейскую песню, пока меня не перестало трясти, и я не провалилась в тревожный и беспокойный сон.

Очнулась я в своей постели, одна, раздетая до нижнего белья и укутанная в плед. Джейка в комнате не было. Было раннее утро, но темное небо уже окрашивали в розоватый свет первые лучи солнца. Я опухшими от слез глазами оглядела комнату и увидела маму, которая, свернувшись калачиком, дремала на соседнем кресле. Тревожное выражение ее лица вернуло меня в реальность. Боже! Я до сих пор не верю, что Эдвард ушел из моей жизни. И не понимаю причин! Нет, это неправда, не может быть! Я не смогу поверить в это, пока он сам не скажет мне этого. Что значит «тебя не касается»? Что за глупости? Я не могу этого так оставить!
Я решила, что плакать и биться в истерике не стоит, пока ничего не понятно. Во мне крепло и росло неизвестно откуда выплывшее чувство агрессии: «Какого черта? Я не котенок или кукла, которую можно вот так запросто выбросить и забыть! Я хочу услышать объяснения и разобраться. Пусть это даже будут самые глупые и тупые объяснения, но неизвестность хуже всего».
Я так резко вскочила с кровати, что разбудила маму.
- Ой, прости, мам! – Я была искренне расстроена.
- Ну, что ты, дочка, – еще толком не проснувшись, сонным голосом возразила Рене. – Все нормально? Я беспокоюсь за тебя. Джейк вчера вечером встретил меня в гостиной. Прости, я уходила к подруге. Он сказал, что у тебя что-то стряслось, ты расстроена, а он толком не мог понять почему. Ты расскажешь?
- Мамуль, - я подошла к ее креслу, села на пол и уткнулась лицом в ее колени, – я сама толком ничего не понимаю. Эдвард уехал из Форкса две недели назад. Через пять дней он перестал звонить и отвечать на мои звонки и сообщения. Ни он, ни Элис неделю не появлялись в колледже. Дома у них никто не отвечает. Буквально вчера я встретила Элис около деканата, и единственное, что от нее смогла добиться, это то, что они уезжают. И что я должна забыть их… - уже срывающимся голосом закончила я. – Я не понимаю, что произошло. Я хочу хотя бы услышать объяснения Эдварда. Иначе… ничего не понимаю… меня уже мутит от предположений… - Слезы опять ровными дорожками побежали по моим щекам.
- Доченька, - Рене ласково обняла меня за плечи, – не паникуй раньше времени. Действительно, надо разобраться. Давай я позвоню Эсме, может, что-то прояснится.
- Попробуй, - утирая слезы, прошептала я с надеждой в голосе. Рене успела подружиться с матерью Эдварда, и они часто общались.
Маме, так же как и мне ранее, не удалось дозвониться до Калленов. Она предложила съездить к ним, и я согласилась. В доме было пусто, дверь нам никто не открыл, а переполненный почтовый ящик говорил о том, что около недели тут никто не появлялся.
- Давай попробуем еще вечером, позвоним и съездим?! - Мама не теряла надежды.
- Хорошо, ма, – согласилась я. – Может, завтра.
- Да, конечно, дорогая. Давай сегодня отдохнем. Может, сходим куда-нибудь, например в спа? Расслабимся, а завтра, глядишь, все образуется, появятся новости и все будет не так непонятно.
- Нет, мам, никаких спа. Я хочу побыть дома, – упрямо ответила я. Я чувствовала себя такой разбитой и усталой, что идти куда бы то ни было совершенно не хотелось.
Попав к себе в комнату и опять рухнув в кровать в обнимку с телефоном, я автоматически набрала номер Эдварда. И снова гудки, длинные гудки, нет ответа. Я не могла заставить себя нажать «сброс». Рыдания душили меня, и слезы текли без остановки по моим щекам, насквозь пропитывая подушку. Уже засыпая, а точнее проваливаясь в какое-то оцепенение и забытье, я услышала, что длинные гудки прекратились. Совершенно не осознавая, что делаю, я прошептала: «Эдвард, я люблю тебя»!.. После этого из динамика послышались короткие гудки, и я окончательно отключилась...

Так прошло еще несколько дней. Рене еще раз уговорила меня съездить к Калленам, хотя трубку городского телефона так никто и не поднимал.
Еще день или два я бесконечное множество раз набирала номер Эдварда, и с упорным отчаянием слушала длинные гудки. Он по-прежнему не брал трубку, Элис тоже не отвечала. На третий день их номера оказались заблокированы, после чего я окончательно потеряла всякую надежду.

Я перестала жить, в нормальном смысле этого слова, я существовала как робот, просыпаясь по утрам и отправляясь в колледж, отсиживая занятия, стараясь погрузиться в содержание лекции и учебника. Как ни странно, получила два зачета автоматом только за вызубренные и сданные доклады. Приезжая домой, я погружалась в домашние задания, а когда было сделано все (иногда больше, чем надо), но буквы уже прыгали перед глазами, как взбесившиеся муравьи, я тупо заваливалась на кровать. Включив музыку, я валялась, глядя в потолок, пока за окнами не наступала ночь, и пора было укладываться спать. Странно, но кошмары меня больше не беспокоили... только темнота и туман, то есть НИЧЕГО... абсолютная пустота.
Мама пыталась расшевелить меня, вытаскивая из дома сама или отправляя меня прогуляться с Анжелой и Джейком. Но это было бесполезно. Без Эдварда никакие развлечения, походы в кино или поездки за город мне были неинтересны. Даже «Молния» пылилась в гараже у Эммета и ничуть не привлекала меня. Джейк тоже пытался меня взбодрить, зазывал на тусовку в «шарик» или предлагал прокатиться на «горку», но и ему это не удавалось.
Прошло больше двух недель с момента исчезновения Калленов, когда, вернувшись из колледжа, я застала Рене одну дома, разговаривающую с кем-то по телефону.

Она была на кухне, но говорила так громко, почти кричала, что было слышно даже в прихожей:
- ...Я даже не спрашиваю о подробностях, я просто хочу понять! Неужели нельзя было позвонить и обозначить ситуацию? Бог знает, какие причины есть у Эдварда для того, чтобы вот так пропасть, но неужели у него не хватает смелости даже позвонить? Да ваш сын просто жалкий трус! И от вас, Эсме, я такого не ожидала! - Когда до меня дошло, что Рене разговаривает с мамой Эдварда, я замерла не дыша. Все больше распаляясь, мама продолжила: – Я не требую объяснений, я уже поняла, что от вашей семейки ничего не добьешься! Но он должен позвонить и, хотя бы сказать ей, что все кончено! Мне все равно, что у него там на уме, но я не хочу, чтобы моя девочка продолжала жить в неизвестности и надеяться, что он может вернуться!
Ноги перестали меня держать, и я медленно сползла по стенке прихожей... Слезы, которые я старательно сдерживала в течение дня, каждый день последних недель, опять прорвали плотину. Никакой надежды... Наверное, мама права, надо уже перестать надеяться...

И все же я не могу перестать... пока он сам мне об этом не скажет...

На следующий день рано утром меня разбудила настойчивая трель телефона. «Эдвард», - прочитала я, вглядываясь в экран еще затуманенным ото сна взглядом. Закрыв глаза, я застонала, но даже с закрытыми глазами видела мигающий сигнал и это имя, словно выжженное на сетчатке. Звонок не умолкал... «Ну, давай же, Белла! Возьми трубку, чего ты ждешь?» - подталкивал меня внутренний голос. «Я боюсь... Я так ждала хоть какой-то весточки от него, а теперь я боюсь! Боюсь, что это последний звонок, боюсь, что он сейчас скажет мне: «все кончено», боюсь, что после этого звонка я потеряю его навсегда!»
«Соберись, Белла! Лучше услышать горькую правду, чем всю жизнь прожить в неведении. Ты сильная, ты справишься, тебе надо с ним поговорить и выяснить, наконец, что случилось!»

Телефон продолжал настойчиво трезвонить. Мои руки, дрожащие поначалу, в какой-то момент уверенно потянулись к трубке, и я нажала зеленую кнопку.
- Алло, – твердо сказала я в трубку, неимоверными усилиями сдерживая дрожь в голосе, даже пытаясь придумать и выдать какую-нибудь резкую или язвительную тираду, что-то вроде «Какие люди!?», или «Ой! И кто это у нас здесь?», или «Не прошло и года?!». Но мысли были в беспорядке, и прежде чем я решила что-то сказать, в динамике раздался голос любимого:
- Белла... – Он практически выдохнул мое имя, в его голосе было столько муки и боли, что гневные слова моментально выветрились у меня из головы.
- Эдвард... – только и смогла прошептать я в ответ.
Прошла почти минута, а мы все молчали, и только наше дыхание переплеталось в микрофонах и динамиках. Я не знала, что ему сказать.
- Эдвард, где ты?
- Белла, не звони мне больше!
Мы начали говорить почти одновременно, и так же одновременно замолчали... Я пыталась осознать его слова, и меня снова начало мутить от страха.
Через какое-то время Эдвард продолжил, и его голос изменился, стал таким жестким, холодным и безразличным, что у меня перехватило дыхание:
- Не звони больше, ни мне, ни моим родным. Я уехал, все кончено... Извини, наверное, надо было сделать это раньше. – Даже его извинения звучали безучастно, как будто он делал мне одолжение. - Мы неплохо провели время, но ты не нужна мне больше.
- Эдвард, - выдавила я, чувствуя, как ком в горле не дает говорить, и закашлялась. – Я не верю... это нереально... Что с тобой случилось?! - Меня начало затягивать в омут отчаяния, и я не могла больше ничего сказать...
- Достаточно, Белла. Неужели ты рассчитывала на что-то более серьезное? Прекрати, детка. – Тон его голоса стал откровенно язвительным и насмехающимся. – Со мной все в порядке, все замечательно. У меня новая жизнь, и тебе в ней места нет. Так что давай ты просто забудешь меня. Живи дальше, как будто меня и не было. Прощай!
Из динамика понеслись короткие гудки. Телефонная трубка, как бесполезный кусок пластмассы, вывалилась из моей руки, и лежала на кровати, продолжая терзать мой слух...

...ту-ту-ту... «Боже, почему я так ясно слышу эти гудки... трубка далеко... громкую связь я не включала...» - Совершенно идиотские мысли лезли в голову. - «Зачем я об этом думаю?» - Все так же тупо глядя на свой мобильник, я продолжала разговаривать сама с собой, не в силах пошевелить рукой. Мне казалось, что я даже дышать перестала, только мозг функционировал. - «Интересно, когда он отключится и перестанет доставать меня? Когда погаснет экран телефона? Через минуту? Две? Пять? На какое время настроен режим... как это называется, «режим сна»?.. Залезть что ли в меню, проверить настройки... Интересно, это как-то можно изменить?»
Казалось, мой мозг искал любую причину или повод, чтобы отвлечь меня, чтобы я не думала о главном.
«Главное?.. А что для меня сейчас главное? Телефон... да, точно, и что он валяется, надо его поднять. Гудки уже закончились и экран погас. Вот и отлично. Если бы это продолжалось дольше, могла бы сесть батарейка, а этого я не могу допустить, я ведь жду звонка. Должен же он когда-нибудь позвонить...»
Я потянулась за телефоном, и тут разумная часть моего разума вдруг закричала: «БЕЛЛА! ОН. БОЛЬШЕ. НИКОГДА. НЕ. ПОЗВОНИТ!!!»
Меня накрыло волной боли, и только спасительная темнота, в которую я провалилась, не дала вырваться наружу дикому крику...

***
...Странное чувство... пустоты и отрешенности. Не хочется двигаться, дышать, жить. Пропал интерес ко всему. То, что раньше радовало тебя и занимало все свободное время, уже не приносит удовольствия и радости. Сказать по правде, даже никакого движения и шевеления в душе больше не происходит. В какой-то момент кажется, что нервы на пределе и вот-вот порвутся, как старые струны. Он, пока еще безмолвный... КРИК… туго натянутых нервов в любой момент может вырваться наружу диким воем. Таким, от которого лопнут барабанные перепонки и кровь закипит в венах. Но нет... уши как будто заложены ватой. Кровь холодна, и непонятно, каким образом продолжает течь по венам. Ведь сердце уже мертво. Оно, конечно, стучит... но как-то вхолостую. Пропал адреналин. Нет его больше. Расплескался, вылился весь. Последние капли жидкости - в выплаканных слезах. Да и их уже больше не осталось. Только влажные дорожки на щеках, постепенно испаряющиеся. Как в пустыне. Жара. Платок, намоченный и завязанный на голове, выгорает и сохнет ... И вот вся влага, пропитавшая его, уже испарилась. Жестокое солнце не дает ни единого шанса на спасение. Оазис затоптан, озеро засыпано песком, пальмы срубили до основания. Ничего не осталось.
Мозг плавится. И те его части, которые отвечают за память, вероятно, совсем отключились. Наверное, он пытается меня обезопасить... или себя... чтобы окончательно не сойти с ума и не жить миражами прошлых событий... я не хочу, не хочу этого! Не хочу забывать ни одной минуты, ни одной секунды, проведенной с НИМ. Закрыв глаза, я повторяю про себя «пляж... горбатая гора... лес...», но в голове пусто... Какой-то туман и лишь отдельно стоящие предметы, силуэты деревьев, реки, гор... ничего конкретного, а то, что всплывает перед прикрытыми веками, быстро отдаляется, исчезая в темноте, затягивается тем самым туманом. Ни одной четкой картинки. Как будто ничего и не было...
Залезть в компьютер, посмотреть фотографии... выжечь на сетчатке каленым железом его образ. Чтобы он не растаял в этом тумане... нет... страшно... мне страшно открыть фотографии и НЕ увидеть там ЕГО. Бред... у меня просто паранойя... или наоборот я боюсь, что так и случится... что он заслонит мой взгляд полностью, что всё окружающее я буду воспринимать только через его силуэт, через его улыбку, его роскошные волосы и бездонную глубину зеленых глаз...

После недели, проведенной в полной прострации, я смогла заставить себя вернуться в колледж. После того, как мозг отключил все мои чувства… когда все слезы были выплаканы. Я ничего вокруг не замечала, и ничто больше меня не радовало… Вроде бы, я что-то ела и пила… хотя, если бы не Рене, наверное, я бы об этом и не вспоминала. Она подсовывала мне какие-то деликатесы, периодически затащив на кухню, заботилась обо мне. Кроме слуха и зрения, отключились вкус и обоняние... мне было все равно, чем я питалась. С тем же успехом мне можно было положить в тарелку земли. Думаю, я бы и ее проглотила, не заметив.

Мое состояние сложно было назвать даже существованием. Меня, прежней Беллы, больше не было. Она исчезла, раскололась на миллионы осколков, как разбитое зеркало. Душа была порвана в клочья, растоптана и развеяна по ветру...

От меня ничего не осталось, лишь серая и пустая оболочка...

===
Ну вот и очередная глава. Добавляю, пока есть интернет в кемпинге во Франции. Я в процессе отпуска и в свободном полете по Европе. Прошу прощения, что не смогу сразу отвечать на ваши комментарии, НО я их очень жду!!!
Надеюсь, вы простите вашего автора за то, что эта глава добавила больше вопросов, чем ответов!

Следующая глава от Эдварда... Надеюсь она будет для вас более информационной!

Всех жду на ФОРУМЕ!