В Гаррета Келли было легко влюбиться.

То есть, да, он был горяч – по-настоящему горяч. Но сексуальность это же не только внешний вид. К примеру, то, как он ходил по школе. Уверенно и расслабленно, как будто знал, куда направляется, но никуда не торопился. Если раньше я не особо его замечала, то теперь – точно не обделяла вниманием. Как только я приехала в школу в понедельник, он нашёл меня у шкафчика, и у его глаз появились морщинки, когда он улыбнулся мне. Когда мы говорили, складывалось ощущение, что рядом больше нет никого. И совсем не в слащавом смысле. Просто когда он говорил с тобой, он на самом деле полностью концентрировался на тебе.

Стоило впустить его в свои мысли, и было сложно выкинуть его оттуда.

Не то чтобы я не старалась. На этот раз я не собиралась легко сдаваться. Все эти игры глупы, это я знала, но мне не хотелось вновь остаться с разбитым сердцем. Правда, практическая часть никогда особо мне не удавалась. Сердце хочет того, чего хочет, и в этом случае оно начинало хотеть Гаррета.

Он тоже не облегчал задачу. Раньше он никогда не садился за наш столик, а в понедельник плюхнулся рядом со мной и закинул руку на спинку моего стула. Они с Джаспером были в одной команде, так что это не было слишком странно. Никто и глазом не моргнул. Я сама сделала вид, что не замечаю ничего необычного, но не могла перестать ощущать его присутствие.

С тех пор он постоянно был поблизости: за нашим столиком на ланче, во время перемен, после школы, но до своей тренировки. И всегда находил способ пообщаться со мной, или сесть рядом, или затянуть в личную беседу. Такое внимание льстило, оно так отличалось от всего, к чему я привыкла, и в итоге я осознала, что хочу, чтобы он выделял меня из толпы.

Однажды, когда у нас с Элис было свободное время после школы – редкость для нас обеих, - мы пошли к бассейну, чтобы понаблюдать за тренировкой пловцов. Из-за своих занятий она всего несколько раз попадала туда, а у меня никогда не было причины прийти. Она сказала, что тренер не против зрителей, нужно только сидеть на трибуне и не мешать.

Было легко понять, почему Гаррета сделали капитаном. Все парни оказались сильными спортсменами, но он был на голову выше остальных. Его фирменным стилем был батерфляй; было захватывающе наблюдать за тем, как он плывёт по дорожке, и его мускулистые руки раскидываются в стороны, словно крылья.

Наконец тренер подул в свисток, и все вылезли из воды. Гаррет стащил с головы шапочку и провёл рукой по волосам и лицу.
Вся эта сияющая, загорелая, обнажённая кожа... когда я всё же посмотрела ему в глаза, он уже заметил, что я пожираю его взглядом. Широко улыбнулся и подмигнул.

Да, влюбиться в него было очень легко.

---

Ему потребовалось не так уж много времени, чтобы позвать меня на свидание; мне – ещё меньше, чтобы согласиться.

В первую встречу мы отправились в боулинг. Я не была там с самого детства. И хотя навыки забылись, мы отлично провели время. Было много смеха и много прикосновений, пока он учил меня «правильно» бросать шар.

Во второй раз мы поужинали в тихом ресторанчике в Стюарте. Тем вечером я узнала его намного лучше. Гаррет рассказал, что профессионально занимался плаванием с самого детства, и его первым тренером был отец. И хотя его родители были разведены, отец жил поблизости, и они хорошо общались. Как и я, он был единственным ребёнком.

Окончания свиданий были одинаковыми: он довозил меня до дома, провожал до двери, целовал в щёку и ждал, пока я войду. Оба раза я сначала чувствовала облегчение, потому что он не пытался меня поцеловать, а потом накатывало лёгкое разочарование.

Может, таков был его план: заставить хотеть его, так что, когда он сделает шаг, я буду готова и согласна.

Третья встреча прошла в кинотеатре. Я не привыкла к классическим свиданиям, так что меня забавляло и привлекало то, насколько типичными они были. В Дженсен-Бич особо нечем было заняться, но я привыкла тусить на пляже или у кого-то в гостях, выпивая или покуривая. Или делая и то и другое. Но Гаррету это было не интересно. Он говорил, что травка плохо влияет на его лёгкие и, соответственно, на плавание.

Мне было всё равно. Мне нравилось курить, но без травы я совсем не страдала.

В тот вечер наши руки лежали на подлокотнике между нами, и я постоянно чувствовала на себе его взгляд. Наконец повернула голову, пытаясь не улыбаться.

- Что? – беззвучно спросила я, надеясь, что это было тем, чем казалось.

Он наклонился ко мне и провёл носом по щеке.

- Можно тебя поцеловать?

Это было так, так заманчиво, и я неожиданно так, так занервничала.

Кивнула, почти задержав дыхание. Он ещё придвинулся и поцеловал меня. Наши губы встретились, и мгновение спустя его язык скользнул в мой рот. Краем сознания я отметила, что полусъеденный сникерс в моей ладони оказался раздавлен, когда я невольно сжала его в кулаке.

Ещё немного – и Гаррет прервал поцелуй, мягко поцеловав уголки моего рта, прежде чем откинуться на спинку своего сиденья. Я же открыла глаза и повернулась к экрану, со слегка сбившимся дыханием.

Так всё и началось.

Если Эдвард всегда был немного загадочным, Гаррет напоминал открытую книгу. У него не было опасений насчёт отношений, и он без проблем показывал, что я ему нравлюсь.

Он всегда подходил к двери и никогда – к окну. Это меня радовало. Только один парень навещал меня так, и эти воспоминания были слишком дороги. При мысли о том, чтобы быть в таких отношениях с кем-то другим, начинало подташнивать. Я хотела получить новый опыт, уникальный для нас с Гарретом.

Я часто заканчивала работу вечером, и он начал заезжать в магазин после тренировки или своей работы, чтобы подождать, пока я освобожусь. Сидел за одним и тем же столом в Старбаксе, делая домашние задания и то и дело кидая на меня взгляд. Если покупателей не было, я ненадолго присоединялась к нему.

Ещё мы часто ходили на боулинг, что было весело в милом и немного дурацком смысле. Стоит признаться, что я становилась в нём всё круче.

Совсем неудивительно, что моим родителям Гаррет сразу понравился. У папы всегда был нюх на всякие подвохи, а Гаррету они были несвойственны. Было приятно не беспокоиться о том, что нас могут поймать за... всяким.

Девчонкам он тоже нравился, что было для меня важно. Не то чтобы мне нужно было их разрешение, чтобы с кем-то встречаться, но мы всегда заботились друг о друге. Они были честны; я им доверяла. Плюс к этому, хотелось чувствовать себя в своей тарелке на общих вечеринках. Химия в компании важна – вне зависимости от моих чувств к парню мне не хотелось забывать о друзьях.

Я немного скучала по Джейку. В последнее время он был сам по себе, тусил со своими друзьями, играл в футбол и флиртовал с девушками. Не проявлял особых эмоций насчёт Гаррета, и мне казалось, всё дело было в его старых чувствах ко мне. Хотелось надеяться, что это не так, но я в любом случае ничего не могла с этим поделать.

Зато мы постоянно виделись с Джаспером и Элис. Джаспер и Гаррет были очень похожи, расслабленные и добродушные, и они давно дружили.

И всё же я проводила всё больше времени с Гарретом наедине, что автоматически значило меньше – с Элис и Роуз. Это произошло так незаметно, что я даже не осознавала всю ситуацию до нашего разговора с Роуз на биологии.

- Давно говорила с Эмметом? – спросила я, пододвигаясь к ней поближе.
- На самом деле, он звонит почти каждый вечер. – Она улыбнулась, машинально рисуя что-то в тетради.
- Правда? Когда это началось?
- Несколько недель назад. Когда он вернулся в колледж.

Эммет заезжал погостить, и казалось, что они с Роуз снова стали очень близки.

- Как мило... а почему ты мне не рассказала?

Она подняла взгляд.

- Ну, ты в последнее время немного... занята.

Я поморщилась и отложила карандаш.

- Прости, Роуз. Нужно заняться чем-нибудь, только втроём...
- Да брось, - она закатила глаза и вернулась к рисованию. – Я только рада, что ты не хандришь из-за этого как-его-зовут.

Мы нечасто говорили на тему Эдварда, но он всегда мелькал на периферии. Роуз всё ещё близко общалась с его братом, так что это было неизбежно. К счастью, было не так больно, как сразу после его отъезда.

Я кивнула и посмотрела на доску, чтобы убедиться, что мистер Баннер всё ещё занят.

- Как и я.
- Ты когда-нибудь... думаешь...
- О чём? – нахмурилась я, не привыкшая к её замешательству.
- То есть, жалеешь, что не занялась с ним сексом?

Помолчав, я обдумала её вопрос. Эдвард до сих пор появлялся в моих мыслях, но об этом я не думала уже давно. Если уж на то пошло, меня раздирали противоречия.

- Не особо.

Она кивнула и снова начала рисовать. Меня смущало, что она вообще задала такой вопрос, учитывая, что мы с Эдвардом уже столько времени не были вместе. Вместо того, чтобы погрузиться в размышления, я открыла учебник и начала делать заметки по главе.
Я искала в сумке маркер, когда почувствовала, как Роуз постучала по моим костяшкам карандашом.

Она указала глазами на бумажку. На которой невнятным почерком Роуз было написано одно слово: «Чушь».

Со смайликом.

Вздохнув, я наскребла ей ответ.

«Даже если бы мне хотелось, чтобы это случилось, время было неподходящим. А сейчас его нет рядом. Может, так даже лучше».

Прочитав записку, Роуз кивнула и засунула ту в карман.

- Наверное, и правда к лучшему. Никаких сожалений.

Вот именно.

---

Мы с Гарретом оба были заняты школьными делами и работой, плюс у него оставалось плавание, но всегда находили время на то, чтобы побыть вместе. Это было... легко.

К концу учебного года мы стали неразлучны. Лето оказалось близко к идеалу. Мне дали чуть больше часов в книжном, так что оставались деньги, но ещё я проводила часы на пляже с Элис и Роуз. Дни текли в ленивом возлежании под зонтиками под шелест океана. Вечера мы проводили раздельно со своими парнями. Эммет тоже вернулся на лето, продолжив отношения с Роуз ровно с того места, на котором они остановились.

Иногда, когда привыкаешь сильно бороться за что-то, сложно привыкнуть к тому, что оно само плывёт к тебе в руки. Я никогда не осознавала, как легко быть в отношениях, пока не встретила Гаррета.

Мы проводили часы, просто беседуя, иногда по телефону, но в основном на пляже. Больше всего мне нравилось кидать на песок плед и сворачиваться калачиком под боком у Гаррета, разговаривая обо всём – от политики до колледжа. В университете Майами он хотел изучать гуманитарные и социальные науки. Его вдохновение вдохновляло и меня.

Одним из этих ленивых летних вечеров я и осознала, что люблю его.

Я приготовила ему ужин – конечно, с маминой помощью, - у себя, после чего мы отправились к нему смотреть кино. В середине особенно романтичной сцены он остановил фильм, обхватил моё лицо ладонями и сказал, что любит меня. Я тоже сказала ему, что люблю. Той ночью я потеряла девственность.

Это не было идеально, но казалось правильным. Я радовалась, что подождала кого-то, кто мне предан, кого-то, кто любил меня так же, как я любила его. Ненавидела сравнивать то, что было между нами, с отношениями с Эдвардом, но было сложно этого не делать. Если уж говорить о прошлом, тогда я была такой маленькой. Мы с Эдвардом настолько хотели друг друга, что практически вспыхивали при встрече. Всё могло закончиться не так мило, у бурных чувств неистовый конец и всё такое.

С другой стороны, мы с Гарретом так подходили друг другу, что иногда я надумывала лишнего. Боялась, что всё обречено на ужасное завершение, просто потому, что пока шло слишком фантастически.

Это безмерно раздражало моих подруг.

- От жизни никуда не денешься, Белла, - говорила Роуз, надув губы. – Нужно просто наслаждаться путешествием, верно? Если что-то начнёт меняться – тогда и ты изменись.

Проще сказать, чем сделать, но она была права. Я из опыта знала, что происходящее не всегда можно контролировать.

Перемены пришли, когда начался учебный год, но не такие, которых я ожидала.

Гаррет уехал в колледж на юг. Сперва я грустила. Не хотела, чтобы чувства между нами угасли. Поплакала перед девчонками, пожаловалась, но у него уже был план ещё до встречи со мной. Ничего нельзя было поделать.

Не то чтобы я хотела его удерживать. Я убедила себя, что если нам суждено быть вместе, то всё наладится.

Я скучала по нашим свиданиям во время ланча и шалостям в его комнате, но мы постоянно разговаривали по телефону. Плюс к этому, он приезжал каждые выходные, иногда – неожиданно – и в будни, оказывался у моего дома с цветами, или свитером университета, или чем-то настолько же ванильным.

Однажды мы с Элис делали домашнее задание по химии, вися на телефоне. Ни одна из нас не была в этом хороша, так что нам стоило проверить ответы друг друга.

Элис, которая всегда была чертовски независима, думала, что нам с Гарретом разлука пойдёт на пользу. Джаспер тоже выпустился, но из-за того, что он уехал в колледж в Джорджии, они виделись ещё реже.

- Может, всё к лучшему. Теперь вы можете немного передохнуть друг от друга.
- Знаю, - пробормотала я, записывая формулу. – Мне просто нужно привыкнуть.

Так и случилось. Все мои страхи рассеялись, когда стало очевидно, что Гаррет хочет сохранить наши отношения так же сильно, как и я. Он доказал, что расстояние необязательно является непреодолимым препятствием. Конечно, он был всего в нескольких часах езды, но всё же.

---

В мае я пригласила Гаррета на свой выпускной, так же, как он за год до этого приглашал меня на свой. Вряд ли что-то могло быть лучше, чем танцы с моими лучшими подругами и парнем под звёздами.

Некоторые заказали номера в отеле, но мы не стали. Тусили в кафе с огромной компанией моих друзей, валяя дурака, пока не свалились от усталости.

Он отвёз меня домой, когда небо начало светлеть, пообещав, что заскочит попозже.

На следующий день Гаррет был тише и сдержаннее обычного.

- Что случилось? – наконец спросила я и зевнула, прикрывая рот.

Он кинул на меня взгляд и легонько улыбнулся.

- Получил сегодня хорошие новости.
- Да?

Он кивнул.

- Помнишь программу по обмену, о которой я тебе рассказывал?

Моё сердце упало. Я отдалённо помнила, что он говорил что-то на этот счёт месяцами ранее.

- Тебя... взяли?

Он снова кивнул и въехал на подъездную дорожку дома, который я не узнала.

- Эм... чей это дом? – рассмеялась я, прищурившись и осматривая довольно большой особняк в испанском стиле.
- Я присматриваю за домом моих дяди и тёти. – Широко улыбнувшись, он выпрыгнул из машины. – У них есть бассейн, море еды, огромные телевизоры...
- Класс, - довольно ответила я, следуя за ним к двери. – Такой... домпуск.

Он посмотрел на меня, позабавленный.

- Что?
- Ну, знаешь, как в рекламе. Домпуск... отпуск, проведённый дома?
- Что-то вроде того.

Он открыл дверь, и мы вошли внутрь.

- Итак, расскажи об этой программе, - поторопила его я, оставляя сандалии и сумку у дивана.

Гаррет подвёл меня к стеклянным дверям. Сразу за ними располагался бассейн, а за ним – океан. Невозможная красота.

- Ну, это больше программа по заграничному обучению... в Брайтоне.

Я уставилась на него.

- Это же в...
- Англии, - закончил он за меня, раздвигая двери. – У них есть программы на год, но я поеду на весенний семестр.

С одной стороны, я вздохнула с облегчением, ведь до его отъезда ещё оставались месяцы. Но с другой стороны... семестр? Наверное, это лучше, чем год. Год – это было бы слишком.

- Так на сколько?
- С января по июль.
- Вау, - тихо выдохнула я, пытаясь осознать услышанное.
- Знаю. – Он обхватил меня руками. – Целых шесть месяцев... но такая возможность! Папа тоже участвовал в подобном, когда был в колледже, и говорил, что ни разу не пожалел.
- Нет, я знаю, - быстро прервала его я. – Мне кажется, это круто. Тебе стоит поехать. Будь у меня такой шанс, я бы поехала. – И я не кривила сердцем, хотя мысль о том, что он будет вне досягаемости так долго, немного меня пугала.
- Может, однажды и поедешь.
- Может, и поеду, - согласилась я, пожимая плечами.

Он был моим полтора года, и это было прекрасно. Не стоило паниковать из-за чего-то, до чего осталось целых шесть месяцев. У нас будет ещё одно лето, и именно на этом я и хотела сконцентрироваться.

Во всяком случае, в этом я себя убеждала.

Позже, в гостевой, где остановился Гаррет, мы ели пиццу на его кровати.

- Так странно, что через шесть месяцев ты будешь в Англии, - сказала я, вытирая руки о салфетку. – Могу поспорить, сможешь и по Европе поездить.
- Наверное. – Он замялся и нахмурился. – На самом деле, не думал, что меня возьмут.

Я закатила глаза.

- Ты хорош во всём. Конечно, они тебя взяли.

Он помолчал мгновение.

- Совсем не хочу от тебя уезжать.

Я сглотнула слёзы, которые стояли в горле с того момента, как он мне всё рассказал.

- Я тоже не хочу, чтобы ты уезжал.

И всё же он услышал дрожь в моём голосе и притянул в свои объятия. Поцелуи утешения превратились в поцелуи иного рода, и на какое-то время было так легко обо всём забыть.

Позже, лёжа под одеялами рядом со спящим Гарретом, я осознала, что, в итоге, мы вряд ли будем вместе навечно. Странно, но эта мысль не повергла меня в отчаяние. Ещё соглашаясь на эти отношения, да и задолго до них, я знала, что всё может закончиться в мгновение ока. В каком-то смысле мне повезло, что у нас было столько времени.

Это не значило, что мне нравилась идея расставания – я ненавидела её, - но, как любила говорить Роуз, нужно было просто плыть по течению. Кто знает, может, наши отношения станут только крепче.

Иногда что-то восхитительное рождается в самых неблагоприятных условиях.

---

Каким-то образом нам удалось стоически справиться с ощущением быстро надвигающейся разлуки. Помогло то, что оставалось много времени на подготовку.

Я рассказала ему о своих чувствах, не желая ничего скрывать. Сказала, что хотя и думаю, что наши отношения могут пережить расстояние, я пришла к принятию того, что огромной частью этого должна стать наша независимость. Он полностью согласился со мной, без лишних переживаний. Мне показалось, что он рад увидеть, что я не рассыпаюсь при мысли об его отъезде. Так зрело, как будто мы уже совсем повзрослели. Словно я повзрослела.

Большая часть лета прошла в поездках в соседние города. Как обычно, мои дни были заполнены работой или друзьями, а вечера – хорошим времяпрепровождением и кострами, которые часто заканчивались встречей рассвета на пляже. Родители отпустили поводья, и было так приятно осознавать, что я заслужила их доверие.

Гаррет возвращался в Майами в середине августа. У него была новая квартира и соседи, так что он хотел устроиться до начала занятий.

Полная сентиментальности, я напекла море печенек и собрала ему целую коробку «снова в колледж» за день до отъезда. Она была наполнена всяким – оригинальным и практичным.

- И куда я это засуну? – хмыкнул он, держа в руках здоровенную канистру горячего шоколада, которую я нашла в Таргете.
- Могу отправить по почте, - предложила я, осматривая его забитую машину.
- Уверен, найду местечко, - пробормотал он, закидывая канистру на заднее сиденье.

Обвив меня руками, он вздохнул.

- Думаю, мы будем в порядке.
- Я знаю, что будем. И в любом случае, ты же не за моря уезжаешь... пока.
- Ты знаешь, о чём я.

Я кивнула и поднялась на носочки, чтобы поцеловать его подбородок.

- Знаю.

Мы постояли так пару минут, обнимаясь и покачиваясь на подъездной дорожке его дома.

Его желудок громко заурчал, вызвав у нас улыбки.

Я первая отстранилась и похлопала его по животу.

- Тоже проголодалась. К Мо?
- Звучит отлично, - согласился он, дёрнув меня за хвостик. – Но давай возьмём мамину машину.

Он сбегал в дом за ключами, и мы поехали.

Как и всегда в августе, жар и влажность душили. Солнце скрылось за маской тёмных туч, но всё равно было жарко. В машине миссис Келли был ужасный кондиционер, и, так и не дождавшись охлаждения салона, я опустила окно.

- Ты захватил айпод? – спросила я.

Он кинул на меня взгляд.

- Ты хоть представляешь, насколько стара эта машина? Здесь даже кассеты заедает.
- Тьфу ты, точно, - пробормотала я, замечая дряхлую систему. Но радио всё ещё работало, так что я скакала по станциям в попытке найти что-то стоящее.
- О, люблю эту песню! – ахнула я, увеличивая громкость.

Гаррет улыбнулся мне и покачал головой, когда я начала петь.

Это была вызывающе бодрая музыка – из тех дурацких песен, что мы с Элис могли бы втайне петь в её спальне. Если подумать, мы и пели, тысячи раз.

Когда мы выехали на шоссе, я всё ещё пела, потерявшись в своей вселенной поп-звезды.

Гаррет остановился на красный свет, нетерпеливо стуча пальцами по рулю.

В соседнем ряду притормозила машина, и я исподтишка посмотрела в её сторону, чтобы убедиться, что за мной, изображающей из себя певицу, никто не наблюдает. Меня всегда преследовала паранойя насчёт водителей, следящих за мной. Они, конечно, никогда этого не делали.

К сожалению, окна у машины были подняты и затемнены, так что салон не было видно. Но машина была шикарной: Камаро. Из новых, с иголочки, восхитительных, тёмно-серого металла. Она напоминала мне о дожде и грозах.

Как только я подумала об этом, на лобовое стекло упали первые капли ливня.

Я посмотрела на светофор, пытаясь понять, почему красный горит так долго? У Гаррета зазвонил телефон, и он уменьшил звук стерео, чтобы ответить.

Вздохнув, я снова перевела взгляд на Камаро и заметила, что водитель опустил стекло.

И смотрел на меня.

Моё сердце остановилось.

Эдвард.

Предыдущая глава