Глава 15
Ты
Часть 1

Хочу тонуть в твоих озерах из шоколада с молоком,
И всякий раз бывать призером, если наградой будет он -
Твой взгляд, до дрожи неприличный, он проникает прямо в душу,
И после, резко-хаотично, пожар сердец постелью тушим.
А утром кофе или чай и, сигарету поджигая,
Решу, что если ты - не рай, то по-любому створки рая.

ToniElleryWeissen

А потом наступило Рождество.

Рождество - это своеобразная встреча сказки и реальности. Это тот самый, единственный день в году, когда в гости к повседневности приходит что-то необычное, доброе, волшебное, хорошее, исполняющее желания, нарушая тем самым все мыслимые и немыслимые законы бытия. В Рождество принято всем радоваться жизни и ждать чудес, подразумевая под этим прежде всего праздничные бонусы и премии, оттягивающие карман Рождественского деда чуть ли не до его бедных артритных коленок. Потом еще неплохо бы девяносто девяти процентные скидки в Harrods, солнечную, безветренную погоду в декабре месяце на северо- востоке Атлантики, и такую же безоблачную, беззаботную неделю каникул, желанных гостей с дорогими подарками, а так же мира во всём Мире и победы над безработицей. Короче, чудес больших и малых, которым не учат в Хогвартсе. А жаль.

Клэр Рождество любила. Даже несмотря на то, что каждый год ей грозило дежурство в рождественскую ночь. А в первый год их совместной жизни с Фрэнком эта угроза оказалась совсем даже не пустой – доктор Рэндол работала в сочельник, хоть смена тогда, действительно, и впрямь как по волшебству, прошла на редкость спокойно и благополучно. Клэр не очень-то и нуждалась в целой неделе выходных - они с Фрэнком никуда не выбирались и никого не принимали у себя, а просто сидели у телевизора, или же муж работал с бумагами - поэтому она могла спокойно выйти за праздники на пару дежурств.

А вообще ей нравилась атмосфера приближающихся каникул: рождественские гимны, слышимые изо всех возможных и невозможных медиаустройств, оживление в глазах прохожих, воодушевление на лицах коллег, уж не говоря о красивом убранстве улиц и витрин Оксфорда и Лондона. К тому же у неё было не так и много подруг и родственников, поэтому особых проблем с подарками она не испытывала. А то, что сама их никогда много не получала, уже давным-давно вошло у неё в привычку.

Обычно девушка преспокойно, где-то после двадцатого декабря, брала пару выходных и ехала в Лондон - пройтись по магазинам и рождественским базарам. Это было что-то сродни ритуалу, которому её научили еще подружки в Университете. Она в своё удовольствие бродила по HaydParkиSouthBankOfThames, ездила в BarbicanArtsCentreи на PortobelloRoad, перебирала товар, высматривала и выискивала что-то новенькое и неожиданное. Покупала, правда, немного, и только для себя или подруг. В подарок дядюшке в этих местах выискивать было абсолютно нечего. Для него сразу же нужно было смело идти в книжный, а еще лучше –в интернет к букинистам и консультироваться у них, заказывать какую-нибудь книгу по истории или археологии – это был беспроигрышный вариант. Очень удачно и удобно решила Клэр проблему рождественских подарков и с мужем – они просто обменивались ежедневниками на предстоящий год, которые к Рождеству уже в великом множестве продавались в магазинах, и всё. Фрэнк выбирал и покупал ежедневник ей, а она – ему. Элементарно.

И вот теперь всё изменилось.

Джейми.

Во-первых, ей нужна была эта целая неделя каникул просто как воздух. Отсюда ни о каких выходных до Рождества речи идти не могло – доктор Рэндол после вечеринки в честь нового назначения мужа просто поселилась на работе. Понимая, что за подарками в Лондон ей не выбраться, в лучшем случае это будет центральный рынок Оксфорда, влюблённая первым делом заблаговременно озаботилась подарком для любимого человека.

Что можно подарить на Рождество восемнадцатилетнему парню, который ездит на Q7, носит дорогие, как выяснилось в телефонном разговоре(для которого он, кстати, использует последнюю модель айфона), всё-таки шведских кровей часы, учится в Оксфорде, не курит и внешне является прямым воплощением самых смелых грёз и самого волшебного сна всех девчонок, мечтающих о прекрасном принце? Ну, если только белого коня, не иначе.

Первое время о серьёзном подарке речь не шла вообще. Клэр хотела опять что-то символическое, полусувенир - полушутку, примерно как получилось у неё с шоколадным яблоком. Вначале она подумывала купить любимому какую-нибудь качественную, дорогую пену для бритья. Но потом это показалось ей слишком «плоско». Наряду с этим она вынашивала идею о футболке с надписью наподобие: «Повелитель тюльпанов» или что-то из этой же темы, но это было для неё излишне странным. Со временем все её варианты от майки футбольной команды «RangersFootballClab», которая наверняка у него тоже уже была, до какого-нибудь символического пояса чемпиона мира по боксу по какой-нибудь там очередной версии в супертяжелом весе, вытеснило одно-единственное желание. Девушка даже не запомнила момент, когда эта мысль пришла ей в голову, но как-то так получилось, что с каждым днём увлекалась ею всё больше. Ей очень сильно захотелось подарить Джейми трость. Обыкновенную трость, не роскошную и элитную, но всё-таки что-то оригинальное и с претензией. Ну и что же, что он не англичанин и ему только восемнадцать, зато он студент Оксфорда – среди них трости опять возвращались в моду. И она по новой углубилась в интернет.

Для начала Клэр просто изучала и знакомилась с «линейкой» интересующего её товара: материалы, назначение, особенности устройства, страны-производительницы, концепции в моде и прочее. Под конец всего этого, просмотрев еще и цены, она всё-таки сделала выбор. Трость была тонкая, черная, из стабилизированного палисандрового дерева, с круглой серебряной рукоятью, что подчеркивало декоративное назначение предмета, и довольно тяжелая – почти под восемьсот граммов весом. Регулировалась по длине вплоть до модификации «посох», в аккуратное круглое отверстие, где-то в сантиметрах десяти от верха, была продета верёвка с кистью, которую Джейми, Клэр могла дать любую руку на отсечение, уберёт. Сделано изделие было в Испании и стоило немало – рождественские бонусы доктору Рэндол очень пригодились. Делала заказ и оформляла предоплату Клэр по интернету, таким же способом получила от торговой фирмы обещание, что её подарок будет готов от недели до двух дней к Рождеству.

Фрэнку девушка купила ежедневник в Оксфорде, запихнув подальше в себя угрызения совести по поводу такой, можно сказать, неприличных размеров разницы в количестве вложенных в оба подарка - для любимого человека и для мужа- финансов и фантазии. Дядюшке же в презент племянница заказала новые очки – терять, ломать, разбивать, забывать, давить свои очки было его коронным номером, поэтому новые ему никогда не будут лишними.

Повезло ей и с подарками для Эшли, Алисы и Марго. Её соседка, итальянка Танита Тикарани, преподававшая культурологию в Университете, была, ко всему прочему, еще и художницей. Она даже иногда брала заказы на оформление декораций в школах и театрах, а так же на художественную роспись предметов интерьера и стен. А еще время от времени они с мужем занимались поделками из дерева. Гвидо заказывал у какого-то плотника, кажется, из Kidlington, различные заготовки: подносы для пива, большие деревянные декоративные блюда, подставки для ножей, кухонные разделочные доски, небольшие навесные шкафчики и полочки, шкатулки, иногда даже рамы для картин, а Танита их расписывала на заказ красками, изображая на них различные мотивы по желанию заказчика или на свой собственный вкус. После чего её муж покрывал их лаком, и заказ был готов. Клэр, будучи у них в гостях, залюбовалась на кухне расписанной хозяйкой деревянной хлебницей. Девушке очень понравились сочные, броские, яркие, не смешанные, насыщенные краски ягодного натюрморта на манер примитивизма или наивного искусства, поэтому она, долго не раздумывая, заказала три разделочные декоративные доски для своих новых знакомых женщин из Глазго. Где-то дня за четыре до Рождества Танита позвонила и сказала, что заказ выполнен и его можно забрать. На одной из досок была изображена жар-птица, на другой – Арлекин, а на третьей –радуга, нависшая над маленькой сказочной избушкой с палисадником.

Клэр очень хотела прикупить что-нибудь интересное для Дженни, но, зная по рассказам Джейми о креативных вкусах девчушки, сформировавшихся занятиями рисованием, лепкой, дизайном и изучением национальных художественных промыслов и мировой культурологи, махнула рукой – за таким подарком нужно было неминуемо ехать в Лондон на Portobelloroad или в центр современного искусства. Поэтому она просто прикупила для Дженн и мальчишек Марго по пакету сладостей в праздничной упаковке и после этого засобиралась в Глазго.

Конечно же, как настоящая англичанка, Клэр даже и помыслить не могла изменить рождественским традициям – их с Фрэнком квартира благоухала купленными, уже оформленными как следует, ветками хвои и небольшой ёлочкой, установленной в углу гостиной. С двадцать четвертого на двадцать пятое была зажарена в духовке молоденькая гусыня под крыжовниковым соусом и сварен plumpudding*. В этот пудинг девушка, как и всегда, положила напёрсток, своё обручальное кольцо, пуговицу и монету. Они с мужем по традиции сели ужинать вечером двадцать четвёртого декабря, не забыв про Сулу, которая понятия не имела, что происходит, но была всему рада по умолчанию. Конечно же, всё гадальное блюдо они съесть не смогли, но Клэр тем не менее успел достаться кусочек с наперстком, который по приметам гарантировал ей холостую жизнь, а её муж ухватил порцию с монетой, которая означала богатство – мужчина радовался как ребёнок. Обручальное кольцо девушки осталось внутри блюда, к немалому её облегчению, поэтому, уезжая в Глазго, она наказала Фрэнку, что оставляет кашу для его сестры. Может быть, Меринэлл тоже захочет погадать и отрежет себе кусочек, и именно там окажется обручальное кольцо. Не исключено, что гадание окажется пророческим, и корнуоллка в наступающем году расстанется со своей холостой жизнью всем на радость.

Кстати, о Мэри.

Она обещала приехать к ним двадцать пятого, после обеда, чтобы успеть послушать вместе с братом рождественскую речь королевы в три часа пополудни. Поэтому Клэр приняла решение ехать в Глазго самым ранним утром этого же дня. Своё столь поспешное отбытие в Шотландию, даже не повидавшись с золовкой и не выслушав по телевизору всё, что накипело у монаршей особы, она объяснила стремлением успеть проводить в отпуск Марго с мужем, которые на Новый год собрались в жаркие страны, о чем ей сообщила сама счастливица, позвонив где-то числа пятнадцатого декабря и пригласив чету Рэндол на небольшой домашний ужин по случаю их с Итаном отъезда. Это приглашение для Клэр подвернулось как нельзя кстати - нежелание терять те минуты с Фрэнком, которые она могла бы провести с Джейми было захватывающим вплоть до маниакальности. Да и плюс ко всему на этот раз ей очень хотелось разминуться со своей золовкой – после вечеринки девушка никак не могла привыкнуть к своему новому отношению к сестре своего мужа, которая открылась для неё слегка в ином свете.

Во-первых, сама Клэр ничего не могла с собой поделать – чувствовала себя той самой «счастливой соперницей» по отношению к Меринэлл, хоть здесь слово «соперница» звучало как-то даже нелепо. Так получилось, что у девушки и до этого были поводы для жалости по отношению к сестре своего мужа – всё-таки у той не сложилась личная жизнь, и, когда умерла её мать, женщина осталась совсем одна, а Клэр очень хорошо знала, что такое настоящее одиночество, и вот теперь в полку поводов для жалости прибыло. Девушка понимала, что ни в чём перед Мери не виновна, но всё равно чувствовала себя немножко неуютно, тем более что как бы там ни было, но корнуоллка согласилась пожить у них в квартире на каникулах с Сулой, пока Фрэнк будет улаживать свои дела во Франции, а Клэр – гостить в Шотландии. Видимо, оставаться одной в Хемпстоне для Мери было уж совсем невмоготу, может быть, именно поэтому она в телефонном разговоре с Клэр благословила идею той навестить в столь радостное, благостное время своего уже немолодого дядюшку, единственного родственника, который её вырастил.

Во-вторых, всё это смотрелось тем более странно, ведь после ухода гостей с вечеринки и до отъезда Мери домой стало ясно, что она всё-таки что-то подозревает. Правда, оставалось тайной, покрытой мраком, насколько глубоко она погрязла в своих подозрениях и что конкретно её на них натолкнуло: то, что она чуть не застала что-то до жути неприличное на кухне, или услышала нечто еще более ужасное в кабинете, или же всё-таки поймала какой-то из многозначительных взглядов парочки, а может быть, просто что-то почувствовала на правах влюблённой женщины с жизненным опытом. Ну да как бы там ни было, скорей всего, одной из этих причин Клэр была обязана «удовольствием» на следующий день после вечеринки, за завтраком выдерживать на себе долгие тяжелые взгляды своей золовки, максимально возможной минимизацией их общения со стороны последней, а так же её кратким ледяным прощанием, которое гостья упростила вплоть до элементарности, управившись одной единственной фразой: «До свидания, Клэр»,не обременив его таким неподъёмным словом как «спасибо».

Поэтому ничего удивительного, что Клэрв качестве ответного шага была вынуждена лишить Мери удовольствия провожать себя в Глазго, в тот самый город, где сейчас находится красивый мальчик сглазами–«тюльпанами». Она боялась, что просто ничего не сделала чего-то такого уж хорошего в жизни – не нашла лекарство от СПИДа или рака и не перевела достаточное количество старушек через дорогу, чтобы заслужить такую благодать, как возможность лицезреть «милейшее» выражение лица своей золовки и выслушивать её крайне «доброжелательные» напутственные речи перед поездкой.

Что же касалось Фрэнка, то он был настолько поглощен своей новой должностью и так озабочен предстоящей поездкой во Францию, что, кажется, не замечал вообще ровным счетом ничего. Мужчина жил в своём собственном мире и пребывал там с самим собой, судя по всему, в полной гармонии.

А вообще Клэр уже могла честно признаться самой себе, что все они ей настолько надоели за последнее время, отняли столько сил и эмоций, что когда она двадцать пятого числа, декабря месяца, 2011 года от Рождества Христова, вышла из квартиры с чемоданом, направляясь на вокзал, то звук захлопнувшейся за спиной двери принёс ей несказанное облегчение, очень сильно напоминающее чувство счастья.

В поезде она думала только о Джейми.

После вечеринки они, конечно же, продолжали созваниваться при каждом удобном случае. Правда, оставалось всего десять дней до Рождества, и часовая болтовня о пустяках стала непозволительной роскошью, но вот эта вот необходимость слышать голос, разделить эмоции, ощутить присутствие, почувствовать отклик на твои чувства, на твоё желание быть рядом прямо-таки заставляла их снова и снова, при первой же возможности и малейшей необходимости хвататься за телефон. Это не обязательно были звонки. Допустим, получив в зачете по социологии задание: «Социальные связи и социальная солидарность в теории эмпирической социологии Дюркгейма» Джейми мог сначала блестяще ответить на вопрос, а потом написать ей СМС: «Дюркгейм дурак», потому что ему было интересно, важно и необходимо поделиться тем, что он обо всём этом думает, не со своими однокурсниками, а именно с Клэр. А она, два часа промучавшись с Сулой на занятиях с инструктором, пытаясь приучить свою хулиганку не отрывать внимание от хозяина во время прогулки в общественном месте и ничего не добившись, могла написать ему: «Джейми, тебе не нужна собака? Недорого». Они, не сговариваясь, вообще не обсуждали тему вечеринки, ни один из них не вспомнил ни Фрэнка, ни Арину, ни даже Мэри. В их мире были только они двое, только они вдвоём были важны друг для друга, их чувства, их поступки, их планы, их Глазго, их горы.

Кстати, о горах.

Джейми звонил ей и когда уезжал двадцатого к Дугалу, и когда уже с Алисой и Дженни они направились двадцать третьего к Коламу на ферму. Дозвонился даже с фермы в горах. Делился впечатлениями, осторожно намекал на то, как она увидит их горы, предвкушал её реакцию. Юный «горец», судя по всему, действительно любил свой хайлэнд, который был частью его жизни, став почти потребностью, являясь его страстью, примерно как футбол или бокс, и юноше просто дико не терпелось, чтобы Клэр разделила с ним эту его любовь.

Клэр всё это выслушивала с большим интересом,cкаждым разговором её любопытство росло, но только вместе с опасениями – Джейми не баловал её подробностями по поводу своих планов насчет их пребывания в Глазго и последующей поездки в горы, видимо, желая сделать сюрприз, и это её настораживало. Не то чтобы она была против сюрпризов, просто боялась, что её шотландец здесь, у себя на родине, на своей территории, осмелеет (или даже обнаглеет) и сделает что-то уж слишком авангардное или совершит какой-нибудь смелый прорыв в их отношениях. В общем-то, девушка не возражала даже и против этого, её только не устраивал вариант, прикотором парень прихватил бы по случаю в свидетели всю его родню и хорошо, если не пол-Глазго.

В канун Рождества, после ужина с Фрэнком, она прочитала в своём телефоне от «горца» СМС: «С Рождеством! Загадывай желание», - и, не откладывая ответ ни на минуту, набрала текст: «С Рождеством, Джейми. Загадала», - и, получив слово: «Завтра», с улыбкой отправилась спать.

В одном из разговоров с Джейми, когда он был еще в Оксфорде, они обсудили свою встречу в Глазго и сошлись на том, что, скорее всего, встретятся на том самом ужине у Марго и Итана. Юноша был всем этим страшно недоволен, бубнил, что этим двоим, как он выразился: «Надоело делать это в Глазго, им вздумалось лететь за этим на Барбадос», а это значит, что с их ребятишками остаются Эшли и миссис МакРосс – мама Итана, а это, в свою очередь, означает, что, во-первых, Алисе придётся взять на каникулах кафе на себя, и поэтому двадцать пятого с фермы он будет возвращаться не один, как надеялся, а с матерью, а во-вторых, маман обязательно потащит его на эти самые проводы, которые ему интересны как прошлогодний снег. Да и самой Клэр придётся потерять массу времени по приезду в гостях у этих... «кроликов», в то время как если бы не они со своей поездкой, он, Джейми, мог бы легко прямо с поезда забрать свою девушку к себе в пустую квартиру в Глазго и пару дней вообще никому на глаза не показывать. Вернувшись к этой теме еще пару раз и набубнившись вволю, Джейми пришел к решению рассказать матери, что за время учёбы в Англии очень близко познакомился с четой Рэндол, и будет вполне уместно, если он, в благодарность за гостеприимство, которое они оказали ему в Оксфорде, съездит за Клэр на вокзал и доставит сразу же к Марго. Пока так, а дальше будет видно.

Клэр согласилась и сейчас уже на подъезде к городу, предварительно вынув из чемодана в отдельном пакете трость, приготовившись к выходу, пыталась справиться с волнением по поводу будущей встречи.

Он ждал её у стены вокзала сбоку второго пути, на который прибывают поезда в час дня из Лондона. Из них двоих девушка увидела своего любимого первая благодаря его выдающемуся росту и, тут же спрятавшись за двух идущих впереди женщин с достаточными для этого габаритами, «вынырнула» из-за них уже практически перед самым его точеным носом, обрадовавшись тому, как при виде её просияло его красивое лицо. «Это так странно, –спустя много времени вспоминала Клэр, - вот ты идёшь-идёшь, вокруг люди, сумки, служащие, поезда, их много, а потом ты натыкаешься взглядом на одного-единственного человека, и всё остальное исчезает, и ничего не остаётся. И что самое интересное, ты не замечаешь - как и куда, твоя чувствительность ко всему окружающему миру как будто атрофируется, кроме одной-единственной точки в пространстве – той, где находится сейчас так любимое тобой лицо. Тебе кажется, что ничего нет и не было, кроме этого лица, этих глаз, этой улыбки, и для тебя потеря окружения проходит совершенно незаметно и безболезненно. Это по-настоящему странно».

- Привет. – Он потянулся к чемодану в её руках и попутно кратко, почти незаметно, чмокнул в щечку. – С приездом.

- Спасибо. Вы давно приехали? Алиса у Марго?

- Да. Чуть позже должна прибыть еще и Эшли из кафе. Ждут тебя. Поехали? - Он легко перекинул её чемодан в левую руку, а правой потянулся к её ладошке.

Клэр была настолько смущена и взволнована, что просто как юная школьница опустила голову и, покраснев, смогла только слегка кивнуть и тихонько угукнуть.

«Это вот примерно так мы с ним отправимся в горы, да?» - увидев на стоянке знакомую тёмно-коричневую Q7, подумала девушка, после того как они вышли из здания вокзала.

«Властелин колец», отпустив её руку, нажал в кармане на кнопку ключа, и автомобиль послушно отозвался огнями. Замков Клэр не услышала, поскольку в Глазго дул сильнейший ветер вместе с мелким дождём, да еще и отъезжающие со стоянки машины громко шуршали шинами по мокрому асфальту. Джейми, открыв багажник, положил туда её чемодан, а его пассажирка, не теряя времени, быстро юркнула на своё сидение и, вынув чехол с тростью из пакета, тут же протянула его водителю, как только тот уселся на своё сидение и захлопнул за собой дверцу.

- С Рождеством.

Парень застыл, переводя взгляд с упаковки на девушку - Клэр подала ему подарок той стороной, где не было надписи о его содержимом, и поняла, что по виду упаковки молодой человек не может догадаться, чем его пытаются одарить – скорее всего, тростей в футлярах он никогда не видел.

- Сссспасссибо, – медленно проговорил Джейми, беря подарок из рук девушки. Та с интересом за ним наблюдала – ей была безумно любопытна его реакция и на подарок, и на неё саму, точнее, на её присутствие. И всё-таки природа победила, и Клэр не удалось сбить парня с верного пути.
- Иди сюда. – Он быстро развернулся к ней и притянул её к себе за шею через разделительный вещевой ящик и просто с разбегу впился ей в губы, даже не успев посмотреть в глаза. Она зарылась одной рукой ему в волосы на затылке. С силой поцеловав её и дотянувшись языком у неё во рту до всего, чего хотел, и почувствовав отклик в виде нежных, ласкательных движений языка и губ, он наконец-то оторвался: - Сладкая моя. – Джейми улыбался и потёрся о её нос кончиком своего, и, когда их глаза встретились, ринулся к её губам по новой. Закрепив повтором все свои достижения и завоевания у неё во рту и на губах, парень, вроде бы, немного расслабился. Теперь можно было заняться подарком.

Джейми повертел его в руках и, найдя надпись: «Трости от Малдос», и дальше логотипы и реквизиты, моментально распахнул свои «тюльпаны».

«Господи, только чтобы увидеть такие глаза, стоило купить эту чертову трость. – Клэр иногда казалось, что она проваливается в голубизну его глаз, как Алиса - в кроличью нору. -Никогда мне не привыкнуть к его красоте».

- Трость? – между тем в интонациях красавца было столько неподдельного удивления, что девушка даже перестала волноваться по поводу виражей своей фантазии при выборе подарка и просто рассмеялась.

- Почему нет? Я хочу, чтобы она у тебя была. Она мне понравилась просто как вещь, её приятно держать в руках, она красивая и стильная. Ну и к тому же, трость это опора, а я хочу, чтобы у тебя в жизни всегда было на кого или на что опереться. Вот дарю тебе её еще и как символ. Ты не рад? Я не угадала? – хотя она уже поняла, что угадала – «тюльпаны» на полную мощь излучали восхищение.

- Клэр... ты такая выдумщица.– Юноша как бы в неверии покачал головой. Он потянулся рукой к её лицу и даже не то что обнял, а как-то именно укутал в своей ладони её щечку. Клэр от удовольствия опустила веки, и её ресницы задрожали, поэтому ничего удивительного, что Джейми захотелось провести по ним своим большим пальцем. - А я вот ничего лучшего не придумал. – Девушка открыла глаза, а он полез в карман своей черной куртки, сшитой на манер весенней формы лётчиков Её Величества, и достал оттуда нитку жемчуга.

Не сказать, чтобы Клэр не думала об этом. Периодически она принималась гадать: подарит он ей что-нибудь или нет, и тут же смеялась сама над собой: «Какие подарки могут сравниться с его присутствием. Он сам и есть один сплошной подарок». Но всё-таки, если бы он этого не сделал, она бы, конечно, расстроилась.

Но увидев перед своими глазами болтающееся и позвякивающее каким-то музыкальным клацаньем жемчужное ожерелье, она впала в состояние близкое к прострации.

- Боже...- проснувшаяся в ней женщина с открытым ртом и ошалевшими глазами смотрела на крупные круглые белые жемчужны, будучи не в силах даже протянуть к ним руку. - Джейми...

- Это тебе, - перебил её улыбающийся улыбкой чеширского кота молодой человек, наслаждаясь её реакцией.

Она подставила обе руки как под капли дождя, и юноша повесил нитку ей наискосок ладоней. Однако тяжелые круглые шарики тут же скатились в центр её кистей, столпившись там небольшой кучкой. Бусы были не очень большие по диаметру, наверное, они расположились бы как раз вокруг шеи девушки, но по качеству, размеру и цвету жемчужины подобрали практически безукоризненно. Ко всему прочему, они застёгивались на витую мощную, размером с сами жемчужины, винтовую серебряную застёжку изящного, замысловатого рисунка. Только лишь взглянув на изделие, можно было сказать, что его выбрал человек с безукоризненным вкусом к вещам, хорошим таким, добротным кошельком и полумер не приемлющий в принципе.

Клэр сидела и пересыпала ожерелье из рук в руки как песок, и не могла оторвать глаз от этого матового мерцания и насытиться ощущениями от тяжести, твёрдости и холодности жемчуга.
Потом, вспомнив про Джейми, она подняла на него расфокусированный взгляд и в следующую же секунду просто с размаху прыгнула ему на шею через разделяющий вещевой ящик и коробку передач с твёрдым намерением задушить в объятьях.

- Спасибо.

- Пожалуйста. – Он погладил её по спине. - Но тут есть одно дело...– осторожно прозвучало у её затылка. Она отстранилась с испугом на лице.

- О Господи, Клэр, да не смотри ты на меня так, как будто я собираюсь отобрать у тебя твоё ожерелье.

Она шутливо вскинула подбородок и завела за спину руку с ниткой жемчуга.

- Не отдам! – но тут же приняла обычную позу. – Говори. Что за дело?

- Я хотел бы с тобой договориться кое о чем, пока ты добрая.

Девушка округлила глаза.

- Я что, такая злая?

- Да нет, ты не злая, ты принципиальная. Вот я и хочу с тобой договориться с самого начала, так сказать, тут, «на берегу». – Джейми полез в пассажирский бардачок и достал небольшой сиреневый, толстого картона и качественной полиграфии, бумажный пакет. – Вот возьми, это от твоего жемчуга.

- Спасибо. – Клэр заглянула в пакет и вынула оттуда такой же сиреневый атласный футляр с золотистой надписью: «AspreyLondonContemporarycollection». Прочитав надпись, девушка положила футляр себе на колени. – Так о чем ты хотел меня попросить?

- Давай, пока ты у меня в гостях, в Глазго, ну или уже там, в горах, всё, куда я буду тебя водить и возить, буду оплачивать я сам, а? Чтобы мы с тобой не препирались и не устраивали разборки каждый раз перед дверьми любого встречного кафе или ресторана, хоть и видит Бог, препираться мне с тобой тоже иногда очень нравится.

- Оу... - девушка в понимании вскинула подбородок и стала теребить мочку уха, - понятно. – Она принялась продумывать ответ, а Джейми в это время не выдержал и рванул липучки чехла своего подарка. Первое, что ему попалось в руки, это самая главная – верхняя часть изделия. Он медленно, с восхищением или даже с каким-то благоговением, начал вытаскивать свою трость из чехла. Покрутил круглую рукоятку чернёного серебра, украшенную такими же витиеватыми узорами, как эфес у французских шпаг, а когда вынул полностью, то увидел... кисть, ту самую, из пакистанской жаккардовой нити. Его лицо вытянулось.

- А... а это что еще за... - его губы искривились, – хвост!

Клэр зажмурилась от смеха и согнулась пополам.

- Это не хвост! – она выпрямилась и поправила растрепавшиеся в упаковке нити. – Это кисть. Её кстати, можно развязать и вынуть, а отверстие заткнуть серебряной заглушкой, она там есть в наборе. Но я бы на твоём месте этого не делала – так красивей.

- Угу... - Джейми глянул на неё на манер: «Еще чего!» - Но тут же забыл про этот «хвост» и стал рассматривать свой подарок. – Трости нет даже у Дугала. – Он водил пальцами вдоль шафта изделия, прокручивая его между пальцами, и опять потянулся к своей пассажирке за поцелуем, которая двинулась ему навстречу. На этот раз, просто лизнув её губки и чмокнув в них, он сразу же отстранился. - Ну, так как? Договорились?

- Нет. Договариваться я ни о чем не буду – мало ли что ты там придумал и на какую сумму. Думаешь, я не догадываюсь, сколько может стоить такой жемчуг?

Джейми высокомерно ухмыльнулся.

- Как говорите, вы, англичане: «Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи».

- Вот! – в назидательной манере согласилась девушка. – Вот именно поэтому договариваться и не буду. Но по пустякам спорить сама не хочу - не то настроение.

Джейми покачал головой на манер: «Вот упрямая».

- Я так и знал. – Он засунул трость обратно, закрыл липучки и отложил подарок на заднее сидение. Потом взял её руки в свои, положив их на кожаную обшивку центрального вещевого ящика.– У меня к тебе предложение. – Он нервно улыбался.

Девушка прищурилась, но промолчала.

- Я знаю, что ты планировала остаться в Глазго на Новый год, но хотел бы тебе предложить завтра или, максимум, послезавтра распрощаться со всеми и сказать, что ты возвращаешься домой в Оксфорд, и я забираю тебя с собой в горы.

Клэр высвободила свою руку с ниткой жемчуга, поправила волосы и тут же опять вложила свою кисть назад в ладонь юноши.

- Мы с тобой вдвоём встречаем Новый год в горах, а потом сразу же вместе едем в Оксфорд на моей машине. Ноги моей больше не будет в этом городе без моей красавицы. – Он обвёл глазами салон.

Девушка расплылась в улыбке. И медленно вздохнула. Она посмотрела на их руки, потом скосила глаза на консоль управления, потом на руль, затем опять вздохнула.

- Я согласна. – И улыбнулась в смущении, опуская подбородок на грудь.

Джейми отпустил её руку и, подняв ей подбородок, потянулся к её лицу и начал медленно и нежно целовать в губы. Вроде бы, он делал всё как всегда – просто посасывал, поцеловывал и полизывал, но на этот раз его поцелуй был похож на какой-то танец – движения губ зарождались где-то в районе груди и плеч – Джейми уже предвкушал.

- Спасибо, – первое, что сказал он, оторвавшись от неё, и опять кратко чмокнул в губки.

- Но только всё это не завтра – я должна хоть недолго побыть с дядюшкой. – И Клэр, ни с того ни с сего, тоже чмокнула его в губы и широко, открыто улыбнулась. Юноша зарылся носом ей в шею и, поцеловав там и лизнув, отстранился.

- Договорились. Хотя не обещаю, что выдержу завтрашний день вообще без тебя.

Клэр с улыбкой потёрлась носом о его нос.

- Я буду звонить.

- О нееееет...- тот даже подпрыгнул, - сколько можно, Клэр, к черту звонки! Я хочу тебя, а не звонки. - Он выпрямился на своём сидении, отпустив её руки. – Ладно, посмотрим... - и нажал на кнопку пуска двигателя.

Большое спасибо Нине amberit за помощь.

* - plumpudding– традиционный рождественский десерт в Англии и Ирландии. Готовится на основе мясного бульона из овсяной крупы с добавлением сухофруктов, орехов, изюма, цукатов и пряностей. При подаче фламбируется.