Глава 24
«План по становлению Скримджера Министром быстро завершился полным успехом. Задействованы были все виды оповещения: радио, газеты, журналы. Гленда улыбаясь докладывала об успехах, отрабатывая свою очень неплохую зарплату. Раньше я не особо понимал всю прелесть третьей репортерской власти. Только сейчас, глядя, как вся магическая Британия чуть ли не ножки целует новому Министру, я понял, насколько народ подвержен влиянию из вне. Да если бы журналисты захотели, то Лорда через месяц другой возвели в ранг Святых, а люди говорили, что лучше человека на свете быть не может. Так и Скримджер: наделенный «ясным умом, боевой хваткой и великолепными качествами начальника, столько лет державший Аврорат в стальных рукавицах» будет фундаметом, для строительства новой страны. И все поверили. Бывает. Правда, сам новоиспеченный Министр начал свое служение народу магической Британии с каких-то нелепых нововведений. Особо меня умилили эти брошюрки по поводу защиты. Мне вот интересно, если сделать так, что на одном сравнительно небольшом участке (ну взять, например, лифт в Министерстве откуда и убежать то не получится) столкнутся Лорд и сам Министр ему помогут его новые законы?
Я настолько захотел поэкспериментировать, особенно после того как этот... Министр явился в Отдел и начал права качать, по поводу того, что сейчас происходит написание новой истории и никаких разрозненных организаций быть не должно. Все должно быть едино и только тогда мы будем непобедимы. Меня настолько не впечатлила возвышенная речь этой разменной пешки, что только вмешательство Эвана и Андре помешало мне устроить ему встречу с Волдемортом досрочно. Доведенный Скримджером за рекордно небольшой промежуток времени до белого каления я, не глядя, подмахнул подсунутую мне крестным бумажку о переводе меня с должности преподавателя зелий на должность преподавателя ЗОТИ. Когда до меня дошло, что я подписал, что-то менять было уже поздно, потому что моё место было уже занято Слагхорном. Причем занято до того как я подписал заявление. У меня закрались смутные подозрения, что мой крестный не прошел мимо ситуации с новым Министром. Или я просто становлюсь параноиком.
Орал я долго и как оказалось в пустоту. Альбус только смотрел на меня с самым невинным видом и молча улыбался. Мне даже захотелось совершить гадость и, так же улыбаясь, сообщить крестному, что на правах действующего директора, я тоже хочу заниматься ничегонеделаньем, а его самого заставить вести эту гребанную защиту. Ведь как же он хорошо устроился, подобрал себе замов, и сейчас Минерва носится вместе с Филчем и всё проверяет, восстанавливает, занимается письмами, разговорами с родителями магглорожденных детей, а Альбус развлекается.
Правда, он довольно ответственно подошел к делу подготовки Поттера к предстоящему будущему и что-то начал химичить в новом думосборе. На мой вопрос, что он собственно делает, крестный отмахивался и говорил, что пока материал есть. А когда понадоблюсь я, то он все расскажет. Я просто плюнул на это. Главное, чтобы не переборщил ни с чем, а то его привычка впадать из крайности в крайность начинает доставать.
Видимо Альбус действительно начал заниматься мальчишкой и начинать готовить его к небольшим трудностям. Его идея сбросить Поттера в болото перед домом Уизли мне понравилась. Я бы после этого на месте мальчишки задал себе вопрос, а так ли хорош и адекватен мой любимый Дамблдор, сделав акцент на второй характеристике? Но Потер себе таких вопросов не задавал. Я вообще сомневаюсь, что он себе какие-то вопросы задавал, кроме одного: а чем Снейп в это время занимается? Не удивлюсь, если он сам себе на них и отвечал. Чем бы его любимый профессор ни занимался, этот самый профессор будет во всем виноват. Мне иногда кажется, что у Поттера сложилось странное представление о том, что Лорд — это так, неизбежность, а реальное зло — это Снейп. А может он думает что Снейп и Лорд одна личность? А что, шизофрения нынче в моде. Мне вот только непонятна его какая-то патологическая зависимость от меня. Ведь кроме уроков, я почти нигде с ним не пересекаюсь. Странный он — этот Поттер. Или это у него наследственное? Его родители тоже без меня просто прожить не могли, особенно когда в этом же возрасте что и Гарри были.
Мне стало смешно, слушая объяснения и рассказ Альбуса. Не удержавшись, я поинтересовался сквозь стиснутые зубы:
— Значит, ты считаешь, что двойная аппарация — это нормально, когда тебе нужно к Слагхорну заглянуть на чашку кофе, а вот когда Поттера нужно перевезти из дома тебе это не подходит? Нужно же табор собирать и на метлах лететь, романтика мать твою, волшебницу. Видимо, чтобы Поттер наслаждался своей значимостью. Как же, столько человек в охране. У любого такой подход выработает манию величия. А что сам-то не летел? Метла не твоя стихия?
— Ты что завелся? — без каких-либо открытых эмоций поинтересовался крестный. — Я не могу же все время сопровождать Гарри.
— То есть, ты считаешь, что никто другой в твоей свите не способен к двойной аппарации? Тогда зачем ты их держишь? Защитники, судя по всему, из них никудышные. Или у тебя отбор только на умении летать на этих палках с вехоткой на конце строится?
— Спасибо потом еще скажешь, — рявкнул он. — В любой ситуации нужно готовиться к спектаклю. Мало ли какую партию нужно будет сыграть!
— А что ты не предложил всем тогда его под обороткой сопровождать? А что, куча Поттеров — самая надежная охрана самого Поттера. И главное, все друг друга охраняют. В небе особо не отличишь, где настоящий экземпляр, а где подделка, — я до сих пор не мог смириться, что теперь придется преподавать ЗОТИ. А глядя на довольное лицо Альбуса, мне хотелось кого-нибудь убить. Надеюсь, старшекурсников не размажет по стенке, если их профессор будет не в духе.
— Ты яд свой в баночку слей, вдруг пригодится, — все еще сияя, дал совет заботливый крестный. — И эту мыслишку запомни, ну или напиши на бумажке — вдруг тоже пригодится. Ты когда бесишься, генерируешь гениальные мысли.
— Ничего гениального я здесь не вижу, — буркну я и понял, что ругаться дальше бесполезно. Все равно Дамблдор сегодня не прошибаем. — А до Норы-то ты Поттера довел? Или там бросил в болоте?
— Вот вечно хочешь оскорбить старого человека. Конечно, довел, не держи меня совсем за изверга.
— А что ты Поттеру совсем не доверяешь? Думаешь, он мог заблудиться? Хотя я тебя понимаю, мог бы. Нужно было сказать мальчишке, что я его там жду. Он бы меня сразу нашел. У Поттера вообще уникальная особенность — он находит меня везде. Где бы я не патрулировал школу по ночам, Поттер обязательно меня найдет.
— А можно поменьше желчи? Можешь в эту же баночку собирать, куда яд сцедил, — я думал, что после этих слов запущу в него что-нибудь тяжелое. Сделав два глубоких вздоха, я уже более спокойно ответил:
— Нет, нельзя. Мне еще ЗОТИ ему преподавать. Думаю, наш Избранный будет счастлив, — и с этими словами я вылетел из кабинета, который уже считался с полгода как моим и отправился искать Люциуса.
— Но он же смирился с индивидуальными занятиями в прошлом году? — долетели до меня напоследок слова крестного, кинутые с каким-то ненормальным злорадством.
Малфоя я отправил искать школьно эльфа, который быстро обнаружил того в Тайной комнате. Вот на что он жаловался, оказывается. Я самые лучшие и ценные книги отсюда забрал, садист. А вот обойдется, ибо нехрен! Так меня перед Цисси подставить. Тем более я все равно не уверен, что Люциус умеет читать.
Воспитывал я друга у Розмерты, строго пресекая его попытки заказать что-нибудь крепче сливочной гадости, которая так нравится ученикам.
Я пребывал в таких расстроенных чувствах, что даже не заметил, что принесенный мне улыбающейся женщиной счет начал оплачивать сам.
— У тебя что, деньги есть? — в голосе Люциуса звучало искреннее удивление.
— Представь себе, — взвился я. — Я работаю на трех работах, а если считать Лорда, то и на всех шести. Наверное, я что-то да зарабатываю.
— Которые Лорд у тебя скурпулезно забирает, — хихикнул Люциус.
— Что-то да остается, — буркнул я. Мне почему-то в первый раз стало немножко стыдно за то, что я методично обдираю своего друга. Если быть совсем честным, то мы с Реем обдираем. Как мне сообщил недавно гоблин, Мальсибер не снимал со своих счетов деньги ни разу за последние несколько месяцев. Так что питался он явно не за свой счет.
— А почему ты никогда не платишь по счетам? — он смотрел на меня очень скептически.
— Потому что у меня есть ты! И вообще я бы на твоем месте заткнулся и не открывал рот!
— Почему я должен заткнуться?
— Потому что ты понижаешь айкью всего Хогсмита своей непроходимой тупостью! Какие именно черти надоумели тебя послать Цисси патронуса? А если бы рядом с ней в это время Лорд находился или звезда наша незатухающая?
— Да, ладно, обошлось же все.
— Обошлось, конечно, обошлось, а ты в курсе, что я дал Непреложный обет, в котором поклялся убить директора Хогвартса?
— Что?
— То. А если я этого не сделаю, то пострадает твой сын, между прочим.
— Сев, мы должны обязательно помочь Драко, слышишь?
— Люц, вот ты этим и займешься. Я подкину идею Цисси с исчезательным шкафом, один находится в Школе, другой уже выкуплен и дожидается, когда придет Драко и его заберет. А там посмотрим. И еще. Грюм.
— Что Грюм? Аластор же в тропиках сейчас загорает.
— Загорает, но он обязан присутствовать на сборищах Ордена.
— А я здесь причем?
— При том. Ты тоже будешь участвовать в жребии, и замещать Аластора, если тебе не повезет и выбор падет на тебя, оборотки у нас с его кровью, на половину Лондона хватит.
— Ты представляешь, какой из меня Грюм получится? — ухмыльнулся Люц.
— За последнее время ты растерял где-то свою интеллигентность до уровня продавца котлов, так что нормальный. Наши вот сразу все согласились.
— Почему?
— Когда еще можно в открытую издеваться над орденцами и это будет списываться на все что угодно. Паранойя она такая, — я усмехнулся. — Тем более все хотят поиграться с глазом. Только не говори, что сам не хочешь.
— И что ты думаешь меня это развеселит?
— Тебя нет, зато нас очень даже.
— Нашел над чем смеяться, — буркнул он.
— А я и не смеюсь. Это правда. У меня нет человека, который способен на постоянной основе разыгрывать из себя старого аврора без комплексов, поэтому я не спрашиваю согласия.
— Ты тоже будешь жребий тянуть? — Малфой подозрительно посмотрел на меня.
— А все остальные будут в свою очередь разыгрывать, кто из вас будет Северуса Снейпа изображать, а другой Тобиаса Фолта?
— Ну Рей неплохо руководство на себе тянул в прошлом году.
— И знаешь куда он меня послал в этом?
— А...
— Вот поэтому я тебе и посоветовал заткнуться.
— Ты чего такой злой?
— Лорд не хочет меня видеть. Отправил меня пустой Хогвартс и Альбуса караулить. Да еще и Скримджер довел, — я протер лицо обеими руками. — Ладно, хватит рассиживаться, пошли. Не забудь Розмерте память подправить, когда выходить будешь, все же ты в тюрьме сидишь, не забыл?
В это же самое время в моем наушнике, который я практически не снимал в последнее время, прозвучал напряженный голос Андре:
— Сев, Лорд зачем-то похитил Оливандера.
— Твою мать! — я даже остановился в дверях бара. — За каким хером ему это понадобилось?
— Вопрос, который должен был бы задан тебе, если бы Лорд тебя не послал... инвентаризацию проводить. В общем, судя по всему старику пока ничего не грозит, они пока только разговоры разговаривают. Причем бессмысленные.
— Где он его держит?
— Не поверишь в Малфой-мэноре. И леди Малфой готовит небольшое восстание.
— Почему не поверю? Поверю. Но так даже лучше. Если что, сразу же связывайся со мной. С Цисси я сам поговорю. Отправить ее куда-нибудь нужно, пока ее муж в Азкабане сидит.
— Еще. Ты сегодня заглянешь к нам?
— Думаю. Что-то еще лучилось?
— Нет. Но нам уже стало не хватать Мальсибера. Может его вернуть все-таки? А то мальчик совсем заигрался в Шерлока Холмса.
— Он на связь-то выходил с вами? — я сокрушенно покачал головой. Друг еще называется. Времени прошло довольно много, а я о нем даже не вспомнил ни разу.
— Нет. Я думал, он с тобой контактирует. Всю аппаратуру оставил в Отделе, сказав, что только мешать будет. С ним вообще все в порядке, а то времени прилично прошло?
— Сегодня попытаюсь с ним связаться. Ладно, отбой, — я отключил связь и, наконец, вышел на улицу.
— Сев, ты скотина! Зачем ты в кабаке о делах разговаривал? Мне пришлось Розмерте память три раза править. — Люциус выглядел, мягко говоря, недовольным.
— Люц, иди уже в школу, дорогу знаешь, да иллюзию какую-нибудь на морду натяни, чтобы народ в обмороке до конца этой заварухи не валялся.
И я аппарировал. Уж не знаю почему, но мне захотелось увидеть мать.
Меня всегда поражало мое чувство своевременности. Вот за каким хреном я потащился во Францию именно сейчас?
В доме на Лазурном берегу, где мать любила проводить время, было тихо. Это было странно, учитывая, что на дворе был теплый летний день. Я быстро прошелся по комнатам. Никого. Ни людей, ни эльфов. Почувствовав легкое беспокойство, я просто ворвался в спальню. В следующую секунду я стоял на пороге с выпученными глазами и не в силах вымолвить ни слова.
Мама сидела перед зеркалом, одетая во что-то воздушное и расчесывала свои длинные черные волосы, но не это вогнало меня в ступор. Столбняк напал на меня при виде мужчины лежащего на кровати. Очень знакомого мужчины. И очень раздетого. То есть, раздет ли он был полностью я не знал, так как его бедра закрывало легкое одеяло, но вот верхняя половина тела была у него полностью обнажена. Каким-то не заклинившим участком сознания, я отметил, что он в прекрасной форме, не смотря на возраст.
— Когда-то ты предлагал мне поэкспериментировать, если на то будет мое желание, — у меня в голове вертелась одна мысль: это моя мать! Точнее мысли было две, вторая звучала еще проще — я хочу его убить! Как они могли у меня за спиной?!
— Сев, я разве никогда не учила тебя стучаться, перед тем как врываться в чужие спальни? — мама опять повернулась к зеркалу и в руку расческу.
— Вы, вы... — больше слов у меня не находилось. — Да как вы могли?!
— Северус, — этот... этот... встал, обернув одеяло вокруг бедер. — Пойдем поговорить нужно. Пойдем-пойдем. — И он буквально вытолкнул меня из комнаты в коридор.
Протащив меня в гостиную, он буквально швырнул меня в кресло и через пару десятков секунд впихнул бокал с коньяком в мои дрожащие руки. Я выпил, не чувствуя вкуса. И начал, наконец, думать.
Нет, я не против того, что мама не похоронила себя вместе с Тобиасом. Она все еще очень красивая женщина. Я тем более не против, что его привлекают не только мужчины, но и женщины, хотя он никогда не скрывал своей бисексуальности. Но, когда я задумался о том, что они вместе, на меня просто нахлынула волна ярости.
— Успокойся, — он говорил как обычно спокойно и чуть насмешливо.
— Для меня всё это как-то слишком, — мой голос звучал жалобно.
— Я понимаю, просто прошу тебя, не веди себя как обиженный мальчишка, хотя, о чём это я? Ты и есть обиженный мальчишка.
— Вы вообще меня в известность поставить собирались? Или это был большой сюрприз.
— Я хотел. Но Эйлин примерно предполагала вот такую неадекватную реакцию у тебя и попросила не торопиться. Пойми, я тебя очень люблю, но Эйлин. Никогда не думал, что могу влюбиться как мальчишка, — он вздохнул.
— Когда вы... Мерлин, — я с силой провел рукой по волосам. — Когда вы стали парой?
— Практически сразу после того, как Эйлин вернулась из Египта, вскоре после той твоей безобразной выходки, когда мы все думали, что поседеем.
— Так вот почему она меня игнорировала? Не хотела рассказывать про тебя?
— Я не знаю, Севи. Иногда я этого боюсь. Боюсь остаться для неё просто небольшой пикантной тайной.
— И что дальше?
— Дальше? Дальше я хочу сделать ей предложение. Надеюсь, что меня не пошлют.
— Да нет, не должна. Она не подустила бы тебя настолько близко, если бы не была в тебе как минимум заинтересована.
— Ты успокоился?
— Да, похоже на то, но это не значит, что я не хочу отправить тебя в Афганистан, налаживать дипломатические отношения с горными троллями.
— Я понимаю, — он все-таки рассмеялся. — Кстати, можешь попробовать.
— Нет уж. Я тебя как-нибудь по-тихому прикончу. У матери рука тяжелая. Не думал, что когда-нибудь это скажу, но Нарциссе до нее далеко. Ладно, я, пожалуй, пойду. Мне нужно придти в себя, а здесь это вряд ли получится.
Я выполз из кресла и невинно спросил:
— Мне нужно тренироваться и называть тебя «папа»? — и полюбовавшись на его вытянувшееся лицо, расхохотался и аппарировал.
И все-таки как это рассматривать, как мезальянс? Все-таки мама — маркиза Сонвье, а Фил всего лишь граф.»
— Эйлин, — в голосе Альбуса звучало неподдельное восхищение.
— Что?
— И как ты положительно правильно ответила на предложение Филиппа?
— А почему тебя это волнует?
— Что-то мне его жаль.
— А меня никому не жаль? — взорвался вдруг Гарри.
— Если уж на то пошло, то жалеть меня нужно, — буркнул Драко. — Читай уже дальше, Уизли.