- Ты как?

Я сидела в автомобиле Фитцси. Не помнила, как вернулась сюда, попрощавшись с женщиной, живущей в нашем доме.

- Что случилось? Я как тут оказалась? – прислонилась к Джасперу.

Он коснулся моей щеки настолько легко, будто считал, что я разобьюсь.
- Ты упала, потом поднялась, посмотрела миссис Уильямс прямо в глаза, пожала ей руку и сказала, что нашла то, что нужно. И предостерегла ее насчет битого стекла.

- Так и сказала? – прижала руки к щекам. – Я была Элис или Мэри Элис?

Джаспер осторожно отвел мои руки от лица:
- Ты всегда Элис и Мэри Элис – две части целого.

Чтобы продемонстрировать свою мысль, он свел мои руки – ладонь к ладони.

Я же не чувствовала себя целой, наоборот, растерзанной. Будто бы разбитой на кусочки, не понимающей, где я, а где – мое сумасшествие. А может, сумасшествие и есть я. Без понятия. Мой свет проходил через призму, преломляясь в отдельные цвета.

- Какая из частей настоящая? – прошептала я.

- Элис, не думай о себе, как о разных людях, не дели себя на несколько личностей. Относись к этому как к своим теням. Это все ты. Ты цельный человек. Представь, что ты состоишь из нескольких цветов. Не важно, каких, ты остаешься той же Элис.

Он прижимал меня так близко к себе, что я слышала стук его сердца.

- Для меня ты всегда Элис, любого цвета радуги.

Опустила взгляд на старую книгу, лежащую на коленях.

- Будешь читать? – осторожно осведомился Джаспер. – В принципе, мы не спешим. Но если ты не готова…
- Нет, - отрезала я, прижимая дневник к груди. – Мне нужно знать. Я хочу понять.
- Тебя оставить? – он сделал движение в сторону дверцы.
- Останься. Пожалуйста, - я не представляла, как в одиночестве смогу дотронуться до страниц.
- Я здесь, здесь, - он сжал мою руку, позволяя прислониться к его боку.

Закрыла глаза, глубоко вдохнула и открыла дневник.

Меня зовут Мэри Луиза, и сегодня мне исполнилось тринадцать. Я знаю события. Вижу их. Время не идет для меня единственным образом. Оно поднимается вверх, опускается вниз, поворачивает вправо, влево и закручивается. Я могу заглянуть вперед или обернуться назад. Иногда возникает желание поделиться с мамой, но я знаю: она меня накажет. По ее мнению, видения насылает дьявол, но это просто я. Как левши. Они ничего не могут с этим поделать. Я просто такой родилась. Понятия не имею, кем еще могу быть.

Иногда видения прекрасны, но некоторые меня пугают. Я ни с кем не могу этим поделиться, кроме тебя, моя красивая малышка. Тебя зовут Мэри Элис. Однажды ты станешь просто Элис, но сейчас я вижу тебя улыбающейся, прекрасной девочкой с золотыми волосами, красивее всех кукол, с которыми я играла в детстве.

Голова закружилась. Закрыла глаза, чувствуя тошноту.
- Джаспер, держи меня, - удалось выдавить мне. – Я уплываю.

Сильные, теплые руки обхватили меня.
- Ты от меня не уйдешь. У меня есть ты. И ты привязана к моему сердцу. Так что я буду якорем.

Кивнула, тяжело дыша, ощущая Джаспера вокруг, его запах во мне, образ у меня в мыслях. Ничего, кроме Джаспера. Он удерживал меня здесь. Набралась достаточно смелости, чтобы продолжить читать.

Я вижу, что ты придешь ко мне, Мэри Элис. Я встречусь с мужчиной, который подарит тебя мне. Он не будет любить меня. Лишь заберет меня из этого места, но я стану счастлива, очень счастлива. Но он так и не полюбит меня. Когда он отдаст часть своей души для тебя, он уйдет, а я вернусь к маме. Но не волнуйся, моя малышка. Я не расстроюсь. Я знаю, что случится, и не боюсь. Не могу дождаться момента, когда встречусь с тобой, подержу на руках. Ты мое величайшее творение. Для тебя я родилась. Но почему я так сильно тебя люблю, когда тебя еще даже нет? Вижу твою улыбку. Твой смех. Ощущаю поцелуи на щеке, а пухлые руки обнимают меня за шею. Хочется, чтобы ты оказалась со мной прямо здесь и сейчас, но, увы, придется подождать.

Поэтому я веду дневник. Пишу всякий раз, когда желание взять тебя в руки перевешивает все. Потому что если я пишу о тебе, то вижу тебя в мыслях. Ты мой ребенок, и я всегда буду тебя любить, не смотря ни на что. Даже… после.

Отложила книгу. Нет сил читать. Не сегодня, не сейчас.

- Что все это значит? – пробормотала себе под нос. – Я не понимаю, Джаспер. Этот дневник… невозможно.
- Что там, солнце?

Всучила ему книгу.
- Читай. Я не могу… Прочитала бы тебе, но… - закрыла глаза ладонями. По рукам прошелся холодок. – Я просто не понимаю.

Джаспер замер, читая, а я наблюдала, как его взгляд скользит по пожелтевшим строчкам. Стало интересно, слышит ли он слова в голове, когда читает, или для него они просто написаны. Может, он представлял маму или слышал ее голос.

- Вау, - выдохнул он, закончив чтение. Заметила, что он не стал читать дальше того места, где остановилась я. Возможно, он чувствовал, что я должна быть первой. – Она замечательная.
- Но ведь это невозможно, да? – забрала книгу назад.
- Почему?
- Откуда она все знала? Написала это, даже еще не встретив… папу, - так странно. Папа. Больше бы подошел донор спермы или папаша.

- Твоя мама особенная. Я понял это с первого взгляда, так же, как с самого начала понял, что ты изменишь мою жизнь.
- Так это реально?
- Почему нет? Может, это подарок из космоса, компенсация за все остальное. Твоя мама могла знать все то, о чем писала. Ты же знаешь, да?
- Я не хочу, - обхватила себя руками. – Не хочу походить на нее. Не так.
- Ты не похожа. Обещаю. Тебя ждет другая жизнь.
- Не говори то, чего не знаешь.

Он пожал плечами.
- Я тоже могу кое-что знать. Ну, или чувствовать, здесь, - он прижал руку к сердцу. Я же отсутствующим взглядом смотрела вдаль.

Мы сидели в тишине, пока Джаспер не воспользовался моей сосредоточенностью, чтобы стащить кепку «Я особенный».

- Вот засранец, - я рассмеялась, что, вероятно, и было его целью.
- Куда поедем? – поинтересовался он, когда я сорвала шляпу с головы и открыла дверцу.
- Хочешь увидеть мою школу? – внезапно спросила я.

Джаспер кивнул и пересел вперед. Мы скользнули в машину одновременно, как партнеры из полицейской драмы 70-х, не хватало только сырных усов.

Будто прочитав мои мысли, он стал подпрыгивать на сидении и барабанить пальцами по приборной панели, наполовину выкрикивая первую строчку песни «Саботаж» Бисти Бойз(2).

- Я люблю тебя, - покачала головой, заводя автомобиль.

Он отозвался:
- А я говорю всем вам, это – саботаж(3).
- Ты крайне сексуален даже полным придурком, - я отодвинулась, наблюдая в зеркало как мой дом детства становится все меньше и меньше, не больше точки и исчезает совсем. Моргнула. Ничего. Будто он и не существовал.

Проезжать по местам, где провела большую часть жизни, но не возвращалась несколько лет, и узнавать все до мельчайшей детали – странно. Я, можно сказать, возвращалась в старую себя, подобно игрушечному городку «Волшебника страны Оз», воспроизводящему всегда одну и ту же ситуацию. Ты можешь посадить куклу Долли в небольшой вращающийся отсек, закружить ее и, в конце концов, она окажется на стороне Оз или в Канзасе посредством странной рулетки. Голова кружилась, меня перекручивало, будто пропуская сквозь жизни и забытые оболочки. Пришлось сосредоточиться на дыхании, чтобы не слететь с дороги, и напомнить себе, что я взрослая женщина, которая способна достать до тормоза и акселератора, а не недоразумение с косичками и широко раскрытыми глазами, собирающееся в поездку с красавицей мамой.

- Приехали, - на мгновение почувствовала себя мамой, которая высаживала меня здесь изо дня в день. Припарковалась на месте для посетителей и позвонила, чтобы нас впустили. Сейчас только середина дня, дети должны быть на занятиях. Слышны были крики учеников, бегающих по полю за школой на уроке физкультуры, резкие свистки тренера, прерывающие шумную болтовню. Загудевшая дверь меня напугала, и я отпрыгнула, но Джаспер удержал меня. Он взял меня за руку, и мы вместе открыли тяжелую железную дверь.

Колени дрожали, когда я переступала через порог.
- Можем вернуться, - предложил он, но я отрицательно замотала головой. Что-то привело меня сюда. Мне нужно было вернуться. Нужно было закончить… что-то.

Мы направились к главному корпусу. Персонал полностью поменялся. Тех леди, что я помнила со школы, больше не было. И к лучшему. Понятия не имею, хватило бы мне сил встретиться с ними лицом к лицу. В последний раз я видела их на совещании с директором и бабушкой. Они разглядывали меня, как диковинку из зоопарка: некоторые с отвращением, другие - с жалостью, с болезненным любопытством, но никто не мог отвести взгляд.

Отметилась в журнале и неуверенно поздоровалась:
- Эм, здравствуйте. Я училась здесь. Хотелось бы осмотреться. Можно?

Женщина взглянула на меня поверх черных очков. Перевела взгляд на Джаспера. Вздохнула.
- Это против правил, - наконец, заметила она. – Это не связано с делами школы.
- Я училась здесь, клянусь! – схватилась за стойку обеими руками. Пропела гимн школы, сочиненный на мотив «О, Канада»(4). – Олимпия, где свободно летают орлы… - не стала обращать внимание на смех Джаспера за спиной, изображая летящего орла.

- Что происходит? – раздался голос директора Шамуэй, выходящего из своего кабинета. Черт, он все еще здесь. Хотя, чему удивляться? Предполагали, что он здесь и умрет.
- Позвать охрану? – спросила секретарь.
- Это я, директор Шамуэй, - я испугалась до смерти. Слова вылетели на одном дыхании: - Мэри Элис Брендон.
- Ты? Здесь? Сильно изменилась.
- Вы помните меня?

Он усмехнулся, погладив карман с пачкой антацидов(5):
- Хм, такую студентку трудно забыть, - признал он, отправляя таблетку в рот.

Не поняв, какой именно смысл он вложил во фразу, произнесла, тщательно следя за тоном:
- Не возражаете, если я покажу другу школу? Прерывать занятия не стану.
- Ты никогда не нарушала спокойствие, - протянул он, задумчиво жуя. Честно, он выглядел как меланхоличная корова. – Не вижу препятствий. Но не пой в коридоре. Никаких гимнов, юная леди,- он подмигнул, вероятно, считая это дружеским жестом. Приняла его, радуясь даже странной доброте.

Секретарь неохотно передала нам наклейки-пропуска, и Джаспер так тщательно наклеил одну на меня, будто затягивал корсет на выпускной. Я повторила его действия, и мы захихикали. Директор Шамуэй и секретарь МакБитч(6),вероятно, приняли нас за сумасшедших. Ой, да кому интересно, что они думали? Мне все равно. Они прошлое.

Джаспер – будущее.

Мы взялись за руки и медленно пошли по коридору. Шаги эхом отдавались в пустоте. Сквозь окна в дверях я замечала скучающих, спящих, занимающихся, мечтающих, сплетничающих, страдающих учеников. Весь спектр школьной жизни. Это никогда не изменится.

Тело лучше меня знало, куда идти, - вероятно, Мэри Элис повела меня. Я потащила Джаспера в зал – место, в которое я не возвращалась с той страшной ночи. Знакомый запах, появившийся, как только мы открыли двери, почти сбил меня с ног, а закрыв глаза, я превратилась в Мэри Элис с длинными волосами за спиной, готовой, предчувствующей, но не способной остановить то, что произойдет.

Аудитория оказалась пустой и темной, но я помнила, где выключатели. Медленно и методично перевернула их, пока полностью не осветилась сцена и стали видны ряды кресел. И Мэри Элис одержала победу. Она вырвала руку из хватки Джаспера, и мы обе – Мэри Элис и я – добрались до сцены. Я выполняла роль пассажира в нашем теле, не зная ее намерений. Она была водителем. Была главной.

Наши ноги не дрожали, когда мы поднимались по лестнице. Мы скинули туфли, сняли носки. Обнаженные подошвы ног соприкоснулись с деревянными досками сцены. А ее не мешало бы подмести. Под нашими ногами ощущались песчинки, пыль и мятые фантики.

Это дерево. То же самое дерево. Место, где нас обидели, унизили. Помнило ли это дерево? Могут ли вещи сохранять память об ужасах, что здесь случались?

Пробежалась по сцене, как пчелка, танцующая в улье, чтобы показать остальным, как искать цветочные поля. Я узнала старые па из мизансцены «Птички». Ноги до сих пор помнили. Тело помнило. Этот тесный контакт с древесиной не позволил оборвать старые движения.

Как призраки, вокруг нас кружились воспоминания о парнях. Мэри Элис танцевала: она подходила, отступала, вращалась, недосягаемая. Я хотела крикнуть ей «остановись», предупредить ее, что произойдет, но появились призраки. Они появились, чтобы снова ранить нас. Постаралась выбить Мэри Элис в воздух, но она просто повернулась, позволив призракам пройти сквозь нас. Она была достаточно сильна. Я нет. Я желала убежать, но она продолжала совершать па в отчаянном танце неизбежности.

Наконец, я не выдержала. Тело отяжелело, и Мэри Элис позволила мне рухнуть на пол. Я скорчилась в мольбе, почти касаясь лицом древесины, и заплакала. Достигла предела. Стучала кулаками по сцене. Рвала себе волосы, пока Мэри Элис наблюдала за этим изнутри. Я ощущала ее объятия, шепот «Тише, тише», ее рука гладила меня по голове, но, когда рыдания пошли по новому кругу, я осознала, что здесь Джаспер, Джаспер вокруг, Джаспер поднимает нас – меня – на ноги.

- У тебя есть я, - прошептал он мне в волосы. – Никто не причинит тебе боль. Я здесь. Я всегда буду на твоей стороне.

И он прижал меня к себе так крепко, что даже Мэри Элис почувствовала, и она растянулась внутри, прилепилась к коже, пока мы не приняли ту же позу. Он объединил нас, прошлое и настоящее, невинность и разруху. Мы стали одним целым.

Джаспер запел:
- Если ты скрестишь пальцы, призраки пройдут точно сквозь, а я буду следить за тобой с того берега(7).
- Спасибо, - поблагодарила я, когда голос окреп, а в ногах появилась сила. Скрестила пальцы и вытянула руки высоко вверх. Джаспер взял меня за руки, помогая тянуться выше. Поцеловал скрещенные пальцы: сначала на правой руке, потом – на левой.

Медленно закружил меня, как игрушечную балерину.
- Думаю, тебе следует поклониться. Попрощайся с этим местом. Скажи, что теперь оно в прошлом, - он сполз со сцены, оставив меня в одиночестве. Только я и Мэри Элис – один на двоих образ. Мы были совершенно одинакового размера.

Вышла на авансцену, пальцы ног сжались, обхватив край, как будто я собиралась нырнуть в общественный бассейн. Пальцы обхватили древесину, радуясь, как хорошо под них подходит угол сцены.

Положила руки на колени и, опустив голову, низко поклонилась.

Отступила назад, сделала глубокий реверанс, скользя правой ногой за левую, не отрывая носка от пола. Мой лучший поклон.

Джаспер просвистел ту же мелодию, когда поднимал меня. - Если ты скрестишь пальцы, призраки пройдут точно сквозь…

Я выпрямилась, закрыла глаза, скрестила пальцы и раскинула руки в стороны, вслушалась в свист и ощутила ветерок между пальцами, может, дувший из приоткрытой двери зала, или же призраки оставляли меня навсегда.

А я буду следить за тобой с того берега.

Даже с закрытыми глазами, я чувствовала взгляд Джаспера, поддерживающий меня, не дающий утонуть. Он продолжал свистеть, низко и нежно, пока я стояла, широко раскинув руки, собираясь взлететь.

(1) Хоул – американская группа, играющая альтернативный рок.
(2) Бисти Бойз - американская хип-хоп-группа из Бруклина, Нью-Йорк.
(3) Бисти Бойз «Саботаж»
(4) «О, Канада» - государственный гимн Канады.
(5) Антациды - лекарственные препараты, понижающие кислотность.
(6) Все поняли фамилию? McBitch
(7) The Paper Raincoat, "Don't Be Afraid"

Простите за задержку. Так получилось, но теперь все оставшиеся главы переведены, проверены и станут снова появляться раз в неделю. Приятного прочтения=)