Глава 12. Способ секретности

Мой рот открылся от удивления, а глаза широко распахнулись – я ожидала услышать совсем другой ответ.

– Что ты имеешь в виду под словом «здесь»? – спросила я скептически. Он продолжал пялиться на меня, не меняя выражения лица. Его забавляло мое замешательство. – Ты действительно принимаешь здесь ванну? – он покачал головой, что еще больше запутало меня. – Но ты только что сказал…

– Душ, не ванна, Белла, – он прервался, поднимая бровь и немного усмехаясь. Мои глаза расширились еще больше после его ответа и выражения лица. Реакции парня говорили о том, насколько действительно он был загадкой. У Эдварда было много слоев, это я уже выяснила.

– Но я не… как ты… – я остановилась, закрывая руками лицо и мотая головой из стороны в сторону, запинаясь, потрясенная тем фактом, что он принимает здесь душ. Никогда в жизни не подумала бы об этом. Это просто казалось мне невозможным. Да, он никогда не был грязным, поэтому я думала, что он просто имеет возможность поддерживать личную гигиену. – Почему… я имею в виду, где ты принимаешь здесь душ?

Он смотрел на меня: в его глазах горели яркие огни, а лицо менялось от переполняющих его эмоций. Я пыталась прочитать Эдварда, пыталась понять, что скрывалось за этими зелеными глазами. Мне хотелось понять причину его молчания и взгляда, которым он смотрел на меня. Когда его глаза блуждали по моему лицу, я узнала еще кое-что – это созрело у меня в голове, словно солнце взошло на рассвете – он также пытался прочитать меня. Он боялся сказать мне?
Эдвард прищурился, от чего брови на переносице практически соединились, но смотрел он на свои колени.

– Там… там, где я нашел тебя, – прошептал он.

– Что? – это было больше похоже на визг. Он поднял голову, его тело напряглось, а на лице застыл страх. Я поняла, что практически закричала на него, что было глупым шагом с моей стороны, и мне необходимо было исправить это прямо сейчас, потому что он боялся, а мне не хотелось, чтобы он когда-либо боялся меня. – Я… прости, Эдвард, – прошептала я, пытаясь сохранить тон голоса спокойным. Он только что открылся мне, позволил мне утешить его, дотронуться до его шрамов – я не хотела рисковать тем, что он снова мог закрыться в себе.

– Я не хотела так кричать. Это просто неожиданно. Прости, мне так жаль, – его глаза изучали мое лицо, обдумывая то, что я только что сказала, а потом его тело заметно расслабилось, и он кивнул.

– Так ты принимаешь душ в той смешанной ванной? – спросила я, кусая губу. Он нахмурил брови, я мысленно закатила глаза сама на себя, понимая нелепость своего вопроса, учитывая то, что мне должно быть известно, что он не знает о «смешанных ваннах». В свое оправдание могу сказать только следующее, что мне самой довелось открыть: с Эдвардом нельзя притворяться.
Нельзя не заметить, что мой мозг все еще пребывал в ступоре от того факта, что Эдвард принимал душ в таком месте. – Та ванная, со всеми кабинками, ты принимаешь душ там?

– Да.

– Но как? – спросила я. – Я имею в виду, они ведь не работают и… – я остановилась и оглянулась, вызывая в памяти воспоминания о той ночи: я помню, что обыскала не все стойки перед тем, как услышала шум. Мои глаза вернулись к Эдварду, он наблюдал за мной.

– Маркус. Он починил одну из стоек для тебя, так?

Конечно же, он это сделал. Когда дело касалось Эдварда, Маркус делал все, в чем нуждался парень. Если он не мог уговорить его покинуть это место, как хотелось бы Маркусу, то он делал это место максимально приемлемым. Маркус все свое время проводил бы за дверью, разговаривая с Эдвардом. Он сказал бы ему о душе. Он бы убедился, что у Эдварда есть доступ ко всему, в чем он нуждался. Это просто Маркус. И, скорее всего, Эдвард использовал то, что давал ему этот мужчина.

Очевидно, он был более уверен в себе, чем я предполагала. Я имею в виду, он не выглядел неопрятным и лохматым, и это, кстати, тоже меня интересовало.
Парень молча сидел, но потом кивнул мне.

Так значит, в ту ночь, когда я впервые увидела его в ванной комнате… вот почему он, должно быть, был там!

– Ты собирался принять душ, когда нашел меня, так?
– Да.

Конечно же, он ведь ждал пока Маркус уйдет, чтобы покинуть свою комнату. Пока я думала обо всем этом, мне в голову пришла одна мысль: я ведь никогда не видела, чтобы он отлучался в ванную. Да я вообще не видела его за стенами этой комнаты, не считая той ночи, когда мы встретились. Ну, это ведь часть человеческой сущности, и ему ведь нужно было облегчать себя. Мне было любопытно, поэтому я точно знала, что спрошу у него об этом, но чувствовала себя странно, только думая об этом. Это ведь точно не та тема, которую вы хотите обсудить за обедом и т.д., и это не та тема, которую мне вообще комфортно обсуждать когда-либо. И не то, чтобы я обычно интересовалась чьим-то расписанием мочевого пузыря, просто, когда замечаешь, что человек никогда не удаляется в ванную в твоем присутствии, особенно если ты проводишь с ним по восемь часов в день, это становится причиной для интереса. Он ведь не может сдерживаться весь день. Ему должно быть некомфортно.

– Эдвард, могу я тебя кое о чем спросить? – как только слова слетели с моих губ, я мысленно пнула себя за то, что таким способом подняла тему. И пнула себя еще раз, когда увидела страх в его глазах, услышала, как он задержал дыхание, увидела дрожь в его теле.

– Все в порядке, – мягко уверяла я его, – ничего плохого.
Дрожь в его теле не исчезла полностью, но он выглядел спокойным.

– Мне кое-что любопытно, но ты не обязан отвечать, мне интересно… аммм…, – я прикусила свою губу, пока обдумывала, как озвучить этот вопрос. – Ты, ну, ты знаешь, ходишь в… хм… ванную? – я моментально закатила глаза, потому что вопрос звучал довольно бессмысленно. – Я имею в виду, я знаю, что ты ходишь, но я просто, я никогда не видела, как ты покидаешь эту комнату, и я…

– Я жду, – прервал он меня.

Мои глаза расширились.

– Все время? – он кивнул, – но почему? – он пожал плечами. – Но тебе ведь некомфортно, Эдвард.

– Я не могу, – он остановился, поворачивая голову в разные стороны. Его умоляющие глаза встретились с моими, будто он молча просил меня понять то, что он хочет сказать этим жестом.
Я положила свою руку на его, пытаясь таким образом успокоить парня. Я не могла ничего сделать, кроме как задержать дыхание, когда теплое электричество начало подниматься по руке после нашего соприкосновения. Это становилось лишь острее после каждого прикосновения друг к другу. Он глубоко вдохнул, закрывая глаза, перевернул свою руку ладонью вверх и сжал мою – я не была уверена, что кто-то из нас когда-нибудь привыкнет к этому ощущению.

Не было больно, вообще-то, оно было своего рода успокаивающим. По правде говоря, тепло было приятным. Это напомнило мне кое-что, но я не могла понять, вспомнить. Я могла чувствовать интенсивность этого электричества даже в желудке, поэтому мне пришлось прочистить горло, прежде чем я смогла бы заговорить.

– Понимаю, – сказала я ему, мой голос все еще звучал низко. Я продолжала говорить, надеясь, что скрип в голосе пропадет и не будет так очевидно, насколько я впечатлена. Моя реакция на наши прикосновения была просто за гранью любопытства.

– Я знаю, что сейчас мое обещание о том, что Маркус не причинит тебе боли, ничего не изменит, но я ненавижу то, что тебе некомфортно здесь сидеть. И если это я, мое присутствие здесь усложняет тебе… ох… делать то, что нужно, то я могу уйти и…

– Нет, – сказал он резко, отчаянно качая головой. Его пальцы сильнее сжали мою руку, будто он пытался связать нас, – не уходи от меня… Белла.

Я тяжело сглотнула, сердце сжалось от страха, который слышался в его голосе, боязни того, что я уйду. Как будто я могла – это было невозможно.

– Я не уйду, обещаю, – я сжала его руку в ответ, – я просто имела в виду то, что я выйду из комнаты, чтобы дать тебе пространство, а потом вернусь. Я просто не хочу, чтобы тебе было некомфортно, я не хочу, Маркус не хочет, никто не хочет. Я не хочу этого для тебя, хорошо?

Он вздохнул и откинул голову на стену, облегченно выдыхая.

- Хорошо.

– А что, если бы я убедилась, что Маркуса не будет рядом – это поможет? – он поднял голову и посмотрел на меня. – Я сделаю это для тебя, он сделает это для тебя…. Если ты, конечно, хочешь. И я могу подождать здесь, или я… хм… не знаю, могу пойти с тобой, чтобы тебе не было одиноко, – эта была такая некомфортная тема, но я справлялась: мне действительно был важен его комфорт. Дискомфорт из-за какого-то определенного объекта был намного меньше, чем физический дискомфорт, и никто не смог бы меня убедить в том, что он не страдал и не испытывал физического неудобства.

Его глаза расширились, что естественно увеличило мой страх. Страх не за него, а страх рассердить его. Я привыкла читать выражение его лица, а расширенные глаза Эдварда всегда значили что-то нехорошее. Иногда было тяжело придумать, что сказать и сделать или, что не сказать и не сделать. У меня было ощущение, будто я ходила по тонкому льду, причем нужно было наступать лишь на определенные точки, в ином случае, он надломился бы прямо подо мной. Каждый шаг вперед должен быть обдуманным и осторожным. Я знала это, но у меня не было такого опыта. А вместе с неопытностью приходят и ошибки. Но у меня просто не было права на ошибку с Эдвардом. Я отказывалась принимать мысль о том, что он заперт в себе, но я знала, что произойдет с ним, если его кто-то найдет сейчас.

Но также в глубине души я знала – мне необходимо быть здесь. Он должен был найти меня той ночью, мы должны были встретиться и узнать друг друга, и я должна была спасти его настолько, насколько смогу. Это было что-то вроде шестого чувства, я просто знала это.

– Эдвард, прости, я только…

– Ты… ты могла бы сделать это? – пробормотал он, хмуря брови. Теперь я поняла, что его глаза были расширенными не от страха моего предложения. Он был ошеломлен им. Очевидно, раньше никто никогда не предлагал ему сделать что-то для него, они никогда не хотели.

– Я сделаю, – улыбнулась я.

На его лбу возникла складка, его глаза изучали мое лицо, а его губы подёргивались, пока он смотрел на меня. Эдвард потерялся в мыслях, пока глядел на меня: его глаза потемнели, и снова я хотела бы уметь читать мысли. Он выглядел так, будто искал что-то, но я не могла понять, что именно. И когда он, наконец-то, пришел к выводу, черты его лица смягчились, а губы растянулись в маленькой улыбке.

– Хорошо, – прошептал он, после чего нежно отпустил мою руку и начал медленно подниматься. Я смотрела на него с изумлением: поднявшись, он опустил голову, фокусируя свой взгляд на мне. Его тело начало слегка дрожать, но он твердо стоял на ногах.

Мой взгляд постепенно опускался, оглядывая Эдварда. Это был первый раз, насколько я помню, чтобы он вот так стоял передо мной, не считая того самого первого раза, но я и не расцениваю тот случай в таком свете, так как темнота помешала мне рассмотреть его. Кроме того, я не видела ничего кроме его глаз – они парализовали меня.

Я пробежалась взглядом по нему до самых стоп, понимая, как отчаянно ему требовалась новая одежда. Маркус пытался дать ее ему, но он никогда не принимал ее, и мне никак не удавалось понять почему. Он был высокий, и если бы мне пришлось угадать цифру, то я бы сказала приблизительно шесть футов (1). Штаны, которые он носил, туго обтягивали его ноги, и были на несколько дюймов короче, чем нужно. Они были порваны так же, как и футболка. Ему катастрофически срочно требовалась новая одежда, и это было именно то, что я собиралась немедленно исправить. Я снова прошлась глазами по его телу, только теперь вверх, останавливаясь на его лице. И ахнула, как только наши глаза встретились: он смотрел так же, как я смотрела на него.

– Белла?

Его челюсть напряглась, страх и дискомфорт были явно видны на его лице; кулаки были сжаты, а костяшки пальцев побелели. Я улыбнулась ему, надеясь успокоить, потому что знала – любое его действие сопровождалось вытаращиванием глаз с моей стороны. Он выглядел так, будто в любой момент мог закрыться внутри.

– Я просто думала о том, что принесу тебе новую одежду завтра, вместе с айподом.

В момент, когда я упомянула айпод, напряжение на его лице исчезло, а глаза, в буквальном смысле, блеснули. Я клянусь, что там можно было увидеть все оттенки зеленого. Я опустила взгляд на его руки, отмечая, что его пальцы разжались. Ну, значит, айпод имеет значение.

– Тебе это понравилось? – спросила я, медленно поднимаясь с пола. Я не делала резких движений, так как не хотела испугать его больше, чем он уже был напуган. И я выяснила, что разговоры о музыке отвлекают его, – я имею в виду музыку.

– Да, – кивнул он, все еще смотря на меня.

– Это хорошо, – я улыбнулась. – Я добавлю еще немного, так, чтобы у тебя был большой выбор. Мне действительно неизвестно, что может тебе понравиться. У меня эклектический вкус в музыке, поэтому если тебе что-то не нравится, я…

– Мне нравится твой вкус в музыке… Белла, – прошептал он, глядя мне в глаза.

И по какой-то причине его предложение возымело на меня больший эффект, чем должно было. Я знаю, что он не имел в виду ничего такого под этим предложением, но я не могла понять, почему была так чертовски поражена. Дошло до того, что мне пришлось отвернуться и прочистить горло, надеясь, что при разговоре мой голос будет звучать ровно.

– Ох, я рада.

Не только мой голос был неровным, еще я не могла четко формулировать речь, и я знала, что мне нужно немедленно привести себя в порядок. Я не хотела, чтобы он думал, что сделал что-то неправильно, потому что он не сделал.

– Ты… ты хотел бы пойти сейчас? – спросила я его.

Его тело мгновенно напряглось снова, но он кивнул, бормоча «да» и посмотрел в сторону двери.
Реакции Эдварда было достаточно для меня, чтобы забыть мое первоначальное поведение. Я не хотела заставлять его делать то, к чему он не готов, и я не хотела, чтобы он делал это для меня, потому что он, скорее всего, думал, что я ожидаю этого.

– Эдвард, – сказала я, колеблясь, прежде чем дотянуться до его руки, – мы не должны этого делать, если ты не хочешь, – он вздрогнул, когда я прикоснулась к нему, поэтому я быстро отдернула руку, зная, что снова совершила одну из ошибок, которые молилась не совершать. Страх промчался волной сквозь меня, формируя ком в горле. Я прикусила свою губу, чтобы сдержать какой-либо звук.

Но его пальцы обхватили мои, сжали так, будто это была единственная вещь, которая держала его на плаву.

– Пожалуйста, – умолял он, его глаза наполнились непролитыми слезами, – мне нужна теплота. Пожалуйста… не забирай ее.

Горячая злая слеза скатилась вниз по моей щеке, но я кивнула.

– Не буду, – выдохнула я, – я обещаю, что не заберу ее.

Почему он делал это? Почему он давил на себя? Это из-за меня? Он думал, что это то, чего я хочу от него? Ему не нужно было доказывать мне что-либо. Я просто хотела, чтобы ему было комфортно, хотела знать, что он не приносит никаких жертв и не терпит боль из-за меня или Маркуса… всегда. Но это, видеть его таким, было невыносимо. Моя грудь была растерзана из-за этой боли. Я хотела кричать и наброситься на того, кто сделал это с ним, чтобы он страдал так же, как и Эдвард. Потому что поход в чертову ванную не должен быть настолько травматичным для человека. Это было что-то настолько повседневное, что-то такое, с чем встречался каждый человек, но не было обычным, когда дело касалось Эдварда. То, что давалось так легко нам, означало страх, и было сложным для него.

Все что я хотела сделать – обнять его; я замечала за собой это желание все чаще и чаще. Ведь было что-то, что я могла предложить ему – теплота, и, похоже, она его как-то расслабляла. Я хотела отдать ее ему, и отдавать до тех пор, пока он не перестанет в ней нуждаться. Просто чтобы посмотреть на мир его глазами, на тот мир, который ему запретили, хотя он должен был увидеть. За такое короткое время Эдвард сумел украсть у меня часть души, и не было пути вернуть ее – мы погрязли во всем этом слишком глубоко.

И мне было необходимо, чтобы он знал то, что все, что сейчас происходило – было ради него.

- Эдвард, – тихо начала я, – ты не должен туда идти, если не готов. Я хочу, чтобы ты это сделал, потому что ты этого хочешь. Мне не хочется, чтобы ты думал, будто я хочу, чтобы ты это сделал. Я так горжусь тобой, и я буду продолжать гордиться тобой в любом случае. Ты настолько сильный, потому что уже пытаешься пойти, и если ты захочешь сделать это позже, так и будет. Мы будем ждать до тех пор, пока ты не будешь готов и ни секундой раньше. Но если ты захочешь пойти, зная, что Маркус здесь, то мы сделаем это. Я удостоверюсь в том, что он уйдет, а потом мы вместе пойдем к ванной комнате и я подожду тебя возле двери. Я не позволю чему-либо случиться с тобой. Я клянусь тебе.

Эдвард резко вздохнул, слезы катились по его лицу, а затем он медленно выдохнул дрожащий всхлип. Он никогда не должен этого бояться, в особенности тех, кто лучше бы причинил вред себе, нежели ему, но Эдвард еще не понимал этого. Для него не имело значения, что у Маркуса была добрая душа и огромное сердце, но он понимал, что этот мужчина – человек, а человек может причинить ему боль. И я ничего не могла сделать с этим прямо сейчас, как бы сильно этого не хотела. Если бы Эдвард только знал, сколько всего Маркус хочет сделать для него…
Парень весь был пропитан болью и страхом, но каким-то образом, когда мы вместе, его эмоции переплетаются с моими. Когда ему больно, мне больно, и все, что я хочу сделать – забрать ее. Это стало нужным для меня, нуждой, которая вкоренилась в мою душу. Поэтому свободной рукой я потянулась к нему, хотя я, наверное, не должна была, и стерла его слезу со щеки. Я также заметила, что он задержал дыхание, когда кончики моих пальцев коснулись его кожи, убирая слезу.

– Мне так жаль, – пробормотала я, потому что была так поглощена своими мыслями, что начала озвучивать их. – Я хочу забрать твою боль. Я не хочу, чтобы тебе было больно когда-либо еще.

– Белла, – выдохнул он. То, как он произнес мое имя, растягивая его на весь вдох, вырвало меня из раздумий.

Его глаза были закрыты, а мои пальцы все еще на его щеке, кончики которых намокли от слез. Я опустила руку, и начала извиняться.

– Мне жаль, прости. Я не должна была делать этого. Нужно было спросить, – я чувствовала себя виноватой за то, что так неожиданно дотронулась до него, зная, что он и так эмоционально растерян.

Я начала освобождать вторую руку из его хватки, но он сжал ее, давая мне знать, что он в порядке.

– Я готов, – прошептал Эдвард.

Я подняла глаза, смотря на него.

– Ты уверен? Ты не должен. Я никогда не буду заставлять тебя.

– Я готов, – повторил он.

– Хорошо, я выйду и поговорю с Маркусом, а потом вернусь, – сказала я ему. – Ты хочешь подождать здесь или пойти в коридор со мной?

– Подождать здесь.

Я ожидала этого ответа. Скорее всего, он еще был не готов остаться в прихожей, ближе к Маркусу, и именно поэтому предпочел остаться тут. Мы будем работать над этим. Я сжала его ладонь еще раз, прежде чем развернуться и уйти, бросая еще один взгляд на Эдварда. Когда я вошла в котельную, Маркус поднимался вверх по лестнице с краской под левой рукой.

- Маркус, - окликнула его я.

Он остановился на половине пути по лестнице, и развернулся в мою сторону. Конечно же, я кусала свою губу, от чего его брови взметнулись вверх, и он поинтересовался.

- Все в порядке? – в ответ на его вопрос я сразу кивнула.

- О, да, все в порядке… но у меня есть к тебе одна просьба.

Маркус начал спускаться обратно с лестницы.

- Конечно.

- Мне нужно, чтобы ты ушел на некоторое время, – пробормотала я.

Его глаза расширились.

– Эмм, хорошо, – запнулся он, – но почему?

– Простите, это было не совсем воспитанно, – я покраснела, а он улыбнулся. – Я просто узнала, что Эдвард не, вы знаете, не использует ванную комнату, пока мы здесь. Ему должно быть не комфортно, и мне это ненавистно, но он не будет…

Он поднял свою руку, улыбаясь.

– Ты не должна говорить еще что-то, Белла, я понимаю. Он боится меня сейчас, – он все еще улыбался, но улыбка не затронула его глаз, – сколько времени вам нужно?

– Я думаю, что полтора часа хватит. Я просто не знаю, сколько ему понадобится времени.

– Хорошо, – он взял банку краски в руку, держа ее гораздо увереннее, чем в прошлый раз. – Мне все равно нужно еще кое-что привезти. Я вернусь позже.

Я губами произнесла «спасибо», после чего он кивнул и исчез на лестнице.

Вернувшись к Эдварду, я нашла его стоящим на том же самом месте.

– Он ушел. Ты уверен, что хочешь это сделать?

Его дрожь усилилась, но он кивнул, произнося «Да».

– Мы никуда не спешим, мы будем продвигаться по шагу, – я протянула свою руку Эдварду, и не прошло и секунды, как он порывисто схватил ее, даже причинив немного боли. Нам потребовалось около пятнадцати минут и множества словесных заверений с моей стороны, чтобы пройти по коридору и выйти через дверь, ведущую в котельную.

Наконец-то мы дошли до двери, и я открыла ее, отодвигая одеяло в сторону: таким образом, мы увидели всю комнату, от чего Эдвард резко начал дрожать. Это было настолько сильно, что даже передалось мне. Остановившись на пороге, он начал дышать быстро и резко: я уже подумала, что он практически начал задыхаться. Я не знала, что делать. Я не могла заставлять его пройти через этот проем. Он делал это на протяжении многих лет, но в одиночестве. Никто никогда с ним так не ходил, а одному это вообще, должно быть, было ужасающе. Но Эдвард привык ждать, пока Маркус уедет, а теперь он был с кем-то, и не соблюдал своего «режима».

Мне было интересно, делал ли он это каждую ночь, подвергает себя самокопанию, чтобы пойти в ванную. А потом мне стало интересно: был ли мой поход туда с ним хорошим шагом, ведь это было именно тем, чего он хотел, и я знала, что дам ему все, что он захочет. Эдвард говорил о теплоте, нуждаясь в ней, но держать меня за руку было недостаточно. А что если я оберну свои руки вокруг него? Этого хватит? Он разрешит мне? Но хочу ли я попытаться сделать это, видя его таким напуганным?

Я должна была что-то сделать, потому что он нуждался во мне. И я не имела абсолютно никакого понятия, правильно ли будет то, что я собиралась сделать. Но мне нужно было попробовать.

Таким образом, я медленно начала двигаться в его сторону, говоря о каждом своем шаге. Он не двинулся в моем направлении, но и не отпрянул, все равно продолжая дрожать. И вот когда последний шаг был сделан, я протянула руки к нему.

- Разреши мне помочь тебе. Позволь поделиться с тобой теплом, Эдвард.

Я обернула свои руки вокруг него, прижимая Эдварда ближе к себе.

Чувства, которые я испытывала раньше, не были похожи на это. Я буквально почувствовала, будто обнимала солнце, была поглощена им. И вместо боли был мир. Чувство было таким сильным, мои колени практически подкосились от слабости. Это было совсем не то, чего я ожидала. Я даже не знала, чего я на самом деле ожидала, но явно не этого. И я все еще держала его. Мне не хотелось отпускать его. Я хотела чувствовать это и надеялась, что он чувствовал то же, что и я.

Я крепче обняла его, молясь, чтобы он почувствовал ту теплоту, в которой нуждался. Он получал от меня то, что я получала от него. Я надеялась, что последствия моих действий не испугают его, потому что не смогла бы жить, зная, что причинила ему боль. Дрожь в его теле уменьшилась, но не исчезла до конца. Теплота увеличилась, волнами протекая сквозь все части моего тела, когда я почувствовала две руки, обернутые вокруг меня: две руки, которые схватили подол моей футболки, после чего он наклонил свою голову к моей. Все случилось мгновенно: он схватил меня и вздох сорвался с его губ. Я не имела понятия, что случится дальше, какие будут последствия, но что бы ни произошло, я изменилась, и это пугало меня.

____________________________________________________________________________________
(1) – около 183 сантиметров;
____________________________________________________________________________________
перевели эту главу Jesqa и обезьяна
помогла с редактурой Ранис_Атрис