- У тебя есть время на меня?
Этот голос раздался позади и заставил меня улыбнуться. После десяти часов изматывающих переговоров с представителями кочевых вампиров этот недовольный тон наконец-то заставил меня улыбнуться.
- Алекс! – я развернулся и подмигнул своему хорошему, если не единственному, другу. – Для тебя у меня всегда найдется время, шалунишка.
- Господи, Энтони, тебе уже сто с чем-то лет, а ведешь себя как ребенок, - поморщившись, заметил Алекс и подошел ко мне. – Пошли пройдемся.
- Минуту, - я закрыл глаза и погрузился в свою силу.
Как-то так получилось, что после того обряда запечатления, как его назвала Кэт, если я взывал к своей силе по-особому, то мог почувствовать Кэт, где бы она ни находилась. И вот сейчас я воспользовался этой новой силой, чтобы найти ее. Оказалось, что она находилась в моей комнате в башне, сладко посапывая в постели, завернувшись в одеяло.
Похоже, это видение было слишком эмоциональным, потому что рука Алекса опустилась на мое плечо, заставляя меня вынырнуть из него.
- Осторожней, мы все еще в замке, полном вампиров, которых беспокоит твоя сила, - тихо заметил он и кивнул в сторону кучки вампиров, сгрудившихся у стены. – В их памяти еще свежо, как ты едва не сжег полклана, когда сошел с ума.
Я выдохнул и посмотрел на свои руки, которые оказались объяты огнем.
- Думаю, нам стоит выйти из замка, чтобы ты смог успокоиться, - Алекс подтолкнул меня к дверям, и спустя минуту мы уже медленно брели по саду, что окружал замок.
- Это было не буйство стихии, ты мог не волноваться за жизни вампиров, - сказал я спустя какое-то время.
- Их жизни меня мало волнуют. Я беспокоился, чтобы о тебе опять не пустили каких-то глупых шуточек. «Сынок правителей опять сошел с ума»… Не очень-то я хочу слышать подобное о своем друге.
Я улыбнулся Алексу и поблагодарил его взглядом:
- Ты и не услышишь.
- Так уверен, что вновь не сорвешься?
- Не успею.
- Что ты делал, когда загорелся?
- Мне нужно было понять, где сейчас Кэт и как у нее дела.
- Ты не умеешь читать мысли, как Эдвард. Так что ты делал?
Я усмехнулся и посмотрел на проницательного, как всегда, Алекса.
- Между нами что-то произошло. Она называет это запечатлением. Я и раньше чувствовал, когда Кэт обращалась. Если она была рядом со мной, по мне будто разряд тока проходил. Но за эту неделю я понял, что могу почувствовать ее, где бы она ни находилась. Я точно знаю, чем она занимается, с кем она, что чувствует. Это не как сила отца, который забирается в голову и видит то, что видит человек. Нет, я как будто становлюсь частью самой Кэт, чувствую и вижу все то, что и она. Но это работает только с ней.
- Интересно, - протянул Алекс, и мы остановились у озера, где когда-то давно я учил Елену кататься на коньках. – Все настолько серьезно, что я боюсь срыва похуже, нежели было после Клэр.
- Этого не будет, Алекс.
- Ты слишком уверен.
- Срыва не будет, потому что я не переживу потерю Кэт.
- Энтони, ты опять за свои глупости?
- Я не какой-то идиот, Алекс, и не все драматизирующий меланхолик. Просто я это знаю, чувствую. И дело не в том, что я сойду с ума, если она меня бросит. Нет, я не верю, что Кэт сможет сделать что-то подобное, – я остановился, чтобы найти правильные слова и объяснить все Алексу, который с недоверием смотрел на меня. – Представь на минутку, что будет с тобой, если ты потеряешь Елену.
- Это мой самый страшный кошмар. Поэтому я, пожалуй, откажусь представлять это. Но я понял, о чем ты.
- Видишь, ты даже мысли не допускаешь о том, что она предаст тебя или бросит. Убежден, что единственный вариант ее потери, придуманный твоим мозгом, это ее смерть. Я ведь прав?
- Да, - Алекс опустил глаза, и я заметил, как его руки сжались в кулаки, а по лицу заходили желваки. – Зачем ты начал этот разговор? Я не хочу этого вновь представлять. Энтони… - вокруг нас капельки воды начали подниматься над озером и застывать на высоте около двух метров.
- Успокойся, все хорошо, – я смотрел в глаза Алексу, помогая ему успокоиться. – Похоже, безумие не отпустило и тебя.
- Это безумие никогда не покинет пережившего такое однажды, - Алекс выдохнул и провел руками по лицу, капли воды опять опустились в озеро. – Когда-то я переживал только за Елену, а теперь у меня есть еще две прекрасных барышни, и мое волнение утроилось. И когда я слышу все эти разговоры, если я не сдерживаю свои мысли и они ускользают к тем опасностям, которые сопутствуют моему образу жизни…
- С Еленой все будет хорошо, как и с девочками. Елена выбрала свою жизнь, и, кажется, она очень счастлива. А малышки… Они сейчас во Франции, их охраняют и все с ними хорошо, Алекс. Ты замечательный муж и прекрасный отец. И поверь, никому и в голову не придет перейти тебе дорогу. Не после этих пятидесяти лет верной службы моему отцу. Они боятся тебя едва ли не так же сильно, как меня.
Алекс улыбнулся, а затем расхохотался:
- Разве это не странно? – он отвернулся от меня и стал смотреть перед собой на спокойные воды озера. – Мы, вероятно, действительно два самых пугающих вампира в окружении твоего отца. И при этом мы оба чуть-чуть безумны.
- Поэтому они нас и боятся. Никогда не знаешь, что мы сделаем дальше, - я оперся на ограду рядом с Алексом и тоже уставился на спокойную воду. Еще когда мы с Алексом скрывались втроем в Латинской Америке, то поняли, что тихие воды успокаивают монстров, живущих внутри нас. Когда ты можешь сосредоточиться на чем-то таком вечном, спокойном, непоколебимом, это помогает успокоить и себя, утихомирить беснующееся безумие внутри тебя, обуздать силу, которая не хочет подчиняться.
- Так что там с Кэт? Ты уже пару дней ходишь с немного странным выражением в глазах.
- Она заставила меня кое о чем задуматься.
- Что-то плохое, - констатировал Алекс, хотя даже не посмотрел на меня. Звучания моего голоса вполне было достаточно для него, чтобы поставить диагноз.
- Она не бессмертна, как я.
После этих слов между нами повисла гнетущая тишина. Алекс правильно понял мои переживания и сейчас обдумывал услышанное.
- И что ты будешь делать? – он наконец-то повернул голову ко мне и заглянул в мои слегка безумные глаза.
- Я не знаю. Я не откажусь от нее, это единственное, в чем я уверен. Это непреложная истина.
- Но что будет дальше, ты думал?
- Нет. Точнее, у меня была пара дней, чтобы расставить приоритеты. У меня осталось от силы семьдесят лет, поэтому я не хочу больше ни минуты тратить на глупые десятичасовые встречи с моими подданными.
- Ты поэтому вылетел из зала?
- Да, мне осточертело слушать эти бесконечные разговоры. У меня осталось совсем немного времени, и я не хочу потратить впустую ни одно мгновение. Я проживу это время с Кэт, а дальше, вероятно, последую за ней.
- Ты собираешься отказаться от титула наследника?
- Да. Я вижу, что отец злится, когда я игнорирую все свои обязанности. Но они кажутся мне глупыми и ненужными. Я всю жизнь чувствовал, что это не мой мир. Эти переговоры, попытки улучшить жизнь всего клана, договоры с бродягами. Это не то, чем я хочу заниматься.
- Твой отец тоже не горит желанием.
- У него есть мама, бессмертная женщина с удивительным терпением. Отец такой же вспыльчивый, как и я, но рядом с ней он может вытерпеть многое. Поэтому они хорошие правители. А мы с Кэт одинаковы. Мы не сможем усидеть на месте, жить в замке и управлять кланом. Это не для нас. Нам нужна свобода, и ты меня понимаешь.
- Да, все это явно не для нас, - Алекс обвел взглядом замок и территорию вокруг него. - Мы можем прийти сюда и отдохнуть от бесконечной дороги, но совсем отказаться от нее – никогда.
- Вот именно. Наверное, я уеду завтра вместе с Кэт. И не знаю, вернусь ли.
- Ты смирился, - произнес Алекс. – Я вижу это. Ты не будешь бороться.
- С чем? С судьбой или с природой? Что ты прикажешь мне сделать? Попытаться обратить Кэт, тем самым, возможно, убив ее? Она оборотень, Алекс, и я уверен, что наша природа несовместима. У меня будут мои семьдесят лет, и я проживу их так, чтобы ни о чем не сожалеть.
- Ты не понимаешь. Мы бессмертны, мы вечны. Семьдесят лет… Я провел с Еленой немного больше пятидесяти, и они пролетели для меня как одно мгновение. Для тебя эти несколько десятков лет станут минутой, часом твоей жизни. Энтони, оглянись назад, ты прожил уже почти сто двадцать лет. Сравни эти годы с тем, что у тебя осталось.
- К чему ты все это? Я не смогу изменить ничего из этого.
- Я хочу, чтобы ты начал бороться. Искать способ, делать хоть что-то. Я уверен, жизнь Кэт можно продлить.
- Насколько? Еще десять, двадцать лет? Этого мало, Алекс. Этого чертовски мало! – мой голос сорвался на крик, и огонь вспыхнул вокруг меня. Но в ту же секунду невидимая стена взметнулась вокруг меня, и огонь вырвался вверх, уносясь в небо сплошной стеной. Мои ярость, боль, горечь, отчаяние - все это собралось вместе и вылилось в силе, которая сейчас уносилась вверх, удерживаемая по бокам силой Алекса.
Он этого и хотел, добивался, чтобы я сорвался. И я понимал, зачем ему это. После того разговора я изо всех сил пытался что-то придумать, но в голову ничего не приходило. И я смирился. Но, как и Алекс, знал, что придет тот момент, когда я сорвусь, и тогда вновь моя сила вырвется из-под контроля, опять я сойду с ума и буду на грани того, чтобы убить всех, кто будет находиться рядом. Он знал это и заставил меня выплеснуть эти чувства сейчас, чтобы уберечь от срыва.
На этот раз моя сила истощала меня, не физически, нет, эмоционально. Когда поток огня иссяк, я упал на колени, впившись пальцами в рыхлую землю, тяжело дыша. Алекс опустился рядом на корточки и положил руку мне на плечо:
- Вот теперь мы с тобой поговорим. Сядем и обсудим все, чтобы найти выход. Ты не имеешь права сдаваться, ты меня понял, Энтони? Никогда!
Я поднял глаза и посмотрел на Алекса, качая головой:
- Ты не понимаешь. И я действительно очень надеюсь, что не поймешь.
- Ты сдался раньше времени. Фасад… все это твое напускное спокойствие… спустя десять лет оно начнет трещать по швам, и ты изведешь себя и Кэт. Поэтому тебе нужно начать думать и искать выход, а не строить из себя человека, которого все устраивает в его жизни. Тебя не устраивают эти семьдесят лет, их слишком мало для вампира. И я уверен, ты найдешь решение проблемы.
Я кивнул, а затем мое тело расслабилось, и я слегка улыбнулся:
- Почему только ты можешь заставить меня потерять самообладание? Я держался, даже отец не до конца осознал, что со мной творится. Но ты…
- В моей жизни не так уж много людей, о которых я забочусь. И тебе не повезло, что ты входишь в это небольшое число. Потому что таких людей я опекаю сверх меры. Как бы ты ни скрывал свои чувства, я очень хорошо тебя изучил и могу пробраться сквозь все твои маски, узнавая, что ты чувствуешь на самом деле. Ведь ты дорог мне, и я беспокоюсь за тебя. И если в моих силах тебе помочь, я это сделаю.
Я кивнул, молча и с благодарностью принимая его слова.
А затем что-то изменилось. Моя сила, еще не совсем успокоенная, вновь поднялась на дыбы, заставляя меня вскочить на ноги. Что-то было не так. А спустя мгновение я осознал что.
- Кэт! – выдохнул я и бросился прочь, оставляя Алекса одного. Хотя от него было не так уж легко избавиться. Не спрашивая, что случилось, он последовал за мной, но это я понял не сразу.
Я размытой тенью пронесся по замку, чувствуя, как где-то там, в башне, моя кошка напряглась, превращаясь в пантеру. Ей грозила опасность, вот что кричал мне мой огонь, вот почему я сорвался с места и бросился к ней.
Дверь слетела с петель, когда я ворвался в свою комнату. Один быстрый взгляд и ярость одолела меня. Двое вампиров прижимали мою пантеру к полу, схватив ее за шею и туловище, а третий удерживал ее пасть раскрытой, раздвигая ее еще сильнее, пытаясь сломить ее, убить Кэт.
Огонь вырвался из меня, не сдерживаемый больше никаким контролем. Деревянную дверь, лежавшую на полу, охватило пламя, кровать и шторы превратились в горящие головешки. Вампиры бросились было к выходу, но огонь добрался и до них. Я понесся к Кэт, отшвыривая все, что попадалось на моем пути. Один вампир улетел через окно в сад, второго я отбросил к двери, почувствовав там присутствие Алекса. Третьего же, который пытался убить Кэт, я схватил за шею и прижал к стене. Вокруг нас огонь пожирал все, его силу подстегивали скулящие звуки, которые издавала Кэт, так и не поднявшаяся с пола. Она лежала, распластавшись, не в силах даже подняться на ноги или свернуться.
Они едва не убили ее.
Они. Едва. Не. Убили. Ее.
Мой мозг объяла яростная пелена, и зрачки вытянулись. То, о чем всегда говорил отец и Джейкоб, то, что я сам видел не раз, сражаясь с ними бок о бок, наконец-то одолело и меня. Кровавая ярость взяла верх надо мной. И огонь загорелся с новой силой, стена, к которой я прижимал едва дышащего, обгоревшего вампира, покрылась трещинами, все вокруг вспыхнуло, поглощаемое огнем.
- Энтони! – яростный крик отца заставил меня поморщиться, но не остановил меня. Я заглянул в глаза насмерть перепуганному вампиру и сделал то, чего требовала моя сущность. Я уже давно горел в этом пламени, и вот сейчас оно медленно погружалось в этого ублюдка, который посягнул на самое дорогое, что было у меня. Я видел ужас в его глазах, мои уши наслаждались криками боли, но я не останавливался, пока этот вампир не упал к моим ногам кучкой пепла.
И только тогда я развернулся и посмотрел на всех, посмевших войти в горящую комнату, на тех, кому мой огонь был не страшен. Алекс удерживал второго вампира, который неистово пытался вырваться из его железной хватки, но это было бессмысленно. Огонь обжег открытые участки кожи вампира, и он чувствовал адскую боль, когда пламя лизало его ноги сквозь горящие штаны, но никто даже не пытался сбить это пламя. Все понимали, что пока моя ярость не утихнет, огонь будет продолжать гореть и ничто его не остановит. Отец с мамой стояли рядом с Алексом, смотря на меня с непониманием. Взгляд отца полнился еще и яростью.
- Прекрати сейчас же! – приказал он, но я только отмахнулся от его слов.
Я опустился на колени возле скулящей Кэт, мои все еще объятые пламенем руки прикоснулись к ее меху и ласково погладили. Я услышал вздох удивления, когда они поняли, что мой огонь не страшен ей. А затем я осторожно поднял ее на руки и отправился на балкон, спрыгивая вниз, оставляя разрушенную спальню догорать в огне моей ярости.
Я бежал быстро, пока мы оба не оказались возле маленькой хижины в лесу, далеко за пределами замка. Здесь раньше был дом лесника, но после того, как территория стала принадлежать вампирам, он уехал отсюда. Поэтому уже давно никто здесь не жил, но для меня сейчас это было идеальное место.
- Тише, Кэт, все будет хорошо, милая. Все будет хорошо, моя хорошая.
Распахнув дверь ногой, а затем захлопнув ее за нами, я осторожно опустил Кэт на древнюю кровать. Я видел в ее глазах боль, пожиравшую ее тело, слышал скулящие звуки, которые она издавала, и боялся того, что мог обнаружить, когда мои руки начали исследовать ее.
Я искал следы от укусов. Не зная, как действует наш яд на нее, я боялся, что эти трое успели укусить ее и она может умереть у меня на руках. Умереть сейчас, а не через сколько-то там десятков лет. Умереть из-за моей глупости, потому что я привел ее в свой дом, в дом, полный вампиров, не понимавших оборотней и считавших ее врагом.
- Прости меня, пожалуйста, прости. Я виноват, я так виноват перед тобой. Кэт, прости меня.
Я повторял эти слова как молитву, пока мои ледяные пальцы исследовали ее тело, ища следы укусов и раны. Укусов не было, но мои руки ощутили сломанные ребра, переломанные задние лапы. Я чувствовал, как тяжело вздымалась ее грудь под моими руками, потому что почти все кости ее плечевого пояса также были переломаны. Они, должно быть, обхватили ее руками и стиснули ломая. Наверное, они перебили ее лапы, когда она попыталась напасть на них. Должно быть…
Я почувствовал их приближение, и ярость вновь охватила меня. Они не уберегли ее, я позволил своей девушке остаться в замке моих родных, а они не оградили ее от опасности. Высокая стена огня взметнулась вокруг домика, не пропуская никого. Я почувствовал, как зашипел кто-то из моих близких, когда огонь обжег его. Он не убил, нет, но обжег. Сейчас я не доверял никому. Никому.
- Прости меня, моя кошка. Прости.
Кэт уже давно затихла под моими руками, только едва ощутимое дыхание говорило мне, что она еще жива. А я не знал, что мне делать. Я не умел лечить, поэтому не мог ей помочь. Все, что я мог делать, это гладить ее израненное тело своими ледяными руками и молить богов, чтобы с ней все было хорошо.
А затем я склонился, прижимаясь головой к мягкому меху на ее загривке и шепча как молитву слова прощения, умоляя ее вернуться ко мне. Я чувствовал, как слезы текли по моему лицу, падая на ее морду, но Кэт не отвечала. Ее глаза были закрыты, а тело неподвижно.
Я не знал, как много прошло времени, сколько часов я провел в этом беспамятстве. Я приходил в себя, только когда кто-то в очередной раз пытался прорваться сквозь мое пламя, когда взволнованный голос отца пытался проникнуть в мои мысли, но был с яростью выброшен оттуда моей силой. Я не хотел никого видеть, ничего слышать. Я находился рядом с Кэт, молясь, чтобы она исцелилась так же, как и тогда после драки в лесу. Моля всех богов, которых знал, чтобы они спасли мою любимую.
Я почувствовал, что прошло несколько дней, так как на мое тело навалилась такая усталость, с которой я больше не мог бороться. Мои глаза закрылись, и я повалился на пол рядом с Кэт. Тьма поглотила меня, но даже сейчас я продолжал волноваться за свою Кэт и тянулся к ней своей силой, убеждаясь, что она все еще дышит. А когда наконец-то смог открыть глаза, увидел перед собой заинтересованный взгляд серых глаз, с интересом смотревших на меня.
- Кэт! – я выпрямился, и мои руки вновь заскользили по ее телу, исследуя, ища следы давних травм. Кости ее туловища срослись, как и лапы. Она поправилась. Погрузив свои пальцы в ее мех, на этот раз лаская, я опустил мою голову на ее бок. – Моя Кэт.
Кошка под моими руками извернулась и обхватила мою голову своими лапами, ее челюсть оказалась в опасной близости к моей шее, но мне было плевать. Я знал, что Кэт ничего не сделает мне. Я почувствовал ее язык на своем лице и понял, что она утирает соленые следы слез с моих щек, смотря на меня с недоверием.
- Думаешь, мужчины никогда не плачут? Что ж, я разочарую тебя. Мы те еще нытики.
По моему телу вновь пронесся разряд, а в следующее мгновение я почувствовал под своими руками нежную кожу ее тела. Кэт развернулась и опустилась на пол рядом со мной, обнимая меня и прижимая к себе.
- Все хорошо, Энтони, все уже хорошо.
- Ты так долго была без сознания. Я думал, что потерял тебя. Потерял из-за своей глупости.
- Все хорошо, - ее руки сжимали меня до боли, пытаясь успокоить.
Я чувствовал, как огонь все еще бушует за окнами этой хижины, не позволяя никому войти. Я чувствовал, как ярость и страх ее потерять до сих пор сжигают меня изнутри. Я чувствовал, как то безумие, с которым я сражался пятьдесят лет назад, вновь грозит вернуться и пожрать меня. И я знал, что Кэт тоже это понимала. Возможно, она еще не осознавала, какими будут последствия, если она отдаст меня этой ярости, но она отчетливо понимала, что ей нужно успокоить меня, иначе живыми отсюда уйдут немногие.
- Я здесь, я с тобой. Все хорошо.
Я прижимал обнаженное тело Кэт к своему, ставшему ледяным за это время. Но даже эта холодность и твердость ее не пугала, она перебирала мои волосы, шепча утешительные слова, пока я впивался до боли в ее тело, пытаясь поверить, что все обошлось.
- Кэт? – я поднял голову и посмотрел в ее серые глаза. – С тобой точно все в порядке?
- Да, все хорошо, – она едва успела произнести эти слова, как мои губы обрушились на ее. Как бы я ни пытался убедить себя, что с ней все хорошо и она действительно поправилась, моему телу было мало этого, чтобы поверить до конца. Я едва не потерял ее и сейчас слова вряд ли могли успокоить меня.
Какими бы яростными ни были мои поцелуи и объятия, Кэт не пыталась отстранить меня. Она обхватила меня своими ногами и крепко обняла руками, когда я переместился, опуская ее на пол и нависая над ней, покрывая каждый дюйм ее тела поцелуями. Мои ярость и огонь нашли выход, но не через смерть и убийства, а через любовь. Я поклонялся свой кошке, прикосновениями говоря, как же она дорога мне, как я испугался за нее. И она своими касаниями утешала и успокаивала меня, убеждая, что вот она, рядом со мной, и никуда не денется. Что какие-то вампиры не могут убить ее, отнять ее у меня.
Мой разум наконец-то очистился, и я попытался отстраниться от нее, но на этот раз уже Кэт не отпустила меня.
- Энтони! – простонала она в мои губы, изгибаясь подо мной. – Даже не смей уходить сейчас! - эти слова она почти прорычала. И я не смог воспротивиться этому приказу.
Мои губы вновь обрушились на нее, но руки на этот раз ласкали ее тело с нежностью, а не с жадностью. Мое тело наконец-то отпустил леденящий душу страх, и я смог вернуть контроль над своим разумом, но не над телом. Эта распростертая подо мной кошка сводила меня с ума, зажигая мою кровь не хуже ярости.
Поэтому-то и огонь, который начал было утихать снаружи, вспыхнул с новой силой, когда я проник в нее и наши тела слились в одно целое, а тихие стоны Кэт заполнили этот маленький домик. Я же забыл обо всем, погрузившись в свою кошку, окунувшись в водоворот огненных чувств, которые она убила во мне и разделяла со мной.
- Моя! Навсегда! – прорычал я, нежно прикусывая кожу на ее шее, когда она выгнулась, чтобы затем обмякнуть в моих руках. – Моя! – прорычал еще раз я, прежде чем последовать за ней в ласковую тьму.
Мы еще долго лежали на полу, прикасаясь друг к другу, пока наши тела успокаивались после пережитых чувств.
- Я тебя больше никогда не оставлю одну, - прошептал я Кэт на ухо, гладя ее длинные волосы и смотря в глаза.
- Это обещание или угроза? – спросила она с улыбкой, вырисовывая какие-то символы на моей груди.
- И то, и другое, - ответил я и наклонился, нежно целуя ее припухшие, искусанные губы.
Кэт засмеялась и выгнулась, чтобы прижаться ближе ко мне.
- Моя кошка, - прошептал я.
- Твоя, твоя.
Я заметил, как ее глаза вновь стали сонно закрываться, и протянул руку, стягивая покрывало с кровати, находившейся где-то за нами.
- Прости, что не могу согреть тебя лучше, - тихо произнес я, закутывая ее и вновь укладывая рядом с собой.
- Мне очень хорошо сейчас. Правда, - Кэт улыбнулась сонной улыбкой и потерлась носом об мою грудь, укладываясь на моем плече. – Мне никогда еще не было так хорошо, как здесь, с тобой.
- Тебя едва не убили из-за меня, - мое тело напряглось после этих слов, и ее руки заскользили по моему телу, пытаясь помочь расслабиться.
- Это не твоя вина. Никто не виноват. Таковы наши инстинкты, - она говорила уже сквозь сон, ее слова были невнятными и растянутыми.
- Спи, моя сладкая. Сейчас тебе ничто не угрожает.
Ее губы изогнулись в улыбке, а затем ее дыхание стало медленнее, и моя кошка провалилась в глубокий сон.
И не важно, что до этого она проспала беспробудно трое суток, тело Кэт все еще требовало сна, чтобы полностью восстановиться. Поэтому я приготовился к долгому ожиданию, когда моя кошка вновь откроет глаза. А тем временем мой мозг унесся прочь из этого домика, все еще окруженного стеной из огня, к тем двум вампирам, которые пока остались живы. Жажда мести просыпалась в моей крови и требовала немедленного удовлетворения.
Но пока она еще могла подождать. Сейчас в моих руках спало мое сокровище, а ее благо было превыше всего. Поэтому я подожду, а затем каждый, причастный к нападению на Кэт, ответит за это своей жизнью. И плевать мне на договоры и перемирие. Они напали на мою женщину, а, значит, и на меня. И за это я убью их и всех, кто попытается мне помешать.