Блэр лежала на столе для обследований, Серена сидела на стуле неподалеку от нее — девушки ждали доктора, и чтобы как-то себя занять, они листали модные интерьерные журналы.

- Думаю сделать детскую в мягких, сиреневых тонах с серебристыми акцентами, - вслух размышляла Блэр, не особенно заботясь о том, придется ли по вкусу эта идея Серене.

- А что если это мальчик?

Блэр с легкой усмешкой на губах посмотрела на Серену. – Ты так думаешь?

- Все возможно, но ты лучше не слушай меня, - улыбнулась Серена, покачав головой и снова вернувшись к журналу.

- И где носит этого доктора? – фыркнула Блэр, громко захлопнув журнал. – У меня сегодня полно дел.

Серена улыбнулась. – Она скоро придет, и ты сможешь предъявить ей все свои претензии, но я-то знаю, что ты так нервничаешь, потому что хочешь поскорее взглянуть на еще одного Басса в мониторчик…

- Не хочу! – усмехнулась Блэр. – Тем более, там даже еще ничего не видно, так, небольшая горошинка с пульсом. Я потратила половину дня для того, чтобы увидеть свой вчерашний ланч.

- У вчерашнего ланча не будет каштановых волос, карих глаз и плана по завоеванию мира.

Блэр проигнорировала поддразнивание подруги, потому что в глубине души она была согласна со всем вышесказанным. Снова начав листать журнал, она продолжила: – Ты понятия не имеешь, что такое карьера, и просиживание здесь — это не поход в твой спа-салон, а пустая трата времени, а у меня все еще есть цели.

- А что, я изучаю свои интересы!

В этот момент послышался щелчок дверной ручки, и обе девушки подняли головы с надеждой во взгляде.

- Наконец-то! – гневно произнесла Блэр, уставшая ждать.

- О, Боже…

- Ты сказала ему? – Блэр впилась гневным взглядом в подругу.

Прежде чем Серена смогла ответить что-то членораздельное, Чак вошел в комнату. – Полегче, котенок. Серена ничего не говорила мне… у меня есть и другие источники…

- Дорота! – догадалась Блэр. – Знаешь, с тех пор как у нее появился собственный ребенок, она стала слишком болтливой…

- Ладно! – напомнила о своем присутствии Серена. – Кажется, атмосфера стала накаляться. Позвони мне позже.

Она наклонилась и поцеловала ошеломленную Блэр в щеку, а затем продвинулась к двери.

- Предательница, - прошипела Блэр, когда дверь за подругой уже закарылась.

Чак улыбнулся своей самодовольной улыбкой и сел на освободившийся после ухода Серены стул, расслабился, положив одну руку на подлокотник, а другой коснулся задней спинки стула. Он продолжил наблюдать за Блэр, а та, в свою очередь, продолжила игнорировать его. Пришедший, наконец, доктор, сразу стал готовить приборы.

- Что это? – спросил Чак, приподняв одну бровь, когда не узнал предмет, что держала в руке доктор, но чувствовал, что это что-то знакомое.

- Сегодня мы будем делать внутренний ультразвук, - прокомментировала доктор.

- Это намек на то, что ты должен выйти, - сказала Блэр, глядя куда-то в стену.

- Почему же? – ядовито улыбнулся он. – Я был с тобой так много раз… Я лишь освежу в памяти некоторые интимные участки твоего тела… Помурлыкаешь для меня?

Глаза Блэр сузились на секунду, а затем она схватила его руку, лежащую на подлокотнике, и выгнула его указательный палец. Лицо Чака исказилось от боли, и он покачнулся, ощущая всю власть этой женщины над собой.

Блэр наклонилась к нему, ее лицо было в дюйме от его, и прошипела: - Ты можешь остаться, но еще одно замечание подобно этому, еще один комментарий с намеком, и я самолично позабочусь, чтобы эти двое детей были последними в твоей жизни. Я ясно изъясняюсь?

- Предельно ясно, - пробормотал он и вздохнул с облегчением, когда Блэр отпустила его палец.

Доктор откашлялась, напоминая бывшей парочке, что они здесь не одни. Год без нормальной еды и полный лишений, который провела эта женщина в Афганистане с другими докторами, показался ей почти каникулами.

- Начнем?

Блэр улыбнулась самой любезной улыбкой и кивнула доктору. В комнате с минуту стояла тишина, а затем пространство наполнилось отчетливыми звуками сердцебиения. Чак заерзал на своем месте, вплотную придвинувшись к экрану, когда на нем появились черно-белые движущиеся изображения. Дыхание Блэр сбилось.

- Вот он… - прошептала она, пытаясь снять напряжение в своем горле.

- Это он? – недоверчиво спросил Чак. Он никогда не был особым поклонником абстрактного искусства, но это привлекло его.

- А чего ты ожидал? – спросила его Блэр, и ее голос напрягся еще больше. – Думал, что на нем уже должна быть бабочка, а в руках бутылка виски…

- Это наш ребенок…

- Это наш ребенок.



Блэр злилась, лежа на столе для обследований, концентрируя все свое внимание на мониторе, но она могла чувствовать пристальный взгляд Чака, который обычно проникал ей в самую душу, а сейчас скользил от небольшой выпуклости ее живота к наиболее быстро растущей части ее тела…

- Знаешь, Блэр… - начал он говорить, медленно наклоняясь, пока она не почувствовала его дыхание сквозь тонкую ткань своего платья. – Я всегда был благодарен Создателю за все твое очарование и прекрасные формы… но я должен заметить…

- Заткнись! – вскрикнула девушка, стремясь прикрыть руками свою и без того чувствительную грудь.

- Ну правда же, Блэр… - продолжил он с широкой, истинной улыбкой Чака Басса, когда снова впился в ее грудь взглядом. – Они великолепны… Я готов отдать все свое наследство, чтобы прикоснуться к ним…

- Ты отвратителен! – ахнула она, внутренне пытаясь успокоить свое сердцебиение.

- И все же ты… - его улыбка стала еще шире. – Хочешь этого… и ты еще будешь называть меня мистером Бассом на пике наслаждения...

Кто-то прочистил горло, и бывшие супруги поняли, что они больше не одни в этой комнате, и что доктор, вероятно, услышала больше, чем ей следовало. Однако смутилась от этого только доктор, циничных людей вообще сложно чем-то смутить...



Доктор глубоко вздохнула, взявшись за ручку двери, готовясь к очередной перепалке Уолдорф-Басса. Она открыла дверь и ей даже на секунду показалось, что она зашла не в тот кабинет, увидев бывшую парочку, сидевшую так тихо и умиротворенно, будто за семейным обедом.

- Начнем?

Когда доктор все сделала и проверила состояние беременной, она испытала некое чувство восторга. На этот раз… на этот раз прием с Уолдорф-Бассом прошел, как нормальный, обычный прием. Они были так спокойны и даже вежливы по отношению к ней и друг к другу. Они были немногословны, но так было лучше для всех присутствующих здесь людей. Закончив с медицинскими процедурами, доктор решила, что пора просветить Блэр о некоторых нюансах этого периода беременности.

- Ну… беременность протекает хорошо. Эм-м-м… знаю, что вы уже проходили через это, поэтому вы, вероятно, должны чувствовать некоторые гормональные изменения на данной стадии вашей беременности. Вы можете быстро начинать злиться или волноваться, и... вас будет сильнее тянуть к физическим контактам…

Доктору на какую-то долю секунды показалось, что губы мистера Басса изогнулись в самодовольной ухмылке, но ей, должно быть, показалось, потому что она моргнула, и мужчина перед ней сидел с самым незаинтересованным взглядом, на который он только мог быть способен за эти двадцать минут.

- Спасибо, - отрезала Блэр.

Доктор только закрыла за собой дверь, как услышала обращение мисс Уолдорф к мистеру Бассу.

- Твой лимузин. Три круга вокруг парка. И ты будешь молчать.

Доктор закрыла глаза на мгновение. Похоже, она слишком быстро изменила о них мнение.



Блэр и Чак в очередной раз нетерпеливо ожидали доктора, и когда она, наконец, пришла, то почувствовала себя загнанной дичью в клетке с парой львов.

- Итак, мы готовы к…

- 3D ультразвуку, - прервала ее Блэр. – И да, мы хотим узнать пол. Если честно, это мучило нас в течение многих недель. Конечно, вы можете оправдаться тем, что это спина ребенка или его ноги сжаты вместе…

- Что-то не похоже на мамочку…

Блэр проигнорировала его пошлое замечание и продолжила: - Но мы должны узнать пол и именно сегодня.

Доктор начала осмотр, стараясь не обращать внимание на пот, появившийся на ее спине. К счастью, ребенок Уолдорф-Басса был рад сотрудничать с врачом.

- Это девочка! – объявила она и поспешно удалилась из комнаты. Женщина была чрезвычайно рада, что сегодня был последний прием перед истечением срока беременности. – Увидимся в родильной палате!

Через мгновение Чак и Блэр уже были морально готовы и взяли свои папки с бумагами и красные ручки.

- Итак… - вздохнула Блэр, когда прочла несколько пунктов контракта. – Мужские имена отпадают, переходим к списку женских из тех, что мы отобрали.

Чак кивнул и нахмурился, когда увидел небольшой список женским имен перед собой.

Блэр ткнула ручкой в контракт. – Было бы гораздо проще, если бы ты позволил назвать ее Одри. Знаешь, еще в глубоком детстве я хотела назвать свою дочь именно так.

- Ага… Одри Элеонор Арчибальд… интересно, и почему я сразу отказался от этого варианта? - прокомментировал он, не поднимая взгляда. – Твое встречное вето также было отмечено…

- Прости, - возмутилась она ледяным голосом. – Я уже назвала одного из своих детей в честь одного из твоих покойных родителей. Я не собираюсь так называть и второго.

- И все же ты одобрила Лилиан в качестве второго имени…

- Я же сказала ПОКОЙНЫХ родителей.

- И ты все еще требуешь не называть их в честь бывших… сексуальных партнеров?

- Да.

- Значит, нам остается…

- Гвендолин Лилиан Лавиния Уолдорф-Басс, - кивнула Блэр, одобрив второе имя. – Никогда не называй ее Джи, допустимо только Гвендолин, Гвен или Долин.

Блэр и Чак просматривали копии своих контрактов, ставя подписи, где нужно, прежде чем обменяться ими и повторить процесс, после чего контракты были убраны в сторону. Блэр повернулась, отодвигаясь от стола, и была немного удивлена, что Чак помог ей встать. Он держал ее за руки и смотрел в глаза так пристально, что ей пришлось отвести взгляд.

- Осталось не так много времени… - мягко, почти нежно произнес он.

- Знаю, - прошептала она.

- Блэр…

- Тебе нужно идти.

И как же возненавидела Чака Блэр, когда он послушался и покинул комнату.

Перевод: Rob♥Sten
Редактура: barsy