- Пробки в порядке! Элис, сидеть нам в темноте, пока что-то там не починят! – Прокричал Джаспер откуда-то из коридора.
Приплыли. Темнота. Один дом. Двое людей. На улице бушует непогода. Я раньше думала, что влипла, теперь могу заявить – я попала, причем по-крупному. И если думать об этом, станет еще хуже, поэтому лучше кушать сэндвич и пить пока еще горячий кофе. Из коридора доносился какой-то грохот и шубуршание, потом шаги и прыгающий лучик света, а потом передо мной на стол Джаспер свалил кучу свечей.
- Ты еще не знаешь о любви Сары к свечам? – Джас всучил мне фонарик, а сам пошел что-то искать в ящиках стола.
- Нет.
- О, моя сестричка скупает все свечи, которые попадаются ей на глаза, - нашел то, что искал и вернулся ко мне. Я заметила в его руках коробок спичек. – Особенно она тащится от ароматических, но их здесь вроде нет, - чиркнул спичкой и поднес ее к свече, - так что свет у нас будет.
- Хорошо.
Я выключила фонарик. Джаспер зажег еще три свечки. Маленькие, круглые, в стеклянных, прозрачных подсвечниках. Потом еще четыре – большие шары.
- Думаю, хватит, - потушил спичку. – Давай, поедим и пойдем в гостиную, там будет удобнее.
- Ладно.
Ели в тишине. Я смотрела на дрожащие огоньки свечей – совсем не романтично. Да, мы сидим за одним столом, напротив друг друга. Кухня освещена свечами, а за окнами непогода. Вроде бы благоприятная атмосфера для романтики, но ее нет. Спокойствие, уют, тепло, комфорт – есть, а романтичного настроя – нет. Хотя, почему он должен быть? В общем, поели мы, так и не нарушив молчания. Джаспер поставил грязную посуду в мойку, а я, наконец, не выдержала.
- А что у тебя на втором этаже?
- Кабинет и три комнаты для гостей, вроде бы, - он взял две свечи, - пойдем в гостиную.
Я тоже захватила пару свечей:
- Почему вроде бы?
- Ну, они не отделаны. Вообще, это длинная история, - Джаспер хмыкнул, взглянул на меня поверх плеча, и на ходу продолжил. – Я построил дом чуть больше года назад, подготовил для жилья только самое необходимое: спальню, ванную, гардеробную, кабинет и кухню. В гостиной были выкрашены только стены, - мы расставили на столике свечи. – Месяца два назад мама на меня наорала, сказала, что так жить невозможно и раз я сам не могу ничего доделать до конца, то за дело возьмется она, - Джаспер сел в одно из кресел, а я, осмотревшись, решила занять второе. – Наняла рабочих и выселила меня из дома. Надо сказать, что в ванной комнате на тот момент было все не так красиво, как сейчас. Теперь тут можно жить и приглашать гостей, но вот гостевые комнаты я доделать так и не смог: выбрать мебель, цвет стен, - он пожал плечами, - не могу и все, - вздохнул и встал с кресла, - пойду, принесу еще свечей.
Джас скрылся на кухне, а я быстро осмотрелась: цвет стен и мебели трудно определить, я сижу на кресле, стоящим спиной к стене со стеллажами, напротив меня журнальный столик, еще одно кресло, на стене – телевизор, справа – диван и три окна, слева – лестница и вход в гостиную. Миленько. Уютненько. Джаспер перетащил все свечи в гостиную и расставил их на столе, потом сел на кресло, вытянул ноги и откинулся на спинку кресла. Сейчас снова будем сидеть в тишине. Что-то его мучает. Я просто чувствую, но не знаю, как правильно спросить об этом. Помаявшись еще немного, я решила сходить наверх и взять телефон из сумки. Встала, взяла одну свечку и поймала удивленный взгляд Джаспера. Хм, вообще мало что можно разглядеть, так что я скорее почувствовала этот взгляд.
- Я за телефоном поднимусь.
Он кивнул. Я поднялась наверх. Найти телефон в моей сумке, да еще в полной темноте, почти нереально. Но возможно. Прокопавшись по ощущениям минут сорок, а на самом деле от силы пять – я достала свой мобильник и направилась обратно, в гостиную.
Джаспер все также сидел на кресле, я решила устроиться на диване, заваленном маленькими подушками, предварительно вернув свечу на место. Телефон ловил. Даже интернет работал. Проверю почту – все равно делать больше нечего. Пока грузится страничка, смотрю поверх телефона на Джаспера. Он смотрит на меня, будто изучает. Исследует. Думает. Этому парню противопоказано думать! Он зависает и замыкается в себе. Страница загрузилась, ввожу логин и пароль, снова жду. Сказал бы хоть что-то. Спросил. Поехидничал. Сделал, в конце концов! Письмо из редакции. Что там у нас…
«Привет, Элис! Отдыхаешь? Запиши, четырнадцатого летишь в Милан, оттуда в Токио».
Я вздохнула, наверное, слишком громко и отчаянно, потому что Джаспер подал голос:
- Что-то случилось? – тихо, вкрадчиво, спокойно, будто бы ему и неинтересно, но краем глаза замечаю, как напряглось все его тело.
- Нет. Просто прислали рабочий график. Милан. Токио. Ничего интересного, - ответила я, набирая ответ.
- Пффф, совсем? Думаю, миллионы человек отдали бы все, чтобы их рабочий график включал путешествия по всему миру.
Не могу понять по его интонации: насмехается он надо мной или прощупывает почву?
- Знаешь, есть еще другой миллион, которые отдали бы все, чтобы больше не мотаться по всему миру. Это только кажется захватывающим и интересным, а на самом деле быстро устаешь от этих перелетов-переездов-гостиниц, постоянно новые люди… я иногда не могу понять, где нахожусь. Стою посреди улицы и пытаюсь понять, где я, на каком языке нужно говорить и зачем прилетела на этот раз.
Я отправила, наконец, письмо и положила телефон на стол. Джас, видимо, обдумывает мои слова, но не о чем не спрашивает. Как же разговорить его? Я легла на диван, положила одну из подушек под голову – так-то лучше. Можно было бы во что-нибудь поиграть, но во что? Карты? Нет. Слова? Скучно. Монополия? Света нет. Хм-хм-хм-хм… О! Придумала. Двадцать вопросов!
- Джаспер, а давай поиграем.
- Во что? – скучающим тоном спросил он.
- Двадцать вопросов. Помнишь, в школьные годы играли?
- Помню. Хм… двадцать вопросов, - усмехнулся, фыркнул. – Ты серьезно?
- Более чем, - я поправила подушку под головой. – Давай, Джас, ты же хочешь что-то узнать обо мне, а это шанс.
- Ладно. Уговорила. – Кажется, что он смотрит на меня, но не видно.
- Начинай. Первый ход – твой. – Так лучше, посмотрим, какую тему выберет он.
- Хм, - глубокий вздох, шуршание ткани. Как жаль, что я не могу его видеть. – Скажи… ты вернулась бы, если бы не смерть мамы?
Я чуть не грохнулась с дивана: слишком резко дернулась в сторону. Хорошо, что темно.
Вернулась бы?.. Как сложно… Еще эта тишина давит. И свечи мерцают.
- Не знаю.
- Это не ответ, – а в воздухе повисает не сказанное «Брендон».
Я смеюсь. Нервно. Надорвано.
- Ты сама предложила эту игру, – спокойно замечает Джаспер, а мне хочется, чтобы голос его дрожал от нервного ожидания.
- Я, правда, не знаю. Насовсем возвращаться не было смысла, да и повода. Приехать на время – возможно. Я скучала по твоей маме и сестре, но… к черту… знаешь, Джаспер… я безумно боялась встречи с тобой, поэтому и не знаю, смогла бы приехать, если бы не это… обстоятельство.
Мне показалось, он кивнул. И снова тишина. Моя очередь. Чтобы спросить? Да так, чтобы озадачить?
- Ты жалел, что я уехала?
Джаспер невесело рассмеялся, могла бы сказать, что нервно.
- Каждый день, каждую ночь.
Почему же ты, скотина такая, даже не написал мне ни разу? И вопрос практически сорвался с моего языка.
- Чего ты боишься, Элис, больше всего на свете? – Он хмыкнул и, кажется, улыбнулся. – Кроме встречи со мной.
- Во-первых, я боялась встречи с тобой, в прошедшем времени. Во-вторых, в настоящем, я боюсь потерять близких, любимых людей. А не из такого глобального, наверное, лифтов и самолетов. О чем ты мечтаешь?
- Хей, Элис, даже обдумать твой ответ не дала. Куда-то спешишь? – Джаспер хмыкнул. И насколько позволяет видеть освещение, поменял позу: сел, облокотившись предплечьями о колени, и сцепил пальцы в замок.
- Сейчас моя очередь задавать вопрос, и я его уже задала. Отвечай.
- Пффф, - провел рукой по волосам, растрепал их. Думает. И не знаю, сколько времени мы проводим в молчании, пока, наконец, Джаспер не откидывается на спинку кресла и закидывает голову назад, смотря в потолок. В бликах свечей это выглядит завораживающе. Джаспер вздыхает. – Не знаю. – Его голос звучит хрипло. Я еле удерживаюсь, чтобы не хмыкнуть в ответ. – Я не знаю, чего хочу больше: чтобы меня любила та, которую люблю я или тихого семейного счастья.
- А совместить эти два желания не получится? – Почему-то шепчу я. Может потому, что хочу совместить и быть той, кого он любит?
- Вряд ли, - он усмехнулся. – С той, которую я люблю, не будет тихого семейного счастья. Она – взрывная, лучистая, ироничная, страстная. Счастье с ней будет бурным. – Тихо рассмеялся, а я задрожала – слишком ласково звучал его голос. – Бурное семейное счастье – не так уж плохо, правда, Элис? Я хочу, мечтаю, жажду о ней.
Боже. Ведь если он обо мне, то… почему бездействует? Это же так просто – сказать мне, чтобы я осталась с ним. И я останусь. Глупый. Любимый, глупый Джаспер. Я повернулась на бок, положив под щеку ладонь, так проще смотреть на него, наблюдать. Вот сейчас изучает пол, обдумывает следующий вопрос.
- Какова была твоя жизнь в Париже? – И губу прикусил. Нижнюю. Чего же ты хочешь, Джаспер?
Так, жизнь в Париже.
- Сначала, было сложно. Очень. Я каждый день хотела вернуться домой, а когда началась учеба – каждые полчаса порывалась уехать в аэропорт. Прямо из аудитории. Я считала, что хорошо знаю язык, но во время первой же лекции поняла, что ничего я не знаю. У меня по каждому предмету было четыре тетради: в одной я дословно записывала слова лектора, не вдумываясь в их смысл; во второй, уже дома переводила это на английский; в третьей, делала краткий конспект на английском; в четвертой – переводила это все на французский. К первой сессии я уже втянулась и в такой ритм жизни, и привыкла к витиеватым речам профессоров, и к тому, что совсем не отдыхала и почти не спала. К концу первого года я уже привыкла к своей квартире, виду из окна, у меня появились друзья, и я почти не скучала по дому. – Только по тебе. Но этого не скажу. Хватит моих пылких признаний. - А сейчас – хорошо. Только я редко бываю дома. От силы пару недель в месяц, остальное время провожу в командировках по всему миру.
А Джаспер всё пол изучает. Так ему легче что ли? Просто не смотреть на меня. Иногда, молча кивать. Всего три вопроса позади. А вечер все тянется, и свет не дают, и буря не утихает. Но вот здесь, в этой гостиной, с Джаспером рядом – тепло, спокойно, уютно. Только еще прижаться к нему хочется. Безумно.
- Ты вопрос обдумываешь позаковыристей?
- Нет. Я только что задавала тебе два вопроса подряд. Так что…
- Нет, - он покачал головой, взглянул на меня, - то было уточнение. Твоя очередь, Элис.
- Ладно. – Я пожала плечами, прикидывая чтобы такое спросить попроще. – Что ты любишь на завтрак?
- Секс, - Джаспер усмехнулся, а в его глазах будто пламя вспыхнуло. Привидится же такое! Свеча. Это просто свеча. И нечего бояться, он просто в своей любимой манере подкалывает меня. – Или ты имела в виду еду?
- Конечно, еду, - вроде бы спокойно ответила ему. Секс. С кем ты им занимаешься, если полтора года воздерживаешься?
- Хм, бургер. Сложный, вкусный бургер. Записывай. Значит так, берется хлеб поджаренный, на него лист зеленого салата, помидор, бекон, глазунья, а сверху еще один кусок хлеба. Черный кофе с сахаром, – он постучал указательным пальцем по губам. – И вот, что я скажу тебе, такой сэндвич отлично есть после утреннего секса.
- Так вот какое у тебя меню на завтрак: секс и бургер с кофе. Я поняла.
- А запомнила? – Его игривый тон похож на мурлыканье. Это как-то волнует.
- Запомнила, - я рассмеялась и перевернулась на спину. – А порядок можно менять?
- Бургер, кофе и секс? Да, думаю, да. Секс на столе, - мечтательно протянул Джаспер, а я продолжала смеяться, не в силах остановиться. – Кстати, раз уж мы о сексе. Какая твоя любимая поза?
Я рассмеялась еще громче. Додумался. Ему сразу сказать, что я знаю о сексе только в теории или помучить? Мельком смотрю на него и ловлю любопытный взгляд. Даже повернулся в мою сторону и ждет явно с нетерпением.
- Сложный вопрос. – Я перевела дыхание, попыталась успокоиться и придать тону максимальную серьезность, представила, будто читаю лекцию. – Ты же понимаешь, что в каждой позе есть свое преимущество. Вот, например, тот же стол. С одной стороны, это удобно… доступ к телу и все такое, а еще элемент страстности: стол предполагает под собой дикое, неконтролируемое желание, с другой – может быть жестковато, а если еще что-нибудь попадет под спину, то… немного неприятно или даже больно. Перейдем к классической, так сказать, миссионерской позе. Она такая… ты лежишь, а партнер сверху, можно смотреть ему в глаза, целовать, обнимать руками и ногами, чувствуешь при этом себя в безопасности, защищенной – он такой сильный и накрывает тебя своим телом. Теперь, наоборот. Партнер внизу. Ну, столько калорий можно сжечь, а еще проникновение… вообще довольно сильные ощущения, но ты такая открытая при этом, не защищенная... – Я почесала кончик носа. Да, из меня получится хороший лектор. А Джаспер смотрит, не отрываясь. Возбудился или думает о том, с кем я все это проделывала? – А вот для утреннего, я считаю, практически идеально подходит, лежа на боку… не люблю название этой позы, поэтому ограничимся образом… так вот, утром, лично мне вообще не хочется шевелиться, поэтому можно просто расслабится и медленно, получая удовольствие, просыпаться. А потом бургер, кофе, - я рассмеялась. – Хватит?
- Хватит, - прохрипел Джас, прочистил горло и встал с кресла. – Кхм, я пойду, попью. Тебе принести чего-нибудь?
- Кофе ты мне не организуешь, а холодного ничего не хочу. Не жарко мне, знаешь ли.
Джаспер кивнул, взял одну свечу и пошел на кухню. Я потянулась, села, скрестив лодыжки, и стала ждать возвращения возбудившегося котенка. Тихонько рассмеялась, заметила приближающийся огонек свечи. Идет.
- Ну, что ж, Джаспер, буду успокаивать твое либидо. – Он кивнул, оставшись стоять напротив дивана. Нас разделяет всего лишь стол. Ладно. Вопрос. – Чего бы ты никогда не простил?
- Измену. – Сказал, будто хлестанул кнутом. Причем по лицу. – Чего бы ты никогда не сделала?
- Аборт. – Так же хлестко ответила я. Джаспер дернулся немного назад. А я, прикусив губу, обдумывала свой вопрос. Что теперь? Сколько осталось? Пятнадцать. – Если представить… на мгновение, что я была бы бедной, как церковная мышь, а может быть, и не настолько… тебе было бы проще… подойти ко мне? Стал бы ты инициатором наших отношений или все равно избегал бы меня и ненавидел, придумав другу причину?
Я смотрела на ближайший к себе край стола, переплела пальцы, сжав их до боли. Ответ слишком важен. А Джаспер молчит. Слышу шаги. Идет. Заходит мне за спину. Еще пара шагов. Остановился. Смотрю вправо. Стоит у окна, что-то пытается там увидеть. Только темно совсем. Хотя… мало ли… поводов…
- Деньги, - я вздрогнула от внезапности прозвучавшего голоса. – Это же один из факторов. Я не могу сказать, как к тебе относился бы, потому что не могу представить тебя другой. Если бы у тебя не было денег, ты могла быть совсем другой, не такой доброй, отзывчивой, милой, невинной, напористой… ты была бы совсем другой Элис. И я не знаю, что испытывал бы к ней.
Прав.
- Ты всегда был умным мальчиком, - я улыбнулась и повернулась к нему лицом, положив руки на спинку дивана, а сверху – подбородок.
- Не скажи, - Джас усмехнулся и покачнулся с пятки на носок. – Иногда я страшно тупил. Элис, это чертовски трудная игра. Я ответов твоих боюсь намного сильнее, чем вопросов. – Мы как-то незаметно перешли на тихие, спокойные интонации. Джаспер прошелся вдоль дивана и остановился. – С кем у тебя был первый поцелуй?
Продолжение следует...