Название: Одна, но пагубная страсть
Категория: Best Human Action
Автор: -
Пейринг: Эдвард/Белла
Рейтинг:
Саммари: Меня часто называли магнитом для неприятностей. Бутерброд всегда падал маслом вниз, машина умирала посреди дороги в школу, да и утюг явно не любил мои рубашки. Но именно сейчас я поняла, что всё это пустяки: моя самая большая проблема в том, что я порой оказываюсь не в то время не в том месте.
От автора: Это история посвящается одной доброй и талантливой девушке. Спасибо тебе за все.


Рождество – пора удивительная, всегда волнующая и радостная. Это праздник тепла и любви, надежды и мечты. Нет ничего волшебнее декабря, когда мир замирает перед пришествием чего-то нового и прекрасного. Снежинки, кружась в небе, медленно приседают на землю в изящном реверансе, люди бегают по ярко украшенным магазинам, на деревьях в парках горят сказочные огоньки, везде улыбки и смех, словом, предпраздничная суета. Я люблю зиму, но не только из-за снега и Рождества, просто в это время больше верится в чудеса и в самую красивую сказку о любви.

Восемнадцатое декабря. Сумерки.

На катке было много людей, в основном, пары. Забавно наблюдать за теми, кто впервые встает на коньки: они едва держатся на ногах, разведя руки в стороны, и, словно олени в лучах прожектора, смотрят на своих друзей. Вокруг царит веселье, наверное, даже самые грустные люди улыбаются в такие минуты. Люблю моменты, когда мир вокруг счастлив.

Я сидела на холодной скамейке, подтянув куртку под попу, и наблюдала за происходящим. В руках был блокнот, в который я переносила свои мысли. Обычно они складывались в рифмы, но сейчас я просто описывала дивную атмосферу. От холода почерк был корявым, строчки ложились неровно, и меня это немного раздражало. Папа приучил меня к аккуратности, и, когда все шло не так, я злилась. Даже не получилось описать стихами очаровательную елку в центре парка! Она такая большая, с огромными пушистыми ветками, немного отяжелевшими от снега, разноцветных шариков и фигурок. На ёлке висели невообразимых цветов гирлянды и мишура, и у меня просто не хватало словарного запаса, чтобы обрисовать это стихами.

Жаль, я была одна. Нью-Йорк огромен для меня, в нем я чувствовала себя паршиво, Форкс все-таки ближе к сердцу, да и знакомых там определенно больше. Здесь я знаю только Фила и маму, которую срочно вызвали в больницу, а её Фил допоздна засиживался на работе, и поэтому никто не смог составить мне компанию. Мама с папой развелись, когда мне было девять, их брак просто изжил себя, страсть погасла, а Рене была непостоянным и инфантильным человеком. Её всегда тянуло в авантюры, и попавшийся на пути мамы бедняжка Фил был околдован, и они вскоре поженились. Я осталась у папы, не желая мешать счастью новобрачных, но каждое Рождество послушно ехала в этот муравейник к Рене. Думаю, скоро это прекратится. В сентябре мне исполнилось восемнадцать, я учусь в выпускном классе, а когда окончу школу, планирую уехать в Лос-Анджелес.

Тяжело вздохнув, я поплелась к воротам и покинула парк. Небо становилось темнее с каждой минутой, снег падал всё быстрее, и я, сжавшись от холода, вошла в магазин, чтобы купить что-нибудь вкусное и сладкое к чаю. Мы с мамой любили, глядя в окно, попивать горячий чай с тающими во рту кексами и придумывать стихи. Она одобряла мою тягу к поэзии и всячески поддерживала, только вот папа вырастил из меня настоящего пацана, бойца, чему я была чертовски благодарна. Если что, я могла кому угодно надрать задницу, как автогонщик водить машину и стрелять из пистолета. Рене злилась на Чарли, мол, он гробит меня тренировками, на что он, как шеф полиции, отвечал, что я должна быть готова ко всему.

Колокольчик забавно звякнул, продавец поприветствовал меня улыбкой, и я ответила ему тем же. Народа здесь было достаточно, и, выбрав сладости, я терпеливо ожидала своей очереди, чтобы расплатиться.

Пока я была в магазине, наступила кромешная тьма, которую разбавляли лишь рождественские огни. Покрепче сжав пакет, я направилась домой, решив идти через дворы, чтобы быстрее оказаться в тепле и уюте маминой квартиры.

Стало ветрено. Я ускорила шаг, но, пройдя пару дворов, остановилась, почуяв что-то неладное. Тут было слишком тихо, и тишина оглушала. Меня это насторожило, оглянувшись, я пошла дальше. Сердце ёкнуло от странного волнения, казалось, кто-то наблюдает за мной. Покачав головой и пытаясь выкинуть эти глупые мысли, я свернула за угол и застыла.

Недалеко от меня в профиль на коленях стоял мужчина. В бледном свете одинокого фонарного столба я видела, что его лицо и руки были в крови, а перед ним стоял и усмехался какой-то подонок, уверенно державший в руках пистолет. Рядом находились еще пару человек в темных куртках, видимо, дружки. Я задержала дыхание и с ужасом наблюдала за разворачивающейся картиной.

- Убив меня, ты ничего не добьешься, Джеймс, - сипло произнес пострадавший.

- Почему же, Райли? Эдвард очень разозлится. Я перехватил его жалкого человечка и украл пару миллионов, - засмеялся этот самый Джеймс. – Давай позвоним, обрадуем его.

Светловолосый парень с резкими чертами лица достал телефон и стал набирать чей-то номер.

Я не могла пошевелиться, это было странно, потому что надо было бежать – такое добром не закончится. Но я, будто по приказу, не сдвинулась с места и пыталась усмирить дыхание. Послышались гудки – Джеймс включил громкую связь.

- О, Эдвард, я так по тебе скучал, - засмеялся он.

- Я найду тебя, сукин сын! – прорычали из трубки. – Я уже близко.

- Попрощайся со своими деньгами и ручным песиком. Ты не успеешь.

- Я знаю тебя, Джеймс, - говорил Эдвард. – Ты где-нибудь ошибешься, поверь, и тогда тебе не отвертеться и твоему хозяину тоже.

- Не думаю. Аро будет рад, что я доставил его врагу немного беспокойства. - Джеймс был очень доволен.

- Да, но ты, вероятно, кое-чего не заметил, - вставил Райли. Я чувствовала, что он улыбается, даже находясь в ужасном положении.

- Райли, - раздалось из трубки

- Есть свидетель, - прохрипел он.

Я охнула и в следующую секунду встретилась взглядом с серыми глазами Джеймса. Никогда не забуду этот прожигающий, уничтожающий, холодный взгляд. Его рука дрогнула, и я побежала.

- Черт! – заорал Джеймс. – Убить его и девчонку! - Он отключил трубку.

В теле вспыхивали очаги паники. Я не знала, куда неслась, но главным сейчас было просто бежать, уйти от смерти и никогда не попадаться Джеймсу и его дружкам на глаза. Я боялась. Очень. Страх сковал тело, мешая движениям, но, благодаря папе, я не устала и не задыхалась, а автоматически неслась на ватных ногах в неизвестность.

Меня часто называли магнитом для неприятностей. Бутерброд всегда падал маслом вниз, машина умирала посреди дороги в школу, да и утюг явно не любил мои рубашки. Но именно сейчас я поняла, что всё это пустяки: моя самая большая проблема в том, что я порой оказываюсь не в то время не в том месте.

Я слышала их. Слышала щелчки предохранителей и дыхание. Снег под ногами предательски хрустел, и я, сжав зубы, мысленно материла себя за лишний шум. Они приближались. Я прижалась к стене, пытаясь усмирить дыхание, и закрыла глаза. В животе завязла тугой узел, я сглотнула ком в горле и ощутила дрожь в теле. Но тут… Из-за угла, словно по мановению руки, вынырнула машина. Причем неслась она быстро и прямо на меня. Я охнула, приготовившись к смерти. Не было слез и рыданий, я лишь беспокоилась о том, что мы с мамой не сможем провести этот чудесный вечер вместе.

Автомобиль остановился в паре шагов от меня. Передняя дверь открылась, и тоненький женский голос крикнул:

- Садись!

Я не смогла сдвинуться с места. Впереди ждала неизвестность, и она меня пугала. Я не знала этих людей, вдруг, если сяду в машину, то только усугублю свое положение.

- Садись же, дура. Убьют! – девушка с забавным ежиком на голове повысила голос, и я, уловив движение справа, плюнула на все и прыгнула на заднее сидение.

Машина со свистом тронулась с места, и я вжалась в кресло от скорости. Дыхание стало тяжелым и обрывистым, сердце ломало ребра изнутри, а дрожь в теле еще не прошла. За рулем сидел молодой человек с медовыми волосами, лица я не видела, но чувствовала силу в руках, которые до побеления костяшек пальцев сжимали руль. Девушка, сидящая рядом, тоже была сосредоточена на дороге.

- Прошу вас, я ничего не скажу, только отпустите меня, - пискнула я.

- Заткнись, - прорычал парень и крутанул вправо. Я отлетела влево и ударилась плечом в стекло. От резкой боли из груди вырвался стон, но это было только начало. Раздалась автоматная очередь. Я не выдержала и заплакала.

- Пригнись! - рявкнула девушка, и я легла на сидение.

Ещё пару выстрелов и заднее стекло разлетелось вдребезги. Я прикрыла лицо ладонями, чувствуя, как осколки впиваются в руки.

- Блядь! - заорал парень.

- Влево, Джаспер. Влево, - визжала девушка, и снова резкий поворот. Я стукнулась головой, но боялась даже пискнуть и молча терпела обжигающую боль.

- Сейчас дорога начнет вилять, мы сможем оторваться, - предупредила девушка. Я открыла глаза и заметила в её руках пистолет.

- Осторожно, Элис. - Парень полоснул её обеспокоенным взглядом.

Девушка кивнула, с любовью посмотрела на него и высунулась из окна. Её выстрелы были точны, я знала это по тому, как она держала пистолет. Уверенно, без дрожи, но расслабленно. Стреляет она не в первый раз.

- Черт! - вскрикнула Элис. – Я не смогу одна.

- Дай этой пистолет, - велел Джаспер, резко крутанув руль влево.

- Но…

- Элис, кинь ей гребаный пистолет. Захочет жить – научится.

Девушка быстро оглядела меня, вынула из своей куртки оружие и кинула мне.

- Видела когда-нибудь такие штучки в фильмах? – усмехнулась она и выстрелила через заднее стекло в преследующую нас машину, а потом пригнулась. Снова автоматная очередь.

Я немного взбесилась из-за того, что они обращаются со мной, как с ребенком, и схватила оружие. Неплохо было бы пристрелить их, но сейчас надо разобраться с теми, кто так расточительно палил в нас из автомата.

Дождавшись, когда утихнут выстрелы сзади, я встала, приняла удобную позу и прокрутила в голове уроки папы.

- Следи за дыханием, расслабь руку, согни немного локоть и напряги плечо, - папа смотрел на меня, сидя на упавшем дереве в лесу позади нашего дома. Я сосредоточилась на мишени, полностью отдавшись странному чувству насыщения и спокойствия.

Сейчас было сложней, цель двигалась, но я справлюсь.

Выстрел, и попадание в колесо. Второй, третий… Первая машина прекратила движение и врезалась в стену какого-то здания.

- Черт. А эта детка умеет с ним обращаться. - В зеркале я встретилась с синими, блестящими от азарта глазами.

- Жми на газ, - шикнула я и услышала звук полицейских сирен.

- Твою мать, - выругалась Элис. - Быстрей, малыш. Пора прекращать эту гонку.

Джаспер засмеялся и выжал из машины максимум. Автомобиль визжал на поворотах, но зато вскоре мы оторвались от преследователей.

- Вы отпустите меня? – спросила я, а Элис отобрала у меня пистолет, приговаривая: «От греха подальше».

- Свидетеля? Смеешься? – хмыкнул Джаспер.

- Убьёте? – моя челюсть упала вниз.

- Нет, - хохотнула девушка, и машина резко остановилась.

- Эти придурки всё еще на хвосте, кинем девчонку Эдварду, и пусть они гонятся за нами, - пробормотал парень, а Элис, выпорхнув из машины, открыла дверь с моей стороны. Недалеко от нас стоял серебристый Вольво, из которого вышел мужчина лет двадцати пяти. Пару раз моргнув, я встретилась с зелеными, как редчайший изумруд, глазами и замерла. Они неестественно блестели, пылали огнем и источали опасность. Кажется, я даже перестала дышать. Мужчина встряхнул свои волосы с едва заметным бронзовым оттенком, и на его, безусловно, красивом лице появилась кривоватая ухмылка. Было в нем что-то дьявольское, завораживающее, заставляющее учащаться дыхание. Меня привлекала его дерзкая красота, заманчивая улыбка и колдовской взгляд, но одновременно что-то отталкивало.

- Выходи, - Элис схватила меня за плечо и буквально выволокла из машины.

- Ну, надо же, какой у нас симпатичный свидетель, - пропел низкий, грудной голос, и я зарычала.

- Они уже недалеко, бери её и уматывай! - крикнул Джаспер.

- Прошу вас, отпустите меня. Я ничего не скажу, - жалобно прохныкала я. Поняв по их взглядам, что свободы мне не дадут, я отцепилась от рук моих врагов и кинулась за угол.

- Помогите! - кричала я. Ноги заплетались, как у тряпичной куклы.

- Заткнись, - шикнул Эдвард, догнав и схватив меня. Я стала брыкаться и кусаться, но это не помогало, а только злило его. - Захлопни уже свой рот, не хочу заразиться бешенством, - сквозь зубы процедил он и, перекинув меня через плечо, поплелся к своей машине. Звук сирен приближался.

- Отпустите, - я продолжала бороться, но тщетно. У него были крепкие руки.

Он подошел к Вольво и открыл багажник.

- Что? – возмутилась я и даже моргнуть не успела, как оказалась в горизонтальном положении, и багажник закрылся.

- Выпусти меня, ублюдок! - закричала я, колотя руками везде, где попадала. – У меня клаустрофобия, сволочь!

Машина тронулась с места, и меня начало швырять из одной стороны в другую. С болью я уже свыклась, а вот головокружение и нехватка кислорода не давали покоя. Я закрыла лицо ладонями и боролась с тошнотой, надеясь, что меня не вырвет.

Ещё один удар головой, и, не выдержав, я заорала матом. Видимо, мой похититель услышал обрывки проклятий и поэтому засмеялся. Слезы душили, но я старательно призывала себя к порядку. По крайней мере, я всё еще жива.

Приблизительно через час всё прекратилось. Судя по звукам, открылись ворота, и кто-то поприветствовал моего похитителя. Скорее всего, охранник. Эдвард открыл багажник и уставился на меня. Я решила играть роль смертельно больной и не показывала признаков жизни. Хоть перед смертью помучаю кого-то, пусть таскает. Но не тут-то было. Он легко подхватил меня и кинул в сугроб.

- Вставай.

- Нет.

- Это не игра, твою мать. Либо ты встаешь, либо я тебя пристрелю.

- Второе. Я выбираю второе.

Он усмехнулся и вытащил пистолет. Черт, я забеспокоилась.

- У меня нет совести, сразу предупреждаю, - заявил он.

- А я видела, как его убили, - сообщила я.

- Поэтому я тебя и продам, черт возьми! – прорычал Эдвард.

- Продашь? – я приподнялась и изумленно уставилась на него.

- Да, милочка. Продам. Хотя по закону жанра мы должны пройти все долбанные испытания, я должен тебя трахнуть и влюбиться. Этого не будет, я тебя продам и получу свои миллионы.

- Мне ничего от тебя не надо! Мне не нужна твоя любовь и прочая хрень! Отпусти меня. - Я встала и встряхнула с себя снег.

- Не шути со мной, детка. Ты не знаешь, на что я способен. Так что замолкни и иди следом. Я не намерен тебя освобождать и пускать по ветру деньги.

- Меня будет искать полиция, и всем вам не поздоровится.

Он засмеялся.

- Думаешь, я сейчас по маслу катаюсь? Майк, хватай её и ко мне в кабинет. Будет рыпаться – укуси.

Я охнула и уставилась на приближающегося к нам блондина. Если он выполнит приказ шефа, то без проблем откусит мне голову. Я заткнулась и перестала сопротивляться.

Кабинет был красивым, просторным, но темным. Окно задернуто тяжелыми красными шторами, стены темно-коричневого оттенка, широкий стол и стеллажи из красного дерева с книгами и папками и огромное кресло цвета штор. Эдвард восседал на нем, ничуть не сомневаясь в своем королевском происхождении. Он закурил и с интересом смотрел, как Майк швырнул меня на пол и ушел, тихонько закрыв дверь. Я забилась в угол и обняла себя за колени, не сводя глаз с моего похитителя.

Эдвард стряхнул пепел с сигареты и взял телефон.

- Здравствуй, Аро, - улыбнулся он, подмигнув мне. Я смущенно опустила взгляд и покраснела. – Ох, не кричи так… Ты тоже доставил мне много хлопот… Пожалуй, твой идиот Джеймс вернет мне кое-что, а ты добавишь сверху… А как же! Свидетель жив. Здоров… Убедиться? Дай-ка подумать… Через неделю Джейкоб Блэк устраивает светский раут, пересечемся? Я приведу пташку, посмотришь, оценишь. Только предупреждаю, без резких выпадов. Я ясно изъясняюсь? Отлично.

Ненавистный мне Эдвард продолжал говорить, а я невольно прошлась взглядом по комнате и заметила пистолет на столе. Если буду действовать быстро, то успею.

Резко выдохнув, я ринулась к столу и схватила оружие. Эдвард был удивлен, но не заволновался. Бережно положив телефон на стол, он ухмыльнулся:

- Пистолет не заряжен.

Я щелкнула предохранителем.

- Теперь заряжен.

В его глазах блеснуло беспокойство, но он не стал паниковать, а проникновенно улыбнулся и заговорил:

- Милая, ты обиделась из-за того, что я отказался тебя любить? Извини, любви не существует.

- Мне тебя жаль, - твердым голосом сказала я, уверенно сжимая пистолет.

- Почему же? – кривоватая улыбка не сходила с его безупречного лица.

- Любовь отрицают те, кто в ней безумно нуждается. Я ухожу. И только пошевелись, сволочь! Пристрелю! Не сомневайся, - я принялась отходить назад.

- Смелей, детка.

Я продолжала двигаться, не сводя с него глаз, но тут врезалась в чью-то грудь. Мягкий запах туалетной воды ударил в нос, я замешкалась и осталась без оружия.

- Эдвард, тебе стоило забеспокоиться. Изабелла Мари Свон, восемнадцатилетняя девчушка из какого-то Форкса, имеет папочку копа и умеет стрелять, - голос был мне незнаком.

- Спасибо за информацию, Эммет, - ухмыльнулся Эдвард. – Такая маленькая, но уже стерва. Нехорошо.

- Обожаю стервочек, - засмеялся Эммет, лица которого я еще не видела. Он держал меня сзади, прижав к своей груди. – Интересно, сколько он готов отдать за нее?

- Много, - нахмурился Эдвард и потер переносицу. – Щенок Аро облажался, и, не дай Бог, я испорчу репутацию доброго бизнесмена.

- Они же убьют меня! – закричала я, не веря своим ушам. Знаю, люди бывают жестоки, грубы, но не настолько.

- Не мои проблемы. Используй свое женское обаяние.

- Ох. Прошу прощения, но когда Бог раздавал обаяние, я стояла в очереди за стервозностью.

- Не язви, - предупредил Эдвард.

- А она милая, когда злится, - Эммету, похоже, было очень весело!

Я заткнулась, зная, что играю с огнем. Грубость не входила в список моих основных качеств, но тут я словно с цепи сорвалась. Наверное, сказался страх перед мучительной смертью. Я не любитель боевиков, но пару раз видела, как там обращаются с ненужными свидетелями. По коже прошел холодок, и я сглотнула ком, образовавшийся в горле.

- Эммет, отведи её в белую комнату и запри. - Эдвард снова закурил, сидя на столе и мечтательно глядя в потолок.

- Пожалуйста, - губы задрожали, а глаза застелила пелена слез.

Мой похититель покачал головой, и меня резко дернули назад.

Комната действительно была белой, совершенно белоснежной, кристально чистой. После того, как за мной захлопнулась дверь, я даже провела ладонью по полочкам – ни грамма пыли. Общую картину портили лишь черные клавиши фортепиано. Мне не нравилось фортепиано как музыкальный инструмент, но в школе удалось отхватить пару уроков. Мама даже хотела, чтобы я получила музыкальное образование, но я отказалась и каким-то другим образом пыталась угодить ей. Наверное, именно из-за этого я и терпела восемь лет бальных танцев… Чтобы Рене была рада.

Половину ночи я проплакала, сжимая простыни и кусая губы. Глаза щипало от неприятного чувства, горло пересохло, и я встала посмотреть через окно с решеткой на ночное небо. На нем не было ни звезд, ни луны, лишь мгла и тихонько пританцовывающий снег.

Что сейчас происходит с мамой? Она, возможно, уже вернулась и забила тревогу. Страшно представить ее состояние, когда она поймет, что со мной случилось…

Утром, когда дверь моей комнаты отворилась, я сидела, прижав к себе шелковую подушку и напевая детскую рождественскую песню для успокоения нервов. Я услышала голос Джаспера, вздрогнув от неожиданности.

- Белла?

- Да, - отозвалась я.

- Иди сюда.

Я резко встала и подошла к нему.

- Ты отпустишь меня? – с надеждой спросила я.

- Извини, нет, - ответил он нехотя. – Но могу немного скрасить твое пребывание здесь. Тебе разрешено свободно передвигаться по дому, но бежать даже не пытайся. На всех окнах решетки, охранники на каждом углу, а вокруг дома трехметровый пуленепробиваемый забор.

Я кивнула и села обратно на кровать. Джаспер тяжело вздохнул и удалился.

Через пару часов я всё же покинула комнату. Весь интерьер дома был сделан только в темных тонах, полагаю, комната, отданная мне, была единственным светлым пятнышком на этом темном полотне.

Я спустилась вниз, на первый этаж. Никого не было. Если охрана и стоит на каждом углу, то для меня они невидимы.

Почему-то отовсюду веяло грустью, даже не из-за моего положения. Здесь не было чего-то, что держало бы домашний очаг. Не было уюта и тепла, не было греющих душу ощущений, лишь огромная черная дыра, отдающая холодом.

Я приблизилась к стеллажам с книгами и бумагами и стала внимательно изучать их названия. В основном классика. Бумаги – какие-то отчеты и цифры, в коих я ничего не смыслила. Но все же один предмет привлек мое внимание – фотоальбом. Я оглянулась и, так никого и не увидев, с каким-то странным предвкушением распахнула его.

На первой фотографии запечатлен Эдвард. Ему здесь было лет пятнадцать, не больше. Удивительно, но этот хилый худой мальчик превратился в такого мужчину. На следующем фото было трое детей, надпись снизу гласила: «Эммет, Эдвард и Элис Каллен». Они семья…

- Хорошие моменты, правда? – приятный и незнакомый женский голос нарушил тишину. Я вздрогнула и уронила альбом. – Меня зовут Розали. - Пепельная блондинка с очаровательный улыбкой нагнулась и подняла его. Она открыла страницу и с любовью посмотрела на фото. Её красивые синие глаза загорелись огнем, а на щеках появился румянец. – Эммет здесь такой милый, - усмехнулась она. – Не бойся меня, Белла.

- Не боюсь, - голос дрогнул. Она с грустью кивнула.

- Может, пойдем позавтракаем? - Она протянула мне руку, и, после нескольких секунд замешательства, я взяла её ладонь.

На смену беспокойству, слезам и тоске по дому пришло некое оцепенение. Мысли стали вялыми, а вид пищи вызывал тошноту. Но, переглядываясь с Роуз, я старательно запихивала еду в рот, жевала, глотала и терялась в догадках, зачем это делаю. После этого завтрака я отказалась от пищи.

Проходили дни. Дом немного оживился благодаря Элис, она трещала без умолку и обсуждала с Роуз рождественские украшения. Я отрешенно сидела в стороне у фортепиано, такого же, как и в моей комнате, и молча переосмысливала свою жизнь. Не хотелось прощаться с ней, я ничего не успела, ничего не добилась. Не встретила любимого человека и даже не закончила школу. Так почему нужно умереть? Почему я поплелась через дворы и испортила свою жизнь?

- Ох, Эдвард опять будет скрипеть зубами, - пожаловалась Элис.

- Он ненавидит Рождество, - ухмыльнулась Розали. – Слушай, она так похожа на неё, - понизив голос, проговорила она. Я прислушалась и заметила, как Элис кивнула.

- Белла, как думаешь, где должна стоять елка? – изящно изогнув бровь, спросила гипер девушка, проводя руками по своему ежику.

Я не сразу среагировала и вынырнула из размышлений. Меня не волновала елка. И почему они, видя перед собой практически труп, спокойно спрашивают у него совета?

- Белла, ты в порядке? – забеспокоилась Розали. – Ты такая бледная и темные круги под глазами…

Да, я не ела. Да, я почти не спала и плакала ночи напролет. И да, я теперь больше похожа на бесцветную тряпичную куклу, но я не обязана держать себя в форме, не обязана подчиняться. И хоть последние дни желаю провести так, как хочу.

- Кто-нибудь следит за её питанием? – вдруг встрепенулась Элис и вскочила с места. – Белла, когда ты последний раз ела?

- В первый день, - сипло ответила я.

- Что? – заорала Роуз. – Ты истощаешь свой организм.

- Я имею право делать с ним все, что захочу, - не выдержала я и заплакала. Не отбирайте у меня это право!

- Ты должна поесть! – приказала Элис.

- Я не возьму в рот ни крошки, - прошипела я и отправилась в белую комнату.

Элис и Розали пытались переубедить меня, но я лежала неподвижно и не реагировала на них. Поняв, что со мной разговаривать бесполезно, они оставили меня в покое. Но вечером явился гость.

Эдвард с подносом ванильных пирожков и чашкой горячего чая вошел в комнату и наполнил её соблазнительным запахом выпечки. В домашних джинсах и простой белой футболке он казался милым, но образ того жестокого человека, каким он являлся, не выходил из головы.

- Мне сказали, что ты отказываешься от еды, - спокойно произнес он.

- Да, и даже не пытайся меня покормить.

- Может быть, хочешь о чем-то спросить меня? Но только не требуй свободы. Давай я тебе ответ, а ты – кусочек пирога? – улыбнулся он.

Я покосилась на него с недоверием. Эдвард сидел на кровати, внимательно изучая меня глазами. Выглядел он уставшим – щетина, круги под глазами, измученная улыбка. И я задумалась: может быть, он действительно ответит на мои вопросы?

Я взяла один пирожок, такой аппетитный, что слюнки во рту уже устроили потоп, и спросила:

- Почему ты не любишь Рождество?

- Ну, это долгая история, - отмахнулся он, но как только моя рука положила пирожок обратно, тут же сказал: - Я расскажу. Мой отец уже давно в криминальном мире, и лет с пятнадцати я вошел во вкус и стал во всем ему помогать. - Кажется, Эдварду было сложно вспоминать. Говорил он неохотно. – Все эти делишки довольно увлекательны, но когда мне исполнилось двадцать…

Я вытянула шею от любопытства. Что же могло произойти?

- Я встретил девушку, - пожал он плечами. – Банальная, ничем не интересная история с налетом сахара, остающимся на зубах, - пробормотал он, увидев, с каким увлечением я съедаю выпечку.

- Продолжай, - промычала я.

- Любовь до гроба, эпические речи, букеты, признания – короче, все по полной программе. Я действительно любил Лорен, отрекся от грязных дел, оставил отца. - Он сжал зубы, и я перестала жевать. – Был канун Рождества, я собирался сделать ей предложение, приехал к ней домой, чтобы забрать в ресторан, но застал с другим мужчиной. Вот.

Я покачала головой, мне было жаль его. Говорят, что любого человека предают – кому-то или кто-то. Его предала Лорен.

- Еще один вопрос, - протянула я. – Слышала я тут пару разговоров… Все говорят, что я похожа на кого-то… На кого?

- Кажется, ты съела достаточно, чтобы дожить до завтрашнего раута. - Он встал, но я схватила его за руку.

- Ты обещал ответить.

- Я ничего не обещал.

- Эй, - от безысходности прикрикнула я.

- Ищи все в ответе на первый вопрос, - хмыкнул Эдвард и ушел.

Я была похожа на Лорен, и меня это не радовало. А вдруг он решит оторваться на мне по полной, чтобы хоть как-то избавиться от той обиды? Хлебнув чая, я обожгла горло и, недовольно проворчав, легла на кровать.

Этой ночью я тоже плохо спала. Мне снились кошмары: волки, лес, решетки и оружие. Пару раз я просыпалась в слезах и молилась Богу, чтобы он помог, потому что день «икс» уже завтра. Эдвард меня продаст Аро, и я, скорее всего, в этот же час распрощаюсь с жизнью.

Незнакомая мелодия прервала мои переживания. Фортепиано. Я встала и тихо, мягкой поступью, вышла из комнаты. Звук шел из гостиной, которая уже была украшена всеми праздничными атрибутами. Под светом забавной новогодней лампы у фортепиано сидел Эдвард и играл. Его пальцы словно какие-то волшебные силы двигали по клавишам, и я не могла оторвать взгляд. Боже, он был великолепен: взъерошенные волосы, красивая спина, низко сидящие джинсы и больше ничего.

- Ты можешь сесть, - внезапно сказал он. Я неуверенно подошла.

- Кому принадлежит эта музыка? – поинтересовалась я, продолжая смотреть на его пальцы.

- Мне.

- Ты сам сочинил?

Он кивнул. Его брови сошлись на переносице, губы поджаты – он был сосредоточен. Я пару минут слушала композицию и вновь, не выдержав, спросила:

- Ты написал это для неё?

- Не твое дело, - выплюнул он и прекратил играть.

Я прикусила нижнюю губу и побежала вверх по лестнице. Самое плохое чувство – чувство того, что тебя отвергли. Я ни на что не рассчитывала, просто хотела поговорить с кем-то перед смертью, разве нельзя было довериться мне? Я ведь все равно никому не сумею рассказать. Слезы брызнули из глаз, и тут его руки схватили меня за талию. Я замерла.

- Стой, - прошептал он. – Извини…

- За что? – голос был едва слышен.

- За все – за то, что было и будет, - он прижал меня к себе и уткнулся носом в шею.

Я вздохнула от приятных ощущений и невольно посмотрела наверх. Омела. Смешно. Он проследил за моим взглядом и усмехнулся.

- Я, как человек, сестра которого любит все праздничные традиции, просто обязан это сделать. С Рождеством!

Не успела я сказать и слова, как он резко развернул меня к себе и поцеловал. Его губы, мягкие и нежные, ласково касались моих, вызывая дрожь во всем теле и судорожные вздохи. Эдвард прижимал меня так крепко, будто кто-то собирался меня у него отобрать, словно я могла раствориться во тьме, исчезнуть. Он целовал не Беллу Свон, он целовал Лорен.

- Ты чудовище, - произнесла я, оторвавшись от его губ.

- Нет, - Эдвард грустно посмотрел на меня.

- Я никогда еще не видела таких жестоких.

- У меня не было выбора, - он защищался.

- Нет! – я повысила голос. – Выбор есть всегда. Может, я и не стою миллионов, но у тебя был выбор, а у меня его нет, - из глаз брызнули слезы.

- Белла… - он опустил взгляд.

- Как можно быть таким? Без сострадания, понимания… - я задыхалась от злости.

Даже в самом темном уголочке сердца можно найти проблеск света. Есть люди, у которых чистое светлое сердце, просто кое-где можно найти темные пятна, но Эдвард не относился ни к одной категории. Лишь черная стена, ничего, что вселяло бы надежду. Он пользуется мной, чтобы ощущать себя рядом с Лорен, он продает меня, чтобы получить деньги… Где? Где тут светлые пятна?

Я оттолкнула Эдварда и пошла к себе, оставив его наедине со своими мыслями.

Розали и Элис порхали надо мной весь следующий день. Тонны разнообразнейших тюбиков, расчесок и платьев мелькали перед глазами. Сегодня прием у Джейкоба Блэка, и сегодня меня продадут. Я думала, Эдвард дал приказ, чтобы я выглядела сногсшибательно. Но это оказалось не так.

- Я должна быть красивой, чтобы он смог выбить цену покруче? – усмехнулась я.

- Не-а, - улыбнулась Розали.

- Ты можешь влиять на него, - проворковала Элис.

- Он хочет быстрее избавиться от меня и получить деньги, - возмутилась я. – Нет никакого влияния.

- Он покормил тебя! - воскликнула Элис. – Ты была важнее, чем его какое-то дело. Он пришел, чтобы дать тебе выпечку.

- Ух ты! Я поднялась по цепочки важности и сейчас стою чуть выше какой-нибудь его красной папки с делом, - разозлилась я, глядя в зеркало. Розали колдовала над моими волосами.

- Слушай, сегодня ты у нас будешь роковой женщиной. Хочешь жить – умей вертеться. Соблазни его. Если постараешься, он поведется. - Элис посмотрела мне в глаза.

Я охнула.

- Заведи мужика, - шепнула Розали.

- Он не сможет тебя продать, ты ему нравишься, но его надо зажечь. Страсть, понимаешь. Я же знаю своего брата.

Они с ума сошли? Какая страсть? Я готова разорвать ему глотку, а они хотят, чтобы я соблазняла своего убийцу. Хотя… Элис права, жить-то хочется. И что-то делать надо…

- Ладно, – решила я. Элис завизжала и похлопала в ладоши. Черт, меня бросает в дрожь от этого гипер эльфа.

- Пора, - немного неуверенно подала голос Розали. – Он тебя уже ждет.

На светский раут с нами отправятся только Эммет и Роуз. Как сказала Элис, на всякий случай.

Гордо подняв голову, я вышла из комнаты и положила руки на перила. Мой похититель стоял внизу и нетерпеливо поглядывал на часы. Эдвард, увидев меня, замер на месте. Черное платье облегало тело, выделяя самые лучшие участки. Зона декольте была открыта взору, а разрез юбки доходил до половины бедра, показывая стройную ножку. Спина открыта, волосы распущены – Элис говорит, мужчины сходят с ума от этого.

Эдвард подал мне руку, но я гордо прошла рядом, грубо толкнув его плечом. Он взорвался хохотом, заставив меня обернуться.

- Вдруг ты упадешь и испортишь платье? – он сверкнул глазами.

- Смерти без разницы, в каком я виде, - съязвила я. Эдвард посмотрел на меня исподлобья, на что я ответила свирепым взглядом.

Путь до особняка Джейкоба Блэка прошел в молчании, только один раз Эдвард не выдержал и сказал:

- Ты очень красивая.

Щеки вспыхнули пламенем. Я не часто получала комплименты, тем более от взрослых мужчин, но его слова, кажется, запали в самое сердце. Если честно, я едва удерживала себя, чтобы не зарыдать в голос. Руки похолодели от волнения, ноги стали ватными, а дышать и вовсе не хотелось. Хотя… Если Эдвард не передумает, я действительно не буду дышать.

Все было залито светом. Множество светских дам, симпатичных мужчин и мягкая мелодия, льющаяся из динамиков. Черные фраки мелькали перед глазами, и я почувствовала, как сердце пустилось вскачь. Время идет слишком быстро.

Эдвард прижал меня к себе за талию и улыбался, приветствуя всех, мимо кого мы проходили.

- Эдвард, - я услышала немного грубоватый голос.

- Аро! – кажется, мой похититель светится от счастья. Я замерла и, если бы не Эдвард, то, наверное, хлопнулась бы в обморок.

- Рад тебя видеть, - произнес Аро. Ничего подобного, этот мерзавец не рад. Он пожирал меня взглядом. – Какая прекрасная девушка.

- Ну, ты можешь её приобрести. Кажется, твои ребята, те, что слева, помнят её, - улыбнулся Каллен.

Я покосилась влево и заметила знакомые лица, особенно выделялся Джеймс, который был готов пристрелить меня. Я сглотнула ком в горле.

- Через час у старого завода тебя устроит? – спросил Аро.

- Вполне, - ответил Эдвард. – Последний танец, моя леди? – Он уже смотрел на меня, и тут послышались ритмы танго. То, что нужно. Уроки бальных танцев не прошли даром, особенного мне нравилось танго. Дьявольски улыбнувшись и немного удивив Эдварда, я отошла от него и стала покачивать бедрами в такт. Дразнила, соблазняла легкими движениями, проводила руками по животу, бедрам, волосам… Приоткрывала губы, словно задыхалась от желания. Пьянящая мелодия околдовывала, и с помощью своего оружия я решила околдовать его. Он стоял и с неподдельным интересом наблюдал за моими эротичными движениями. Его великолепные зеленые глаза потемнели, на губах застыла кривоватая ухмылка. Давись слюной, Эдвард! Я зажгу в тебе огонь, ты узнаешь, что значит гореть от одного прикосновения!

Глядя на него прожигающим взглядом, я хитро улыбнулась и принялась водить руками по его телу. Плечи, спина, руки… Нежно, страстно, дурманяще… Я пыталась доминировать над мужчиной, очаровать его, своим ветерком разжечь в нем пожар, как выразилась Элис. Я рисовала горячим дыханием у его уха замысловатые фигуры, ощущала, как дрожит его тело, чувствовала, как он тает в моих руках.

Его ладони легли мне на талию, но это не остановило моего порыва. Меня уже ничего не могло остановить. Я искушала дьявола и безумно хотела гореть вместе с ним, хотела ощущать, как языки пламени обжигают моё тело, а его губы дарят наслаждение. Не прерывая зрительного контакта, я поиграла с воротником его рубашки губами и опустила руки на его бедра. Это был чувственный, наполненный желанием танец, и пока музыка не заканчивалась, я собиралась продолжать этот секс на паркете. Присела, проводя головой по его ноге, и теперь смотрела на него снизу вверх. Играя с ним, я воспламенялась сама, ощущала, как кожу покалывает от безумного желания, но продолжала это уничтожающее танго. Эдвард покачивался в такт, с удовольствием ловя взгляды офигевших от этой сцены гостей. Сжав его рубашку, я резко притянула его к себе и почти прикоснулась губами к его губам, но сдержалась и резко закинула ногу на его торс, оголив кожу. Его резкий выдох заставил меня простонать, и я невольно запустила пальцы в его мягкие, словно шелк, волосы. Он по-хозяйски положил руку на мое бедро и начал водить языком по моей шее, лишая разума. Это был наш танец – танец сдерживаемой страсти.

- Убедила, - шепнул он и покосился в сторону выхода. Эммет взглядом звал нас убираться, видимо, поняв, что сегодня меня не продадут. - Валим отсюда.

Взяв за руку, Эдвард потянул меня к выходу, и через несколько минут мы оказались на улице. Холодный зимний воздух дул со всех сторон, моё пальто осталось внутри, но сейчас не было времени возвращаться за ним. Я знала, что Аро понял… Понял, что Эдвард меня не отпустит. Если не я была дорога ему, то была дорога Лорен.

- Быстрее, уходим! – закричал Эммет.

Я мысленно улыбнулась и села в машину. Мы ехали парами, чтобы, разделившись, улучшить свое положение. Я, конечно же, ехала с Эдвардом. Мы неслись по дорогам, но через мгновение поняли, что за нами погоня.

Черт!

- Блядь, Белла! Все из-за тебя! – Машину вертело из стороны в сторону из-за гололедицы. Эдвард был сосредоточен на дороге, но иногда краем глаза поглядывал на меня. Сзади творился хаос: стреляли, орали, а одна машина даже перевернулась.

Я сжалась, обхватив себя руками. В машине было тепло, но чертовски страшно. Перед глазами все кружилось и вертелось, и мне не хватало воздуха. Резкий поворот, я ударилась головой о стекло и застонала.

- Я пожалею о том, что делаю, - подал он голос.

- Так решило твое сердце, - пискнула я.

- Его нельзя слушать.

- Ты стал человеком.

- Человечность на хлеб не намажешь.

- Будешь голодать с честью, - успокоила его я. - Оружие есть?

- Пистолет под сидением, - прошипел Эдвард, едва справляясь с управлением. – Мы умрем, нахрен. Если бы не ты…

- Заткнись! Теперь я виновата? – прокричала я, доставая оружие. Я сосредоточилась и пару раз выстрелила назад, чтобы разбить стекло и освободить себе обзор.

- Ты охренела, мать твою? Что ты делаешь?

- Замолкни! - отрезала я и открыла огонь по колесам догоняющих автомобилей.

Меня снова откинуло в бок, но на этот раз в сторону Эдварда. Я оказалась у него на коленях и, воспользовавшись передышкой, перезарядила пистолет. Он глянул на мое задравшееся платье, усмехнулся и произнес:

- И ради этого я лишился своих денег и покоя.

- Я тебя не заставляла, - прорычала я.

- Я, кажется, влюбился в тебя. До любви далековато, конечно, но влюбился точно.

- И что, будешь таскать мне шоколадки?

- Нет, но королевское отношение обещаю, - ухмыльнулся он.

- Подлец, - прошипела я.

- А вот за этот темперамент денег не жалко и умереть можно.

- Если ты не заткнешься, мы это и сделаем.

Я слезла с него и вновь начала палить по преследователям. Один из них оказался совсем рядом, и Эдвард, поняв мои намерения, открыл окно со своей стороны. Руки дрожали от волнения, но я уверенно стреляла по черному джипу.

- Рули вправо! - заорала я, сообразив, что раздался звук ответных выстрелов.

Эдвард крутанул вправо, но врезался в другой автомобиль. Посыпался мат. И выстрел. Эдвард застонал от боли, но, быстро взяв себя в руки, не потерял управление и вырулил.

- Ты ранен! Ранен! – я уронила пистолет и принялась бороться с тошнотой.

- Только в плечо, - сквозь зубы процедил он.

Мы оказались на небольшом мосту, и тут Эдвард пробормотал:

- Белла, ты доверяешь мне?

Доверяю ли я ему? А это возможно после всего, что произошло?

- Хотя это уже не важно, - добавил он.

Поняв его намерения, я заорала:

- На реке лед!

- Он тонкий!

- Вода ледяная, наши сердца просто остановятся! – визжала я, чувствуя собственный бешеный пульс.

- Умрем с честью, - усмехнулся он, вспомнив мои слова, и направил машину прямо в ограду моста.

- Нет! – закричала я, и через мгновение мы уже летели вниз, в воду. Я прокляла всех тех, кто строил этот мост… Зачем делать ограды, если автомобиль все равно может улететь в пропасть?

Мы падали быстро, но Эдвард за долю секунды открыл дверь и вытащил меня из Вольво. Зачем, интересно? Положение от этого не меняется.

Машина уже тонула, и только через секунду в воду упали мы. Благо, корочка льда была совсем тонкой, но вода, как я и предполагала, жутко холодная.

Я охнула и начала бороться с судорогами. Кожу покалывало, все тело разболелось от резкой смены температуры и давления, и я поняла, что не могу двигать конечностями. Все онемело, и я начала тонуть, умение плавать не помогало.

«Он же ранен, помоги ему», - умолял внутренний голос, и неизвестно откуда взявшаяся сила заставила меня плыть. Эдварда не было видно.

- Эдвард. Эдвард! - нечеловеческим голосом стала шипеть я и почувствовала, как кто-то обнял меня.

- Быстрей под мост, - прохрипел он.

Он едва держался: лицо побледнело, губы стали неестественно синими, а глаза странно блестели.

- Я сейчас умру от холода, - прошептала я. Мы почти добрались до берега под мостом.

- Шшш. Пусть они думают, что мы утонули.

Он помог мне выбраться на сушу. Резкий зимний ветер стал последней каплей. Я лишилась всех сил от холода и упала на землю.

- Идем, Белла!

Тело не слушалось, я не чувствовала его и с трудом соображала.

- Пожалуйста, - протянул он.

- Эдвард, - шепот Эммета. Он показался из угла.

- Как ты нашел нас? – удивился Эдвард.

- Следил. Быстрей.

Эммет подхватил меня и направился к своей машине. Нас с Эдвардом затолкали на заднее сидение, и тут я услышала пронзительный крик Розали:

- О, Боже! Белла! Эдвард! Ты ранен!

Эммет быстро закрыл дверь и сел на место водителя.

- Джас и Элис ждут нас, - предупредила Роуз. – Они едва успели взять деньги, бумаги и некоторые вещи. Дом окружили.

Я дрожала от адского холода. Тело скрутили спазмы, из глаз сами по себе текли слезы, а дышать было трудно. С Эдвардом происходило то же самое.

- Есть что-нибудь из одежды? – спросила я.

- Роуз, - кивнул Эммет

- Раздевайся, Белла, - приказала Розали, а сама стала снимать одежду с Эдварда. Это было крайне затруднительно, потому что Эммет ехал на огромной скорости.

- Не могу, - просипела я.

- Мокрая одежда делает только хуже, вот плед, прикройся им. Не бойся раздеться, никто тебя не тронет.

Я резко выдохнула и стала стаскивать платье. Тело было ужасно холодным и бледным, это пугало, но я отчаянно боролась с собой.

- Держи, Беллз, - Розали протянула мне водку. Я взяла бутылку и сделала пару глотков из горла. – И белье снимай.

Я прикрылась пледом и избавилась от белья.

- Поздравляю, Эдвард, ты у нас теперь дырявый. Пуля вылетела. Эммет, кинь аптечку, - проговорила Розали.

Я, сжавшись, лежала на сидении и продолжала дергаться.

- Готово, - заявила Роуз. – Теперь ложись. Следующая остановка – Вегас, так что придется помучиться.

- Что? – ожила я. – Вегас? Но мои родители…

- Извини, - пробормотал Эммет, а Эдвард обнял меня сзади и прижал к себе.

- Нет! Вы не можете так со мной поступать. Они же…

- С твоими родителями ничего не случится, - заверила меня Розали.

- Я обещаю, вы увидитесь, - прошептал Эдвард.

Я притихла. Да, этот человек, может, и не будет любить меня до последнего вздоха, но точно сдержит свое обещание.