2024-4-26

15

0

0

Прошла уже неделя с той страшной ночи в Лондоне. Воспоминания начали стираться из моей памяти, и я не знала, радоваться этому или нет. Это было сродни тому чувству, которое я испытывала в Форксе, когда мне было десять. Мама сказала потом, что они с папой попросили дядю Стефана убрать плохие воспоминания, поэтому-то я и не совсем помню тот ужас, что творился на поляне. Но со временем они все же вернулись ко мне, ведь сила вампиров не действует на меня. Но тогда моя собственная сила еще не настолько пробудилась, чтобы оградить меня от полного влияния даров вампиров, поэтому все же на некоторое время способности дяди Стефана сгладили страшные сцены той бойни.

Сейчас происходило нечто странное: мои воспоминания начали тускнеть, скрываясь за другими. Я знала, что пройдет еще немного времени, и я совсем забуду их. И я понимала, что причина была не в даре Стефана, не в желании родителей уберечь меня от подобных воспоминаний. Нет, дело было во мне. Я сама забывала их, мой разум отторгал картины той ночи. Я была рада, что кошмарные образы той ужасной ночи больше не преследовали меня во снах. Но все же… Это было не мое желание. Я была уверена, что мои воспоминания исчезали не сами по себе. Кто-то будто воздействовал на них, оберегая меня. Но я так и не смогла понять кто.

Я сидела в облюбованной мною беседке и пыталась попробовать кое-что. Мой братец с папой и Джейкобом уехали куда-то еще с самого утра. Мама все утро пыталась быть со мной, но каждый раз, когда мы хотели провести хоть немного времени наедине в библиотеке, кто-то входил, требуя внимания своей владычицы. Мои родители слишком долго отсутствовали в замке, и у клана накопилось множество проблем, которые могли решить лишь они. Так что через несколько часов я оставила маму вместе с ее вампирами и отправилась в сад.

- Что ты здесь делаешь одна, малышка? – прозвучал мужской голос за моей спиной, и я обернулась, довольно улыбнувшись.

- Бальтазар, - проговорила я. – Я звала именно тебя.

- Звала? – вампир вошел в беседку и опустился на лавочку напротив меня. – И как это понимать, мисс?

- Мне нужно кое-что тебе вернуть. Но искать тебя по всему замку… - я покачала головой. – Наверное, через неделю я бы тебя нашла. Так что проще было позвать тебя.

- И как ты это сделала? – похоже, Бальтазар не был удивлен тем, что мне нужно было ему что-то вернуть, его больше интересовало, как я позвала его сюда.

- Не знаю. Просто сегодня я опять узнала что-то новое о своей силе и решила попробовать, получится ли.

- Попробовать на мне? – вампир выгнул бровь, смотря на меня. Я слегка покраснела и посмотрела на Бальтазара сквозь ресницы, в ответ услышав его смех. – На меня это не действует, милая барышня. Но… - он нахмурился, и все веселье разом пропало с его глаз. – Я уже видел такой взгляд когда-то. Много лет тому назад.

- У девушки с моими глазами, - я поднялась и пересела к Бальтазару, скользнув рукой в карман джинсов. – Та девушка просила передать тебе кое-что.

Когда я разжала руку, и Бальтазар увидел брошь Оливии, я поняла, что вампиры действительно ничего не забывают. Боль… бесконечный океан боли смотрел на меня из его глаз, которые враз стали черными.

- Откуда она у тебя? – спросил он, с осторожностью и нежностью прикасаясь к броши, но все же не смея взять ее в руки.

- Оливия Стоунхерт – моя прабабушка, - тихо проговорила я, беря его руку и кладя брошь на ладонь. – Она принадлежит тебе, - добавила я, смотря в его глаза.

- Ты - внучка Оливии? – зажав брошь в одной руке, второй он провел по моей щеке. – И как я раньше этого не понял? Ваши глаза, волосы, черты лица – вы с отцом так похожи на нее…

Я смотрела во встревоженные воспоминаниями о прошлом глаза Бальтазара, позволяя ему исследовать черты моего лица, понимая, что сейчас перед собой он видит не меня. Сейчас перед ним сидела его Оливия – единственная женщина, которую он когда-либо любил.

- Я не могу взять ее, - пробормотал он через несколько минут, возвращая брошь в мою ладонь. – Я подарил ее Оливии, а сейчас она принадлежит тебе.

- Но я думала, что она дорога тебе, как память, - нахмурившись, заметила я.

- Ты забыла, что у нас идеальная память? И брошь не нужна мне, чтобы помнить, - ответил он.

- Оливия говорила почти то же самое. Что она будет помнить все, даже если у нее не будет броши или фотографий, - сказала я, смотря на вампира. – Почему ты не вернулся к ней? – задала я вопрос, который уже давно мучил меня.

С той ночи, когда Молли рассказала мне историю бабушки Оливии, я заметила кое-какое сходство в истории нашей семьи. Бабушка и Бальтазар, мама и папа. Все из них оказывались на грани, почти теряли свою любовь. Но если папа вернулся к маме, а она простила его, то история Бальтазара и Оливия закончилась не так хорошо.

- Я возвращался, - грустная улыбка появилась на лице Бальтазара. – Я был рядом с ней, когда она выходила замуж. И смотря, как женщина, которую я любил и которая никогда не могла быть со мной, говорила «да» другому, я понял, что даже у вампиров бывает та грань, за которую не стоит заходить. Мне было больно смотреть, что она пошла дальше, тогда как я остановился в то мгновение, когда ушел из ее жизни. Но часть меня была рада, что она забыла меня и начала новую жизнь. И это противоборство двух столь разных чувств едва не убило меня. Я исчез из ее жизни на долгие годы и вернулся, только когда узнал, что она умирает.

Бальтазар замолчал. Его взгляд устремился вдаль, и я знала, что сейчас он вновь оказался в прошлом, в том далеком времени, когда видел Оливию Стоунхерт в последний раз.

- Прошло столько лет, а для меня она совсем не изменилась. Я пробрался в ее комнату, как делал это когда-то, и смотрел на женщину, которой отдал свое сердце и душу. И пусть ее волосы давно утратили свой рыжеватый блеск и поседели, а лицо покрылось морщинами, я все равно любил ее, любил каждую часть ее. Я не хотел будить ее, просто мне нужно было побыть с ней рядом хоть немного. Я понимал, что это мой последний шанс увидеться с ней, прежде чем я навсегда потеряю ее.

Мне было жаль этого вампира. По нити, что связывала Хранительницу с ее вампирами, я чувствовала его боль, горечь, которая сжигала его сердце. И безграничную любовь, над которой ни время, ни смерть любимой были не властны. Я потянулась и сжала руку Бальтазара. Одно мгновение он все так же отстраненно смотрел перед собой, а затем повернулся ко мне и улыбнулся.

- Я был глупцом, - продолжил он свою историю. – Я не стал бороться за свою любовь и сейчас очень жалею об этом. Мне понадобилось почти пятьдесят лет, чтобы понять, что я не представляю свою вечность без этой женщины. Но оказалось, что я вернулся слишком поздно. Что такое пятьдесят лет для вампира? Это пустяк, время, которое сравни человеческому дню, может быть иногда году, когда что-то съедает тебя изнутри. Мои пятьдесят лет пролетели для меня слишком быстро. Я слишком глубоко погрузился в себя, пытаясь понять, что делать, пытаясь разобраться в своих чувствах. И эта погруженность дорого мне обошлась – я не заметил течения времени, я упустил тот момент, когда годы превратились в десятилетия и перешли полувековой рубеж. Я не учел, что ваша жизнь так быстротечна, - ладонь Бальтазара легла на мою щеку, а затем прошлась по волосам, которые были так похожи на волосы моей прабабушки. Он перебирал пряди, продолжая свой рассказ. – Она умирала, и я уже был бессилен что-то сделать. Будто бы почувствовав мое присутствие, Оливия открыла глаза и увидела меня. Я не знал, что думать в тот момент, я едва мог справиться со своими чувствами. Я ожидал, что в ее глазах, смотрящих на меня, будет укор, презрение, ярость, ненависть. Но я никогда и не надеялся, что увижу в них то же чувство, что и пятьдесят лет назад. Она любила меня, даже спустя все эти годы, даже после всего, что я сделал с нами.

Долго молчание воцарило между нами. Я понимала, что этому вампиру нужно время, чтобы успокоиться, чтобы вынырнуть из прошлого, в которое он погрузился по моей вине.

- Почему? – он посмотрел мне в глаза, наконец-то задавая этот вопрос. Он спрашивал у меня, почему женщина, которую он предал, любила его даже после всего этого.

- Женщины особые создания, а женщины нашей семьи в особенности. Они любят один лишь раз и на всю жизнь. И ради этой любви готовы на все, даже ждать своего избранника годами. И Оливия не была исключением. Она просто не могла отпустить то единственное чувство, которое доказывало ей, что она еще жива, что может чувствовать. Ты был единственным мужчиной, который пробудил ее чувства, и она не хотела забывать тебя, - мои слова удивили даже меня. Они были слишком взрослыми и… не принадлежали мне. И сейчас, больше чем когда-либо, я поняла двойственность своей натуры. Тот еле слышный голос, который я всегда слышала внутри себя, наконец-то обрел силу.

- Ты слишком умна для своего возраста, - Бальтазар, похоже, не заметил моего замешательства и страха, который я испытала, когда поняла, что внутри меня живет кто-то еще, кто-то, кто может управлять мной: моими силами, действиями, желаниями.

Несколько минут мы сидели молча, каждый размышляя о своем. Наконец-то я отбросила эти странные и пугающие мысли о сумасшествии, что бродили в моей голове, и повернулась к вампиру. – Чем закончилась та ночь?

- Оливия умерла у меня на руках. Я до самого конца не мог понять, почему она была одна. Почему рядом с ней не было ее мужа, детей, внуков? Объяснение было простым. Она осталась одна, моя любимая Лив умирала в одиночестве, потому что потеряла всех, кого любила. Ее муж умер больше, чем за десять лет до этого дня. Дочь погибла вместе со своим мужем. А единственный внук уехал как можно дальше от места, которое хранило столько воспоминаний о том, что он потерял. Целую ночь Оливия держала меня за руку и смотрела на меня, рассказывая ту часть своей жизни, о которой я не знал. Она рассказала мне о Лизе, о том, какой хорошей девушкой она была. Как была счастлива моя любимая, когда ее дочь нашла свое счастье. Что она не повторила ее судьбу, и ее брак был счастливым. Она с улыбкой на лице и со слезами на глазах рассказывала о своем внуке. Она так много рассказывала о своей семье, о том, как гордится успехами дочери и внука, но ни слова не сказала о муже. Мы проговорили всю ночь, а на утро она попросила обнять ее. И с последними минутами уходящей ночи ушла и моя Лив. Она ушла со счастливой улыбкой на губах. А я же понял, что мое сердце разбилось навсегда.

Я видела боль в черных глазах Бальтазара. Его рука сжала мою ладонь с такой силой, что кости затрещали, но я ничего не сказала. Этот гордый вампир нуждался в поддержке и ободрении, и я понимала, что должна ему это. Ведь именно я погрузила его в столь горестные воспоминания о его прошлом.

- Я и предположить не мог, что Эдвард – внук моей любимой женщины. Насколько же слепым нужно быть, чтобы не увидеть это сходство раньше, - он вновь грустно улыбнулся и посмотрел на меня. Я понимала, что он пытается найти общие черты между мной и Оливией. Мне так хотелось помочь ему, хотелось унять его боль, что я пододвинулась и обняла его. Может быть, кто-то и будет утверждать, что вампиры холодные и бездушные существа, но я никогда не соглашусь с этим. Я чувствовала их, знала об их переживаниях и чувствах, об их тайных желаниях и стремлениях. Для меня их души были открытыми книгами, которые нужно было всего лишь научиться читать. И с каждым годом, с каждым прошедшим днем я все лучше это делала. Связь между мной и этим миром крепла с каждой прожитой секундой, только подтверждая, что я принадлежу именно ему.

Погрузившись в свои мысли, я не сразу увидела золотистое сияние, что исходило из моих рук. Этот теплый свет дарил какое-то умиротворение и тепло, проникая в тело Бальтазара. И когда я попыталась отстраниться, испуганная тем, что творю, тот таинственный голос вновь появился у меня в голове.

«Успокойся, все так и должно быть», - произнес он. – «Ты просто забираешь его боль. Ты позволяешь ему жить дальше, помня о любви к человеческой женщине, но больше не умирая заживо от того, что ему никогда уже не быть с ней».

И почему-то я поверила этому голосу и успокоилась, а свет же усилился. И по связи с Бальтазаром я действительно почувствовала, что его боль уходит, оставляя после себя только слегка грустное послевкусие. Его сердце больше не разрывалось от несбыточных желаний, его не сжигала больше несбыточная мечта когда-либо воссоединиться со своей любимой на небесах, ведь Бальтазар верил, что для таких, как он, небеса навечно закрыты.



В тот день я обрела дедушку. Бальтазар стал новым членом моей всегда растущей семьи вампиров. Он нашел во мне утешение, увидел внучку, которая у него могла бы быть, если бы его судьба сложилась по-другому. Если бы он был другим.

Но если в мире вампиров моя жизнь была легкой и спокойной, то человеческая жизнь не ладилась. Почему-то с Бухарестом у нас не сложились дружеские отношения. Новый город, новая школа, новый язык. Мне было сложно приспособиться.

Помню, мой первый день в старшей школе очень напоминал ситуацию в Лондоне. Я опять же умудрилась натолкнуться на компанию самых именитых учеников. Весь день я чувствовала себя не в своей тарелке и неудивительно, что стала под конец первой половины дня такой нервной, что споткнулась и опрокинула свой обед на дизайнерскую кофточку королевы школы. Сара… Девушка, которая возненавидела меня с первого взгляда.

Но тот первый день действительно был ужасен. И когда вечером я вернулась в замок, то с удовольствием заползла в свою кровать и накрылась одеялом с головой. Лежа в одиночестве, я хотела одного - вернуться в то время, когда новая школа была мне нипочем. Когда новые знакомства было заводить так же легко, как и дышать. Или хотя бы быть такой же, как мой брат. Пока я изнывала от волнения, Тони же только развлекался и радовался, что ему позволили пойти вместе со мной в старшую школу, а не мучиться в средней.

- Лиззи, что случилось? – спросила мама, которая тихо вошла в мою комнату. Она потянула за одеяло, и вскоре моя голова показалась из-под него.

- У меня был просто ужасный день, - жалобно проговорила я, откидывая волосы с лица и садясь на кровати.

- У тебя? Ужасный день? – в неверии переспросила мама.

- Здесь все такое чужое. Ученики разговаривают на непонятном мне языке, учителя очень строгие, девочки постоянно косятся на меня. И в довершение всего, в первый же день я умудрилась нажить себе врага, - призналась я со вздохом.

Мама покачала головой и сжала мою руку в своей холодной ладони, проводя другой по моим волосам.

- И как это у тебя получилось?

- Мне там неуютно. Я бы так хотела учиться здесь, в замке. Или хотя бы как Энтони… мгновенно запоминать все на свете. Представляешь, он выучил язык всего за один день. И уже к концу дня мог спокойно разговаривать по-румынски, - обижено произнесла я.

Мама тихо засмеялась. Ее переливчатый смех наполнил комнату, и мне стало немного лучше. Сейчас рядом с ней я чувствовала себя удивительно хорошо. Я всегда знала, что она поддержит меня и выслушает, поможет советом, когда нужно.

- Лиз, просто потерпи чуть-чуть. Ты у меня такая же умница, как и твой брат. И я уверена, не пройдет и нескольких месяцев, как ты тоже будешь свободно говорить по-румынски. И точно так же, как это было в Форксе или Лондоне, найдешь себе верных друзей, и впечатления первого дня сотрутся из твоей памяти.

- Если бы все так и было, - пожелала я, смотря в золотистые глаза мамы.

- Так и будет. Ты потрясающая девочка, умница и красавица. Ты умеешь располагать людей к себе, даже если этого и не хочешь. Уверена, что пройдет несколько недель, и ты будешь смеяться вместе со своими друзьями над этим неловким днем.

Но прошло три месяца, а лучше не стало. Я как обычно сидела в своей беседке с книгой, когда почувствовала это тянущее чувство внутри.

- Перестань изображать из себя тень отца Гамлета, - проговорила я тихо. Все равно знала, что он услышит меня.

- Откуда ты узнала, что я здесь? Неужели я потерял все навыки? – спросил Джейкоб, входя в беседку.

Я подняла голову на него и улыбнулась. – Нет, просто от Хранительницы вампиру сложно спрятаться. Я тебя почувствовала, - добавила я.

Бровь Джейкоба выгнулась, когда он услышал подобное. – И как это понимать?

Я пожала плечами. – Как хочешь, - его глаза сердито блеснули, отчего я только еще шире улыбнулась. – Не злись, Джейк. Просто я не могу это объяснить по-другому. Я чувствую связь с вампирами: с одними сильнее, с другими слабее. Тебя я чувствую так же сильно, как и свою семью.

- Ну, хоть на этом спасибо, - Джейкоб слегка улыбнулся, но все же я видела, что что-то грызло его изнутри. Мои слова не обрадовали его, скорее даже огорчили. – Ты-то чего здесь сидишь в одиночестве? Почему не поехала с Энтони в город?

- А зачем? – спросила я, выгнув бровь наподобие своего отца.

- Что значит зачем? Погулять, сходить в кино с друзьями? – продолжил Джейкоб. Он подошел к моей скамье и опустился рядом, заставив меня немного подвинуться.

Я отставила учебник и развернулась к Джейку, закутавшись по самые уши в теплый плед. Все-таки ноябрь выдался в этом году не самый теплый.

- Зачем ты спрашиваешь, если уже и так знаешь ответ на вопрос? – заметила я.

- О чем ты? – голос Джейкоба действительно говорил, что он не понимает к чему я веду.

- Ты же всегда рядом. Возишь нас в школу, забираешь. И даже во время уроков я чувствую, что ты где-то рядом. Ты ни на шаг не отходишь от нас с Тони и должен знать, что кроме брата я пока не обзавелась друзьями в этой новой школе.

- И я этого не понимаю, Лиза, - Джейкоб посмотрел на меня. – Я знаю тебя. Ты веселая и жизнерадостная малышка. Ты никогда раньше не была такой. И то, что я сейчас вижу, мне совсем не нравится. Малышка, которую я знал, всегда легко находила общий язык с людьми, она веселилась и развлекалась, а не сидела в одиночестве за уроками, - он действительно беспокоился за меня, и я видела это не только по хмурому выражению его лица, но и по беспокойному взгляду.

- А что если я изменилась? Выросла? – предложила я.

- Тогда мне жаль. Потому что мне больше нравилась та девушка, - услышав подобные слова, я резко вскочила со скамьи. Мне было обидно. Я всегда думала, что Джейкоб, как и родители, поддержит и поймет меня. Но нет, оказалось, что он не всегда может меня понять. И почему-то его слова ранили меня.

- Неужели ты говоришь серьезно? – удивилась я, поворачиваясь к нему.

Он поднялся и подошел вплотную ко мне. Мне пришлось закинуть голову, чтобы посмотреть в его глаза.

- Серьезно. Потому что девушка, которая стоит передо мной, это не та Лиза, которую я знал. Та малышка было сильной, и с легкостью преодолевала трудности. А ты… просто сдалась.

- Я не сдалась, - сердито прошипела я, вскакивая со своего места. – Я не сдалась. Просто, что если мне этого не нужно?

- Серьезно? И что же тогда тебе нужно, Лиза? – холодным голосом поинтересовался Джейк, и это разозлило меня еще больше.

Мне захотелось ударить его, лишь бы он больше не смотрел на меня таким холодным взглядом. Но я знала, что боли он не почувствует. Ведь он как камень… Моя каменная стена, за которую я всегда могла спрятаться. Воспоминания о том, как этот вампир всегда защищал меня и был рядом, заставили меня отвернуться от него, чтобы он не видел моих слез.

- Малышка, - холодность испарилась из его голоса, будто ее там и не было. Его холодные руки обняли меня и притянули к его груди. Я же приняла его молчаливую поддержку и уткнулась лицом в его рубашку. – Что с тобой творится? – тихо и с беспокойством спросил он, проводя рукой по моим волосам.

- Не знаю, - пробормотала я, прижавшись щекой к его груди. Обычно в этом месте я бы слышала стук сердца. Но Джейкоб не был человеком и его сердце молчало. Но эта тишина только помогала мне. Впервые за долгое время я чувствовала себя уютно и мои мысли медленно дрейфовали. И понимание того, что происходило со мной, само появилось в моей голове. Моя апатия, постоянное неудовольствие, стремление к чему-то большему – я поняла, что все это было связано с тем, что я повзрослела, что мои чувства изменились. Что я наконец-то начинаю превращаться с нескладной девочки в молодую леди. Что сейчас мое сердце и сам толком не знает, чего хочет. Хотя нет, оно знало, но я пока даже боялась думать об этом.

Но стоя сейчас рядом с Джейкоба, я поняла, что еще и просто скучала. Сейчас в объятиях Блэка я чувствовала что-то странное, что-то, чему не могла дать ни названия, ни объяснения. Здесь, в его руках я ощущала себя как путник, который наконец-то дошел до конечной точки своего пути. Сколько себя помню, именно объятия Джейка дарили мне это ощущение покоя и безопасности. Исключением еще были мои родители, даже рядом с Тони я не чувствовала такого. И сейчас я поняла, что именно этого мне не хватало. За эти три месяца я так редко оставалась наедине с Джейкобом, он давно не обнимал меня просто так. И я просто соскучилась по нему.

- Может быть, я выросла? – спросила я еще раз, на этот раз смотря в его глаза.

- Выросла? – его холодные пальцы скользнули по моему лицу, стирая дорожки слез.

- Все девочки рано или поздно вырастают. Может быть, пришла и моя пора? – предложила я.

Джейкоб грустно улыбнулся, смотря в мои глаза. – А что если я не хочу, чтобы ты взрослела, Лиззи? – тихо произнес он.

- Почему? – недоуменно спросила я.

- Потому что… - начал было он, но замолчал, отводя взгляд в сторону и смотря вглубь сада. – Что если я просто боюсь, что когда ты вырастешь, для меня больше не будет места в твоей жизни? Ведь пройдет еще пара лет, и ты уедешь учиться, оставив своих родителей и меня здесь, - закончил он.

Я удивленно посмотрела на него. – Я как-то не думала об этом. Мне всегда казалось, что ты поедешь вместе со мной. Что я… не оставлю тебя здесь, - мой голос превратился в едва слышный шепот, когда я проговорила последние слова.

Действительно, до этого момента я и не думала, что Джейкоб может исчезнуть из моей жизни. Он был той постоянной константой, которая никогда не менялась. Да, он мог уходить, но я знала, что он всегда вернется ко мне. Я всегда могла быть уверенной в том, что в нужную минуту он будет рядом. И никогда не задумывалась о том, что Джейкоб может встретить свою родственную душу и покинуть меня. Уйти из моей жизни.

- Ты ведь поедешь? – я чувствовала потребность задать ему этот вопрос, мне нужно было услышать, что мои страхи беспочвенны и этот вампир всегда будет рядом.

Джейкоб долго молчал, смотря в мои умоляющие глаза. А затем наклонился и поцеловал меня в лоб: - До тех пор, пока я буду нужен тебе, я всегда буду рядом. Всегда, - тихо произнес он и его слова так напоминали клятву, которую когда-то давно рыцарь давал своей принцессе.

- Что ж, тогда тебе предстоит провести вечность рядом со мной, - с улыбкой ответила я, обнимая своего вампира. – Потому что ты всегда будешь нужен мне.

Ответом мне был тихий смешок и объятия, которые стали крепче.



Неожиданно для самой себя я оказалась во сне, который был так похож на действительность. Я шла по улицам Бухареста, которые были переполнены людьми в самых удивительных костюмах. Мое длинное ярко-красное платье тянулось шлейфом за мной, пока я пробиралась сквозь эту толпу, пытаясь кого-то найти. Хотя нет, я точно знала, кого ищу. Того, кого искала вот уже многие столетия в каждой из своих жизней. Я пробиралась сквозь непроходимую стену людей к центру площади, где под ратушей с часами он должен был ждать меня.

Когда последние люди остались позади, я почти что вылетела на свободную пядь земли рядом с фонтаном. И наконец-то увидела его. Черный костюм и длинный плащ с алой подкладкой невероятно шли ему, как и клыки. Он был истинным воплощением своей сущности и, смотря на него, я не смогла не улыбнуться.

Мой взгляд встретился с его, и я увидела, как ответная улыбка появилась на его лице. Мы долго стояли друг напротив друга, разделенные фонтаном, не делая ни единого движения, будто боясь, что они разрушат очарование этого момента.

А затем его взгляд изменился, и я увидела в нем страх. Через мгновение холодные руки обвились вокруг моей талии, не оставляя мне шанса убежать. Железные тиски сдавили меня так, что я не могла даже вздохнуть, чтобы позвать на помощь.

- Вот мы и встретились вновь, дорогая Хранительница, - этот голос обволакивал меня, лишая сил. Страх поднялся из глубины моей души, когда я почувствовала холодный звон металла, который со свистом пронзил воздух. И последнее, что я видела, это глаза мужчины, который был дороже всех мне в этой жизни.

«Люблю тебя», - прошептала я одними губами в то мгновение, как кинжал пронзил мое тело. Ярко-красная кровь полилась из раны, но на алой ткани платья она была почти незаметна.

Холодные руки, до этого удерживающие меня на месте, разжались, а свист ветра дал понять, что мой убийца скрылся в толпе людей, которая ничего и не заметила. Я пошатнулась, но прежде чем упасть на землю, почувствовала, как уже другие руки подхватывают меня. Он опустился на колени, зажимая рану, пытаясь остановить кровь.

Но я знала, что было слишком поздно.

- Не смей, - говорил он, смотря на меня безумными глазами. – Только не смей умирать.

- Прости, - моя рука легла на его щеку. – Я пыталась, но от судьбы не уйдешь. Нам почти удалось, но…. – меня охватила такая слабость, что моя ладонь соскользнула по его щеке, оставляя после себя кровавый след.

- Нет, - его крик разнесся по всей площади, заставляя людей наконец-то обратить на нас внимание. Крики раздались со всех сторон, когда они увидели самого дьявола с мертвой девушкой на руках. Но я пыталась оградиться от них. Последние минуты моей жизни утекали как песок сквозь пальцы, и я пыталась успеть сделать все, сказать все, что еще не успела.

Я сжала руку своего любимого и посмотрела в его обезумевшие глаза. – Я люблю тебя, - прошептала я почти неслышно. Только знала, что он услышал меня, как услышал и то, что мое сердце начало пропускать удары.

Он наклонился и прижался своими холодными губами к моим. – Позволь мне обратить тебя, прошу, позволь, - шептал он, всего лишь на дюйм отстранившись от меня, чтобы посмотреть в мои глаза. – Позволь подарить тебе целую вечность. Вечность со мной.

И я хотела сказать ему «да». Очень хотела. Но мы оба знали, что я не могу. Еще слишком рано для Хранительницы. И слишком поздно для меня.

С последним вздохом умершей Хранительницы проснулась и я. Моя рука рефлекторно скользнула к боку, пытаясь найти рану, от которой я умерла. По моему лицу лились слезы, и пусть я понимала, что это был всего лишь сон, кошмар, я не могла остановиться.

Что-то безвозвратно изменилось в моем сне. На этот раз не я теряла любимого человека, а именно он терял меня. И пусть я не должна была чувствовать его боль, но все же я почувствовала. В тот миг, когда я умерла у него на руках, безграничная бездна боли поглотила его. И ничто и никто в этом мире не мог усмирить ее, ведь, потеряв меня, он потерял смысл своего существования.

Прошло много времени, прежде чем я успокоилась, и сон вновь завладел моим сознанием.

- Когда же это закончится? – сонно пробормотала я, почти что уже провалившись в объятия Морфея. – И закончится ли это вообще когда-нибудь?

- Обязательно закончится, - ответил мне странно знакомый женский голос, и я будто почувствовала, как чьи-то руки убрали волосы с моего лба. – Еще совсем немного осталось. И воспоминания уйдут, оставив за тобой право выбирать свою судьбу и свой путь. Ты только не ошибись…